Принимающий удар

18

НОВА

— Нова.

Я поворачиваюсь и вижу Джеймса Паркера, стоящего позади меня в спортивной куртке и джинсах, его худощавое лицо напряжено.

Я снимаю наушники.

— Привет.

Последние несколько дней я с головой ушла в работу над фреской.

Уже занимаюсь парнями на поле. Это не буквальное исполнение, стиль подразумевает энергию, скорость и связь.

Я не видела Клэя с тех пор, как поймала его и Харлана в коридоре. Он писал мне несколько раз, но я не чувствую, что готова к разговору.

Сосредоточиться на своем творчестве сложно, когда речь идет о человеке, в которого я влюбилась и с которым не разговариваю, но я стараюсь забыть об этом.

— Я все еще работаю над третьим элементом, — говорю я Джеймсу. — Если с фреской возникнут проблемы…

— Проблема не в том, как выглядит стена, а в том, что есть утечка. Ты ее допустила.

Мои брови взлетают вверх, когда я вспоминаю фотографию недельной давности.

— Я не делала этого.

— На гала-концерте нас ждет большое открытие. В нашем контракте было прописано, что работа останется в тайне.

— И я соблюдала это условие, — заверила я его. — Это мог быть кто угодно. У всех игроков и персонала есть доступ к стене.

— Всех их проинструктировали не делиться фото, и ни у кого из них нет мотива делать это. Я был более чем щедр, пересмотрев условия нашего соглашения.

Я уверена, Клэй сказал бы, что это справедливо, но неважно.

— Я понимаю, что этот гала-вечер много значит для вас.

— Это больше, чем просто много. «Кодиаки» идут к успеху, никто не думал, что они выживут в лиге. С тех пор как я их купил, я превратил их в конкурентособную команду.

— Я уверена, что все в организации хотят добиться успеха.

Он нахмурился.

— Это я все устроил.

— Вы тоже забиваете голы? — шучу я.

Он не улыбается.

— Все в этом здании работают по моему приказу. Когда они перестанут меня устраивать, их уберут. Я не хочу, чтобы мы оказались в таком положении. Ты понимаешь?

Его слова подействовали на меня как ведро ледяной воды на голову.

Я расправляю плечи и смотрю ему в глаза.

— Да. Да, думаю, что понимаю.

Мне начинает казаться, что этот гала-концерт нужен даже не команде, а ему.



Мари поднимает глаза от плиты, на которой готовит.

— Передай мне пармезан.

Я протягиваю ей тертый сыр, и она бросает кучу, потом еще.

— Я думала, молочные продукты под запретом? — спрашиваю я, удивляясь.

— Честно говоря, в последнее время мне их очень хочется.

— Джеймс был таким придурком, — говорю я, отмахиваясь от наполовину наполненного бокала вина.

— Харлану он тоже не очень нравится, — признается она.

— Я так и поняла. Но я ожидала, что ты скажешь что-то вроде: «Деньги заставляют мир крутиться, Нова».

Она наклоняет голову, протягивая руку за своим вином.

— Я так не говорю.

— Ты немного преувеличиваешь.

Ее глаза закатываются, и я нахожу улыбку.

— Джеймсу скучно, и он пытается где-то оставить свой след. Его семья попала в заголовки благодаря своей деловой хватке, и он тоже хочет видеть свое имя в газетах.

— Я не публиковала фотографии. Ты же не думаешь, что Джеймс сделал это сам?

— Нет. Тот факт, что это вышло без его ведома, разозлил его, но, вероятно, еще больше разозлил тот факт, что его имя ни разу не было упомянуто.

— Тогда, должно быть, это сделал кто-то другой, вероятно, в качестве шутки.

Когда Мари пригласила меня на ужин, я сразу же согласилась.

— У меня есть хорошие новости, — говорю я. — Один галерист в Нью-Йорке хочет устроить выставку моих работ.

— Правда?!

