Просто вернись... Книга 3

Глава 24

— Вот мы и на месте, — сказала Мерта, когда впереди них раскинулась набережная реки Судьбы, освещенная десятками Авилиров, расположенных друг от друга на равном расстоянии.

Около Храма Правосудия Кастия невольно немного отстала от своих спутниц, мирно беседовавших о "рабочих делах". Остановилась в месте, где изгибалась аллея, и окинула взглядом близ лежавшие клумбы. Девушка нагнулась и вдохнула чарующий аромат цветов.

"Жасмин", — само собой в ее голове появилось название скромного кустарника с белыми звездчатыми соцветиями. Этот цветок ей был знаком по человеческой жизни. Именно их они посадили в своем саду с Террином. Те самые незнакомые ей ранее. Судя по всему, куст с невзрачными серо-синими мелкими цветами и пьянящим запахом был собратом этого представителя цветущего сообщества.

С улыбкой она продолжила путь, наслаждаясь плывущим в воздухе ароматом. Ей показалось, что свет Авилиров мигнул.

Она по-прежнему шла по аллее. На ней было великолепное творение лучших воздушных мастериц. Новый аромат духов, преподнесенный вместе с головокружительно объемной корзиной цветов от неизвестного поклонника, сплетаясь с напоенным запахами сотен видов цветов воздухом Смертной обители, кружил голову.

Легкомысленно покачивая на ходу сорванной веточкой, время от времени вдыхала его запах, она предвкушала, как девчонки — Лета и Хита, за которыми направлялась, чтобы забрать на грядущий праздник у Феба, — удивятся, когда узнают, что затевается в Верхнем мире в это вечер.

Приглушенный золотой свет Авилиров напоминал предзакатные часы Верхнего мира, наполняя все теплотой и уютом. Просыпались потихоньку ночные растения и начинали разгораться огоньки на кустах, деревьях, цветах и лужайках. Юные сильфиды, феечки и нимфы собирались в хороводы вдали. Над Обителью зазвенели их негромкие распевы.

"Жизнь прекрасна!" — улыбнувшись, подумала она. Обернулась, посмотреть на ближайший к ней круг, а когда вновь посмотрела перед собой, то едва не уткнулась в возникшую на ее пути преграду.

Девушка слегка отступила назад и разглядела, что дорогу ей преградила высокая громоздкая фигура в черном. Возможно, такое положение было случайным, и он просто вывернулся из-за очередного поворота аллеи, не ожидая ее появления. Все также улыбаясь, она закинула голову, чтобы посмотреть, кого именно встретила и застыла.

Танатос. Главный страх и ужас их мира. Сам его смертейшество Верховный Судья и Палач. Тот самый, чьим орудием работы — Мечом Правосудия непослушную и непоседливую девчонку пугали уставшие от ее проделок няньки. Про него даже ее брат Феб отзывался с осторожностью, признавая, что слышал много всего пугающего, но сам, к счастью, не наблюдал.

— Он — не самый общительный парень из деймосов, — однажды сообщил Феб, когда на одной из вечеринок кто-то назвал его имя, –

— Возможно, это и хорошо, — согласился другой ее брат с легкомысленной улыбкой, — Остальные его братья тоже суровы, но при них меньше шансов подавиться веселящими напитками и умереть.

— Потому что они тебе составят компанию в их распитии, — подхватил кто-то, и разговор о Танатосе на этом закончился. Сам предмет разговора избегал праздников. Никто, кроме его родителей, братьев и, возможно, сестер, даже и не знал, как и чем он жил.

Всем было известно лишь, каким он был при исполнении своих обязанностей, а леденящие подробности об этом надежно излечивало от любопытства к его персоне. В работе же он был настолько суров, что некоторые предпочитали общаться с его отцом — главным Богом Смерти. Один взгляд дядюшки Варда заставлял даже высокомерных Богов признаваться в совершенных грехах со всеми подробностями.

Девушке этого хватало, чтобы бояться и дядюшку, и его старшего сына и наследника до дрожи в коленях. Заочно. На будущее. И в тот миг, увидев его настолько рядом да, к тому же, в рабочем одеянии, она подумала, что ее жизнь закончена. В один миг, забыла, куда и зачем шла, какую шутку затеяла и что запланировала. Сердце забилось, как бешенное, кровь ударила в лицо и потемнело в глазах. Или это вновь моргнули Авилиры?

