Психология чемпионов. Мышление, приводящее к победе в спорте и жизни

10. Правильно оценивайте себя

Многое из того, что я узнал об образе мышления чемпионов, я почерпнул из наблюдений за тем, как Джон Калипари оценивает, подбадривает и критикует своих игроков из баскетбольной команды Университета Кентукки. Часто он поступает совершенно противоположно тому, что люди ожидают от него и делают сами.

В начале сезона 2011–2012 годов, в котором команда Кентукки под руководством Калипари в первый раз выиграла национальный чемпионат, меня пригласили в Лексингтон на игру этого коллектива с командой Университета Сент-Джонс. Последняя всегда считалась очень крепкой и входила в список лучших в Восточной конференции. Мой друг Роб Макнамара, который играет за команду профессиональных гольфистов в клубе «Фармингтон кантри» в Шарлоттсвилле, родился в Кентукки, и он страстный поклонник этой баскетбольной команды. Поэтому я взял его с собой. Мы сидели прямо за скамейкой коллектива из Кентукки, и для нас игра превратилась в один сплошной праздник от начала до конца. Наши фавориты вели в счете, на одном из этапов игры добившись преимущества в тридцать пять очков. Финальный счет был двадцать пять очков в их пользу. Большое количество болельщиков, собравшихся в спорткомплексе «Рапп Арена», бурно приветствовали героев и выражали им свою любовь на протяжении всего матча.

По его окончании мы с Робом прошли в раздевалку к команде Кентукки. Калипари в другом помещении давал традиционное послематчевое интервью корреспондентам СМИ. Игроки праздновали победу. А почему бы и нет? Они были молоды и только что разгромили известную команду.

Калипари вошел в раздевалку, увидел царившую там праздничную атмосферу и вдруг разозлился. Он приказал игрокам успокоиться и разразился критикой в их адрес. Я посмотрел на лица баскетболистов. Они были явно потрясены. Так же выглядел и Роб. Он посмотрел на меня с немым вопросом: «Что здесь происходит?» Я приложил палец к губам. Мы обратились в слух.

– Ребята, как вы можете праздновать? – спросил Калипари. – Ведь на каждой тренировке я твердил вам, что надо выкладываться. Бросаться за каждым мячом, вытаскивать его из самых трудных ситуаций. Я говорил вам, что в каждой игре вы должны с полным напряжением отрабатывать все сорок минут. Это наша цель.

Его голос стал жестким:

– Я не говорил, что вам необходимо думать только о победах. Я предупреждал, что могут быть и неудачи. Для меня лучше проиграть матч, но видеть, что вы трудились на площадке все сорок минут, чем победить, видя, что за восемь минут до окончания вы перестаете играть. Сегодня вы показывали отличный баскетбол в течение тридцати двух минут. Вы демонстрировали высокий уровень владения всем, над чем мы работали на тренировках. А потом вы расслабились. Ребята, мы не станем той командой, которой хотим стать, если не будем трудиться с полной самоотдачей каждую из сорока минут игры. Для команды Кентукки сыграть тридцать две минуты из сорока – это мало. Если это нормально для вас, то вам нужно изменить свой подход, потому что это не нормально для меня. Я хочу, чтобы вы поняли это до конца.

Калипари повернулся и вышел из раздевалки.

– Если бы я когда-либо поговорил таким тоном с сотрудниками гольф-клуба, – прошептал Роб, – то они просто убили бы меня.

– Да, это не клуб. Это команда Кентукки. Они пытаются стать лучше всех, – сказал я.

Люди, которые пытаются стать в каком-то деле лучше других, привыкают к жестким оценкам со стороны других. Они привыкают к высоким стандартам. Часто такие оценки они слышат от тренеров типа Калипари. Еще чаще они и сами так все воспринимают. Однако всегда важно, чтобы эти оценки появлялись в нужное время и были максимально конкретными.

