Проклятый. Том 2

Глава 6

От такого заявления я даже немного замешкался, не зная, поставить в известность пока ещё находящегося неподалёку Орлова или оставить всё как есть.

Потерев виски, задумчиво смотря то на Черепахова, то на кабинет министра обороны, я тяжело вздохнул и отошёл в сторону. В самом деле, чем мне может помочь Орлов? Как он и сказал, мы не в тех отношениях, чтобы без причины обращаться друг к другу по всяким мелочам. Тут же дело явно касается только моего рода и вылезших из тени противников.

Если так подумать, для Орлова нет никакой разницы, в чьих руках будет находиться проход. При необходимости дорогу войскам откроют и Дикобразовы, а при их возможностях условная граница будет дополнительно укреплена силами этого клана.

Только вот меня такие перспективы явно не устраивали. И тот факт, что эти любители воевать по-грязному наконец раскрыли себя, очень даже радовал.

— Подробности? — уточнил я у начальника СБ. — Я так понимаю, это те самые, особо наглые?

— Скорее всего, да, — недобро усмехнулся Черепахов. — Слушание назначено на пять часов. Следовательно, у вас есть ещё чуть меньше четверти суток в запасе.

— Не слишком ли сжатые сроки? — удивился я. — Что если бы меня сейчас не было в столице?

— На такой случай слушание можно перенести, — махнул рукой Арсений Денисович. — Вам же так даже лучше — не придётся лишний раз тратить время в пути, раз мы уже на месте.

— Ваша правда, — согласился я с лёгкой ухмылкой, после чего серьёзно продолжил. — А теперь давайте к делу. Куда мне нужно идти, с чем и по какому конкретно поводу? Кажется, для объявления войны родов нужны веские основания, и что-то я не припомню подобных в отношении себя.

— Полагаю, не всё так просто, — усмехнувшись, начал издалека Черепахов. — Что касается первого вопроса, заседание комиссии проходит в канцелярии Его Императорского Величества Петра Алексеевича Кречета. По поводу второго смею предположить, что заявление на объявление войны родов было подано несколько заранее, особенно зная работу нашей канцелярии. Вероятно, тот факт, что к моменту начала комиссии вы всё ещё живы, весьма не вписывается в планы наших игольчатых знакомых.

— Судя по тому, с какой настойчивостью они пытались меня устранить, это весьма вероятно, — кивнул я начальнику СБ. — Я так понимаю, в случае моей смерти заседание всё равно состоялось бы?

— Именно, — развёл руками Черепахов. — Не сказать, что так приятно, но если ответчик умирает заседание комиссии проходит и без него. И случись всё именно так, вероятно, на вас смогли бы повесить практически любое дело, шитое белыми нитками.

— Вот и посмотрим, что они смогут предпринять теперь, — усмехнулся я, уже предвкушая, какое меня ждёт представление. — За ложные обвинения ведь тоже предусмотрена какая-то ответственность?

— А вы догадливы, Николай Александрович, — оскалился Черепахов, после чего с крайне довольным видом пояснил. — В случае, если заявитель не сможет доказать свою правоту, запрашиваемая вира будет назначена ему самому как мера наказания!

— Вот как? — выгнув бровь, улыбнулся я. — Отличная новость! Очень надеюсь, что эти игольчатые не мелочились, когда выдвигали свои требования.

Так, за разговором, мы направились в гостиницу, ведь до комиссии ещё оставалось прилично времени. Черепахов, к моему удивлению, решил немного задержаться в столице и даже лично посетить заседание в качестве моего свидетеля. Впрочем, его тоже можно понять: не каждый день начальнику СБ так в открытую дважды переходят дорогу. Мне же настойчивость Арсения Денисовича играла только на руку. Уж кто-кто, а главный эсбэшник точно сможет без особых проблем отклонить большинство надуманных обвинений.

Эти несколько часов я не сидел без дела, а активно собирал информацию о моих противниках. Пока я беседовал с Черепаховым, который неплохо ориентировался в нашем регионе, Аркадий делал то же самое с Захаром, а Борис активно шерстил газеты и от моего имени созванивался с Пираньевым, ставя последнего в известность.

В результате за весьма короткое время я сумел составить достаточно ёмкую картину, с кем же мне предстоит иметь дело. Оказывается, как и Майские, Дикобразовы построили главную резиденцию недалеко от Вятки, но при этом своим влиянием охватывали практически весь регион. В отличие от нашего рода, у игольчатых имелось аж четыре изнанки уровнем от первого до третьего, и на всех из них велась активная деятельность.

