Принцесса и медведь (СИ)

Глава 28

Виолу разбудил сладкий чувственный поцелуй. Улыбнувшись в полудреме, она обхватила Бьорна руками и притянула к себе.

— Как спалось моей любимой принцессе? — он ласково провел пальцами по ее щеке.

— Прекрасно, — промурлыкала она и снова прильнула к его губам.

Поцелуй перерос в нечто большее, а когда Бьорн и Виола отдышались после жаркой любовной игры, пришла пора возвращаться в суровую реальность.

Наспех позавтракав, они засобирались к ярлу. Виолу терзали дурные предчувствия. Вряд ли Сигизмунд так просто отпустит ее. Этот злобный коварный хищник придет в ярость, узнав, что у него хотят увести добычу. Но Бьорн упрям как осел, и если он втемяшил себе в голову, что нужно действовать по совести, то отговаривать бесполезно.

Едва они вышли за калитку, как на другом конце улицы замаячила огненно-рыжая борода.

— Бьорн, Брокк тебя подери! — завопил Рагнар, кидаясь им навстречу. — Куда ты запропастился? Я тебя вчера целый день искал!

— Случилось чего? — с беспокойством осведомился Бьорн, хлопая приятеля по плечам. — Сигизмунд, что ли спрашивал?

— Тьфу на него, не к ночи будь помянут, — скривился Рагнар. — Да нет, просто мы с женой хотели вас навестить — а дома никого. Где ты шлялся? — Тут он заметил натянутую на распорках шкуру. — На медведя, что ли, без меня ходил?

— Ага. На медведя. И на лису. — Бьорн лукаво подмигнул Виоле.

Она показала ему язык.

— А еще друг называется, — буркнул Рагнар.

— Да ладно тебе. — Бьорн шутливо ткнул его под ребра. — Идем, по пути все расскажу.

— А куда это вы намылились?

— Все дороги ведут к ярлу, — невесело усмехнулся Бьорн.

— И охота тебе на его кислую рожу глазеть? На кой он тебе сдался?

— Хочу попросить, чтобы он принцессу мне уступил. — Бьорн обнял Виолу за плечи. — Люблю, жизнь без нее не мила.

— Броккова мошонка! — изумленно взревел Рагнар. — Так я и знал! Еще когда вы на лошади друг о друга терлись, мне было ясно, что добром все это не кончится. Не отдаст тебе ее этот свиной зад, попомни мои слова. Лучше бы вам двоим слинять отсюда втихую.

— Поверь, я говорю ему то же самое, — вклинилась Виола. — А он заладил: «хочу решить все по чести».

— Во! — Рагнар поднял указательный палец. — Девица дело говорит. Послушай умного человека!

— …и сделай наоборот, — закончил Бьорн.

— Ага. — Рагнар скептически вздернул брови. — Девиз Бьорна Торвальдсона.

— Ладно, пошли уже, хватит нудить, — отрезал Бьорн, и они двинулись в путь.

***

Сигизмунда на месте не оказалось. Вместо него на троне восседала Фастрид — гордая и высокомерная, как мраморное изваяние.

— Ярл уехал на горячие источники, — процедила она, окидывая Виолу и Бьорна надменным взглядом. — Что у тебя к нему за дело?

— Не беспокойтесь, госпожа, — поклонился Бьорн. — Я сам с ним поговорю.

Они вышли на улицу.

— Что теперь? — спросила Виола. — Когда он вернется?

— Лучше мы сами к нему съездим. Поговорим без лишних глаз и ушей.

— А где эти горячие источники?

— Недалеко. В часе езды. — Бьорн повернулся к Рагнару: — Ты с нами?

Тот почесал бритый затылок.

— Неа, — протянул он. — Матильда с меня шкуру спустит. Она вообще-то меня в лавку за солью послала, а я тут с вами шатаюсь. Так что, удачной дороги… и это… держите ухо востро.

— Спасибо, дружище.

Рагнар потопал вниз по улице, а Бьорн и Виола направились к конюшне.

При мысли о предстоящем разговоре с ярлом плечи сводило от напряжения, а в животе неприятно ныло.

— А мне обязательно туда ехать? — поинтересовалась Виола. — Что-то не слишком хочется видеть рожу этого козла.

