Принцесса и медведь (СИ)

Глава 38

Добравшись до дома, Виола, не раздеваясь, рухнула на постель и, едва Гуннар ушел, дала волю слезам. Сначала рыдала в голос, а когда от плача начало жечь в груди, стала тихо всхлипывать, уткнувшись носом в подушку.

«Проклятый Бьорн! Притащил меня сюда, заставил влюбиться, а потом просто бросил как ненужную вещь! Он всегда любил только свою жену, а я, Милдрид, Гритта, и бог знает кто еще — были всего лишь пустым развлечением. Как он там говорил: «снять напряжение»? Вот он и снимал с нами напряжение, а когда к нему вернулась ненаглядная женушка, просто вышвырнул из своей жизни пинком под зад! Какая же я дура, что поверила ему! Подлец! Ненавижу!»

Виола прорыдала несколько часов подряд, а когда она выплакала все слезы и начала было проваливаться в вязкую дремоту, ее разбудил стук двери. В дом вошли Матильда, Рагнар и их дети.

Бьорна, разумеется, с ними не было.

— Ты почему спишь в одежде? — поинтересовалась Матильда.

— Ох! — Виола с трудом поднялась с постели. — Сейчас разденусь.

Зайдя за ширму, она начала развязывать пояс. Следом появилась Матильда и принялась мыть руки в умывальнике.

— Слушай, — вполголоса проговорила она. — Я, конечно, понимаю, как тебе больно, но все же ты им не мешай.

— Кому? — неприязненно буркнула Виола, прекрасно понимая о ком идет речь.

— Бьорну и Альвейг. Отпусти его. У них должно со временем все наладиться.

Виола наморщила нос, чтобы снова не разреветься.

— А что делать мне? — с надрывом прошептала она. — Я люблю его.

— Смирись, он женат. — Матильда тяжело вздохнула. — Думаю, тебе лучше уехать.

Виола привалилась к стене и подняла к потолку воспаленные глаза.

— Он сейчас с ней? — тихо спросила она.

— Конечно, они ведь муж и жена. — Матильда погладила ее по плечу. — Виола, не подумай, что я тебя гоню, но сама посуди, что тебе здесь делать?

— Мне нужно с ним еще раз поговорить. Если он скажет мне уезжать — я уеду.

— Думаешь, ему так просто сделать выбор?

— Думаешь, мне так просто взять и отказаться от него?

Матильда покачала головой.

— Послушай, ты же видела Альвейг? Она очень больна. Если она потеряет Бьорна — это убьет ее.

— Жила же она как-то эти три года и даже не вспоминала о нем!

— Ты не знаешь, как она жила, — резко оборвала ее Матильда. — Да и толку теперь об этом рассуждать? Она снова здесь и нуждается в его заботе.

— А я, значит, не нуждаюсь? Я сильная, я справлюсь? — с горечью бросила Виола.

Матильда пристально взглянула в ее глаза.

— А тебя насиловала толпа мужиков? Твоего сына убивали у тебя на глазах? — жестко спросила она.

Виола потупилась, ощутив, как запылали щеки.

— Нет.

— Вот ты и ответила на свой вопрос.

После этого разговора стало только хуже. Виола стащила с себя сарафан и чулки, и в нательной рубахе вновь улеглась на кровать. Грудь разрывало от невыносимой боли.

Бьорн сейчас с ней — с Альвейг, лежит в одной постели, и бог знает чем они там занимаются. Они так долго не виделись, соскучились друг по другу. Наверняка он ее сейчас обнимает, целует, ласкает. Шепчет ей на ушко приятные слова, перебирает пальцами золотистые пряди…

А может быть, прямо сейчас они зачинают с ней новое дитя! Виола вцепилась зубами в подушку, чтобы не застонать. Хотелось выть, кричать и кататься по полу. Никогда еще ей не было так плохо. Даже когда ярл насиловал ее, даже когда она была у него в плену… Разве что в тот день, когда она думала, что Бьорн погиб в огне… Но тогда она словно омертвела, и все чувства притупились, а сейчас она ощущала себя так, будто с нее заживо сдирают кожу.

Это была самая длинная ночь в ее жизни. Ночь, которую ее любимый провел с другой женщиной. И отныне все ночи будут такими — Бьорн с женой, а Виола наедине со своей ревностью и болью.

Под утро удалось немного задремать, но вскоре ее разбудил стук посуды и резкий запах жареной кровяной колбасы. Виола с трудом разлепила веки. Семья Рагнара уже собралась за столом.

