Протокол "Второй шанс"

Друг императора (Марк Агриппа I)

В таблинуме светлого, просторного и необычайно тихого атрия общественного дома сидели двое. Место хозяина, не по праву, предоставленному должностью, но по праву сильного, занимал Август, напротив него, сложив перед собой руки замком, сидел грузный Марк Агриппа и сверлил взглядом две лишенных тела головы перед собой.

— Минус два, — жизнерадостно заключил, нарушая тишину, Август и откинулся на спинку кресла, — Быстро же Кальвин раскололся, я даже и не ожидал.

Еще вчера утром Марк разговаривал с Гаем Поллионом, а сейчас его голова, с застывшей маской страха и боли на лице, лежала на рабочем столе его донельзя довольного друга детства. Пусть вина Поллиона и была неоспорима, Марку все равно делалось не по себе каждый раз, когда взгляд падал на нее.

— Вот кто бы мог подумать, что такой маленький человек, как Ликаон, может оказаться настолько полезным? Вчерашний вольноотпущенник, а какой сообразительный. Сразу почуял, куда ветер дует, — на лице Августа отражалась смесь удивления и восхищения, — Такие нам определенно нужны. Выпиши ему чек на 25 тысяч сестерциев, кстати.

Марк, старательно огибая взглядом головы на столе, посмотрел на пустую глиняную табличку, но выполнять просьбу Августа не поторопился.

— Ты точно уверен? Два преданных патрона из двух, за каких-то несчастных три месяца. Лепид ему вообще-то вольную недавно подписал, а он его так легко продал, еще и по собственной инициативе, — Марк покачал головой, — Если хочешь мое мнение — подпустим его к себе слишком близко, он и нас кому-нибудь продаст не моргнув.

На короткое мгновение на переносице Августа появилась глубокая морщина, а затем его лицо снова просветлело.

— Да, Марк, ты прав, — кивнул он, — Но чек ему, все-таки, выпиши. Если пойдет слух, что мы кидаем информаторов на деньги, с нами больше никто работать не станет. А потом… — многозначительная ухмылка появилась на лице Августа, но продолжать мысль он не стал.

Марк подтянул к себе табличку, но, колеблясь, пока не притрагивался к стилусу.

— Что “потом”? — спросил он вместо этого, не намереваясь играть в угадайку.

— Я могу легко и непринужденно сделать так, чтобы ему больше никогда не светила никакая работа, кроме как охранником на какой-нибудь богами забытой каменоломне, — легко отозвался Август.

Только после этого Марк серьезно кивнул и приступил к чеку. Он бы предпочел, чтобы Ликаона не оставили в живых, — слишком уж много тот знал о некоторых их подковерных делах, — но раз Август не хотел, переубедить его не представлялось возможным.

Установившееся молчание спустя несколько мгновений одним вопросом нарушил Август:

— А с остальными что?

Марк оторвался от почти законченного чека, и доложил:

— С центурионом осечка вышла. Его просто невозможно подловить в одиночестве. Вчера он полдня пил в кабаке, забитом легионерами под завязку, а потом затерялся в толпе и пропал. Мои гладиаторы вернулись ни с чем.

— Ничего, — Август легкомысленно махнул рукой, — Его свои же прибьют, когда списки увидят. А может и уже прибили, как знать.

Марк не разделял его уверенности, но говорить об этом вслух не хотел.

Легионеры, особенно старые ветераны Цезаря, друг за друга были готовы кому угодно голову отгрызть, гладиатору ли, императору ли — без разницы. Глупо было надеяться на то, что среди них найдутся желающие продать одного из своих за сколь угодно большую цену.

Единственным способом вывести центуриона из игры и при этом не спровоцировать стихийное восстание легионеров, оставалось подловить его где-нибудь в одиночестве и обставить дело как банальное ограбление, или пьяную драку. Именно такую инструкцию Марк дал своим гладиаторам. Возможно, она была не такой уж идеальной, раз закончилась таким оглушительным провалом.

