Просто вернись... Книга 3

Глава 20

Кастия в нерешительности остановилась у выхода из Храма. Сначала были широкие каменные ступеньки, опоясывавшие здание по всему периметру. Ниже их — дорожка вниз, но ее было совсем не видно. Вид на окружавшую местность застилал столь любимый сердцу Матери туман.

— В какой мир я сейчас выйду? — спросила она, обернувшись к ней, прислонившейся к ближайшей колонне, — Верхний, Нижний или людей? Вы обещали, что я увижусь с родными прежде, чем вернусь обратно домой. Что там за туманом?

— Тот мир, куда ты хочешь попасть. Я же обещала, — ответила та.

— Спасибо большое! Мне нужно подумать и увидеть родных. Ведь — для меня — пройдет немало времени, как мы снова сможем пообщаться.

— О чем ты собираешься думать? — подозрительно нахмурилась Мать. — Хочешь передумать?

— Нет. Вы сами сказали, что решение не имеет обратного действия. Возможно, мне нужна информация.

— Чем она тебе теперь поможет? — поинтересовалась творец с любопытством.

— Может быть, ничем, — призналась девушка, — И я просто по ним соскучилась. Ведь это — не преступление, так? — с усилием улыбнулась, надеясь, что не ошиблась, доверившись интуиции. Как в этом разобраться? Только подтвердить свои догадки.

— Я долго уже отсутствую? — спросила, спохватившись, она, — Мои родные заметили, что я ушла? Мама будет волноваться…Братьям скажет. Они, — она замялась, но все же призналась, — не решат, что я спрыгнула со скалы или как-то по-другому убилась? Подозреваю, что братья уже прочесывают остров. Не хочу, чтобы они думали, что я способна на самоубийство. Так долго им доказывала, что переживу, и вот так исчезла…

— В мирах течет время по-другому. Твое отсутствие не заметили и могут вообще не знать о нем, если не захочешь. В какое время вернуться, ты выберешь сама, — невозмутимо ответила Мать.

— Спасибо, — прошептала девушка и неожиданно для себя-Ии, но вполне характерно для себя-Кастии, шагнула к ней, порывисто обняла прародительницу и коснулась своей щекой ее щеки, — Я вам очень благодарна. И вернусь выполнить свое обещание. Вы меня не обманете, ведь так?

Мать ошеломленно уставилась на нее, осторожно отодвигаясь и выбираясь из объятий. Фыркнув, как будто снова была кошкой, она скептически воззрилась на девушку.

— Разумеется, вернешься, — раздраженно сообщила она, — Ты сама выбрала условия сделки, — потом смягчилась и уже более миролюбиво завершила, — Если ты их выполнишь, то и я тоже, — и небрежно пожала плечами, изображая невозмутимость.

Не обидевшись, а поняв, что для Матери это непривычно, Кастия решила не обижаться на резкость. Слегка улыбнувшись, отвернулась от нее, возвращаясь к выходу. Краем глаза заметив цветное мельтешение, уже перед тем, как покинуть Храм и родственницу, она посмотрела на Мать и увидела, как быстро меняются цвета ее наряда. Перед тем, как определился последний цвет, волосы родственницы тоже изменились — стали светлыми, затем огненно-красными и снова — жгуче-черными.

Когда-то давно Ия тоже так играла. Помнится, даже одно время постоянно предпочитала синий цвет волос, специально ужасая мать. Лета и Хита смеялись и говорили, что она выглядит безумно. Если подумать, то очень верно сказано. Как же это было давно, будто не с ней. И точно — не в этой жизни.

— Вам идет быть брюнеткой, — мягко заметила девушка и улыбнулась, — а для платья синий цвет — очень хороший вариант. Лучший, пожалуй.

Не дожидаясь ответа от заметно порозовевшей хозяйки миров и не желая еще больше ее смущать, она вышла на порог и оказалась в Верхнем мире, залитом ярким солнечным светом. Прикрыв ладонью глаза и сделав "козырек", оглядела местность вокруг.

Все было так, как она помнила. Храм был расположен на высоком ухоженном холме. Вокруг него широко раскинулись лужайки и цветочные клумбы. Что в Верхнем, что в Нижнем мирах всегда было много цветов. Она думала, что уже не помнит об этом. Оказалось, что неправда. Это все тоже входило в картину ее прежней жизни, которая была не так уж и плоха, как тогда думалось.

Широкая дорожка, окаймленная длинными цветниками, ступенчато спускалась к раскинувшемуся у подножия холма приморскому городку. Вдали синело то ли море, то ли большое озеро.

