Пробоина: Гвардеец

Глава 1 Демоны

"Дисциплина — искусство внушать солдатам больше страха

перед сержантами и вахмистрами, чем перед Вывертышами."

[Командир отделения Пульпов]

Третий день Белой луны. 9:40.

Площадка перед казармой новоприбывшего учебного подразделения.

Как только мы всей нашей шоблой приехали в учебку, нас тут же распихали по разным подразделениям. Очередная армейская дурь.

Пацанов, что полгода пробыли вместе, перетасовывали с другими неудачниками из других частей. Но, как мне объяснил один из собратьев по несчастью, в штабе смотрели на должность по штату, поэтому новоприбывших распихали на недостающие сетки. А так как наш заезд был крайним, то нас раскидали уже по остаточному принципу.

Расквартировались, переспали ночь, без уже привычных в другой части ночных забав от старослужащих и командиров. А на утро, после зарядки, завтрака и построения, нас вытащили на плац…

Плац располагался в стороне от основного и отличался отсутствием разметки по квадратам для проведения занятий по строевой подготовке, однако привычные три линии для построения по отделениям имелись.

Впрочем, нас так и разделили. Мельком оглянувшись по сторонам, я заметил, что остальные группы уводят в стороны, а к нам подходит старожил с сержантскими погонами. И, кажется, именно о нём я слышал еще в старой части.

— Р-р-равняйсь! Смирно! — заголосил командир отделения, отшагивая в сторону, — Господин гвардии сержант, отделение для проведения занятия по тактико-строевой подготовке построено!

— Вольно, малек. Отделение, в одну шеренгу перестроиться! — спокойно скомандовал молодой сержант, прозванный Контуженным, — Ну, давайте, птенчики… Руки в стороны вытянули и разошлись, чтобы друг друга не касаться. Отлично!

При этом сам показал, разведя руки.

Мне только и оставалось, что послушно выполнять команды, ведь смотрящий за всем этим цирком командир отделения строго карал всех, кто тупил дольше положенных трех секунд.

Выбрав необходимую дистанцию, я повторил действия сержанта. Затем положил руки на винтовку, что висела на груди.

— Куда, нах⁈ Руки держим! — заорал Контуженный, отчего я, вздрогнув, опять вскинул руки в стороны, — Вот теперь кладем руки на оружие… Отставить! Правую руку ну шейку приклада, левую на штык-нож.

Все в строю начали вразброд шевелиться. Кто-то даже умудрился достать штык-нож из ножен, показывая его инструктору, за что тут же схлопотал палкой от командира и вернул оружие в кожаный чехол на ремне.

— Отлично, черти. Теперь покажите, чему вас учили на курсе молодого бойца, — усмехнулся сержант, — Штыки к бою!

Команда, вбитая молодым пацанам на подкорку сознания, мгновенно привела в движение все отделение. Все как один вытащили штыки и примкнули их к винтовкам, при этом перехватывая оружие как копье и делая шаг правой ногой назад, и принимая стойку изготовки для укола.

— Ну, видно же, что вы не бесы кухонные. Вот только команды на изготовку не было… В исходное, демоны, мля! — проорал Контуженный, начав расхаживать из стороны в сторону, — Оружие на грудь. Живее, демоны!

Я потихоньку начал понимать советы старожилов — Контуженный реально был каким-то странным.

Он легко срывался на гонор и крик, и так же в момент возвращался в полное хладнокровие. То хвалил нас, то смешивал с дерьмом.

В принципе, ничего нового, в армии такое со мной случалось и раньше…

Например, когда я только пришел, меня месяц гоняли на курсах выживания. После этого я попал в действующую караульную часть, которая даже когда-то давно получила статус гвардейской, но такой уже лет сорок как не являлась.

В части царили разброд, шатание и дедовщина на фоне массового раздолбайства. Поэтому было нормальной практикой, что желторотиков вроде меня старослужащие заставляли заниматься уборкой и всякой фигней по типу таскания колес и перекатывания бетонных блоков.

Царская Гвардия, та самая, в которой когда-то каждый рядовой являлся эталонной гордостью Красногории, давно уже была не та. И это раньше считалось, что попасть в гвардию — это стопроцентно приобрести или сохранить статус Подлунного.

Хрена с два… Теперь сама гвардия делилась на элиту и… кхм… всякую шелупонь. И я очень надеялся, что эта учебка — мой билет в светлое будущее.

— Хоть что-то знаете… — кивал сержант, но всё равно недовольно морщился, вышагивая мимо меня и глядя на то, как я на автомате отрабатываю укол штыком.

И всё же, не смотря на бардак, любой солдат в нашей армии умел превосходно делать три вещи: мести плац, красить стены и колоть штыком. Это вбивалось еще на курсе для молодых бездарей.