Однако, это не меняло того факта, что внесение имени центуриона в проскрипционные списки было грандиозной глупостью, которая не могла им не аукнуться в ближайшем будущем. Но дело было сделано — и сейчас слишком поздно было пытаться что-либо изменить. Списки красовались на самом видном месте форума, и Август не намеревался слушать никаких возражений по этому поводу.

Патовая ситуация, единственным выходом из которой было уничтожить центуриона быстрее, чем информация дойдет до галльских колоний, где проживала основная масса ветеранов десятого. После этого списки можно будет безболезненно откорректировать, вымарав его имя без следа.

Август даже не обратит внимания. Мертвые всегда беспокоили его куда меньше живых.

— А что Бальб? — не замечая его задумчивости, продолжал задавать вопросы Август.

— Бальб о чем-то догадался, — отозвался Марк, — Мои люди сообщают, что он закрылся в своем съемном доме, вооружил рабов до зубов и носу на улицу не кажет.

— А, так вот почему его не было на заседании! — воскликнул Август, — Тоже неплохо, хотя бы под ногами путаться не будет, но на перспективу так не пойдет. Нам нужна его голова на рострах. Кстати, о… — он хлопнул себя ладонью по лбу, — Совсем забыл! Леарх, Леа-а-арх! — прокричал он имя раба.

Тощий грек нарисовался рядом практически мгновенно.

— Прибейте этих красавцев к рострам. И имена из списка вычеркните, — кивнул Август в сторону голов. Леарх нервно сглотнул и кивнул, — Да не трясись ты так, я сегодня добрый!

Подхватив предназначенный для него груз, Леарх быстро похромал восвояси, так и не проронив ни единого слова, — и только после этого Марк почувствовал, что снова может вздохнуть спокойно. Мертвые взгляды больше не пронзали его насквозь.

— Надо его проучить. Да так, чтобы всем остальным неповадно было, — задумчиво проговорил Август, и только поймав недоуменный взгляд потерявшего нить разговора Марка, пояснил, — Я имею ввиду Бальба и его домашних. Всем должно быть ясно, что бывает с теми, кто укрывает проскрибированных. Мне кажется, люди уже начали забывать, надо бы им напомнить.

— Ввести второй в город? — спросил Марк.

Фантазии Августа его интересовали мало — наоборот, чаще даже пугали, — поэтому он предпочитал им практические вопросы. Второй был для их решения идеальным — его набором руководил лично Август, и уже одним этим он наголову превосходил любой из легионов, где могли затесаться старые ветераны Цезаря, которые частенько бывали слишком своенравными и непредсказуемыми.

— Нет, нет, пока слишком рано, — помотал головой Август, — Да и кто его знает, чего этот центурион успел наворотить и кого уговорить. Сначала мы продемонстрируем всем провокатора, и он сознается на публику, а потом… — он сжал кулаки в хватающем жесте, — После разоблачения ни у центуриона, ни у Бальба поддержки не останется вообще. Легкая добыча.

— Но ты же сам говорил… — растеряно посмотрел на него Марк.

В последнее время он все чаще и чаще не мог разобрать, играет Август роль, или же настолько искусно врет, что и сам верит в свою ложь.

— Я уже нашел рычаг воздействия, — загадочно сказал Август.

Они помолчали.

— А ты уверен, что он точно скажет то, что нужно те… нам? — опасения долго грызли Марка изнутри, и вот наконец-то он нашел в себе достаточно наглости для того, чтобы высказать их вслух.

— Уверен, — Август лучезарно улыбнулся, — Я нашел очень действенный рычаг воздействия.

Марк кивнул и натянуто улыбнулся. В умении Августа добиваться от людей того, чего ему нужно, он даже и не сомневался, приходилось уже видеть результаты.

— Марк, его время прошло. Теперь настало наше время, и мы исправим все то, что натворили наши предшественники, — в этот раз Август правильно интерпретировал его выражение лица, и Марк не мог не согласиться с его словами.