Позже я признался Калипари, что посчитал то его обращение к команде очень своевременным. Критика после победы особенно эффективна. Спортсмены в эти моменты очень восприимчивы к ней и достаточно легко ее переносят. После поражений даже хорошие атлеты, как правило, сильно переживают неудачу. Они могут замкнуться в себе и даже не услышать того, что говорит им тренер.

Тогда команда Университета Кентукки услышала своего наставника. Он старался донести до подопечных мысль о важности самоотверженной игры. Он не был озабочен результатом матча в начале сезона. Он пытался объяснить игрокам, какого подхода к делу он от них ждет. Они должны проявлять командный дух. Они должны быть стойкими в защите. Они должны бороться за подбор и бросаться за каждым потерянным мячом. И они должны это делать на протяжении всех сорока минут игры. Калипари понимал, что создание у игроков такого настроя будет гораздо важнее для победы команды в чемпионате, чем даже разгром соперника в самом начале сезона. Именно такой настрой важен для Кентукки. Каждый спортсмен в команде либо принимает его, либо не играет.

В том, что я рассказал вам о той игре, нет ничего удивительного с точки зрения укоренившейся в Америке системы лидерства. Независимо от того, кто этот человек – тренер или сержант в армии, мы знаем массу примеров, когда такие лидеры позволяют себе кричать на своих подчиненных. И иногда это оправданно.

Но есть и другая столь же важная сторона лидерства – умение восстанавливать отношения с подчиненными. Я предложил Калипари поговорить с ними вечером, после ужина, когда они немного успокоятся. Он должен был объяснить им, почему так жестко говорил в раздевалке. Ему нужно было убедиться, что они поняли причину его расстройства. Она, конечно, не в том, что они выиграли, а в том, что они не выполнили те установки, которые он им дал. Те установки, которые сделают для них возможными победы не в отдельных матчах, а в чемпионате. Ему нужно было поговорить с каждым игроком лично и показать, что тот сделал хорошо.

Но Калипари не нуждался в моих советах. Он и так понимал необходимость этих бесед. Важной составляющей его выдающейся тренерской работы было то, что он всегда правильно оценивал своих игроков. Он знал, как критиковать их и как хвалить. Позже, по ходу того победного для Кентукки сезона, я заметил, что Калипари и его помощники редко делали игрокам замечания во время игры. Наоборот, в некоторых случаях они аплодировали, несмотря на совершенные спортсменами ошибки. Они аплодировали не ошибкам, а прилагаемым усилиям. Я никогда не видел, чтобы Калипари бранил игроков за промахи в бросках. Мне всегда казалось, что единственное, о чем заботится Джон, – это чтобы его команда играла в полную силу. По системе Калипари, каждый спортсмен может получить отдых, если поднимает руки, показывая, что устал. После отдыха игрок через некоторое время сам говорит, что хочет и может вернуться на площадку. Но если тренер выводит баскетболиста из игры, потому что тот действует не в полную силу, то снова вернуть его в игру может только Калипари.

Когда я говорил с командой Кентукки во время того чемпионата, я поддерживал идеи, которые были заложены Калипари в его систему оценки спортсменов. Я хотел, чтобы после начала матча никакие переживания уже не трогали членов команды. Я хотел, чтобы они просто играли – бесстрашно и в удовольствие.

Так оно и происходило.

Конечно, не у всех читающих эту книгу есть такой тренер, как Калипари, который лучше других знает, когда ругать, а когда подбадривать. Вы, наверное, уже поняли, что в большинстве сфер жизни нам самим приходится выносить себе соответствующие оценки. По моему мнению, исключительные люди тем и отличаются от обычных, что почти всегда имеют правильную самооценку. Большинство из нас ее лишены.

Когда я работаю с финансовыми консультантами, то иногда спрашиваю их, как изменилась бы их жизнь, если бы, как у спортсменов, она проходила под постоянным прицелом телекамер. Представьте себе, вы возвращаетесь домой после работы, и ваша жена задает обычный вопрос: «Как прошел день?» Вы ответите как обычно: «Нормально». Может быть, вы еще прибавите: «День был трудным».