Городок был очень похож на Синтери, только более ухоженный и населен волшебными жителями, а не людьми. Хотя звуки городской жизни этого и того миров были похожими. Где-то дети кричали и смеялись, играя, перекликались женщины и мужчины.

В отличии от синтерийского этот городок был меньшего размера. И иной по планировке. Сверху она видела ровные, как по нитке, расчерченные широкие улочки, на которых на большом расстоянии друг от друга расставлены аккуратные, ухоженные белые домики. Каменные с яркими разноцветными черепицами крыш, деревянными ставнями и невысокими белыми заборчиками вокруг дворов. Мощеные мостовые с бордюрами.

Около одного из ближайших домиков играли не меньше десятка детишек. Их внешность была характерна для представителей их народа — ярко зеленые глаза, светлые кудряшки и тонкие — только для красоты — полупрозрачные крылья. Они отчаянно визжали и пищали, доказывая друг другу свою правоту. Слишком громко и пронзительно для своего столь маленького роста.

По сравнению с ними двое статных мужчин в строгой, почти воинской одежде, по-видимому ожидавшие кого-то у подножия холма, казались великанами. Один — постарше — смотрел в сторону одного из ближайших строений, а второй — помоложе — присев на последнюю ступеньку, кажется, любовался детской игрой.

То, что точно наблюдал, стало понятно, когда крохотная девочка упала неподалеку от него. Он вскочил и дернулся ей помочь. Но это не понадобилось. Малышку подхватил кто-то из старших и унес обработать сбитую коленку. Мужчина вернулся на свое место, не заметив, как удивился спутник его поведению.

Кастия улыбнулась. У нее закололо сердце, когда она увидела, что ее ждут. Конечно, сразу узнала и улыбнулась. Не ожидала, что они здесь будут, но так надеялась, что им доведется встретиться в этот раз.

Кавед и Феб. Ее — она решила последовать совету и признать для себя его таковым — отец и брат, самый любимый из всех. По крайней мере, в этом мире. Замерев на очередной ступеньке, она с удовольствием разглядывала их, вспоминая и понимая, что очень скучала.

Но к этой встрече следовало подготовиться. Ее будничное платье из мира людей здесь выглядело слишком простовато. К тому же, после прогулки по пляжу и взбирания в гору едва ли не на четвереньках, "купании" в озере и под водопадом оно выглядело не лучше тряпки. В это короткое возвращение ей снова хотелось выглядеть… Богиней, конечно. Не меньше. Привычно, как раньше, перебрала в воздухе пальцами.

Растрепанные, повисшие сосульками после водопада и всей туманно-дымной атрибутики божественной всея Матери, волосы в один миг очистились, разгладились и перевились в искусную пышную косу. Тряпку, которой стала ее косынка, она потихоньку спалила, выбросив пепел под ближайший куст. Голову решила не покрывать. Чтобы чувствовать себя женой Террина, ей не были нужны платки. Он в ее душе и сердце.

А одежду… решила порыться среди материнских нарядов. Не все они розовые, там есть и другие цвета. Как, например, это — длинное струящееся нежного желтовато-кремового цвета. Конечно, такой ткани на острове у нее не было, а ведь Террин никогда не экономил на жене. Напротив, настаивал на том, чтобы у нее было лучшее из возможного.

Такое же на Синтери не было возможным. С улыбкой Кастия провела рукой по нежной шелковистой ткани. Если бы у нее там был похожий наряд, то куда можно его надеть на Синтери — в лечебницу, на пляж, для выполнения домашних работ? На праздники же предпочитались традиционные одежды. А для Богов такие вещи не были ничем необычным.

Пышный длинный подол платья неторопливо заскользил за ней по покрытию дорожки, когда она, приподняв передний край, чтобы не свалиться эффектно под ноги мужчинам, стала спускаться, стараясь держать лицо и, что уж говорить, копируя легкую поступь Эо.

Прежде, чем шагнуть на последнюю ступень, дотронулась до лежавшего в кармане ожерелья. Оно по-прежнему связывало ее с миром людей, ее родными и Террином. И поддерживало в разговоре с Матерью. Лишь, когда они договорились, она поняла, что может расслабиться и уже не теребить жемчужины, сжимая их до боли в пальцах, чтобы не сдержать дрожь и сохранить силы, настаивая на включении в условия важного для нее. Ласково погладив кончиками пальцев, она вынула руку из кармана и улыбнулась.

— Вы не меня ждете? — громко поинтересовалась она и быстро сбежала по оставшимся ступеням. Мужчины обернулись и направились к ней навстречу.

— Конечно, тебя, дорогая, — с улыбкой отозвался старший, подходя поближе и подавая руку, — Мы надеялись, что ты не откажешься с нами увидеться.

