Псы войны

Глава 20

Николай Ванин шел по деревне. Со всех сторон слышались стоны или крики боевиков, собирающих трупы. Настроение у бывшего старшего лейтенанта было хуже не придумаешь. Еще вечером он засыпал с мечтой о том, как отметит его босс, сделает своим представителем на Дальнем Востоке вместо старой калоши Улдузова или, может, заберет с собой в Москву, там бы он себя показал…

Но с восходом солнца его мечты были расстреляны из автоматов наемников, которые предприняли сумасшедшую попытку отбить своего товарища. И эта попытка удалась.

Ванин вышел на главную деревенскую площадь, здесь еще курился дым и стоял кислый запах сгоревшей взрывчатки. В противоположном конце площади складывали убитых. Многие трупы были сильно посечены осколками гранат.

Николай Ванин выбрал место у разваленного каменного забора, сел. Пока он ждал донесения от Семена Кулина, решил закурить. Щелкнув зажигалкой, Ванин жадно затянулся сигаретой и выпустил струю дыма в лицо подбежавшему Кулину.

— Ну? — спросил Николай.

Старший «зондеркомандовец» стал перед ним почти по стойке «смирно» и четко доложил:

— Пятнадцать убитых, двадцать девять раненых, из них тринадцать тяжело. Во время боя уничтожено два наших пятидесятимиллиметровых миномета и весь запас мин к ним.

— Да, два миномета, — Ванин еще вдыхал кислый дым — результат взрыва этих треклятых мин. Он снова глубоко затянулся. — Пиши радиограмму на «Дозор», «обрадуем» босса.

Утро на базе «Дозор» началось с того, что проснувшийся босс приказал отправить вертолет за пленным. Пока механики напоследок проверяли двигатели «Ми-8», Логинов потребовал завтрак.

Но едва все его приближенные сошлись за одним столом, собираясь перекусить перед напряженным днем, в помещение вошел радист и тихо доложил:

— Радиограмма от Николая Ванина.

Все посмотрели на радиста, в мозгу каждого мелькнула скверная мысль: «Что-то случилось». Логинов отодвинул от себя столовый прибор:

— А ну-ка зачитай.

Радист прокашлялся, затем начал читать.

— «Сегодня ночью подвергся нападению противника. В ночном бою понес большие потери. Пленный погиб. Противник отступил, не имею достаточно людей преследовать. Ванин».

Когда радист замолчал, Логинов спокойно осмотрел сидящих за столом.

— Что это означает?

Все молчали. Каждый понимал, что ответить боссу не так, как тот желает, означает вызвать весь тот гнев, что скопился в этом человеке. Наконец подал голос Алик Джасанов, ему было муторно после вчерашнего перепоя, и он был зол на весь мир.

— Это означает, что косоглазый проворонил пленного, профи просто начистили ему плоское рыло. А теперь он пробует оправдаться.

— Правильно, Алик, — согласился с ним босс и сказал радисту: — Запиши радиограмму для Ванина. Радист достал блокнот и ручку, Логинов начал диктовать: — «Появились сомнения в правильности выбора командира отряда. Если к полудню не будет взят новый пленный, командование отрядом передать своему заместителю, самому вылететь на „Дозор“. Через два часа получите подкрепление. Босс».

Радист удалился, Логинов обратился к Ахмеду Улдузову.

— Погрузить в вертолеты всех людей, вчера снятых с заслонов. Эту команду возглавит Джасанов. По прибытии на место, — это уже касалось Алика, — Ванина под охраной и безоружного доставить на «Дозор». До наступления темноты с террористами надо кончать.

— О’кей, босс, — радостно воскликнул Джасанов, вскочив со своего места. Наконец-то наступил и его час…

Ванин курил одну сигарету за другой. Наконец, бросив очередной окурок на землю, сказал Кулину:

— А ну еще раз зачитай радиограмму.

Семен Кулин с трудом скрывал свое ликование по поводу неудачи Ванина, солдафон получил свое. Николай понимал причину радости своего заместителя и знал, что ждать помощи от этого парня не приходится.

— Собери всех людей, — распорядился Ванин.

Напротив бывшего офицера выстроились три шеренги грязных, оборванных людей. На их лицах читался ужас перед предстоящей операцией, они видели, как воюют их противники, и новая встреча не вдохновляла боевиков.

— Сейчас мы будем прочесывать лес до Змеиного болота. Двигаться цепью на расстоянии видимости друг от друга, оружие держать наготове. В случае опасности открывать огонь без команды.