Ваша жена ответит: «Трудным? Я так не думаю».

Она может рассказать вам, что вы уехали на работу рано, в семь часов. Но в офисе сначала занялись чтением трех газет, преимущественно их спортивных разделов. Затем вы выпили кофе и съели пончик в комнате отдыха. Потом поболтали с парнем из бухгалтерии о вчерашних матчах. После этого сели к своему компьютеру и некоторое время смотрели на экран невидящим взглядом. Потом проверили электронную почту и соцсети. Потом подняли трубку телефона, вроде бы собираясь позвонить потенциальным клиентам, но у вас аллергия на такого рода разговоры, поэтому в конце концов вы никому не позвонили. Вместо этого вы снова пошли в комнату отдыха и поболтали с коллегами о трудностях в экономике и о том, что в вашей компании плохо платят. Потом, возможно, вы прочли какие-то отчеты, и тут подошло время идти с друзьями обедать. После обеда вы посмотрели несколько сайтов. И уже к концу рабочего дня все же заставили себя сделать несколько звонков просто ради того, чтобы не чувствовать, что день прошел зря.

Так был ли ваш день трудным? Скорее всего, ваша жена так считать не будет. Ведь вы помните, она все это время наблюдала за вами как будто в объектив телекамеры? Она может даже заявить, что лучше бы вы сказались больным и сделали что-нибудь полезное по дому.

«Но, – подумаете вы, – ведь я уехал на работу в семь часов!»

Такой стереотип мышления психологи называют завышенным восприятием нагрузки. Среднестатистический человек обычно склонен переоценивать собственную нагрузку. Когда Джон Калипари принимает в команду Университета Кентукки новых игроков из числа первокурсников, он часто просит их во время тренировок носить специальные приборы, снимающие объективные показатели работы сердца. Во время перерывов он спрашивает у спортсменов, как они переносят получаемые нагрузки.

Обычно новички отвечают: «Нагрузки очень высокие, тренер!» Иногда они жалуются, что им так трудно, что они опасаются, как бы у них не разорвалось сердце.

Объективные данные медицинского контроля Калипари загружает в компьютер, который создает специальный график, соответствующий нагрузке. А затем тренер достает такие же графики нагрузок, которые испытывают во время тренировок профессиональные игроки НБА. Графики не лгут. Они показывают, что новые члены команды Кентукки обычно используют только половину своих физических возможностей. А профессионалы Национальной баскетбольной ассоциации – от 80 до 90 процентов. Это и есть разница между хорошими любителями и мастерами экстра-класса.

Хорошо известно, что система оценок отдельного индивидуума и групп людей глубоко встроена в нашу жизнь. Она начинается с первой ведомости, которую приносит домой ученик начальной школы. Некоторое время назад я работал по контракту с сетью ресторанов Pizza Hut. Я был поражен обилием оценок, которые использовались в работе этих пунктов общественного питания. Оценивалась степень свежести овощей из салат-бара. Оценивалась чистота на кухне и в залах и даже регулярность, с которой старшие менеджеры намеренно проливали соусы для того, чтобы проверить точность соблюдения графика уборки. Более того, среди сотрудников даже проводились производственные соревнования, позволяющие оценить работу на различных участках.

Но также хорошо известно и то, что оценки не всегда дают нам ответы на наши вопросы. Школьная ведомость не всегда отражает усилия ученика, которые он прикладывал к учебе. Когда я преподавал в Университете Виргинии, администрация заставляла нас каждый год заполнять специальные опросники, чтобы оценить нашу работу. Но все заранее прекрасно знали, какие квадратики отмечать и какие числа вписывать для получения хорошей оценки своего труда. В конечном счете эти анкеты ничего не давали с точки зрения истинных показателей качества исследований или учебной работы профессорско-преподавательского состава.

На своем опыте я пришел к выводу, что чемпионы редко позволяют чьим-то оценкам влиять на себя. Они устанавливают собственные критерии, и эти критерии больше имеют отношение к процессу тренировки или выступления, чем к результату. Чемпионы знают, что на каждый отдельный результат могут влиять удачливость или стечение обстоятельств. И только твердое и постоянное следование жесткому процессу тренировок обеспечит соответствие высоким стандартам.