Черт! Как же все болит! Виола со стоном потянулась и, кряхтя, словно древняя старуха, села на кровати.

— С добрым утром! — бросила ей Матильда.

— С добрым утром! — пробормотала Виола.

Она встала и направилась к рукомойнику. Холодная вода немного освежила и взбодрила ее. Умывшись, Виола натянула сарафан и принялась заплетать косу.

Господи, ну почему эта колбаса так воняет? Желудок свело мучительным спазмом. Черт! Скорее на воздух!

С наполовину распущенными волосами Виола выскочила за дверь. Едва она успела опереться на бревенчатую стену, как ее стошнило на землю. Да что за напасть? Должно быть, съела вчера на поминках какую-нибудь дрянь.

Она немного постояла на улице. Легкий морозец привел ее в чувство, дурнота отступила, и Виола, озябнув, решила вернуться в дом.

— Что с тобой, подруга, ты часом не заболела? — Матильда с беспокойством посмотрела на нее.

Виола мотнула головой.

— Нет, все в порядке.

— Садись завтракать.

Колбасный дух почти развеялся, но при мысли о еде Виолу опять замутило.

— Спасибо, я не голодна.

— Ну как знаешь. — Матильда пожала плечами и склонилась над своей тарелкой.

Когда Виола доплела косу и закрепила фибулу на шерстяном плаще, к ней подошел Рагнар.

— Я собираюсь в Главный Дом. Если хочешь потолковать с Бьорном — он, должно быть, там, — вполголоса сообщил он.

— Хочу! — выдохнула Виола, ощущая, как сердце неистово заколотилось в груди.

— Тогда пошли со мной.

Звонкий окрик Матильды настиг их, когда они почти переступили порог.

— Эй! Далеко собрались?

Рагнар вздрогнул.

— Заниматься важными делами, женщина, — ответил он.

Матильда подбоченилась.

— Ну конечно, ты теперь у нас важная птица, — насмешливо протянула она. — Важнее, чем петух в курятнике.

С тяжелым вздохом Рагнар закатил глаза.

— И чем я только думал, когда на тебе женился? — пробурчал он себе под нос.

— Это ты спроси у своего дружка в штанах, — хохотнула жена.

— Ой, все! — Рагнар распахнул дверь и шагнул наружу.

— Постойте! — Матильда подошла к ним, взяла Виолу за руку и пристально взглянула в ее глаза. — Помнишь, о чем мы вчера говорили? Не мешай им, прошу.

Виола смутилась, но тут ей на помощь пришел Рагнар.

— Они взрослые люди, разберутся. Идем!

***

Горький сосновый дым витал под резными сводами большого зала. Бьорн действительно был там — Виола заметила его среди людей, сгрудившихся вокруг длинного стола.

По долетавшим обрывкам фраз она поняла, что речь идет о предстоящих выборах. Один из хейдов, в котором она узнала Лодура, твердил, что это пустая трата времени, ведь всем и так понятно, что победит Бьорн. Однако другой мужчина — светловолосый с курчавой желтой бородой — говорил, что Бьорн поступает правильно, решив соблюсти традиции.

Рагнар и Виола подошли поближе. Бьорн поднял голову, и когда он их заметил, его лицо на миг прояснилось, но затем опять помрачнело.

— Друзья, мы продолжим позже наш разговор. — Он вышел из толпы.

Виола как зачарованная следила за его приближением. Сердце отстукивало отчаянные удары, дыхание перехватило. До одури захотелось кинуться навстречу и упасть в объятия любимого, но приходилось просто стоять и ждать, пока он подойдет.

Губы Бьорна дрогнули в едва заметной улыбке.

— Доброе утро! — приветствовал он. — Какими судьбами?

— Да вот, привел девицу с тобой потолковать, — ответил Рагнар. — Совсем уж извелась сердешная.

— Ничего я не извелась, — буркнула Виола, ощущая, как краска заливает лицо.

— А жена где? — поинтересовался Рагнар, оглядываясь по сторонам.

Бьорн отвел глаза.

— Дома осталась. Тут шум и толчея, а ей нужен покой.

— Ну вы это… Поговорите там, что ли… — Рагнар легонько подтолкнул Виолу к Бьорну. — А я пока пивка отведаю из ярловых запасов.

— Только не переусердствуй, — усмехнулся Бьорн. — Как бы нам потом обоим по башке от Матильды не огрести.

— Как получится, — проворчал Рагнар, направляясь к стоящему на столе пузатому бочонку.

Бьорн повернулся к Виоле, и ее обожгло взглядом родных до боли глаз.