— Понимаю, — ответил Бьорн, — но таков обычай. Ты должна присутствовать, чтобы подтвердить, что действительно хочешь стать моей женой… Не бойся, — торопливо добавил он, — я не буду тебя ни к чему принуждать. Главное — чтобы он согласился тебя продать, а там мы с тобой решим, как быть дальше… Ты мне веришь?

Он остановился и повернулся к ней. Виола взглянула в его глаза, чистые и прозрачные как воды горной реки.

— Да, — кивнула она.

…Вскоре они выехали за ворота Рюккена. Каменистая тропа петляла между склонами, покрытыми жухлой травой. День выдался ветреным, по небу проносились облака, то заслоняя солнце, то выпуская золотистые лучи на волю.

По дороге Бьорн рассказывал о горах, о своем детстве и юности, о пирах и походах. Виола поняла, что главное в жизни хейдеронцев — это сохранить честное имя и заслужить одобрение богов. Для них клятвопреступление — хуже убийства, а презрение окружающих — страшнее смерти.

Ангалонские дворяне тоже кичились своей честью, вызывая друг друга на поединок при малейшем подозрении в посягательстве на оную. Но это скорей было напускным, ритуальным. Что-то вроде петушиных боев — побеждает тот, кто сильнее распушит перья.

У хейдов же понятие чести исходило из самой глубины их натуры. Суровые условия закалили их волю, ожесточили нрав, и только строгое следование моральным принципам позволило им выжить и дожить до нынешних дней.

Теперь Виоле стало понятно, почему Бьорн так носится со своей присягой, и почему они сейчас направляются к ярлу, вместо того, чтобы во весь опор скакать в Ангалонию.

К полудню они въехали в просторную низину. Со всех сторон ее окружали склоны, густо поросшие синевато-зелеными соснами, а среди них яркими всполохами горели багряные клены и пожелтевшие березы.

На дне долины плескались круглые бирюзовые озера, а над ними клубился белоснежный пар. Как раз выглянуло солнце, и его лучи, поигрывая в кристально-чистой воде, придавали пейзажу поистине сказочный вид.

— Как красиво! — невольно вырвалось у Виолы, и Бьорн, притянув ее к себе, чмокнул в макушку.

— Мне тоже здесь нравится, — сказал он.

На берегу одного из озер лежало небольшое подворье. Из-за частокола выглядывала покрытая тесом крыша, над которой вился сизый дымок. У запертых деревянных ворот стояло двое стражников.

Подъехав поближе, Бьорн спешился и ссадил Виолу.

— Приветствую, — обратился он к караульным.

— Бьорн? Какого хрена ты тут забыл? — поинтересовался один из них — плотный бородатый крепыш в блестящей кольчуге.

— К ярлу есть разговор.

— А что, до его возвращения подождать никак нельзя? — Стражник скрестил руки на груди.

— Нет. Дело срочное.

— Ладно. — Караульный поскреб курчавую бороду и обратился к своему напарнику — долговязому белобрысому юнцу: — Ну-ка живо метнись и спроси у господина, примет ли он гостей.

— Ладно, — буркнул тот и поплелся в дом.

Через несколько минут он вернулся.

— Ярл велел впустить вас. Заходите, а я позабочусь о лошади.

Вручив стражнику поводья, Бьорн и Виола направились к строению. Оно походило на Главный Дом в Рюккене, только размером поменьше.

Внутри здание было разделено плетеными ширмами на несколько комнат. В одной из них на широкой, застеленной шкурами скамье возлежал ярл, одетый в халат из переливчатой зеленой парчи. Низкий стол перед ним ломился от яств и кувшинов.

Бьорн поклонился Сигизмунду, и тот кивком головы указал на лавку напротив. Когда они сели, ярл хлопнул в ладоши, и из-за ширмы показалась молоденькая блондинка в шелковом голубом платье. Девушка наполнила два рога вином и вручила их новоприбывшим.

— Зачем пожаловал? — поинтересовался ярл, когда кубки опустели.

— У меня к тебе дело насчет Виолы. — Бьорн не стал ходить вокруг да около.

— Дело? — хмыкнул Сигизмунд, отправляя в рот крупную виноградину. — Экий ты шустрый! Дело никуда не денется. Отдохните, отведайте угощенье. Куда нам спешить?