Прекрасным примером этого служит подход Джона Калипари к победе его ребят над командой Университета Сент-Джонс в чемпионате 2011 года. Джон знал, что его подопечные талантливее соперника. Конечно, поклонники Кентукки были довольны финальным счетом. Но Калипари радости от него не испытывал. Он больше заботился о процессе игры: все ли его установки в полной мере выполнили его ребята на площадке.

И примеров такого рода не счесть. Финансовый консультант должен заставлять себя неустанно трудиться, чтобы правильно оценивать тот инвестиционный продукт, который он предлагает клиенту. Если он случайно слышит о каком-то инвестиционном варианте по каналу CNBC[50], рекомендует его клиенту и тот получает прибыль, то этот консультант не должен себя переоценивать по этой причине. Точно так же не должен себя переоценивать и студент, пропустивший лекции по экономике и использовавший для подготовки к экзаменам старые учебные материалы. Ему может повезти с экзаменатором, и он может даже получить «отлично». Но эта оценка не должна вводить его в заблуждение относительно качества его учебы.

Исключительные люди так себя не обманывают. Они сравнивают полученные результаты с критериями, которые сами для себя определили. Для них результат имеет второстепенное значение, потому что они понимают: если при подготовке и выполнении какого-то дела будут следовать проверенным стандартам, результаты не заставят себя ждать. Они настроены исключительно на процесс работы не потому, что им не важен итог. Они просто понимают, что тренировка необходимых навыков приведет к необходимому результату.

Несколько лет назад я сотрудничал с очень хорошим гольфистом-любителем по имени Билл Шин. Он решил для себя, что на любительских чемпионатах будет оценивать свои результаты не по тому, за сколько ударов ему удалось пройти очередной раунд, а по тому, насколько его игра была стабильна с точки зрения правильности подготовки к каждому удару – и физической, и психологической. Цель была в том, чтобы правильно подготовить каждый удар. В случае с Биллом такой вид самооценки принес замечательные результаты. Он стал единственным спортсменом в истории гольфа, победившим в любительских чемпионатах и Великобритании, и США.

Как и все исключительные люди, Билл решил сам установить для себя критерии мастерства. В бизнесе, например, строительные компании могут оцениваться по их величине, капитализации или другим финансовым показателям. Исключительные люди могут использовать эти объективные показатели или совершенно не заботиться о них. Я знаю одного владельца строительной фирмы, который в каждый конкретный промежуток времени занимается только одним домом. Он делает свое дело с огромной любовью и гордится тем, что создает превосходные дома, жизнью в которых его клиенты будут наслаждаться десятилетиями. Он устанавливает для себя собственный график, который позволяет ему наслаждаться велоспортом, другой его страстью. Он хорошо зарабатывает, но только люди, знающие его и его работу, понимают, что он исключительный человек.

Выдающиеся люди знают, когда им нужно произвести самооценку. Я не рекомендую гольфистам делать это во время раунда. После окончания партии это вполне нормально. Особенно если игрок забил предыдущий мяч в лунку только с третьего удара на грине. В таком случае он вполне может поругать себя и настроиться на привычный алгоритм, когда подходит к очередной стартовой позиции. Однако в целом ни для игрока в гольф, ни для другого выступающего на публике человека неправильно пытаться оценить себя посредине выступления. Дело в том, что самооценку нам дает наше сознание. А в процессе выполнения какого-то наработанного действия, которое в основном контролируется подсознанием, «включать» сознание не рекомендуется. Гольфист, который начинает переоценивать свои действия посредине раунда, обычно думает: «Видимо, я неправильно выполнил последний элемент замаха клюшкой». И он начинает пытаться исправить свою технику посредине игры, а это зачастую приводит к плачевным результатам.