Кастия вынырнула из воспоминания, поежилась от пробежавшего по спине холодка, неприятно взъерошившего волосы на ее затылке. Заныл, а потом и заболел узор от игл Крови Матери, вольготно раскинувшийся по ее шее и плечам. Напоследок, прежде, чем боль схлынула, будто мелкие иголочки прошлись по всем завиткам, лепесткам и листочкам от затылка до лопаток.

Передернувшись, словно облитая водой кошка, и, вздыбив воображаемую шерсть, Кастия остановилась на месте. Пережидая неприятные впечатления, глубоко и размеренно задышала. Вот, уж кого, она бы не рада была увидеть. В страхе посмотрела по сторонам и наткнулась взглядом на спины ушедших вперед мать и тетки. И больше никого. Ей показалось. Здесь ЕГО не было. К ни го ед . нет

"Слава Богам!" — по привычке скороговоркой произнесла она тихо и ускорила шаг, стараясь догнать родственниц, убегая от неприятного воспоминания.

"Откуда оно взялось?" — подумала она настороженно, — "Это ощущение, что он снова был здесь. Неужели Мать все-таки обманула? И это было предупреждение? Дорогу к реке ей преградит Танатос? Лишит жизни. За что? Да, хотя бы за — как Мать тогда сказала? — "спонтанные всплески непонятной силы", использованные для спасения людей. Чем не нарушение? Или, — девушка даже остановилась, дыша, как загнанный зверек, — срок ее жизни уже истек? Ведь часто Танатос приходил и за такими душами, которые сопротивлялись смерти".

— Ни за что! — твердым голосом сказала сама себе.

Эо обернулась и вопросительно посмотрела на нее. Кастия изобразила дрожавшими губами улыбку, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, отталкивая и опережая родственниц, к реке, чтобы с разбегу запрыгнуть в ее воды, подтверждая свое участие в договоре с Матерью.

Она до дрожи в коленках боялась, что ей не дадут этого сделать. Сама мысль об этом только сейчас появилась в ее голове. Посетовав на свою излишнюю доверчивость, девушка быстрее направилась к реке.

К счастью, Танатос не появился на их пути. Не остановил и не запретил.

На набережной реки их ждала тоненькая девичья фигурка в светлых одеждах. Легкий ветерок трепал ее длинные черные волосы. Тонкие черты лица и добрая улыбка выдавали ее родство с хозяйкой Смертной обители.

— Лета! — воскликнула Кастия, ускоряя шаг и огибая мать, чтобы обнять ближайшую подругу, — Ты пришла меняя проводить? По работе или зову души?

Лета протянула руки и пошла навстречу ей.

— Как ты похожа на… — заговорила она, потом осеклась, помолчала и, как будто, так и было задумано продолжила, выглядывая кого-то за спиной подруги, — на свою маму. Тебе так лучше идет. Не обижайся, милая, — и светло улыбнулась.

— Мы успели, — заявил, выходя с другой стороны аллеи на набережную бодрым шагом Кавед. Следом за ним — Феб. И тут Кастию озарило при виде сразу же смутившейся подруги и пристально разглядывавшего ее брата.

"Ах, вот, значит, кто появился у Феба", — подумала она, улыбаясь. Заметив это, брат сурово свел брови, одарив красноречивым взглядом. Кастия продолжила улыбаться, стараясь не слишком пристально разглядывать парочку, явно скрывавшую свои отношения. "Вот вам и причина странного поведения брата," — девушка перевела взгляд на реку Судьбы и забыла обо всем другом. Вот она — ее цель.

Впервые она ощутила, что эти воды не несли угрозу ни ей, ни ее родным. Как бы не вела себя Мать, демонстрировавшая обиду, пренебрежение и желание наказать и уязвить окружавших, река этого не повторяла. Она манила и звала, и Кастия почувствовала, как ее охватывает нетерпение. Ей до ломоты в суставах захотелось отозваться и шагнуть туда, улетая мотыльком на свет. Наверное, это и ощущали души,

К ее радости, родные не стали разводить долгие проводы. Поочередно девушка обняла отца, мать, брата, Лету, при этом незаметно подтолкнув ее к Фебу и подмигнув ему, одобряя выбор, и напоследок — тетушку. Всей кожей и, особенно, там, где раскинулся узорчатый шрам от колкого кустарника, ее влекло к реке, заслоняя любые мысли. И, наконец, подарив всем прощальную улыбку, она вошла в реку.