Бьорн вопросительно посмотрел на Виолу. Она сидела как на иголках, желудок сводило от волнения, и даже самые вкусные лакомства встали бы ей сейчас поперек горла.

Она чуть заметно мотнула головой.

— Спасибо, мы не голодны, — ответил Бьорн Сигизмунду. — Я хотел просить тебя вот о чем…

Ярл вскинул руку, прерывая его речь.

— Раз не хотите есть, тогда пойдемте в купальню. Серьезные дела лучше обсуждать в приятной обстановке.

Купальня? Какая еще к черту купальня! С каждой секундой происходящее нравилось Виоле все меньше и меньше.

Она взглянула на Бьорна. Тот колебался. Но не успел он и рта раскрыть, как Сигизмунд встал со скамьи и решительно направился за ширму. Не оставалось ничего иного, как последовать за ним.

В соседней комнате вдоль стены тянулись лавки, а над ними висели вышитые полотенца.

— Раздевайтесь, — велел Сигизмунд.

Блондинка, которая тоже вошла в предбанник, помогла ему снять халат. Оставшись в одних штанах, ярл уселся на низкую скамью и вытянул ногу, а девушка, опустившись на колени, принялась стаскивать с него башмаки.

Бьорн и Виола переглянулись.

— Что-то не так? — вкрадчиво поинтересовался Сигизмунд. — Вы хотите пренебречь моим гостеприимством?

— Нет, мой ярл.

Бьорн со вздохом стащил через голову тунику. Виола застыла как вкопанная. Он что, и впрямь собирается раздеваться догола?

Ее опасения подтвердились. Не прошло и минуты, как Бьорн и Сигизмунд оказались в чем мать родила. Оба выжидающе уставились на Виолу.

— Я… пожалуй, здесь подожду, — пролепетала она, собираясь юркнуть за ширму.

— Раздевайся! — рявкнул ярл, хватая ее за руку.

— Не буду! — взвизгнула она.

Он замахнулся, чтобы ее ударить, но Бьорн перехватил его запястье.

— Не трогай ее! Она сама.

Тонкие губы Сигизмунда искривила презрительная усмешка.

— Ну-ка поглядим, как ты сумеешь ее уговорить.

Бьорн подошел к Виоле и, положив ладони на ее плечи, заглянул ей в глаза.

— Пожалуйста. Это в последний раз, — шепнул он одними губами.

Его пальцы начали распускать шнуровку на вырезе ее рубахи. Виола без сопротивления позволила снять с себя всю одежду, лишь прикрыла руками грудь и пах, когда осталась совсем нагой.

— Молодец, — ярл криво улыбнулся Бьорну. — Умеешь найти к бабе подход.

Он кивнул на блондинку, которая тоже успела раздеться, и теперь стояла у стены, скромно потупив глаза.

— Хочешь, Диса доставит тебе удовольствие? Она в этом знает толк.

— Не нужно. — Бьорн мотнул головой. — Я пришел говорить, а не развлекаться.

Сигизмунд насмешливо вскинул бровь.

— Неужто накувыркался досыта со своей вдовушкой… Или с кем-то еще? — Серые глаза недобро скользнули по Виоле. — Ну что ж, как знаешь. Идем.

Жестом отослав рабыню, он повел их в соседнее помещение. Почти весь пол занимал гранитный бассейн, в котором плескалась прозрачная вода. От нее поднимался теплый пар, а горящие по сторонам жаровни дополнительно нагревали воздух.

Ярл сошел по каменным ступеням и, погрузившись в купель, пригласил гостей следовать за собой. Виола попробовала воду ногой — приятно горячая. Она спустилась на несколько шагов и уселась на выступ, окунувшись по грудь.

Бьорн сел рядом с ней. Оказавшись между мужчинами, Виола подвинулась было к нему, но тут ярл схватил ее за руку и рывком усадил к себе на колени.

— Итак, о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил он у Бьорна, крепко обнимая ее за талию.

— О Виоле, — без обиняков ответил тот.

— Красивая девка, не так ли? — Сигизмунд обхватил снизу ее груди и приподнял, демонстрируя Бьорну. — Гляди, какие сиськи!