То, что они делали, было необходимо. Не ради него, не ради Августа — ради блага Рима. Если позволить трупу Республики и дальше гнить, он медленно, но верно погребет под собой весь их народ. Им нужен был новый лидер, способный своей железной волей провести все необходимые изменения — однако многие отказывались это признавать.

Марк неустанно благодарил всех богов за одно — за то, что этим лидером оказался не он. Он никогда бы так не смог.

— Все будет хорошо, Марк. Поверь мне. Он скажет, все что нужно, — этих слов было недостаточно для того, чтобы развеять терзавшие Марка опасения, но, поймав выжидательный взгляд Августа, он все равно кивнул.

Продолжения разговора не последовало. Вместо этого Август принялся разбирать сваленные в кучу на краю стола письма, а Марк, немного подождав для приличия, снова взялся за чек Ликаону.

Спустя пару минут он протянул табличку назад Августу. Тот неопределенно махнул рукой, не желая отвлекаться от чтения и скороговоркой проговорил:

— Иди, проследи, чтобы головы нормально повесили. А то знаю я их — так прибьют, что и не разберешь, кто это был. Этого нам не нужно.

Марк равнодушно пожал плечами. Прогулка никогда не была лишней, к тому же у него как раз ноги затекли.

— И на, вот, почитай потом, — не отрываясь от папируса, Август протянул ему свиток, который держал в левой руке, — Уже не первое подобное сообщение, нужно проверить, что там такое в окрестностях Геркуланума происходит.

Марк кивнул и спрятал свиток под складками тоги.

Несмотря на опасения Августа, Леарх и другие рабы справились со своей задачей неплохо. Осмотрев результаты их работы, Марк удовлетворенно кивнул. Во всяком случае, Поллион и Кальвин были все еще узнаваемы, а большего и не требовалось. Август, конечно, нашел бы к чему придраться, но Марк был не настолько щепетильным. По лицам рабов пробежала волна облегчения.

Вечерняя прохлада приятно освежала после знойного дня и Марк, управившись с поручением Августа и отчитавшись по результатам, решил немного прогуляться до того, как возвращаться домой. Он бродил по опустевшим после заката улицам Города без какой-либо цели несколько часов. Бояться ему было совершенно некого, особенно когда за ним неотрывно следовали несколько десятков гладиаторов.

Он любовался ночными звездами, прекрасно видными прямо в Городе в столь поздний час. Гулял по узким и опасным для любого, кроме него, улочкам ночной Субурры. Разглядывал все еще ведущуюся стройку форума Юлия, представляя себе, как он будет выглядеть, когда Август закончит начатый своим божественным предком проект.

О врученном ему свитке он вспомнил только глубокой ночью, когда уже улегся на ложе и приготовился отходить ко сну. Глаза после вечерней прогулки слипались, по телу растекалась приятная расслабленность — и, немного подумав, он принял решение отложить свиток до завтра. Вряд ли там было что-то слишком уж срочное.

Следующее утро началось для Марка на рассвете. Сонно зевая, он осоловелыми глазами смотрел на разбудившего его раба и тряс головой, пытаясь отогнать образы из странного предрассветного сна.

— Просыпайся, хозяин. За тобой Август послал, — повторил раб.

— Что там еще случилось? — смачно зевнув, уточнил Марк.

Раб протянул ему чашу с холодной водой, и он быстро умылся, чувствуя, как вместе с водой назад в чашу стекают остатки сна.

— Не знаю. Каратакос мне ничего не сказал.

— Ладно, ладно. Скажи ему, что я сейчас искупаюсь, оденусь и приду, — он снова смачно зевнул.

Когда Марк в компании Каратакоса вошел в общественный дом, Август смывал в чаше с рук чью-то кровь. По спине сразу побежали непрошенные мурашки, а отчаянные попытки отогнать от себя мысли о том, кому она могла принадлежать, закончились ничем.

Для человека, чьи руки были заляпаны кровью в самом буквальном смысле, Август выглядел слишком воодушевленным. Кто-нибудь посторонний вряд ли смог бы это понять, но Марк за долгие годы навострился распознавать настроение своего обычно неэмоционального друга по малейшим признакам, — и сейчас эти признаки в один голос кричали, что он был чем-то жутко доволен.