По своему опыту я знаю, что исключительные люди очень хорошо оценивают правильность тренировочного и соревновательного процесса. Они сразу же чувствуют, когда дают даже легкую слабину и отходят от собственного золотого стандарта. Обычные люди могут значительно отклоняться от своего привычного уровня. Выдающиеся личности, например, как правило, очень твердо соблюдают взятые на себя обязательства по контролю за своим весом. Если исключительный человек нарушит такие обязательства, скажем, в праздники, он легко заметит, что набрал лишний килограмм, и скорректирует меню, станет больше заниматься в спортзале и быстро вернется к оптимальному весу. А обычный человек выпадет за праздники из режима и потом будет возвращаться к своему нормальному состоянию в течение последующих шести месяцев. К тому времени он наберет пять лишних килограммов, и войти в норму ему станет значительно сложнее.

Исключительные люди обычно составляют для себя списки (на бумаге или мысленно) целей, преследуемых на тренировках и соревнованиях. Выдающийся гольфист может посвятить как минимум час в день оттачиванию владения различными видами клюшек. Он может работать над совершенствованием физической подготовки, например, проплывая в день выбранную дистанцию за определенное время. Цели на соревнованиях могут включать у него сохранение трезвого взгляда на ситуацию, способности переносить разное развитие событий, умения не поддаваться никаким внешним воздействиям, быть невозмутимым и уравновешенным и полностью доверять своим навыкам и опыту.

Исключительные игроки оценивают свое состояние по этим критериям и используют свои наблюдения для внесения необходимых коррективов в действия (конечно, не в разгар соревнований).

Ответ на вопрос, насколько хорош может стать каждый конкретный спортсмен, может быть получен только по результатам его долгой и сознательной работы по самосовершенствованию. Под словом «долгой» я подразумеваю не недели или даже месяцы. Обычно речь идет о годах.

Я не могу обозначить временные пределы того, сколько должен человек работать над собой, чтобы произвести окончательную самооценку себя как личности. Для профессионального гольфиста это непростой вопрос. Я работал с десятками спортсменов, которые выигрывали престижнейшие чемпионаты и первенства. Но профессиональный гольф всегда был и остается жестким видом спорта. Поэтому я видел еще большее количество игроков, которые ничего не добились ни в одном мэйджоре. Каждый год сотни гольфистов-любителей переходят в профессионалы, мечтая выигрывать ответственные первенства и много зарабатывать на призовых. В реальности большинству из них это не удается. Они не пробиваются даже в число лучших ста двадцати пяти профессионалов высшей лиги PGA Tour, из которых формируется костяк участников каждого очередного сезона и которые получают на него бесплатный допуск. Какое-то время они перебиваются в низших лигах, где призовые мизерны, а плата за участие высока.

Когда кто-то из этой категории гольфистов спрашивает меня, следует ли им продолжать карьеру, я часто не могу им ничего ответить. Но у меня тоже есть к ним вопросы. Главный из них звучит так: «Вы уверены, что выполнили все свои обязательства перед собой?» Под этим я имею в виду, сделал ли мой клиент все, что он наметил для себя в гольфе. Все ли усилия он приложил к тому, чтобы достичь максимума возможного в тренировках и выступлениях. Жил ли он гольфом? Или работал только вполсилы? Верил он в себя или не сумел достичь той степени убежденности в своих возможностях, которая позволила бы ему реализовать весь потенциал?

Если ответ хотя бы на один из этих вопросов отрицательный, мне кажется, что такому спортсмену еще рано делать финальную самооценку и сдаваться. Никто не может знать точно, не встанет ли все у этого гольфиста на место, если он еще день или неделю будет прилагать максимальные усилия к делу, которым занимается. Может случиться и так, что спортсмену лучше оставить одну мечту и устремиться в погоню за другой. Но из своего опыта я знаю, что с этим никогда не надо торопиться.

Даже когда я думаю, что для конкретного спортсмена такое время пришло, никому не даю такого совета. Решать должен он сам. Но по крайней мере, он будет осознавать, что подошел к той точке, когда нужно дать себе честную самооценку.