Продам май (сборник)

2537 г. Не люди

– А вы где живете?

– А нигде. А вы?

– Тоже нигде.

– А что не в доме?

Отмахивается. Прядает ушами.

– Попробуй поживи сейчас в доме… сам не рад будешь.

Поводит хвостом.

– Кормиться нечем, что ли, в доме?

– Ну.

Поводят хвостами, переминаются на тоненьких лапках.

– Похоже, изжили эти себя…

– Изжили… на хрена мы их вообще приручили, одомашнили? Ничего получше найти-то кроме них не могли?

– Да они же не всегда такие были, всю жизнь верой и правдой служили, это в последние годы чего-то заартачились.

– Ну так и ладно, другого, что ли, зверья мало по лесам шарится… зима сейчас, голодно, еще кого-нибудь приручим, к жилью приучим, это раз плюнуть.

– Тоже верно. У меня даже одна задумка есть, только не зверье приручать надо, а…

– Говорить будешь?

– Что говорить-то, – Михеич разводит руками, – я почем знаю, почему у вас огонь не горит… еще скажите, что я порчу какую на Пламя напустил, и по ночам на метелке летаю, метель поднимаю… Не-е, на метелке, это Наташка моя…

Михеич еще пробует шутить, видно, что ему не до смеха. Кто-то из детей хнычет, Наташка успокаивает малыша, ре-ва-ко-ро-ва-дай-мо-ло-ка, я смотрю на них, спрашиваю себя, на хрена мы все это затеяли…

– Ох, Михеич, ты гляди, не скажешь, так и клещами придется из тебя слова вытягивать, – бормочет Антоха, видно, что не шутит, да какие тут могут быть шутки, холод-то подступает.

Поворачиваюсь к окну, чтобы ветер не задувал в спину, хорош уже почки из меня выгрызать… смотрю на темную улицу, зима разлеглась на крышах белой тушей, холод пробрался в дома, гуляет по комнатам, рисует на окнах изморозь.

Поеживаюсь. Вспоминаю. Не всегда же такое было, не всегда, было же, когда идешь вечером по городку, и во всех домах светятся окна, пылают очаги, люди собираются у огня, ужинают, может, раз в жизни на электрисство какое разорятся, видео включат… Да что видео, не столько на видео смотришь, сколько на пламя очага… Сидят семьями, галдят, смеются, шутят… Вот у отца моего в доме так было, у него-то никогда пламя не га…

Черт…

– Пустите Михеича.

– Чего? – Антоха смотрит на меня, все смотрят на меня, парни, девки, связанные Михеич и его Наташка…

– Не виноватый тут Михеич. Точно вам говорю, не виноватый.

– А кто виноватый, ты, что ли?

– Да не я… мы… все…

Холодный ветер пробирается под одежду, похотливо шарит ручонками по спине.