Виола попыталась вырваться, но руки ярла охватывали ее прочным кольцом, не давая пошевелиться.

У Бьорна на скулах заиграли желваки.

— Я прошу уступить ее мне, — сказал он. — Хочу на ней жениться.

— Вот как? — Ярл стиснул и слегка оттянул ее соски. — С чего это вдруг?

Бьорн не стал юлить:

— Я люблю ее.

В следующий момент грубые пальцы сжались так сильно, что Виола чуть не вскрикнула от боли.

— И что, уже успел ее оседлать? — вкрадчиво осведомился Сигизмунд.

Несмотря на горячую воду, по коже пробежал ледяной озноб. Виола замерла. Если Бьорн признается, то им не уйти отсюда живыми.

— Нет, — соврал тот. — Я хотел, каюсь, но она не дала.

Виола с трудом сдержала вздох облегчения, а ярл недоверчиво хмыкнул.

— Не дала, говоришь? — Его рука скользнула вниз по ребрам. — Да, эта кобылка с норовом.

— Позволь ей уйти со мной. — Глаза Бьорна искрились бешенством, но голос оставался спокойным. — Проси, что хочешь, взамен.

— Хм… Ты же понимаешь, как ценна эта рабыня.

— Понимаю.

— Что, если она носит моего сына? — Ладонь ярла цепко стиснула ее живот.

— Мы можем это обсудить. Я воспитаю его как своего, либо ты заберешь его себе, если захочешь.

— Не забывай, он унаследует целое графство.

— Ничего он не унаследует! — вмешалась Виола. — Мой отец никогда не признает бастарда. Кастилла достанется его племяннику, вот и все.

Это было враньем, но они с Бьорном договорились так сказать, чтобы понизить ее ценность в глазах Сигизмунда.

— Да ну? — недоверчиво буркнул ярл.

— Тот посол — Манчини — сообщил мне, что отец уже готовится назначить преемником одного из моих кузенов, — продолжила Виола. — Так что, со мной ты просчитался.

Договорив, она застыла в напряженном ожидании. Поверит ли он в эту ложь? Сердце тревожно отбивало удары. Этот негодяй явно знал, что делает, приглашая их в купальню. Здесь они голые и беззащитные… А еще эти мерзкие руки, которые так грубо шарят по ее телу…

— Хм… говоришь, твой ублюдок ничего не получит? — переспросил Сигизмунд.

— Ни гроша!

— Выходит, ты обычная, ничем не примечательная ангалонская шлюха?

В следующий момент его палец нырнул во влагалище, да так резко, что Виола охнула от неожиданности. Она рванулась, но Сигизмунд лишь крепче прижал ее к своему восставшему члену.

— Зато дырочка какая узкая и тугая! — с издевкой заметил он. — Я еще не успел как следует разработать.

— Хватит! — рявкнул Бьорн. — Чего ты хочешь?

— Чего я хочу?.. Чего я хочу?.. — задумчиво протянул Сигизмунд. — Ну что ж, возможно, я уступлю тебе эту девку… Но у меня два условия.

— Какие?

Виола затаила дыхание.

— Во-первых: ты отдашь мне свою землю. Грондаль.

Воздух с шумом вырвался из груди. Ничего себе! Виола посмотрела на Бьорна и увидела, как расширились его глаза. Он явно не ожидал, что Сигизмунд запросит столь высокую цену. У нее упало сердце.

«Нет. Он ни за что не согласится. Грондаль это все, что у него есть. Это наследие его предков. Я не могу требовать от него таких жертв…»

— Я согласен, — сказал Бьорн.

Виола изумленно уставилась на него, не веря своим ушам.

— Надо же, — хмыкнул ярл, — как эта девка тебя зацепила. И что в ней такого особенного?

— Какое второе условие? — перебил его Бьорн.

— Второе условие таково… Ты объездишь эту кобылку. Сейчас. При мне.

— Что?!

— Я ведь должен убедиться, что продаю тебе качественный товар, — насмешливо произнес Сигизмунд.

Виола сцепила зубы. Ее начало подташнивать от омерзения. Он спятил? Что он несет? Она дернулась, но ярл держал ее словно в клещах, а его грубые пальцы еще сильнее впились ей в промежность.