— Как я могла? — покачала она головой.

Феб маячил за плечом отца, но не вмешивался, с удовольствием наблюдая за происходившем.

— Я так рада вам, — сказала Кастия и, поддавшись порыву, обняла Каведа. Мужчина не удивился. Обнял в ответ, крепко сжав руками. Когда-то, в детстве, он часто подхватывал ее на руки. Также, как других своих детей. И любил также. Зря она об этом предпочла забыть.

— Ты снова с нами, моя девочка, — прошептал он растроганно, разглядывая ее, — И стала больше походить на маму, чем раньше.

Кастия почувствовала, как сладко защемило сердце при этих словах. Подобный тон он мог позволить себе только в общении с женой и детьми, среди остальных слывя малообщительным и суровым. А самой красивой женщиной считал исключительно свою жену. И его фраза о похожести дочерей на мать — была высшим комплиментом, ведь, по его мнению, краше Эо на свете никого не было.

Феб втиснулся между ними, схватил сестру в охапку и немного покружил. Потом поставил на землю и отодвинул на расстояние вытянутых рук, чтобы разглядеть.

— Дай на тебя посмотреть, — сказал он, — и впрямь немного поменялась. Или я уже просто не помню, какой ты была. Тогда так мудрила со своей внешностью, что даже не уверен, кого ты напоминала. А сейчас почти мамина копия. И такая худенькая…

— А тогда я была толстушкой? — со смехом спросила она, а Феб покачал головой.

— Нет, но не такая мягкая и…, — он не смог подобрать слова, а потому по-простому заявил, — домашняя. Да, точно. Именно так. Я слышал, что в мире людей мужчины главенствуют, а женщины дома сидят. Вот и ты стала, как домашняя кошечка, милая и пушистая. За спиной у мужчины, — криво, но очень многозначительно улыбнулся, безмолвно, одними глазами, задавая ей вопрос.

Кастия предпочла этого пока не заметить. Об этом было сложно говорить. Сейчас, когда еще ничего неизвестно, и она не уверена — в своих силах, обещаниях Матери и будущем.

— Есть такие порядки, — согласилась с братом, — В новой жизни мне не было необходимости бегать, а раньше, здесь, разумеется, с Хитой и Летой занималась упражнениями. "Чтобы быть не хуже Дии", — засмеялась она, — Вот вернусь и придется наверстывать…

— А сейчас ты пока не вернулась домой? — нахмурился отец.

— Пока нет, пап, — почувствовав небольшую грусть при этих словах, ответила девушка, вспомнив, как совсем малышкой до всех передряг называла его.

— Когда же ты вернешься? — спросил он. — Разве не хватит тебе уже проверок и испытаний?

— Пока нет, но вернусь. Пап, прости, — прошептала она, — Я так виновата. Мы говорили тогда, а я тебя обидела.

— Я не обиделся, — великодушно заявил мужчина, — Потом-то понял, что ты скрытничала, потому и старалась оттолкнуть. Мне жаль, малышка, что ты не сказала о своей затее.

— А ты бы мне рассказал, почему мне нельзя рядом с тем разломом не то, что строить, но и даже бывать? — быстро спросила Кастия.

— Если бы ты прямо спросила, то ответил, — просто сообщил он, при этом поморщившись.

Ответить правдиво, не скрывая, ему удавалось довольно легко. Только следовало пояснить: "сейчас", когда уже все произошло — мог рассказать, но тогда, когда был хоть один шанс избежать всего этого ужаса — не хотел ни в коем случае. Ия проявляла немыслимую легкость по отношению ко многим вещам. Чаще всего — в ущерб себе и миру. Что могла еще натворить она тогда, зная, насколько сильна? Они и сами не знали этого.

— Мы с мамой собирались тебе рассказать, — продолжил с горечью, — но долго не могли решиться. Тянули время, не знали, как ты отреагируешь. Надеялись, что у нас еще будет возможность… Тебя надо было учить, но…

— Вы думали, что будет хуже? Неуправляемая разрушительница, — догадалась девушка, а отец, сожалея, пожал плечами.

— Мама поэтому не захотела со мной встречаться? — стараясь, чтобы голос не дрогнул, спросила она, а мужчины дружно запротестовали:

— Твоя мама здесь, — сказал отец.

— Пошла ругаться со Старухой. Вы с ней разминулись на пороге, — заявил брат, хмыкнув.

— Что?! Она говорит…, — ахнула Кастия, пораженная его словами. — Феб, это ты так называешь Мать?

— Феб, так нельзя говорить! — одновременно с ней одернул непочтительного сына отец.

— Ну хорошо, — согласился Феб, — прозвучало грубо. Обычно ее именую "бабушкой", — сообщил он.