— Пойдем куда-нибудь, где поменьше народу? — предложил он.

— На крышу?

— Можно и на крышу.

Они покинули зал и, поднявшись по скрипучей лестнице, оказались на самом верху, откуда открывался потрясающий вид на Рюккен, припорошенные снегом горы и спокойную озерную гладь.

Виола невольно отыскала глазами черную кляксу среди желтоватых крыш. «Слава богу, что Бьорн тогда не погиб в огне… Но я все равно его потеряла…»

Он стоял рядом и тоже смотрел на пепелище. В холодном воздухе разливалась напряженная тишина, в которой Виола слышала учащенное биение своего сердца.

— Бьорн!

— Виола!

Они одновременно повернулись друг к другу. В следующий момент сильные руки заключили ее в объятия, пылающие губы смяли рот жарким поцелуем.

У нее подкосились ноги. Виола со стоном прижалась к возлюбленному, и почувствовала, как сильно он хочет ее…

— Нет! — Бьорн вдруг отпрянул, резко отталкивая ее. — Не надо!

Виола ощутила себя странником, бредущим по пустыне, у которого отнимают последние капли воды.

— Но почему? — чуть не плача выпалила она.

Бьорн облокотился на парапет и устремил взгляд на туманные горы. Он тяжело дышал, на лбу выступила испарина.

— Ты же знаешь, еще чуть-чуть, и я не смогу остановиться. Нужно все это прекратить. Я должен заботиться о жене.

Слезы ручьями потекли из ее глаз.

— А как же я? — всхлипнула Виола. — Я ведь люблю тебя! Ты же обещал…

Бьорн шумно сглотнул, повернулся, и порывисто притянул ее к груди.

— Прости, любимая. — Он лихорадочно гладил ее по спине и волосам. — Солнце мое, принцесса… Если бы я только знал…

Она плакала, уткнувшись носом в его рубаху, постепенно намокающую от ее слез. Было так больно, что хотелось умереть. Спрыгнуть с крыши и разом со всем покончить. Только объятия Бьорна и удерживали ее сейчас от этого рокового шага.

Виола не знала, как долго они простояли в обнимку. Рыдания понемногу утихли, сменившись пустотой и жжением в груди. Подняв голову, она увидела, что глаза Бьорна покраснели, а по щеке тянется блестящая мокрая дорожка.

Она осторожно провела по ней кончиком пальца. Бьорн поймал ее ладонь и поцеловал.

— Ты решил остаться с ней? — спросила Виола.

Он тяжело вздохнул.

— Да. Я должен — это моя жена.

— Ты бросаешь меня?

Бьорн стиснул зубы и на его скулах резко заиграли желваки.

— Я бы никогда этого не сделал, Виола, — тихо проговорил он. — Я бы жизнь отдал ради тебя. Но я не могу предать ее. Просто не могу.

Виола набрала побольше воздуха в грудь.

— Я согласна быть твоей любовницей, — выпалила она. — Мы можем встречаться тайно. Клянусь, твоя жена ничего не узнает…

Бьорн прижал палец к ее губам.

— Пожалуйста, не надо, — он умоляюще поднял брови. — Я не хочу обманывать Альвейг и не хочу делать больно тебе. А тебе будет больно. Гораздо больнее, чем теперь. Ты не из тех женщин, кто может делить мужчину с кем-то еще. Ты возненавидишь меня, и себя заодно. Лучше прекратить это сейчас, пока мы еще не успели окончательно друг к другу прикипеть.

— Так значит, ты меня бросаешь…

— Виола…

Она с размаху ударила его по щеке.

— Ненавижу!

Бьорн не шелохнулся, не попытался уклониться или остановить ее. Горе затуманило ей разум, и Виола принялась отчаянно хлестать его по лицу.

— Скотина! Сволочь! Проклятый хейд! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу тебя!

Он так и продолжал терпеливо сносить ее удары, и лишь когда рука загорелась огнем, Виола пришла в себя. Увидев багровые отпечатки на щеке возлюбленного, она зарыдала в голос.

— Прости! — в ужасе от содеянного, она дрожащими пальцами дотронулась до пылающих следов.

Бьорн притянул ее к себе. Она зарылась носом в его тунику, и без того уже насквозь промокшую от ее слез.

— И что теперь? — спросила она, когда плач немного утих.

— Я попрошу Рагнара отвезти тебя домой.

— Ты меня гонишь?

Тяжелый вздох с шумом вырвался из его груди.

— Так будет лучше для всех, — глухо выдавил Бьорн.