— Упали, живо! — резко скомандовал Контуженный, разворачиваясь к нам спиной и отходя к командиру отделения, что стоял в стороне с палкой и наблюдал за нами.

Затем сержант резко развернулся на месте, с презрением глядя на то, как дюжина бойцов упала на животы.

— Какие вы, нахер, демоны⁈ Вы даже не черти… Вы — бесожопые создания! Вот ты… где твоя винтовка?

— Здесь, — боец приподнялся, показывая, что накрыл винтовку собой, прижав оружие к земле.

— Совсем идиот, что ли? Вот сейчас сюда врывается группа «снежков», ты че делать будешь⁈

Сержант тут же подскочил к нему и пинком в бок заставил откатиться в сторону, после чего подхватил его винтовку, поднял над головой.

— Вы пока что даже не фарш… Чтоб стать фаршем, вам надо хоть раз сдохнуть в мясорубке, чтоб противник чутка напрягся, перемалывая вас. А вы падаете и накрываете собой единственное, что может спасти вашу жизнь⁈ Вы че, совсем конченные безлуни, что ли⁈ Падая, вы должны удерживать оружие либо на локтях, либо сразу занимая изготовку для стрельбы из положения лежа. Смотрите, бесожопые!

На удивление, Контуженный тут же сам и показал. Он встал в положение, как мы стояли до этого, после чего резко присел на колено, вскидывая винтовку и упирая приклад в плечо. Вытянув левую руку вперед, припал на нее и просто завалился набок, выпрямляя при этом ноги назад.

Получилось, что он занял положение для стрельбы лежа, хотя его правая рука так и держала винтовку. Затем он поставил руку, приподнялся на ней, подогнул под себя ноги… и встал. И все это, не отрываясь от прицела.

— Поняли? Встать! — он кинул винтовку обезоруженному бойцу, после чего выхватил револьвер, когда все уже поднялись, — По команде «к бою» все занимают положение для стрельбы лежа. Сейчас не важно, как вы держите оружие, вам надо понять, как падать. К бою!

Все медленно начали выполнять приказ, и я был не исключение, но меня беспокоил револьвер в руках у гвардии сержанта. Ох, неспроста он его достал.

Но пока что Контуженный лишь вытянул руку вверх, сухо щелкнув бойком по пустому гнезду. Стоило нам упасть и принять положение для стрельбы лежа, как он вновь поднимал всех и снова ронял, продолжая щелкать пустым револьвером.

Все уже подрасслабились, а я ждал. Ждал, потому что знал, что он конченный. Ну не может столь специфичный инструктор так спокойно расхаживать с револьвером.

Тем более, откуда револьвер у сержанта? Нам о таких игрушках только рассказывали, и они, как правило, полагаются офицерам или особистам.

А это могло значить лишь две вещи. Либо наш инструктор далеко не так прост и тайно работает на секретку, поэтому сейчас дико палится.

Либо наш инструктор неплохо так повоевал и где-то затрофеил сие чудо, потому как револьвер в его руках не выглядел игрушечным.

— К бою! — неожиданно громко заорал сержант и потянул спуск.

От грохота выстрела у меня чуть душа не ушла в пятки, и я в пять раз быстрее обычного упал на землю, машинально вскидывая винтовку и прижимаясь к прицелу. Судя по скулежу и негромкой ругани, остальные так же приободрились.

Кроме меня, никто наверное и не ожидал, что этот сумасшедший выстрелит. Кто выдал этому бешенному боеприпасы? И не начнет ли он стрелять по нам, когда ему внезапно сорвет башню в процессе подготовки личного состава?

— Запомните, бесожопые, есть три вида тренировок. Первый, когда вы просто суходрочитесь… Это приятно, но не эффективно. Второй, это когда вы подмазываете и пользуетесь игрушками. Это очень приятно, эффектно, но эффективность сомнительная. Третий — это когда вы в бою, и по-настоящему, в полную Луну сношаетесь с противником. Это ни хрена не приятно, но о-о-очень эффективно. Так вот, у меня суходроча вы не увидите. Поняли, черти?

Контуженный злорадно смеялся, расхаживая перед нами с револьвером. Казалось, он получал удовольствие от ситуации.

— Я вас ненавижу и презираю. Вы ни хера мне не нравитесь, но я сделаю так, чтобы к концу учебки мне было не стыдно за то, что это я вас готовил. Добро пожаловать в ад, черти, я сделаю из вас настоящих демонов войны, молящих лишь о том, чтобы наконец отправиться в битву. Встать!

Я нервно сглотнул, поднимаясь и наблюдая, как он достает из кармана патроны, извлекает стреляную гильзу и заряжает полный барабан…