Пробоина: Гвардеец

Глава 7 Наказание невиновных

'Рукопашный бой — это вам не балет,

здесь вы не с женщиной деретесь!'

[Гвардии Сержант Контуженный]

Четвертый день Белой луны. 9:10

Площадка перед казармой новоприбывшего учебного подразделения.

Драка в первый же день пребывания в учебке считается гарантированным билетом в родное подразделение.

Вот только если четверо отказников бежали и грезили, как бы поскорее свалить из этого дурдома, то для остальных ночная внеплановая тренировка стала еще и проверкой на выдержку. Помимо Макса была еще пара ребят, кто не участвовал в замесе, но также попал под раздачу.

— Не ссы, безлунь, — усмехнулся Женька, поравнявшись со мною, — Контуженный не даст нас выпнуть. Как бы он не орал, что мы бездари, но за своих бойцов он держится до конца. Так что, не боись, не турнут.

— Ага, залет, да еще и командиру роты, — вяло усмехнулся я, прекрасно понимая, что Вахмистр просто пытался меня подбодрить, — Еще скажи, что нас к награде представят, «за выявление великолунских шпионов».

— А в армии всегда так, наказание невиновных и награждение непричастных, — весело отмахнулся он, влетая со мной в один окоп и ныряя следом в трубу.

Ночью полоса препятствий проходится куда тяжелее, так что в темноте мы шли уже не парами, а стадом, но зато поддерживая друг друга. На ту же высокую стену подсаживали уже втроем, а то и вчетвером.

— Но вообще, вряд ли капитан даст ход делу. Э, жирный, это же ты сам упал с кровати?

Бывший лис обернулся и засадил сапогом в плечо ползущему за нами пухляшу. Тот лишь жалобно что-то проскулил, но тут же согласно закивал.

Его на всем маршруте то и дело подпинывали и обзывали, но тянули. А на стенках и на горке его тушу чуть ли не всем отделением поднимали.

Ох, и задолбались же мы с этими слабаками. Благо хоть, сержант позволил сходить и почистить форму, да помыться, перед тем как идти в столовую на завтрак.

Пища не лезла в горло, слишком уж болели мышцы и мутило. Организм явно был на пределе и тело изгоняло из себя всех демонов и вредные привычки. Курильщиков выворачивало наизнанку, алкоголики дрожали так, что не могли попасть вилкой по мясным шарикам, вареным в тесте.

Я же просто сидел в прострации, тяжело дыша от усталости.

— Отделение! Встаем, сдаем посуду! — скомандовал дежурный по столовой.

Наша стонущая группа похоронной процессией направилась к окну мойки, чтобы через десять минут уже стоять на плацу и выслушивать от командира отделения.

Пульпова просто разрывало от злости. Он ходил перед нами из стороны в сторону и орал, высокомерно вскинув подбородок. Вспомнил Комод о своей Подлунности, это было заметно даже невыспавшемуся глазу.

— Сукины вы дети. Гребаные безлуни! Ваши души будут гнить в Пробоине до скончания веков, — орал младший сержант, то и дело подходя к кому-нибудь в строю и отвешивая оплеухи.

По итогу один из бойцов не выдержал.

— Слышь, пасть закрой, подлунок сраный, — рявкнул боец из первой шеренги.

Я невольно глянул на него и почему-то даже не удивился, заметив нашего тягача, того, что ещё на вчерашней тренировке первым начал проходить полосу.

— Рядовой⁈ — побагровел Пульпов, явно подыскивая слова, чтобы максимально унизить бойца, но по итогу лишь схватил того за воротник.

— Что, засранец, малька получил и думаешь, что пацанов оскорблять можешь? — зло оскалился солдат, что был на полголовы выше сержанта.

Никто толком даже и не успел ничего разглядеть, только стон упавшего Подлунного, и рык сидящего на нем рядового, который взял на залом руку командира отделения.

— Рядовой Черных! — прикрикнул вышедший на плац Контуженный. — Встать в строй. Младший сержант Пульпов! Поднял свою подлунную задницу и живо к командиру роты на разъяснительную беседу. Нечего бойцов перед тренировкой драконить, их и так мало осталось.