— Ммм… Я не была уверена, что соглашусь, но, судя по тому, что говорит Джеймс, мне нужно начинать продумывать свои дальнейшие действия.

— Тебе никогда не нравились ультиматумы. Когда нам было шесть или семь, ты бегала голышом, и мама с папой сказали тебе одеться к ужину, или купаться в озере все время, пока нас не будет, а мы заберем тебя после. Ты нырнула обратно, даже не оглянувшись.

— Это имело неприятные последствия. Несмотря на то, что там был спасатель, мама пошла за хот-догами, и всем вам пришлось остаться на пляже и есть на одеяле.

— Это было весело, — говорит она, ухмыляясь. — Что заставило тебя перестать быть той девушкой?

— Много чего, — я делаю большой глоток вина. — Мама и папа умерли. Ты всегда делаешь правильные шаги. Мне стало казаться, что я не помогаю, идя своим путем. Поэтому я старалась плыть по течению, а не создавать волны.

Она хватает меня за руку.

— Ты можешь делать волны со мной.

Я улыбаюсь.

Мари смотрит на мой почти пустой стакан.

— Нам нужна новая бутылка, — настаивает она, хотя к своей она едва прикоснулась. — Можешь сходить за ней?

— Какую взять?

— Любую, что тебе понравится.

Я спускаюсь в погреб и выбираю наугад две красного вина.

— Мар, я захватила запасной вариант на случай, если она из монастыря пятнадцатого века и хранится для вашего с Харланом первенца…

Я замолкаю, когда вижу, как она стоит над островом, уставившись на мраморную поверхность, с деревянной ложки капает на пол.

Она поднимает мой телефон.

— Нова. Кто это?

Ворчун: Я чертовски по тебе скучаю. Не могу уснуть без тебя.

У меня сводит желудок.

— Пожалуйста, скажи мне, что это не один из игроков Харлана. Майлз любит пофлиртовать, но тебе лучше знать, что…

— Это не Майлз. Это Клэй.

Ее рот открывается.

— Нова. Он мудак.

Я ставлю обе бутылки вина на остров и делаю вдох.

— Он хороший парень. Ты его не знаешь, не так, как я. Все знают только то, что он сам рассказывает СМИ в интервью.

— У тебя не самый лучший послужной список для суждений.

— Брэд тебе нравился, — я переворачиваю одну из бутылок и снова ставлю ее.

— Значит, ты спишь с ним.

Я расправляю плечи.

— Я люблю его.

Она резко вдыхает.

— Нова… Не говори так.

— Ты думаешь, я не знаю, что у меня на сердце? — в моем голосе слышится раздражение.

— Я думаю, когда дело касается твоего сердца или твоей головы, сердце всегда побеждает.

— Ты влюбилась в Харлана и вышла замуж через 6 месяцев отношений, — возражаю я.

— Но я знаю его вдоль и поперек. Это было продуманное решение.

Приходит еще одно сообщение.

Ворчун: Мы с Харланом поговорили. Он обещал держать все в тайне столько, сколько тебе нужно.

Глаза Мари сужаются.

— Харлан знает?

Черт возьми.

Ее лицо бледнеет от шока или ярости — не знаю точно.

— Мы не храним секретов, Нова. До тебя у нас их не было.

Такое чувство, что она дала мне пощечину.

— Я знаю, ты расстроена, Мар, но это не моя вина.

Я хотела сблизиться со своей сестрой, а теперь своим присутствием здесь я все усложнила.

Когда я думаю, что хуже уже быть не может, раздается звук двери в гараже.

— Привет.

Харлан.

Мари протопала мимо меня к своему мужу в фойе. Его костюм сидит безупречно, но он выглядит усталым — пока не видит ее, и у него в глазах появляются морщинки.

— Рад тебя видеть.

— Как давно ты знал о Клэе и Нове?

Он смотрит между нами, выражение его лица напрягается.

— Может, мне стоит уйти, — бормочу я.

Харлан говорит первым.

— Может, и стоит.