Просто вернись... Книга 3

Глава 5

Она прижимала к себе мокрое тельце ребенка, вытирала с его лица пот оставленной, возможно, Эстой рядом с тюфяком тряпкой и медленно раскачивалась из стороны в сторону. Чувствуя себя выжатой, она, тем не менее, была довольна.

Черные точки перед глазами, ощущение сильного давления на глаза и уши — с этими признаками упадка сил, она уже даже немного сроднилась. Острая игла, которая гуляла внутри ее головы, теперь выбрала, на чем сосредоточиться, и впилась в левый висок. Кастия прижалась больным местом к колонне, рядом с которой они с малышом устроились.

Ощущение холодного, будто бы даже слегка влажного от испарины камня, было приятно для разгоряченной кожи. Она поплотнее прижалась к колонне и прикрыла глаза, пережидая охватившую ее тошноту. Но та все не проходила, становилось еще хуже. Желудок болезненно сжался, а во рту все пересохло. Ей, кажется, или в этот раз слабость накатила быстрее и острее?

В мозгу судорожно билась одна мысль: "Вода. Мне бы воды…". Одной рукой прижимая ребенка, чья мокрая головка лежала на ее груди, второй — слепо пошарила по полу рядом с собой. И, о чудо, наткнулась на глиняную миску. Почти перевернув, нащупала в ней, на самом донышке, влагу.

Неловко, все также наощупь, потому что попытка открыть глаза еще больше ухудшила ее состояние, скрипнув по полу, пододвинула, к себе миску. Кое-как перехватила одной рукой, отпустить ребенка она не могла, понимая, что он больше на ней лежал, чем на тюфяке, с усилием подняла и прислонила (не с первой попытки) к щеке. Не отрывая щеку от глиняной поверхности миски, довела миску до губ и попыталась попить. Что-то угодило в пересохший рот, а что-то — пролилось на грудь.

С сожалением, что воды было так мало, она облизнула слегка влажные губы. Шум в ушах заглушил все вокруг, и стало тихо. Не было слышно причитаний и стонов раненных, тихих слов утешения целительниц, их быстрых шагов — наверное, принесли живых, нуждавшихся в помощи, и гулкого эха высоко в куполе Храма.

Кастия слегка приоткрыла глаза. Мир кружился в причудливом танце. Прямо перед ней мельтешили цветные точки, в которые он превратился. Затем вся эта неясная картина резко накренилась и упала. Виском девушка почувствовала твердую поверхность, и стало темно. Тихо, темно, никаких мыслей и только влажные кудряшки на ее руке. Вот оно — благословение Небес.

Откуда-то из тишины раздались шаркающие звуки. Походкой очень старого человека кто-то прошел прямо рядом с ее головой, и даже наступил на выбившуюся из косы лежавшую на полу прядь. Потоптались. Кастия поморщилась, стало больно от натянувших кожу волос. Отступили. И сразу вернулись звуки и ощущения.

Ее губ коснулась прохладная поверхность воды. Не открывая глаз, Кастия приоткрыла рот. Вода криво пролилась, частью в рот, частью — на пол, затекая под щеку. Она лежит на полу?

Миска исчезла. Несколько раз, как рыба, пошлепав губами, Кастия приоткрыла глаза. И увидела — очень близко пол, Рядом с ее лицом — чьи-то длинные узловатые пальцы, с усилием опиравшиеся о пол и серая хламида, заслонявшая все вокруг.

Потом все это покачнулось и исчезло с кряхтением. Прямо перед ее носом оказались закрытые плетеные сандалии. А выше — тонкие старческие ноги с сухой кожей, прикрытые краем длинного серого одеяния.

— Воды надо больше пить, — прошамкало существо сверху, — Тогда и валяться не будешь. Вставай давай. И мальчонку на тюфяк положи. Чего ему на полу с тобой валяться.

— Мальчонку? — выдохнула девушка. Резко сжала руки вокруг детского тела и посмотрела на него. На ощупь и вид он был теплым. Живой… Какое счастье. Она обеими руками пододвинула его на тюфяк, снимая с себя. И, правда, зачем ему на полу валяться.

Освободившись от груза, она с трудом повернулась и, опираясь на руки, подняла себя, уселась, привалившись к колонне, по которой съехала на пол. Существо слегка отступило, вновь пошаркав по полу.

— Вы кто? — просипела Кастия, — Вы здесь служите? Я вас не помню…

— А ты всех в своей жизни помнишь, да? — неожиданно язвительно спросили ее сверху.