— Неудивительно, что эти ёжики узнали о проходе, — вздохнул я, задумчиво откинувшись в кресле. — Наверняка занимались промышленным шпионажем и как-то смогли перехватить информацию об этом.

— Обычное дело, — согласился со мной Черепахов, сейчас готовящий себе кофе. — Не обижайтесь, Николай Александрович, но ваш род и до этих событий был в таком состоянии, что наличие утечки неудивительно. Скорее всего, всё держалось на ваших почивших родственниках и их заместителе. Как ни странно, в таких делах малое число посредников не всегда означает хорошую безопасность.

— Что есть, то есть, — пожал я плечами. — Нужно будет заняться этим вопросом…

Несмотря на весьма обширный список имущества Дикобразовых, который уже был у меня на руках, я решил не делить шкуру неубитого медведя, как тут говорят в подобных ситуациях. Ещё неизвестно, какие требования выдвинуты против моего рода и что именно решит комиссия по этому вопросу.

Предполагая, что для окончательного решения моего дела комиссия может устроить ментальную проверку, я ненадолго поменялся местами с Борисом и вывел из спячки личинуса.

— Слушай, Бах, ты не в курсе, можно ли мне показываться местным менталистам? — обратился я к появившемуся на плече пету.

«Смотря по какому поводу, — задумчиво протянул личинус. — Для лечения — всегда пожалуйста, да ты и сам уже знаешь».

— А если нужно будет предоставить свою память? — более чётко сформулировал я вопрос. — Что они увидят?

«А, ты об этом, — ухмыльнулся Бах. — За свою память можешь не волноваться. Кстати, здесь за чтение воспоминаний отвечают по большей части ментаторы, а не менталисты. Эти ребята так просто считать ничего лишнего не смогут. Я подозреваю, они способны увидеть только то, что было с тобой уже после прибытия, причём не полностью. Обо мне, как и о Жуке и его даре, им не узнать, пока ты сам того не захочешь. Так что можешь спокойно проходить допрос, если уж будет совсем без вариантов».

— Понял, удобно, — кивнул я личинусу. — Спасибо!

«Обращайся, — махнул лапками Бах, скрываясь в моём пространстве. — В таких вопросах я разбираюсь не хуже деда, а времени у меня, как видишь, побольше!»

Поменявшись с Борисом, я вернулся обратно в гостиницу, где сразу же обсудил с Черепаховым вариант самому предложить провести проверку памяти. На мой взгляд, лучшего доказательства не придумать, особенно в этом мире, где подобные проверки едва ли не гарант правдивости. Начальник СБ такой вариант одобрил, хоть и с оговоркой, что так лучше делать только при явной необходимости. Не исключено, что дело моих оппонентов настолько шито белыми нитками, даже доказывать ничего не придётся.

В канцелярию Его Императорского Величества Петра Алексеевича Кречета мы вышли заранее, всё ещё под охраной эсбэшников, не без оснований подозревая, что игольчатые могут пойти на очередную попытку нападения. Раз уж их не остановило присутствие Черепахова, ожидать от Дикобразовых можно было чего угодно.

Удивительно, но по пути не произошло буквально ничего. На фоне недавних событий это выглядело даже странно, но я хотя бы успел немного посмотреть на столицу. В начинающихся сумерках вокруг витала весьма приятная атмосфера, что не соответствовало ситуации. Арсений Денисович, в отличие от меня, был весьма напряжён, то и дело осматривался по сторонам.

Уже стоя у входа в величественное здание, начальник СБ тяжело вздохнул и махнул своим людям, чтобы остались здесь на всякий случай.

Внутрь мы прошли вдвоём, и нас тут же взяла в оборот весьма солидная во всех отношениях женщина. На вид ей можно было смело дать как пятьдесят, так и семьдесят лет, а на вес — раза в два больше. Уж не знаю, кем она была по должности или званию, но, судя по скрипучему голосу и ровной, как доска, спине при такой-то комплекции, в молодости она явно проходила хорошую подготовку.

Пройдя в один из множества залов, в котором, помимо нас, уже собралось немало народу, дамочка отошла в сторону от двери и коротко нас представила.

