Пройдя много миль: современная притча о бизнесе

ГЛАВА 1 Зов открытой дороги

«Антрепренер — хороший визуализатор и актуализатор. Он может визуализировать что-либо, и когда он визуализировался, он в точности видит, как это осуществить».

- Л. Шварц

НЕКОТОРЫЕ ЛЮДИ РОЖДАЮТСЯ ДЛЯ того, чтобы оставаться дома. Другие рождаются для путешествий. Не так-то легко отличить одних от других, но те вещи, о которых мы мечтаем и те планы, которые в соответствии с этим воплощаем, являются хорошими индикаторами наших предпочтений.

Когда Джеффу и мне было по шестнадцать, мы уже обсуждали, насколько скоро окажемся в дороге после окончания школы. Однажды я нашел стихотворение в школьной библиотеке, стихотворение, которое воззвало к нашим устремлениям и амбициям и выработало наше отношение к жизни, а позднее, к нашим путешествиям. Возможно, мы уже испытывали что-то подобное, но никто до тех пор не сумел так хорошо все суммировать, как это сделал Роберт В. Сервис в «Одинокой тропе»:

В этом заключалась основная идея. Делать что-либо иначе, не ради оригинальности, а потому, что это наилучший способ выразить нашу индивидуальность, и единственный путь, на котором действительно возможно насладиться жизнью. Это «иначе» — не что иное, как отказ удовольствоваться обыденностью. Но чтобы это сделать, вы должны будете заплатить цену того сорта, о которой поэт говорил:

Конечно, в свои 16 мы в полной мере не понимали, о чем говорит поэт, но это звучало хорошо; и что бы он не имел в виду, мы от всего сердца были с этим согласны.

Зов дороги впервые прозвучал для нас, когда нам было 17, рисуя нас, борющимися с лесными пожарами в северных лесах. В 18 зов раздался из Южной Каролины и Мексики, возбуждая в нас страстное желание попробовать текилу и увидеть Голливуд. В течение года после окончания школы мы износили две машины в гористых окрестностях Ванкувера и Британской Колумбии. Летом 1962 года зов раздался с Востока, заманивая нас в горы, к прериям и выше.

Этот парнишка Джефф уехал из университета, закончив в мае 1963 года второй семестр. В то время я работал в ночную смену на местной лесопилке и был вполне доволен, когда однажды утром он появился в моих апартаментах и разбудил меня. Он пришел сказать до свидания.

Куда ты отправляешься? — спросил я сонно.

В Виннипег, — ответил он. Я собираюсь работать там все лето.

Да ну, а когда ты собираешься осесть и стать респектабельным гражданином?

В следующем году обязательно.

Ну ты бы мог начать становиться добропорядочным гражданином прямо сейчас, позволив мне уйти спать.

Когда ты уезжаешь?

Сейчас.

Что?

Прямо сейчас. Я сейчас на пути из города.

Ну и ну! Ты лучше напиши мне, когда у тебя появится адрес.

Я смогу присоединиться к тебе этим летом позднее.

Я буду тебя ждать. Пока.

Сигналя и весело махая рукой, он вырулил со стоянки на своем потрепанном Понтиаке и свернул на Джордж стрит, ведущую по транс-канадской магистрали на восток.

Был уже конец июля прежде, чем я столкнулся с ним. Я въехал в Виннипег, проскочив Британскую Колумбию и северную Альберту, съехав вниз через Саскачеван к Регине и затем восточнее Манитобы и королевской провинции. Виннипег находился в 1600 милях от Ванкувера и представлял собой место максимально удаленное от нашего дома.

Я нашел Джеффа работающим на сборке в аэропорту. В ту ночь мы решили, что уж коль скоро мы забрались так далеко от дома, мы также должны увидеть и Торонто, находящийся в 1600 милях от нас, прежде чем мы осядем. Неделей позднее в ответ на нашу телеграмму, Том Калберт, наш лучший друг из Ванкувера, добравшись до нас автостопом, присоединился к нам. Джефф бросил свою работу. Мы объединили свои финансы, загрузили кое-какую нашу одежду в мой Чеви 1948 года и отправились в путь.

Мы разработали свой маршрут таким образом, чтобы он вывел нас юго-восточнее Великих Озер Чикаго и выше Детройта вдоль границы Торонто и затем назад. Но пролетающие мили околдовали нас прелестями зовущей дороги.

«У нас может не быть другого шанса» — говорили мы себе. Наш маршрут и конечное назначение начали меняться каждый день или два. У нас с собой было мало денег, но мы обнаружили, что могли обходиться, питаясь раз в день. Это позволило нам оплачивать горючее остаток пути.

В течение следующего месяца мы проехали через Миннеаполис, Чикаго и Цинциннати, вниз к южным штатам и к Майами и Флориде, вверх вдоль побережья Атлантики через Филадельфию, Вашингтон, округ Колумбия, Нью-Йорк, Монреаль, Торонто и, наконец, выше Великих Озер назад в Виннипегу.

Четырьмя неделями позже, после тотальных 17 штатов, 6 провинций и 12000 миль мы вернулись в Ванкувер, вдоволь насытившись отдаленными местечками и более чем готовыми к оседлой жизни.