— Ты за мной посылал? — вопрос Марка вышел откровенно дурацким.

Разумеется, Каратакос пришел к нему домой не по своей воле, но спросонья он не придумал лучшего способа начать разговор.

— Марк, мы победили! — повернувшись к нему, торжественно объявил Август. Судя по фиолетовым мешкам под глазами, он явно не спал всю ночь, — Скрибония правда снова очень невовремя влезла, почти как тогда, но не важно. Главное, что все получилось!

— Добился, чего хотел? — во рту у Марка отчего-то пересохло.

— Эй, что, не проснулся еще? — Август хлопнул его по руке, интерпретировав его эмоции по-своему, — Да. Да, Приап побери! Собери сегодня сходку за померием, — обязательно проследи, чтобы там были легионеры, — и объяви, что завтра провокатор Антония даст признательные показания. Нам нужно торопиться. Надежные источники докладывают, что среди легионеров гуляют идеи. Опасные идеи. Надо пресечь их на корню, если мы не хотим получить мятеж.

Марк кивнул и, переводя разговор на не менее важную тему, спросил:

— А что там Бальб? Наблюдатели уже отчитывались?

— А, — махнул рукой Август, — Никанор, ленивая задница, уснул прямо на посту. Я приказал его выпороть, — над домом действительно разносились крики наказываемого раба. Странно, что Марк не обратил на них внимания сразу, — Но он говорит, что пока не уснул — ничего особенного не видел.

— Отлично, просто отлично, — пробормотал себе под нос Марк.

Если все пойдет так, как задумал Август — эта проблема решится в ближайшие пару дней, и он наконец-то сможет переключиться с бесполезных моральных терзаний на куда более важное дело — на подготовку войны с Антонием. И Апполоновых игр. Поддержка плебса была им критически необходима, кто бы там что ни говорил.

Но как же он все-таки был рад, что не ему нужно было разруливать эту неожиданную и донельзя деликатную ситуацию. Он бы так не смог, и кто знает, к каким последствиям привело бы его малодушие.

— Веселее, Марк! Одной проблемой, считай, меньше, — радостно улыбнувшись, сказал Август.

— Веселиться будем потом, когда он даст показания, — буркнул Марк.

И если до правды об их афере никто и никогда не докопается. Стыд от потенциального разоблачения жег даже сейчас, когда еще ничего не случилось.

Август же был полностью уверен в их успехе — однако его уверенность провоцировала у Марка только новую волну стыда. Понимание, зачем все это необходимо, едва могло заткнуть его совесть.

— Ты свиток-то прочитал?

Август упал на стул и, не дав ему и мгновения на ответ, жестом подозвал к себе блондинистую рабыню:

— Сообрази нам что-нибудь перекусить, — сказал он ей и, когда она развернулась, собираясь уходить, хлопнул ее по заднице. Рабыня вздрогнула от неожиданности, злобно на него зыркнула, но затем, осознав, чем чревато подобное поведение, виновато потупилась и поспешила удалиться.

Да, у него действительно хорошее настроение, — думал Марк, задумчиво глядя ей вслед, — Даже выпороть не приказал.

— Что, нравится? — кивнул в ту сторону, в которой только что исчезла рабыня, Август. Марк недоуменно глянул на него, не понимая, куда он клонит, — Если нравится, могу тебе ее подарить. Если ты понимаешь, о чем я, — Август многозначительно ухмыльнулся.

Кажется, Марк сильно недооценил степень его удовлетворения.

— Так что насчет свитка? — Август, так и не дождавшись ответа, выжидающе уставился на него.

Давно позабытый и оттого неожиданный вопрос стал ударом под дых.

— Я его не смотрел еще, — мрачно буркнул Марк, — Меня вчера вечером сморило, думал прочитать сегодня.

Август вмиг посерьезнел.

— Ладно, у меня все равно есть еще немного времени. Я тебе так расскажу, — сказал он и поднялся со стула, — Примерно десять дней назад ко мне в руки попало письмо от Кальпурнии, вдовы Цезаря, адресованное моей матери.