— Майский Николай Александрович, глава рода Майских, назначен ответчиком по делу об объявлении войны родом Дикобразовых роду Майских, а также его свидетель, Черепахов Арсений Денисович, — повернувшись к нам, женщина указала на один из столов с табличками. — Прошу, займите ваши места. Его Императорское Высочество скоро прибудет.

Проходя к своему месту, рядом с которым предусмотрительно находилось ещё несколько стульев для «свидетелей», я внимательно осмотрел собравшихся. Большинство лиц и фамилий были мне не знакомы, но, судя по виду, люди здесь находятся весьма непростые.

Впрочем, больше всего меня заинтересовал конкретный человек — Дикобразов Григорий Петрович, который сейчас смотрел в мою сторону с непередаваемым выражением лица. Столько эмоций смешалось за раз, даже сложно было различить конкретную, но то, что моему прибытию он совершенно точно не обрадовался, было очевидно.

Сам Дикобразов внешне весьма напоминал своего покровителя. Крупный, жилистый, с хитрыми глазами и гривой колючих волос. В остальном взгляду буквально не за что зацепиться, не считая неестественной бледности кожи, которая сейчас из-за злости и волнения покрылась крупными красными пятнами.

Его помощница, старательно делающая вид, что её не существует, выглядела ничуть не лучше. Примерно представляя, как тут ведутся дела у местных аристократов, я сразу же догадался, что за организацию покушений отвечала именно она. Не лично же уважаемый игольчатый этим занимался, не та должность.

Отдельно я успел отметить, что на прибытие Черепахова несколько человек отреагировали весьма красноречиво, как будто он тут совсем не в почёте. Сам начальник СБ колкие взгляды мастерски игнорировал, а сев на место, и вовсе принялся с нечитаемым лицом просматривать местные новости.

Заседание ещё не началось, а в помещении уже повисло напряжение. Наверное, только я сейчас чувствовал себя вполне спокойно, не стараясь изображать эксперта в таких делах и просто приняв роль этакого наблюдателя. Вот придёт принц, который наверняка на подобных делах уже не одну собаку съел, и разберётся должным образом. У него, как я успел узнать, даже дар для этого подходящий есть, так что излишне волноваться я не видел смысла.

Наконец, около получаса спустя дверь открылась, заставив всех собравшихся отвлечься от своих дел. Его Высочество прибыл. Я тут же с интересом посмотрел на принца, внимательно его оценивая. На вид он явно производит впечатление крайне ответственного и верного своим убеждениям человека, так что неудивительно, почему ему доверили такую роль. Конечно, не считая того, что он является наследником и имеет весьма подходящий дар.

Вскоре подтянулись оставшиеся члены комиссии, и ровно в пять часов было объявлено о начале заседания. Как и принято на заседании, первым делом к ответу призвали Дикобразовых — инициаторов всего процесса. Григорий Петрович, уже оправившийся от первой вспышки гнева при виде меня, уверенно вышел вперёд, предоставляя доказательства своей версии событий.

Удивительно, но, с точки зрения документального оформления, придраться было не к чему. Как тихо признал Черепахов, «составили жалобу честь по чести». Даже я, совершенно не разбираясь в местных нормах, отметил грамотную работу заявителей. Вот же повезло игольчатому с работниками! Мне бы тоже, как оказалось, не помешал грамотный юрист.

По версии Дикобразовых выходило, что та самая группа боевиков, которые напали на поместье в день моего появления в этом мире, были пострадавшей стороной. Якобы они пришли к нам в исключительно мирных целях, желая по-соседски оказать посильную помощь, а мы приняли их за захватчиков и даже не дали времени на объяснения.

— Вот же игольчатый заливает! — слушая всю эту браваду, не без уважения к противнику выдал я. — Не будь я там лично, наверное, даже поверил бы. Ещё ведь и от МВД подтверждение как-то получить смогли, хотя там полиции и близко не было.

— С этим-то как раз всё ясно, — шепнул мне Черепахов. — Скорее всего, князь Мышкин подсуетился. Но если что, я вам об этом не говорил.

— Само собой, — серьёзно кивнул я, продолжая с умным видом следить за ходом заседания.