— Нарываешься, — протянул Кавед с усмешкой, — Думаешь, за этакое непочтение не получишь достойного наказания? Твоя прародительница — изрядно злопамятная и обидчивая дама.

Кастия кивнула, протянула руку и ласково погладила брата по щеке, разглядывая лицо.

— Феб, не дразни ее, — укоризненно попросила она, а брат фыркнул, независимо вскинув голову.

— Ий, побыстрее решай свои вопросы там и возвращайся, — попросил он неожиданно, — она обещала выслушать меня, когда ты совсем вернешься. Мне очень надо.

— Конечно. Хорошо, — пообещала девушка, видя, что Феб серьезен, как никогда раньше. Она бы хотела расспрашивать его подробнее, но по брошенному братом на отца взгляду поняла, что сейчас этого не стоит делать.

— Что за дела у тебя с создательницей, сын? — спросил он, а Феб, лучисто улыбнувшись, легкомысленно пожал плечами.

— Она меня к порядку призывает, но ты же знаешь — я ничего не нарушаю, — и не соврал ни одним словом. Кастия оценила это.

Кавед подозрительно его разглядывал, но сын не сдался, продолжая изображать невозмутимость. По его виду девушка поняла, что пора вмешаться и спасать.

— Вам тогда сильно досталось от нашей родственницы, пап? — спросила она. Кавед слегка поморщившись, отмахнулся.

— Не больше ожидаемого. Мы заслужили, потому что в чем-то были виноваты. В действительности же Мать вовремя вернулась. Это касалось и тебя, и нас всех, и мира в целом, — ответил он.

— У папы сложные отношения с тещей, — хмыкнул брат и поделился, — Представляешь, Ий, они все — старшие, имею в виду, до сих пор отказываются говорить, зачем в ту ночь собирались на Большой Совет, и что им сказала Мать. Я немного видел, но без звука. Могу лишь догадываться.

— Охламон, — заключил отец, решив отшутиться.

Кастия с улыбкой покачала головой. Ее брат всегда любил разгадывать тайны, но эти ему явно не давались, иначе он бы не завел про них разговор. Вот только отец не будет его просвещать, это девушка знала слишком хорошо. Не зря Мать и старшие оберегали свои тайны.

"Придет время, Феб, и ты все узнаешь", — подумала она, обменявшись с отцом понимающими взглядами. При этом Кавед заметно помрачнел, осознав, откуда дочь могла что-либо узнать.

— Ия, о чем вы с ней говорили? — неожиданно со спины на нее налетела взволнованная Эо, появившись, как всегда, внезапно. Она развернула девушку к себе и крепко обняла, ощупывая.

— Ну, мам, ты же меня помнешь, — как маленькая девочка когда-то в детстве, проговорила беспомощно Кастия, больше для вида протестуя, а по-настоящему радуясь, что мать пришла.

Увидев ожидавших ее отца и брата, она расстроилась. Неужели Эо больше не желала ее видеть? Но ведь в мире людей ветра приглядывали за ней, как и солнце — она улыбнулась сквозь слезы брату, скорчившему забавную мордашку, — огонь, вода и даже животные. Кстати, раньше она с ними не дружила, а среди людей — напротив. К ней были расположены собаки, кошки, птицы. И чайка была ее глазами в тот памятный день, когда случилась катастрофа.

— Что она у тебя потребовала? — настойчиво спросила Эо, не отпуская дочь из рук и заглядывая в лицо в поисках ответа, — Что она от тебя хочет?

— Мам…

— Ясно, — вздохнула богиня, — говорить ты не можешь. Только я и так догадываюсь, о чем шла речь. Искренне надеюсь, что ошибаюсь, но она получила, что хотела. Слишком уж довольная… Я ведь права? Ох, дочь, ты слишком порывиста. С Матерью стоит договариваться, только имея на руках нечто ей крайне необходимое и следить за формулировкой условий. Она не раз нарушала обещания. Надеюсь, ты это учла, Кастия. Если же нет, то ищи выход из этой ситуации. Я помогу всем, — женщина выразительно посмотрела ей в лицо. Кавед за ее спиной встревоженным голосом поинтересовался:

— Тебе удалось поговорить с Матерью, дорогая? Что ей нужно от нашей девочки?

— Кажется, я догадываюсь, что ей надо, — сообщил Феб, — Только, мам, у Ии, по-моему, есть шанс переиграть ее.

— Я решила вернуть свое первое имя, — заметила Кастия многозначительно, — прошу это учесть, — улыбнулась и добавила, — родители правы — всем пора повзрослеть. А шанс переиграть… Может и есть. Это покажет время.