Девушка с усилием подняла лицо наверх на обладателя голоса. Ей показалось, что это — старая женщина, но у нее такой странный голос. К тому же столь пожилых служителей уже давно не было при Храме. Самой старшей по возрасту была сестра ее бабушки — главная жрица. Но ей до такого жизненного состояния было еще очень много циклов.

— Кто вы? — повторила девушка. Образ старухи расплывался перед глазами. Позади фигуры была стена, а казалось, что солнце, которое ослепляло.

— Приходи, поговорим, — предложил голос, в котором уже не было ничего старческого.

Картинка замерцала. Существо неуловимо изменилось и значительно бодрее, чем раньше склонилось к ней. Из светлого марева сверкнули золотые глаза, взиравшие с усмешкой со странного лица. Стало очень светло, а потом растаяло.

Кастия моргнула, один раз, затем другой, прежде, чем смогла прояснить свое зрение. Перед ней за тюфяком ребенка вновь была стена Храма — светлая, расписанная полустертыми рисунками из жизни Богов.

Множество человекоподобных существ кружились будто в хороводе вокруг огромного светящегося дерева, чьи корни расползались, образуя почву, а кроны — устремлялись высоко вверх, формируя небесный свод. Чуть ниже свода в золотой колеснице летел Бог, а на огромном расстоянии от него на серебряной — второй. Или скорее вторая, если принимать во внимание развевавшиеся за фигуркой длинные мерцающие волосы, оставлявшие за собой след из крохотных светящихся точек.

— Боги? Почему я раньше не замечала? — удивилась Кастия.

— Как вы тут? — спросила тихо заглянувшая из-за колонны Эста, — Я вернулась. Извини, что так долго, Кастия. Без сил совсем… Много принесли людей. Раненные, живые… А что тут?

Целительница опустилась на колени рядом с Кастией, увидела отодвинутый подальше таз с кроваво-красным содержимым и торчащими палками и длинной травой, поморщилась от запаха. Затем повернулась к ребенку и осторожно коснулась его лба.

— Он больше не горит… И жив, — прошептала она, с потрясенным видом уставилась на девушку, — Кастия, вы тут… Боги! Живой…

— Да, он жив, — слабо улыбнулась в ответ та, — его долго рвало. Ты не принесешь воды? — нашупав под боком у ребенка валявшуюся на боку глиняную миску, протянула Эсте.

— Конечно, принесу. Только, Кастия…. ты выглядишь ужасно! — Эста протянула к ней руки и схватила за предплечья, не спрашивая разрешения, чтобы поделиться силами.

Кастия покачала головой.

— Не надо. Ты сама еле на ногах держишься. Я сейчас как-нибудь встану и пойду на воздух… Если ты не против…

— Тебе воды принести? Сколько же ты выплеснула сил? — ужаснулась, вскакивая Эста, — Сейчас принесу… Я мигом, — и унеслась прочь.

Кастия приподнялась и склонилась над ребенком, впервые разглядывая его. Невысокий, худенький, темноволосый, с по-девчоночьи длинными ресницами. Симпатичный. Обычный мальчишка. Любопытный и озорной, когда не болеет.

Она провела над ним рукой, проверяя состояние. Он дышал спокойно, без того сипа и свиста, который был раньше. Внутри не ворочалась тревожным комком боль. Организм, конечно, очень слабый, но целительницы будут поить и выхаживать.

Теперь все будет. И долгая жизнь, как она и обещала, начиная в очередной раз рисковую операцию, где на кону стояло две жизни.

— Надо же, как интересно, — улыбнулась Кастия, — я знаю, чей ты, малыш.

— Возьми, — сказала вернувшаяся Эста, подавая ей чашу. В другой руке она держала вторую, которую поставила рядом с тюфяком.

— Я пойду, — сказала Кастия, допив воду, — Чашку отдать… кому?

— Оставь здесь. Отнесу, — отмахнулась Эста, склоняясь над мальчишкой и обтирая смоченной тряпкой его лицо и заодно кровавые разводы на подбородке и шее, — Тебе и самой досталось. Эх, Кары рядом не было.

— Я не рисковала.

— Ну, конечно, — грустно улыбнулась Эста, — сама расскажи им всем это. Может, тебе поверят. Только, на мой взгляд, тебя надо бы отсюда выгнать хоть на пару дней, а то скоро тебя тюфяк ждать будет по соседству с твоими спасенными.

Кастия скривила губы. Упираясь рукой в колонну, она, стараясь не трясти головой, поднялась на ноги и, махнув на прощание Эсте, медленно и осторожно двинулась к выходу. Сейчас она бы и сама не отказалась лечь на тюфяк и полежать немного.