То, как походя он назвал Кальпурнию вдовой, резануло по уху и заставило Марка поежиться.

— Ты же знаешь, что она последние четыре года проживает в Геркулануме? — спросил Август.

— Знаю, — неожиданно хрипло отозвался Марк.

— Ну так вот… Она писала, что в последние дни там начало происходить что-то странное. В произвольное время дня и ночи над городом стали раздаваться жуткие, леденящие кровь завывания, непохожие ни на одно животное или человека. Они исходили со стороны Везувия и от них нигде невозможно было спрятаться.

В задумчивости, Август принялся мерить комнату размашистыми шагами.

— Потом местные дуумвиры решили выделить людей, чтобы те провели разведку — и на этом письмо заканчивалось. Остальную информацию мне пришлось собирать по крупицам. Группа разведки не вернулась, из Геркуланума и окрестностей начала разбегаться аристократия, — да что там, даже сама Кальпурния недавно снова написала моей матери, и сказала что возвращается в Рим. Потом стали появляться сообщения из Помпей, и в них было все то же самое — жуткий вой и исчезновения людей. При этом, никто не упоминал ни о выбросах пепла, ни о лаве, так что вряд ли дело в вулкане.

— Чушь какая-то, — Марк потер глаза, — А мне зачем эта информация?

Август остановился, перевел взгляд на него — и Марк на мгновение почувствовал оцепенение.

— Если подсчитать всех, упомянутых в письмах — в окрестностях Везувия за последний десяток дней пропало немногим меньше пятидесяти человек, включая нескольких местных сенаторов и даже одного из помпейских дуумвиров. Мне нужен надежный человек, который бы отправился туда и проверил, что там происходит.

Прищурившись, Марк разглядывал лицо друга, но то оставалось непроницаемым. Его действительно так обеспокоили провинциальные слухи или он просто искал повод сплавить его из Города?

— Ясно. Я разберусь, — спокойно отозвался он, — Возьму с собой когорту второго.

— Лучше две, — Август задумчиво барабанил пальцами по столу, — Кто знает, с чем мы имеем дело? Но это позже. Сперва — сходка и Игры.

— Игры? — удивленно отозвался Марк, — Но ведь мы планировали…

— Придется менять планы. Людям нужно как можно скорее дать новый повод для обсуждения, иначе кто знает, к каким выводам они придут после нашей завтрашней демонстрации. Игры нужно устраивать как можно скорее. Чем раньше, тем лучше.

Как всегда, Август думал наперед и просчитывал все, даже самые дерьмовые варианты.

— Насколько раньше? — насторожился Марк.

Запланированные на июль, Игры сейчас находились у него в подготовительной стадии. Сильно подготовительной стадии. Настолько подготовительной стадии, что арену под навмахию за Тибром только-только начали возводить.

— Послезавтра, — сказал Август и челюсть Марка упала куда-то на пол.

Он с ума сошел? Кто вообще мог подготовить игры за два дня!

— Но это было бы в идеале, — продолжал Август, — Понятное дело, что успеть невозможно. Хм… Месяца тебе хватит, чтобы оставшееся подготовить?

Ну и шуточки же у него, — подумал Марк, чувствуя, как по спине побежал холодный пот.

— Месяца, пожалуй, хватит, — кое-как совладав с чувствами, ответил он, — Если убрать из программы слонов. Не успеют их привезти, сам понимаешь — штормы, пираты, Помпей.

— Да-да, — резко отрезал Август, — Можно и без слонов. И еще — добавил он, — Нам нужен заговор.

Собиравшийся уходить Марк остановился на полпути к двери и обернулся:

— Заговор?

— Заговор, — легко согласился Август, — Если мы хотим, чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов — нам нужен заговор. Свидетели, информаторы, понятые, весь фарш, сам понимаешь.

Марк понимал. А еще Марк понимал, насколько тяжело будет организовать все это с нуля за один-два дня.

И почему Август не мог предупредить его раньше?