Я работал, впервые за все это время после окончания школы. Я также пришел к заключению, что высшее образование более чем желательно, если, конечно, не жажду, обливаясь потоп добывать хлеб насущный весь остаток моих дней. Неделей позже я записался на множество курсов и получил ночные рабочие часы на лесопильном заводе с тем, чтобы скопить сумму, возможностью заработать которую я пренебрегал предыдущие годы.

Джефф нашел подобную работу на фанерном заводе и решил сконцентрировать на ней свои усилия в течение года; он планировал вернуться к своему образованию следующей осенью.

Мы перешли на полуголодный бюджетный режим, спали в старом Чеви, когда шел дождь, и в парках и на полях, когда он не шел, ели очень мало, чтобы сэкономить на бензин. Часто мы пускались в двух- или трехдневные поездки, живя на сигаретах и нервной энергии. Через месяц мы обнаружили, что просчитались с этими путешествиями, ибо результатом их стала значительная накопившаяся усталость. Мысль о том, чтобы бросить эту жизнь с четко поставленной целью и определенным будущим все же не возникала вновь. Как бы там ни было, но мы все же сделали эту уступку общественному мнению.

В один из благословенных уикендов октября 1963 года, когда впереди у нас было три свободных от учебы и работы дня, мы заправили Чеви и отправились за 1100 миль к югу посмотреть Сан Франциско. Нам потребовалось 22 часа безостановочной езды, чтобы добраться туда и после счастливых шальных полутора суток еще 22 часа, чтобы вернуться назад. Мы, наконец, бросили заниматься самообманом.

Мы были пойманы на крючок путешествований. Благодушие, которым было отмечено наше восприятие со времен возвращения с Востока, прокисло. Мы часто говорили об этом и решили, что Северная Америка, как место для путешествий, себя исчерпала. Мы любили каждую проведенную там минуту, но теперь нам хотелось увидеть что-то другое, необычное и заключающее в себе большой вызов. Но где?

Очевидным ответом была Европа, старый мир, земля праотцев. Но все путешествующие отправлялись в Европу. Многие наши друзья уже там были и вернулись, а другие собирались туда ехать. Мы хотели совершить что-то такое, чтобы отличало нас от других.

Нет. Европа не была ответом. Может быть позднее, но не теперь, когда мы только решили переместить наши устремления с американского континента. Мы долго обсуждали варианты и альтернативы, пока наконец не решили окончательно. Африка!

Она отвечала всем требованиям. Только подумайте об этом — Черный континент. Черная Африка; пигмеи, зулусы, львы, слоны, дикость, великолепие, ритуальные танцы, экзотические джунгли и приключения. Наше воображение исторгало тысячи различных образов и фантазий.

Конечно же, нам ни разу не пришло на ум задаться вопросом, почему никто другой не собирался в Африку. В конце концов мы заплатили за нее большую цену.

Кажется все великие риски начинаются с мечты — фантазии — и обычно требуют значительной смелости и желания «бесстрашно отправляться туда, где еще никто не бывал прежде».

Мы не хотели обсуждать даже самый незначительный момент, касающийся нашего решения, с кем бы то ни было. Мы очень хорошо усвоили из своего предыдущего опыта, что ничто так окончательно не убивает какую-либо задумку, как бесконечная дискуссия, праздная болтовня и пустые рассуждения. Кроме того, никто из наших знакомых ничего не знал об Африке. Итак, мы держали наш план при себе. Это хорошее правило для начала любого предприятия.

В последующие недели мысли об Африке стали фокусировать основной момент наших жизней, хотя мы при этом не пускались в пространные рассуждения по этому поводу, за исключением нечастых обмолвок по поводу возможного маршрута. Наши амбиции служили возбуждающим столпом нашей уверенности. Независимо от того, насколько скучающими или раздраженными мы становились, мы всегда могли заглянуть внутрь себя и удовлетворенно хихикнуть: «Это не продлится долго; скоро мы будем на пути к Африке».

Вы были помещены на эту землю для того, чтобы сделать со своей жизнью нечто удивительное. Что именно? Что же имеется в виду, какое великое осуществление, которое даст преимущество и принесет пользу и вам, и окружающим? Одной из важнейших вещей, какую вы когда-либо могли сделать, является процесс задавания себе подобного вопроса и попытка ответить на него.

В вас заключены неистощимые бесчисленные внутренние ресурсы таланта и способностей — только и ожидающие того, чтобы стать подспорьем и вызовом некоему великому благу. Вы должны отказаться «отправляться в свою могилу с собственной музыкой, все еще остающейся звучать в вас».

«Вы построили свои воздушные замки? Хорошо! Это как раз там, где их следует построить. Теперь отправляйтесь работать и возводить под них фундамент». -Генри Дэвид Сореау

Будьте честны с собой. Не попадайтесь в ловушку продавания себя задешево или довольствования меньшим чем то, на что вы способны. Вы рождены для великих целей. Вы здесь для того, чтобы ваша жизнь сумела как-либо отличиться от остальных жизней.

Чего вы в действительности хотите? Если бы вы могли или делали, или имели все что угодно в этой жизни, что бы это было? Позвольте себе мечтать и затем отправляйтесь работать на то, чтобы ваша мечта осуществилась.