Кастия сделала один шаг, другой. Длинный подол платья сразу же намок, но не облепил ноги, а лег на поверхность и поплыл следом за хозяйкой. Вокруг нее с зеркала реки поднялись клубы тумана, заполняя пространствоУже зайдя в воду до середины бедра, услышала позади себя всхлипывания. Вспомнив, что позади нее остались родные, еще шаг, и они, возможно, долго не увидятся, обернулась на прощание.

— Я люблю вас! — негромко проговорила она.

Несмотря на заманчивое предложение вредного творца, Кастия даже мысли не имела оставаться здесь. Да, позади нее были ее родные. Но не менее родные ждали в мире людей. Благодаря реке и дару Матери, она теперь была дома и там, и здесь.

Как сказала ей на прощание бабушка Велла: "Твой дом там, где твое сердце". В данный момент сердце Кастии выбрало мир людей. Когда-нибудь она вернется сюда.

— Я скоро вернусь к вам, — пообещала она, пропадая в тумане.

***

Крепкий и надежный каменный дом возвышался на высоком берегу у моря. Вокруг был обширный засаженный двор — садовые и цветущие деревья и кустарники, ровные ряды грядок с травами и овощами. От дома вела вниз к пляжу удобная лестница. За прошедшие циклы она не раз пользовалась ею, чтобы, пройдя берегом, повидаться с родными.

"Как он мог все знать?" — в который раз подумала она, — "И так уютно обустроить?" И снова почувствовала себя виноватой, что испугалась. Струсила и спряталась. С тяжким вздохом поднялась с нагретого солнцем камня и направилась обратно. Теперь ей предстоит исправлять, и первый шаг к этому она делала прямо сейчас.

Она медленно брела вдоль моря, осторожно переступая босыми ногами по сыпучему песку и чувствуя необычайную легкость в мыслях. Впервые за долгое время ощущала себя почти счастливой и беззаботной. Она приняла решение и намеревалась следовать своему плану.

Был прекрасный и солнечный день. Море ласково плескалось. Над ним летали, громко перекликиваясь, чайки, заприметившие рыбу. Волны набегали на берег и возвращались обратно, оставляя клочья пены и водорослей. Буквально в шаге от берега на мелководье среди разноцветных, омытых и округлых камней резвились тоненькие, как ленточки, серебристые мальки. Временами они поднимались настолько близко к поверхности, что, казалось, сейчас выпрыгнут, чтобы глотнуть воздуха.

Остановившись почти на границе сухого песка, на расстоянии в ладонь от набегавших волн и рискуя быть ими застигнутой, вскинула лицо к солнцу. Зажмурилась и постояла так, принимая солнечные ванны.

Мираж, сон — как хочешь, так и назови, но произошедшая встреча казалась такой реальной! И не могла же она придумать это. В голове затихали слова "Значит, будь смелой! Будь самой собой!", сказанные бабушкой Веллой. Кастия грустно улыбнулась.

— Бабушка, знаешь, как это тяжело — быть смелой? — заметила она вслух, — Но я буду. Намного сложнее "быть собой". Что это значит, как осуществить?

— Кастия? — окликнул ее взволнованный женский голос.

Девушка обернулась. К ней быстро шла, размахивая на ходу светлой тряпкой, мама. Кастия подняла брошенные неподалеку сандалии и пошла ей навстречу.

— Что ты делаешь, дочь? — подозрительно спросила Ялма, приблизившись поближе.

— Думаю, — призналась дочь.

— О чем?

Девушка слегка мимолетно улыбнулась матери. Завидев неподалеку огромный валун, наполовину зарывшийся в песок и камни, предложила:

— Присядем, мам?

— Что-то все-таки произошло? — как-то обреченно поинтересовалась женщина.

— Нет, — ответила девушка, устраиваясь на валуне и наклоняясь, чтобы обуть сандалии, — я долго думала, сидела на пляже у дома и решила… Мам, я переезжаю домой. Хватит мне праздновать труса. Пора привыкать…

— Ох, а я-то чего подумала! — с облегченным видом сообщила Ялма, всплескивая руками, — Смотрю, бредешь обратно. Да с таким видом потерянным, что испугалась.

— Не потерянным, а задумчивым, — возразила дочь, — Знаешь, может я заснула, но мне бабушка привиделась.