Гвардии сержант приблизился к порывающемуся вновь лезть в драку Комоду.

Присутствие Лунного несколько разрядило обстановку. Все-таки, с магом тягаться куда сложнее, особенно с огневиком.

Я лично видел, как при мне один огняш раскидал трех Подлунных. В прошлой части группа сержантов в состоянии сильного алкогольного опьянения полезли на молодого лейтенантика, только выпустившегося из учебки.

Ох и долго ж они потом в лазарете лежали, да дерьмом целебным мазались, потому как командир части запретил им использовать что-то более эффективное.

Субординация между Лунными и Подлунными нерушима. Маги всегда выше простых граждан, даже если вдруг так вышло, что по финансовому статусу ниже. Право сильного.

Бывало такое, что Подлунные владели фабриками, банками, деньгами и связями, а Лунные прозябали на государственной службе в благородной нищете… Но публичное уважение к магам в Красногории было превыше всего.

Рядовой, оказавшийся этим самым Черных, спокойно вернулся в строй, при этом косился на младшего сержанта, который, пыхтя и потирая вывихнутую руку, поднялся. Однако перечить сержанту он не стал, и потому быстро скрылся с его глаз, направляясь в казарму на ковер к капитану.

— Значит так, бесожопые, — спокойно произнес Контуженный, глядя на нас ничуть не уставшим взглядом.

Либо Лунный умудрился выспаться еще до внезапного ночного подрыва, либо сохранял рабочее состояние в независимости от степени усталости.

А вот наша восьмерка едва держалась на ногах… Четверо отказников уже вышли из строя и должны были отправиться на убытие.

— Ваша ночная выходка заставила меня немного пересмотреть план тренировок. Во-первых, вы с первых дней начнете подготовку с групповым вооружением… Сапронов, Центров, шаг из строя.

Мы с Максом переглянулись, но вышли вперед, явно ожидая какой-то подвох от сержанта.

— Ваша пара назначается пулеметным расчетом. Сапронов, первый номер. Центров, второй номер. Нале-во! Направляетесь в комнату досуга.

Мы последовали приказу, слушая, как оглашаются следующие приказы:

— Михайлов, шаг из строя. Временно назначаешься снайпером. Дуй в оружейку и сдавай свой карамультук и получай «линзу», — Контуженный повернул голову в сторону казармы, от чего стал виден едва заметный шрам на его виске, уходящий от основания уха к темечку, — Черных, назначаешься временно исполняющим обязанности командира отделения. Выбираешь себе заместителя и старшего стрелка…

— Господин гвардии сержант! — из казармы выскочил парнишка с ефрейторскими погонами. — Господин капитан приказал пока что не приступать к занятиям!

— Вот же… демон… — прорычал Грозный и глянул на строй, — Сапронов, Центров, Михайлов, на место. Гребаный армейский бардак…

Мне только и оставалось, что внутренне усмехнуться. Части меняются, а армейский сумбур остается. Командиров много, каждый тянет одеяло на себя. Каждый думает, что умнее других офицеров. Хотя, скорее всего, Контуженный просто хотел увести всех из-под огня командира роты, дабы не отсвечивать перед ним лишний раз после ночного залета.

— Где эти охламоны? — капитан появился через пару минут.

Позади него плелся Пульпов, опустивший взгляд в землю. Пропесочили его знатно, а ведь он всего минут десять назад ушел на ковер.

— Ага… Отделение, в одну шеренгу перестроиться!

Без лишней толкотни и суеты, мы растянулись в одну линию, сомкнувшись и упираясь плечом к плечу. Командир роты прошелся мимо каждого, вглядываясь в глаза.

Кто-то отводил взгляд и дрожал от страха, кто-то так же вглядывался в глаза капитана. Я же смотрел куда-то сквозь него, любуясь флагом Красногории, что развевался на ветру, так что медленно прошедшая фигура командира лишь ненадолго закрыла обзор.

— Р-р-равняйсь! Смирно! Равнение на середину! — он встал перед строем, сложив руки за спиной и довольно ухмыляясь, — Молодцы. Кто поднял тревогу? Шаг из строя!

