Пришлите няню, срочно!

Глава 16 Нежданный гость

После принятия горячей ванны я почувствовала себя по-настоящему живой. Если честно, ванна у ректора Сандера оказалась просто невероятной. Огромная мраморная купальня со встроенными в стену хромированными кранами из которых текла горячая и холодная вода.

В поселении, в котором я жила, ничего подобного не было. Все жители небольшой деревеньки ходили мыться к горячим источникам, что находились у горы, в перелеске, недалеко от жилых домов. Обычно по субботам ходили женщины, по воскресеньям — мужчины. Но часто получалось, что мужчины путали дни недели и приходили в субботу. Сколько бы их ни ругали, ничего не менялось.

Хитрецы, что ни говори!

— Нравится? — Спросила Гермину, которая не желала вылезать из тёплой водички, где было столько мыльных пузырей, что её глазки блестели от радости. Осторожно использовав свою магию, я сделала мыло не кусачим для детских глазок и теперь, сидя на краю ванной, наблюдала за счастливым ребёнком.

— Дя, ещё хочу! — Ударила ладошками по воде и разбрызгала пену по всей ванной. Мне тоже досталось. Проморгавшись, я хмыкнула и, взяв полотенце, подняла девочку.

— Давай, мы попозже ещё попробуем. Когда папа приедет, покажем, как ты умеешь играть с мыльными пузырями. Давай?

— Давай! — Ребёнок улыбнулся и обнял меня за шею. — Мама.

Я опешила и захлопала ресницами. Вот те на! Так, меня ещё не называли. Это было так неожиданно и странно, что я не знала, что ответить на это? Внутри разрасталось невероятное тепло от нежности к этому, по сути, чужому ребёнку. Но сказать маленькой девочке, что я не её мама, просто не могла. Не имела права разбивать бедное сердечко ребёнка, мама которой умерла совсем недавно.

— Пойдём-ка, поищем тебе одежду какую-нибудь. — Завернула Гермину в полотенце и взяв её на руки, прижала к себе. Сердечко ребёнка стучало так тихо и спокойно, что мне стало по-настоящему хорошо. Она была здорова, а я до сих пор не могла в это поверить.

Детской одежды в кабинете ректора магической Академии я не нашла. Хотя было бы, наверное, странно её там найти. Я думаю, Гермина здесь была первый раз в жизни, как собственно и я.

Найдя шкаф, мы заглянули туда вместе и обнаружили белоснежные рубашки, с одной стороны, и чёрные с другой. Других здесь не было. Ещё, конечно, были брюки, сюртуки и обувь.

— Негусто, да? — Посмотрела на Гермину, но она лишь улыбнулась и ухватилась за белоснежную рубашку. Дёрнула её на себя и я поняла, что девочка выбрала себе одежду на этот день. — Папина рубашка? Ты уверена?

— Дя. — Серьёзно кивнула и я кивнула ей в ответ.

— Ну хорошо. — Надела рубашку на девочку, застегнула пуговицы и загнула длинные рукава до локтя. Посмотрела на неё со стороны и довольно хмыкнула. Длина рубашки доходила ей до щиколоток и можно было подумать, что она в халатике. Вот только кушака не хватало.

— Ты настоящая красавица. — Подмигнула ей.

— Класавица. Папина дочка.

— Папина! — Кивнула и, вскинув палец вверх, улыбнулась пришедшей в голову идее. Заглянула вновь в шкаф и достала оттуда два шейных платка ректора Сандера. Один я завязала вокруг тонкой талии Гермины, а второй приберегла для особого случая. Если мы пойдём гулять, нужно будет прикрыть голову от палящего солнца.

— Ну ты даёшь, Фрея, — сказала я вслух, — ну точно няня! Да ещё и высшего разряда.

Спрятала платок в кармане и взяв девочку за руку, подошла с ней к дивану.

— Завтракать будем? — Не ожидая ответа, подвинула к себе столик с едой и услышала, как на это действие отреагировал мой желудок. Громким требовательным урчанием.

— Дя! — Девочка вскрикнула и потянулась за огромной булочкой с корицей, посыпанной пудрой, которая тут же оказалась на её смешном личике. Гермина чихнула, и теперь пудра была уже на мне.

— Да что же это такое? Вот ты бедовая девчонка.

— Бедовая, — повторила за мной Гермина и раскачивая головой, начала чего-то лепетать, — девчонка.

— Именно. Пей чай и кушай кашу. — Налила в фарфоровую чашку ароматного не очень горячего чая и поставила перед девочкой. Всунула в свободную руку ложку и наложила в тарелку густую кашу. Видимо, этой едой здесь кормили студентов. — Ну что ж попробуем.

Если честно я не была привередливой и привыкла есть любую еду, которую ставили передо мной. Зная, что такое голод, я не брезговала никакой едой. Просидев полгода в заточении, ожидая суда и казни, я знала, что значит не есть несколько дней. Стражники не любили меня и побаивались. Зная, за что сижу и что могу сделать с ними, они чаще всего забывали про меня и специально не кормили. Наверняка надеялись, что я не доживу до суда. Смысл меня кормить и тратить на меня продукты, если я всё равно ожидаю смертной казни.

Но всё-таки когда на них находила милость и возвращалась совесть, они приносили мне жидкую похлёбку с очистками и отрубями. А ещё кусок заплесневелого хлеба. Это было невкусно, но чтобы выжить, я ела. Съедала половину куска хлеба, очищала его от плесени и прятала в старой тряпке под половицей. Так, я могла прожить несколько дней, посасывая хлеб и утоляя мучающий, убивающий меня голод.

Это было тяжёлое время, и я не хотела о нём вспоминать, но всё равно иногда приходилось.

Когда мы плотно позавтракали и съели большую часть принесённого нам завтрака, кстати, на удивление вкусного, в дверь постучали.

Я напряглась и прижала к себе ребёнка.

— Кто там? — Крикнула Гермина и я зажала ладонью рот.

— Тише, милая. Нас не должны услышать.

Но было слишком поздно. Дверь открылась и в кабинет вошёл незнакомый мне мужчина. Высокий, седовласый, одетый в строгий костюм и явно с серьёзными намерениями.

— Доброе утро. — Мило улыбнулась незнакомцу, подумав о том, что быть любезной, одно из лучших оружий в арсенале женщины.

— Доброе. — Хмуро отозвался мужчина и окинул нас неодобрительным взглядом. — Вы кто такие? И что делаете в кабинете ректора Эрланда Сандера?