Помимо формального повода, сам подход к организации войны родов был подобран не менее искусно. Оказывается, в Российской империи ещё с давних времён существует дуализм права, где в случае нанесения обиды одним родом другому пострадавшие имели выбор в варианте отмщения. Обычно в современной империи род обращался за защитой к императору, после чего проводилось дознание и виновные наказывались именем правителя. Но, по древнему закону, пострадавший род имел право объявить войну обидчикам и выставить виру на своё усмотрение в случае проигрыша последних.

Именно на этот закон сейчас пытался давить род Дикобразовых, требуя в качестве виры права на мою изнанку второго уровня. Разумеется, при этом ни разу не упомянув о том, что, помимо обычных необитаемых миров, там находится ещё и проход на территорию Японии. Судя по всему, заданные условия были указаны сильно заранее, и сейчас что-то менять уже поздно. Оставалось только продавливать свою версию, в остальном же отстаивая позицию «Не знали, не поняли, а тут вообще не мы».

К концу речи Дикобразова мнения комиссии разделились. Часть выступала за дознание меня силами императора, но больше половины присутствующих напирали на соблюдение древнего закона. Правда, делали они это как-то вяло, без особого энтузиазма и с сочувствием посматривая в сторону Григория Петровича. Да уж, обломал я бедолаге все планы своим появлением. Какникак решение комиссии сейчас всецело зависит от мнения одного человека — Его Императорского Высочества.

Сам принц сидел с весьма кислым выражением лица, своим шквалом истины проверяя справедливость претензий рода Дикобразовых. Удивительно, но даже спустя несколько минут напряжённой борьбы Григорий Петрович всё так же спокойно стоял, никак не реагируя на дар наследника престо. Вот это я понимаю, выдержка! Я даже немного зауважал игольчатого. Нести чушь с серьёзным выражением лица и при этом никак не выдавать себя даже против специального дара — это действительно нужно уметь. Не уверен, что смог бы так же.

— Григорий Петрович, можете садиться, — махнул рукой Его Высочество, после чего обратился ко мне. — Граф Майский, вы готовы оспорить требования рода Дикобразовых?

— Всегда готов, — легко согласился я, вставая с места. — Александр Петрович, разрешите уточнить один момент?

— Разрешаю, — кивнул мне принц с явным интересом в глазах.

— Чтобы не затягивать заседание, имеется ли у нас возможность прибегнуть к услугам ментаторов? — выдал я заранее заготовленный вопрос. — Я могу предоставить свою память в качестве доказательства!

— Вы уверены? — с удивлением уточнил Его Высочество.

— Более чем, — пожал я плечами. — По этому поводу мне скрывать нечего!

Судя по весьма взволнованным лицам Дикобразова и его помощницы, я надавил на больное. В юридическом поле мне с ними, может быть, и не тягаться, но правда на моей стороне, что без проблем читается при добровольном дознании.

— Значит, так и поступим, — дал добро Александр Петрович.

Следующие полчаса я провёл в весьма специфическом положении. Казалось бы, серьзёное заседание, я как ответчик должен «отвечать», но мне всего-то и требовалось, что сидеть и ждать, когда важного вида мужичок завершит свой анализ.

Процедура была окончена, я уже хотел было встать, но меня запоздало уведомили, что теперь нужно пережить то же самое, только уже с другим специалистом. В принципе, своя логика в этом есть. Не доверять же на слово только одному источнику.

По итогу, когда поджарая девчонка неопределимого возраста закончила мой осмотр, я уже откровенно дремал. Из развлечений у меня было разве что наблюдение за Черепаховым, который умело воспользовался образовавшейся паузой и активно обсуждал с Его Высочеством мою ситуацию. Что-то будто подсказывало, сегодня у Дикобразовых и помимо меня будет хватать проблем, и это не могло не радовать.

Даже просто сидеть с умным видом, в то время как меня буквально прожигала взглядом добрая половина комиссии, было не слишком-то весело. От того, чтобы на время анализа перейти в другую оболочку, меня удерживали только опасения, что столь резкое изменение сознания может вызвать ненужные подозрения.

Когда двое ментаторов наконец объявили свой вердикт, означающий мою полную невиновность, я не без удовольствия посмотрел в глаза Дикобразову. У него в ответ даже злости не было, только печаль и явное осознание грядущих проблем.

Принц же немного удивил, почему-то вздохнув с облегчением перед тем, как начать задавать мне вопросы. Впрочем, его тоже можно понять, лишний раз не объявить войну родов всяко лучше, чем объявить.