— Моя мама? — удивилась женщина.

— Да, она меня поругала. Сказала, что я — взрослая, и мне пора снова стать собой, — улыбнулась девушка, пожав плечами, — Я не поняла, что она имела в виду…

— Некоторые ее слова я понимала значительно позднее, — призналась мать задумчиво, — а иные и вовсе недавно. А ведь ее уже давным-давно нет с нами, но мне порой кажется, что она рядом.

— Что ты думаешь по поводу моего переезда обратно? — прямо спросила девушка.

— Что, наверное, ты права. Тебе стоит вернуться. Не всю же жизнь прятаться, — ответила мать и неожиданно предложила, — Давай, я тобой перееду?

— Куда? — испугалась Кастия.

— В ваш дом, — ответствовала женщина, — Вдвоем нам нестрашно будет.

— Мам, какое "вдвоем". Там же живут Кара, Сорен и девчонки!

Женщина помялась, отвела взгляд, рассматривая песок под своими ногами и, решившись, пока дочь терпеливо ждала результата ее раздумий, сообщила:

— Мы обсудили все и предложили Каре и Сорену переехать к нам. Мы с отцом уже немолоды, а дом у нас — большой. Всем места хватит, — посмотрела на Кастию с видом " Может, передумаешь?".

— Нет, я возвращаюсь, — покачала головой Кастия, — Со мной может пожить Санни, — предположила, — Хотя, я не думала, что они уедут…

— Чем тебе не нравится моя компания? — возмутилась мать, — Хоть от отца твоего отдохну!

— Завтра он передумает и отдаст тебе назад тот стол на террасе, из-за которого вы спорили, — усмехнулась дочь и продолжила, — а если ты переедешь к нам… со мной, — поправила себя, — то он придет посмотреть, "как вы тут без меня устроились", полюбуется на тебя, потом на рабочий сарай Террина и останется с нами жить.

Кастия улыбнулась, глядя, как мать закатила глаза и пожала плечами.

— Вы долго без друг друга не выдержите, — тихо продолжила девушка и вздохнула. Ялма поняла все правильно и крепко обняла ее.

— Я не знаю, как тебе сказать, Кас. Наверно, лучше прямо и сразу, — осторожно проговорила она. Дочь обеспокоенно нахмурилась, чувствуя, как защемило сердце.

— Мария пришла. Она сообщила, что городской совет…, — Ялма помедлила, подбирая слова, только Кастия уже все поняла и, закрыв глаза, молча слушала, не скрывая слез, — Утром в море на поиск пропавших ушли в последний раз, — выдохнула мать, — Кроме тех, кто был на сегодня назначен, в море отправились Верт, Ярет, Страй… Твои братья очень расстроены. Они и другие рыбаки, чьих родственников не нашли, против окончания поисков, но… Люди говорят, что проверили все острова вокруг. Смотреть на более дальние расстояния — не имеет смысла, ведь больше четырех недель в открытом море или на скалах никто не выживет. Мария сказала, что наши хотят найти людей, если надо, то заплатить, и обследовать еще раз скалы и пещеры… Возможно, продвинуться дальше по расстоянию.

— У меня же есть на это деньги, так? — спросила задумчиво Кастия. — Нужно узнать у Сорена и Страя, чем я могу располагать. И тоже могу оплатить поиски… Возможно, Верт прав — надо расширить зону поиска. Посмотреть направление течений, посчитать расстояния…

— Сколько ты будешь искать? — сочувствуя, прошептала мать.

— Столько — сколько понадобится, — решительно ответила девушка, поднимаясь с валуна, — Папа еще не вернулся? Мне надо с ним это обсудить. Пойдем домой, мам. Мне еще вещи собирать…

— Пойдем, — легко согласилась Ялма, — Мне тоже, — заметив вопросительный взгляд дочери, сообщила, — вещи. Я же с тобой перееду. Только попрошу твоего отца не перевозить все его инструменты… А за нашим домом Кара и Сорен присмотрят.

— Ох, мам, — вздохнула девушка, покачав головой.

— А что, я — тоже упрямая, — заявила Ялма, — и не брошу тебя.

— И папу, — добавила дочь, — Ты в лечебницу пойдешь сегодня?

— Конечно, — кивнула женщина, — Ты со мной?

Кастия кивнула и, обернувшись, вновь посмотрела на море.

— Он жив, мам. Я это чувствую, — сказала она.