— Я! — отозвался Женька, вышагивая вперед, — Рядовой Михайлов.

— После ужина зайди в мой кабинет с личной карточкой, — кивнул ему командир и вернул в строй, — Чтоб вы понимали… Вы должны доверять своим товарищам, но проверять их. Там, в полях, вы можете попасть в сводные подразделения, а в них могут находиться шпионы противника. И вот таких шпионов надо вычислять и ловить.

Повисла пауза. Его глаза бегали по нашим лицам, чтобы видеть, как мы усвоили сказанное.

— То, что вы избили воров — это не хорошо… и не плохо. Это самосудное наказание по факту совершенного преступления. Суда у нас поблизости нет, и значит, право на проведение трибунала возлагается на старшего в подразделении. В вашем случае это был младший сержант Пульпов, который забил хер на вверенный ему личный состав, — он чуть повернул голову, — Я прав, а, младший сержант?

— Так точно, господин капитан, — негромко ответил командир отделения, стоя позади начальства с понурой головой.

— То-то же… Поэтому, младший сержант Пульпов, в свете своих предыдущих отрицательных подвигов, а также за грубый… кхм… за третий грубый дисциплинарный проступок снимается с должности командира отделения. Сержант! — капитан обернулся уже на Контуженного, — Есть, кем заменить?

— Так точно. Рядовой Черных, — согласился он, кивая на рядового, намявшего бока Пульпову, — До армии состоял в охотничьей артели, проходил подготовку в центре егерей. До попадания к нам служил в группе зачистки.

От услышанного у меня отвисла челюсть.

Получается, что сюда кидали вообще со всех направлений — не только таких, как я и Макс, «палочников», но даже «егерей». Ребят, что бродят по лесам и горам после очередного прорыва из Вертуна в поисках бродячих тварей.

Если караульное подразделение, окопавшееся вокруг Вертуна, не справляется и их сносят, то вызывают группу зачистки, которая потом и охотится за стихийными тварями.

Крутые ребята. Практически элита в понимании караульных.

— Отлично! Значит, рядовой Черных, после ужина так же ко мне в кабинет. Все, сержант, они в твоем распоряжении, — довольно хмыкнул капитан и удалился обратно в казарму.

Пропесоченный младший сержант, явно не зная, что делать, зло зыркнул на нас и побрел следом.

Контуженный, выждав некоторое время, отвел всех к комнату хранения оружия, чтоб мы его получили, это самое оружие.

А затем он внезапно повел нас на стрельбище. Видимо, планы сегодняшнего дня менялись прямо на ходу, как оно обычно у военных и бывает.

Но беспокоило меня не это… Теперь все мои мысли занимали практически двадцать килограммов каких-то перевязок с патронами, сцепленных в ленты.

Хотя мне грех было жаловаться — Максон на плече тащил здоровое тело пулемета, который, по его словам, весил никак не меньше тридцати килограммов.

— Мы че, сгинь его луна, самые крепкие? — тяжко вздохнул Сапронов, кряхтя, да то и дело поправляя оружие.

— Ну, ты так точно, — усмехнулся я и легонько хлопнул его по плечу, — Да ладно тебе! Ты одну перевязь тащишь, а я четыре… А ведь у меня еще своя винтовка и патроны к ней!

— Слабаки, — фыркнул вышагивающий сзади Женька, несущий на плече тяжелую крупнокалиберную винтовку с подзорной трубой, прикрученной сверху, — У вас хоть патроны штатные, а мне блин, насыпали сто двадцать тридцать вторых! А это…

— Убили разговоры! — гаркнул на нас сержант и все резко заткнулись, продолжая идти под натужное сопение Макса и тяжелое дыхание Михайлова.

В этот момент я поистине завидовал простым стрелкам, которые кроме винтовки и шестидесяти патронов, ничего больше и не несли… Да только у меня никто особо и не спрашивал, хочу я или нет.

Как в армии обычно и бывает — начальство подумало, а ты теперь разгребаешь говно столовой ложкой.