Что это было за существо? То, что — не человек, так это она точно понимала. Но кто тогда? Нет, она помнила непреложные истины, что Храм — место наивысшей силы. И давным-давно, когда еще Боги спускались в мир людей, то обычно через Храмы и действовали, используя их как точки перехода между своим миром и этим. Возможно ли такое сейчас? Или ей все показалось?

— Ты опять себя довела?! — возмутилась рядом Кара. Не слушая возражений, подхватила сестру под руку и повела на свежий воздух.

Верхняя площадь с фонтаном была, можно сказать, пуста. Исчезли все тюфяки, на которых лежали раненные и выздоравливавшие. Служители выметали и убирали мусор, наводя былой порядок.

— Куда делись люди? — удивилась Кастия, осторожно оглядываясь вокруг.

— На Нижней площади вычистили один из домов и их перенесли под крышу. Ночи, конечно, у нас теплые, но дни — неимоверно жаркие. Людям опасно долго находиться на открытом воздухе… Кастия, посиди пока на ступеньках. Я позову маму. Найдем повозку и отправимся домой. Тебе надо отдохнуть…Не возражай! — Кара нахмурилась и более спокойно добавила, — Мы к родителям поедем… Потом будешь решать, где жить. Сейчас важно просто отдохнуть. Подожди меня здесь… Прошу…

Кастия послушно села на верхнюю ступеньку лестницы, Кара пристроилась рядом, заглянула в лицо и порывисто обняла ее. На миг девушка застыла в объятиях, но потом с усилием сдержала порыв оттолкнуть, а наоборот — обняла в ответ и уткнулась лицом в платок, закрывавший волосы сестры.

— Ты — не одна, Кастия, — невнятно проговорила Кара, крепче обнимая ее, — Мы с тобой… рядом…

— Спасибо, Кара, — ответила та. Кара отпустила неохотно, снова посмотрела на нее и сказала:

— Я быстро. Никуда не уходи.

— Хорошо, — девушка задумчиво кивнула и посмотрела вниз на Нижнюю площадь.

"Лестницу почистили", — отстраненно подумала она, — "и площадь тоже". А также фасады домов, выходивших на нее. Возможно, даже и территории за высокими каменными заборами. В одном из них тогда устроили временное пристанище мертвых. Чей же это был двор?

Сколько же там за первой линией городских домов руин и разрухи? Как много жизней разрушила катастрофа? Какое количество людей унесла или убила? За что?

— Мне сказали, что я могу вас найти здесь, — неожиданно сказал позади нее женский голос, — Я вам так благодарна! Вы спасли моего сына. Меня позвали к главной целительнице, рассказывали, что его нельзя спасти, — она всхлипнула, — Я и сама это видела. Столько времени и безнадежно… И он так мучился. А тут… Говорят, это все вы. Сам бы он не выкарабкался. Я вам так благодарна, — обладательница плачущего голоса шумно высморкалась, затем осторожно спустилась на несколько ступенек и встала перед девушкой, которая уже при первых звуках голоса опустила лицо и теперь старательно разглядывала свои руки. Все в бурых потеках.

— Спасибо большое! — сказала женщина, наклонившись к ней. Кастия подняла лицо и криво улыбнулась.

Женщина выпрямилась и удивленно застыла, разглядев спасительницу.

— Это ты? — спросила она резко.

— Да, это я, — качнула головой девушка, — Здравствуй, Мали. Как поживаешь?

Высокая черноволосая привлекательная женщина в темных одеждах, с покрытой темной же косынкой волосами черного цвета и большими яркими от слез темными глазами. Обычная добропорядочная горожанка. Не поселянка. Это было хорошо заметно. За столько циклов, тем более.

Мали усмехнулась, смахивая слезы краешком платочка осторожно и привычно, будто ее глаза были подведены, и она не хотела размазать краску по лицу. Она выпрямилась и пристально разглядывала Кастию.

— Мне следовало догадаться, что это — ты, — наконец сказала она, покачав головой, — Ведь никто иной не способен на это чудо. И, скорее всего, не то, что на этом острове, но и, наверное, на соседних…, — она со вздохом села рядом, подобрав длинные юбки.

— Спасибо тебе, Кастия за Кадда. Я думала, что потеряла его. Сидела рядом и видела, как он умирает. И понимала, что мне ничего больше не надо, кроме того, чтобы он жил и вновь озорничал…, — она снова заплакала.

Кастия кивнула, повернув голову к ней и разглядывая взрослую женщину в траурных одеждах, которая плакала, пытаясь найти в ней смешливую девчонку, которую знала с детства.