— Прекрати! Хватит валять дурака! — взвился Бьорн. — Вели позвать судью, я передам тебе Грондаль, и дело с концом.

— Что ты ломаешься как целка? — презрительно бросил ярл. — Разве я прошу невозможного? Или я должен показать тебе, как трахать баб?

— Оставь ее в покое! Мы уходим. — Бьорн поднялся, схватил Виолу за руку и попытался вырвать из лап Сигизмунда.

— Тогда сделка не состоится, — сказал тот. — Решать тебе.

Он внезапно отпустил Виолу. От неожиданности Бьорн плюхнулся в воду, а Виола оказалась в его объятиях.

Она оглянулась. Ярл смотрел на них с живым интересом, а его рука неспешно наяривала член.

Ее вдруг охватила дикая злость. Старый вонючий извращенец! Он хочет зрелища? Сейчас он его получит! С этой мыслью она лихо оседлала Бьорна и впилась в его губы яростным поцелуем.

— Ах ты ж Броккова сранина! — раздался за спиной голос Сигизмунда. — А со мной эта шлюха была холодна как лед!

Виола показала ему средний палец — жутко вульгарный жест, от которого при дворе отца все бы упали в обморок, а затем обхватила затылок возлюбленного и с еще большим рвением прильнула к его губам.

Бьорн сперва опешил от такого напора, но через пару мгновений его руки обхватили ее за ягодицы, приподняли и медленно насадили на каменно-твердый член.

Сладкий стон вырвался из ее груди. Пускай этот ублюдок смотрит и завидует! Виола вцепилась в мускулистые плечи и принялась скакать на Бьорне как на диком быке, а он резво подмахивал бедрами, ускоряя темп.

Вода плескалась и колыхалась в купели, переливаясь через края. Виола позабыла обо всем на свете, с каждым толчком приближаясь к вершине. Вот в животе начало щекотать — горячо и приятно…

— О-ох! — Еще чуть-чуть, и…

Но тут цепкие руки подхватили ее под мышки и стащили с Бьорна.

— Теперь моя очередь!

— Какого хрена!!! — Бьорн кинулся на ярла, но тот ударил его в лицо, опрокидывая в воду.

— Девка все еще принадлежит мне!

С этими словами ярл повалил Виолу животом на край бассейна. Она ощутила, как член грубо ткнулся в ее промежность, но в следующий момент Бьорн отшвырнул Сигизмунда прочь.

— Катись к Брокку! Она моя! — Бьорн крепко обнял Виолу, закрывая ее собой.

— Твоя тут только грязь под ногтями! — злобно ощерился Сигизмунд. — Ты еще за нее не заплатил, шлюхино ты отродье!

— Я передам тебе Грондаль сразу, как вернемся в Рюккен, — сказал Бьорн. — А насиловать ее больше не дам, она и так от тебя натерпелась.

С этими словами он вышел из бассейна и протянул руку Виоле, затем снял с крючка два полотенца — одно набросил ей на плечи, другим обмотал свои бедра.

— Куда это вы намылились? — поинтересовался Сигизмунд, развалившись в воде.

— Домой.

— Э, нет, девка останется у меня.

Хоть в купальне и было тепло, Виолу пробрал озноб. «Боже, нет! Этот безумец убьет меня!»

Бьорн заслонил ее широкой спиной.

— С какой стати? — недружелюбно спросил он.

— В качестве гарантии, что вы не удерете. Ты пренебрег клятвой верности, посягнув на мою наложницу. Как я после этого могу тебе доверять?

Бьорн хрустнул костяшками пальцев.

— Можешь мне не доверять, — процедил он. — Но ее я с тобой не оставлю. Мы вернемся в Рюккен все вместе. Сколько ты еще собираешься здесь торчать?

— Ладно. — Сигизмунд лениво кивнул. — Поедем ближе к вечеру, а пока ешьте, пейте отдыхайте — чувствуйте себя как дома.

— Благодарю.

Ярл хлопнул в ладоши.

— Диса!

Из-за ширмы торопливо показалась рабыня. На ней по-прежнему не было одежды, и лишь распущенные светлые волосы прикрывали ее наготу. Она спустилась к Сигизмунду, и тот, обняв ее за талию, жестом приказал Виоле и Бьорну удалиться.