Прихоти удачи. Малоизвестные факты из жизни известных людей

Знаменитая писательница скучала от собственного шедевра

За пять столетий до рождения Христа греческий драматург Эсхил ставил в Афинах свои бессмертные трагедии. Но, пожалуй, с тех древних времен и до последнего времени ни одно представление не пользовалось таким успехом, как трехнедельная демонстрация в Нью-Йорке фильма, поставленного по книге "Маленькие женщины".

Даже на семнадцатый день премьеры фильма спрос на билеты был таким, что люди стояли за ними в длиннейшей очереди, протянувшейся на несколько кварталов. Покупатели, хлопочущие в это же время о рождественских подарках, смотрели на очередь с большим изумлением. Ничего подобного никогда не приходилось наблюдать во всей истории Нью-Йорка.

История написания этого сентиментального шедевра сама по себе звучит, словно сказка.

В свои ранние годы Луиза М. Олкотт была девчонкой-сорванцом, с настоящими мальчишескими ухватками. Даже повзрослев и заявив о себе, она не проявляла никакого интереса к девичьим проблемам и уж тем более не намеревалась писать о них. Однако ее издатель настоял на том, чтобы она написала книгу именно о девушках. Внутренне протестуя, она все же вынуждена была согласиться.

Сейчас в литературных кругах считается почти аксиомой, что если атвор не испытывает радости при написании произведения, то тем более не испытает радости при обращении к нему читатель.

Что касается Луизы Олкотт, то она не испытывала никакого удовлетворения от работы над книгой "Маленькие женщины". Она претила ей до того, что писательница едва могла сдерживать свое раздражение. Время от времени она откладывала в сторону перо, свистом призывала свою собаку и отправлялась бродить по ближайшему лесу. В иные дни, отбросив надоевшую рукопись, она спешила через весь город для того, чтобы провести какое-то время в извечных спорах со своим другом Ралфом Эмерсоном.

Закончив работу над "Маленькими женщинами", она ожидала закономерного провала. Но вместо этого последовало признание. Книга сразу же стала бестселлером и оставалась им в течение долгих семидесяти лет. За это время ее прочитало не менее двадцати миллионов человек, и, по свидетельству библиотекарей, она была признана самой популярной в мире повестью для девушек.

Когда Луиза Олкотт была юной и жизнерадостной, общественное мнение города Конкорда в штате Массачусетс неодобрительно отзывалось о ней. В самом деле, она свистела и пускалась наперегонки с мальчишками, поднимая при этом платья до самых колен. Она даже забиралась на яблоню и, сидя на большом суку, читала книжку. Лучшие люди Конкорда не раз предрекали, что она плохо кончит.

К писательству Луиза Олкотт обратилась прежде всего для того, чтобы поддержать свою больную мать и младших сестер, так как на отца рассчитывать не приходилось. Добрый, приятный во всех отношениях малый, как определяли его соседи, он всю жизнь оставался мечтателем и созерцателем. Правда, время от времени он выступал с лекциями, получая за них один или два фунта, но лекции эти фактически никто не хотел и слушать. Основное время отец проводил дома, блаженно почесывая себе локти и восхваляя простую жизнь. И это в то время, как семья не знала, где она сможет достать кусок хлеба на завтра.

Будучи очень щедрым человеком, отец однажды отдал нуждающимся соседям последние остатки дров. Видя это, жена и дочери стали жаловаться, что они сами мерзнут, что им самим нечем будет протопить печь. Он однако беспечно заявил им: "Не беспокойтесь, Господь пошлет нам дров’"

С этими словами домочадцы отправились в постель, чтобы хоть таким образом сохранить оставшееся тепло.

В ту ночь над Новой Англией разразился снежный буран. Проснувшись на следующее утро, семья Олкоттов обнаружила, что прямо перед их домом лежат дрова. Выяснилось, что минувшей ночью здесь с груженым возом застрял в снегу какой-то фермер. Для того чтобы выбраться, он вынужден был сбросить свой груз. Поскольку отец Луизы верил, что дрова послал им сам Бог, то они не преминули воспользоваться ими.

Когда Луиза Олкотт впервые стала посылать издателям свои рассказы, они возвращались к ней, словно отскакивающие от стены мячики. Наконец, один редактор откровенно сказал ей, что она никогда не сможет написать ничего, что могло бы привлечь общественное внимание. При этом добавил, что она должна раз и навсегда оставить свои литературные амбиции и заняться каким-нибудь полезным делом, хотя бы рукоделием.

В Конкорде до сих пор сохранился старый дом, в котором жила Луиза Олкотт. К нему ежегодно совершают паломничество до 23 тысяч человек. Для многих из них это поистине святое место. Я, например, во время своего визита сюда видел женщину, которая буквально плакала, проходя по комнатам, где Мег и Джо, Бес и Ами жили, любили и страдали.

Как-то один честолюбивый молодой человек, мечтающий о литературном признании, спросил у Луизы Олкотт, посоветовала бы она ему стать писателем или нет. "Нет, — ответила она ему. — Нет, если, конечно, вы можете делать что-нибудь другое, хотя бы рыть канавы".