— У него будет длинная жизнь, — сказала она, — Насколько счастливая — сам решит. Он очень похож на тебя… Внешне, по крайней мере.

— Да, похож, — согласилась Мали, всхлипывая и пытаясь успокоиться.

— Ты жила в городе все это время? — спокойным голосом спросила Кастия.

— В старом квартале, — кивнула ее подруга детства, — мы чудом успели покинуть дом… Разумеется, ничего с собой не взяли… только пса отпустили… На улице нас накрыло водой… Очнулась, а мы — в какой-то яме. Может, был погреб какой. Полки по стенам, ящики на полу. Сверху нас плотно накрыла упавшей стеной, наверное, и вода сочилась через щель с одной стороны. Кое-как залезла на выступ под этой крышей и затащила сына. Кадд дрожал. В воде холодно, и не в воде — холодно…. Слава Богам, вода небыстро сочилась, а то бы утонули… Пока нас вытащили, сын уже сознание потерял… Он наглотался воды, когда нас мотало в потоке… и пока я была вне себя… Мой маленький мальчик… Это ужасно страшно, Кас! Я не думала, что наше море может быть таким жестоким…

Она повернулась и посмотрела на девушку. В огромных глазах стояли слезы, губы она сжала, как можно сильнее, но они все равно дрожали.

— Как ты спаслась? — спросила она, внимательно разглядывая ее.

— Тоже чудом, — прошептала Кастия, — Мы с Карой и девочками шли в гору от их дома, позади нас гудело море. Вода встала стеной и обрушилась. Мы были в чьем-то дворе, залезли на большой платан и сидели… Когда вода опустилась, дом был разрушен…. устояло лишь наше дерево… Слава Богам, остались живы…

Мали одной рукой повернула к себе лицо Кастии и потянулась к нему второй рукой с зажатым в ней платком. Чтобы вытереть что-то? Кастия отшатнулась.

— Ты сморкалась туда, — сообщила она ей. Мали фыркнула, отметая этот глупый довод.

— На тебя плевали все кому было не лень — так ты выглядишь! Мой платок почище будет! — заявила в ответ.

— Твой сын плевался, — улыбнулась Кастия.

— Спасибо тебе за него, — выдохнула Мали. Ее глаза вновь стали мокрыми. Кастия качнула головой и, потянувшись к ней, обняла.

— Пожалуйста… Мне тебя так не хватало. Я искала тебя, но… Спрашивала Дейда, он сказал, что не знает…Это ведь — ложь? — спросила она, отпуская подругу. Мали молча кивнула.

— Что произошло тогда? Почему ты ушла?

Мали вздохнула горько, отвернулась и посмотрела вниз. На Нижней площади толпились люди. Они выносили из скученности на носилках раненных и несли наверх по ступенькам. Новая партия спасенных.

— Потому что сглупила, — нехотя ответила она, — Я думала, что все смогу. Не сложилось. На рассвете в окно постучали. Я выглянула. На пороге стояли Верт и Террин. Верт сказал: "Допрыгалась ты, глупая. Собирай, что тебе ценно, и уходи из поселка. Иначе тебя выкинут в назидание другим".

— Что?? — ужаснулась Кастия, — Верт нагрубил тебе? Обидел?

— Нет, — отрицательно покачала головой подруга, — Просто предупредил. Террин сообщил, что глава собирался идти ко мне. Со всем своим сопровождением, а они уговорили его повременить… И мне пришлось прислушаться, — она усмехнулась, — Я думала, что у меня получится… Не сложилось…

— Поэтому тебя отвезли Дейд и Левия? Они знали, где ты поселилась?

— Конечно, знали. Дейд и оформил покупку дома…, — дернула плечом Мали.

— Дейд? — удивилась Кастия.

— Мне дом достался как откуп, — сообщила Мали, а Кастия нахмурилась.

— Что ты этим хочешь сказать? — спросила она.

— Взамен дома моих родителей, — пояснила девушка, — сделку оформил Дейд. Они с Левией меня отвезли тогда и попросили в поселке не появляться…

— А как же я? Мы дружили! — возмутилась Кастия, — Мне ты могла сказать об этом!

— Не могла, — покачала головой Мали, — Уговор был такой: я исчезаю из твоей жизни, и получаю дом в городе…

— С кем был этот договор? — затаив дыхание, спросила Кастия.

Мали усмехнулась.

— Сама не догадываешься? С твоим мужем, конечно… Ты, как говорят, стала весьма богатой вдовой, Кастия?