— Подтверждаете ли вы, что не имели никаких дел с родом Дикобразовых? — напоследок решил уточнить Его Высочество, используя для допроса свой дар.

— Подтверждаю, — легко ответил я, с улыбкой принимая на себя шквал истины.

— Собственно, предлагаю на этом и закончить, — обратился принц к членам комиссии. — Требования рода Дикобразовых признаю несправедливыми, а посему прошение об объявлении войны роду Майских отклонено. Также присуждаю роду Дикобразовых выплатить виру роду Майских в эквиваленте запрошенной. Говоря точнее, права на изнанку второго уровня с земельным участком вокруг или эквивалент в виде двух миллионов рублей. Решение по этому делу остаётся за главой рода-ответчика — Николаем Александровичем. Свой выбор по уплате виры необходимо сообщить комиссии в течение недели.

— Благодарю, Александр Петрович, — кивнул я принцу, ожидая, что будет дальше.

— Не стоит, Николай Александрович, — благосклонно улыбнулся он. — Можете быть свободны. Дальнейшее разбирательство касается исключительно рода Дикобразовых.

Похоже, начальник СБ всё же добился своего, и игольчатых решили как следует ощипать, так сказать, сразу на месте. А что, удобно. Комиссия уже собрана, ответчики явились, самое время провести повторный допрос уже по другим материалам дела.

Выходил я из здания в крайне довольном расположении духа. Мало того, что после сегодняшнего у моих врагов прибавится проблем, и хотя бы в этом плане можно будет ненадолго выдохнуть, так я ещё и внезапно обогатился на два миллиона!

Конечно, стоило ещё подумать, чем взять свою виру, но я уже склонялся к самому простому и в то же время действенному — к деньгам. В конце концов, у меня сейчас даже своя изнанка толком не освоена, а в «казне» уже заканчиваются монеты, так что взваливать на себя ещё один актив — решение весьма опрометчивое. Как ни прикидываю, лучше максимально вложиться в свою собственность, чем получить чужую, но остаться без средств для развития.

С такими мыслями я стоял на крыльце канцелярии, глядя на вечернюю Москву. Несмотря на весьма поздний час, на улице всё ещё было немало народу. С наслаждением вдохнув холодный воздух и тут же выдохнув облачко пара, я решил пройтись, посмотреть на местные достопримечательности. Раз уж приехал в столицу, стоит выделить немного времени и на отдых. Не всё же только рабочими вопросами заниматься.

Внезапно в кармане раздался звонок, и я с интересом достал мобилет, гадая, кому же понадобился в столь позднее время. Странно, номер неизвестен. Недолго думая, я принял вызов. К чему гадать, когда можно прямо спросить?

— Граф Майский, слушаю, — сказал ровным тоном.

— День добрый, Николай Александрович! — услышал я приятный мужской голос. — Вас беспокоит граф Комарин Михаил Юрьевич. Вам удобно будет уделить мне несколько минут?

— Добрый день! — с улыбкой покосившись на тёмное небо, ответил я. — Вполне.

— Мне вас порекомендовали как специалиста в одном весьма щекотливом вопросе, — продолжил мой собеседник. — Я хотел бы с вами встретиться и пообщаться. Возможно, наше знакомство могло бы оказаться весьма полезным для обеих сторон.

А вот это уже интересно! Жук, что ли, успел постараться?

— Заинтриговали, Михаил Юрьевич, как есть заинтриговали, — ответил я более заинтересованно. — Назовите хотя бы имя рекомендатора.

— Кх-м, скажем так, ваш покровитель порекомендовал вас моему, а тот, в свою очередь, мне! — подтвердил мои догадки граф, на что я негромко хмыкнул.

— Ну, если так, то нужно оправдывать оказанное доверие, — усмехнулся я в трубку. — Я, правда, в столице пока по делам рода.

— Это же прекрасно! — радостно ответил мой собеседник. — Как смотрите на то, чтобы посетить меня с визитом сегодня вечером? Небольшой особняк на Бережковской набережной, дом десять.

— Смотрю положительно, — легко согласился я.

— В таком случае жду вас сегодня вечером! — довольно ответил мне Комарин.

Закончив разговор дежурными фразами, я по-быстрому сверился с картой и неторопливо направился по указанному адресу. Встреча по божественной рекомендации действительно могла оказаться весьма выгодной для обеих сторон, так что откладывать её на потом не было ни смысла, ни желания.