Голос Николая с каждым словом креп. Полчаса он потратил на изучение карты, по его мнению, у наемников был один выход. Перейдя болото, затеряться в горах. По карте Ванин знал — Змеиное болото непроходимо. Террористам придется идти вдоль болота, а с раненым они далеко не уйдут, значит, еще есть возможность исправить положение.

Соорудив из двух жердей и плащ-палатки носилки, наемники аккуратно положили на них изможденного Георгия Шлосова. Глеб Кольцов посмотрел на стоящих возле него Улниса и Лаптева, тяжело вздохнул и сказал:

— Берите носилки и следуйте за проводником. Михеич укажет вам дорогу и поможет в случае чего. Когда придете на место, стерилизуйте раны и сделайте Георгию прививку от столбняка, в общем, сами знаете, как поступить.

Лаптев без слов взялся за носилки, Владис, помедлив, спросил:

— А когда же вы отойдете?

На это Кольцов усмехнулся и хлопнул прибалта по плечу:

— Не переживай, сейчас Янычар встретит Аристократа, и мы отойдем. Главное, чтобы у Полковника не было заражения. Ну, давайте.

Первым в болотную жижу вошел Михеич. Он двигался тихо, под его ногами едва колыхалась грязная вода. Следом за ним, тяжело ступая, в болото вошли наемники, стараясь повыше держать над водой носилки. Когда они скрылись за кустами осоки, Глеб поднял с земли помповое ружье и двинулся через каменную гряду в направлении леса.

Кольцов долго пробирался между острыми обломками скал. За это время ему в голову пришла новая, почти сумасшедшая идея. Выбравшись наконец на ровное место, он укрылся за ближайшим кустом в ожидании Болонидзе и Донцова. Как ни ждал их Глеб, но грузин появился неожиданно, выскочил как из-под земли.

— А, это ты, — проговорил Янычар, опуская ружье, которое он наставил на Глеба. Следом за грузином появился Донцов.

— А мы думали, это гребаные уроды приготовили нам встречу! — по-мальчишески весело проговорил старший оперуполномоченный.

— Могу расстроить вас, это я, — ответил Глеб.

— Ну что, уходим? — Болонидзе повесил на шею ремень ружья. Глеб отрицательно покачал головой.

— Что, продолжаем играть в войну? — иронически спросил грузин.

— Угу, — подтвердил Кольцов. — Я подумал, если мы сейчас все уйдем в болото и там засядем, наши преследователи, порыскав вдоль болота и не найдя никаких следов, поймут, что мы прячемся где-то среди камышей и осоки. А вот тогда нам будет туго.

— Верно, — согласился с доводами старшего Янычар, но затем, щелкнув пальцами, спросил: — А чем мы их сдержим, двумя ружьями и винтовкой, и не много ли будет преследователей на нас троих?

— Мне пришлось над этим поломать голову, — признался Глеб. — Нам не надо их сдерживать. У Олега к винтовке всего девять патронов. Он где-то засядет и будет поддерживать нас с тобой в самые критические моменты. А так как у нас патронов побольше, мы их погоняем по лабиринтам этой гряды. Создадим иллюзию, что прикрываем отход остальных с раненым. Поиграем с уродами в «кошки-мышки» среди камней, попортим им крови, а потом уйдем в болото. Надеюсь, провести нас по тропе Михеича для тебя, Янычар, не составит большого труда?

— Труда-то не составит, а вот как мы узнаем, что наступило время для отхода? — поинтересовался Болонидзе.

Кольцов поднял на ладони связку динамитных патронов и тихо сказал:

— Как взорвется эта штука, значит, время сбора возле болотной тропы. Идет?

— Идет, — в один голос согласились наемники. Больше не говоря ни слова, все разошлись готовиться к встрече преследователей.

Олег выбрал себе позицию вдали от места предполагаемого боя. Это было нагромождение валунов, которое облюбовало какое-то вьющееся колючее растение. Оно буквально обволокло холм, сделав из него небольшую зеленую гору. Олегу пришлось потратить много сил, чтобы проползти под этой зеленой колючей сеткой на вершину холма. Он был весь исцарапан, и оставалось лишь надеяться, что это растение не ядовито. Зато когда он достиг вершины, это была лучшая позиция для снайпера, с вершины холма открывалась отличная панорама. Правда, это было далеко от места сбора, но в крайнем случае Олег мог остаться здесь. Вряд ли кому-то придет в голову искать его тут, в плену у колючего кустарника. Донцов положил перед собой винтовку и вставил магазин с длинными, гвоздеподобными патронами, передернул затвор. Он был готов к бою.

Кольцов устроился в сотне метров от Янычара. В отличие от Донцова им сидеть на месте не придется. Их жизнь будет зависеть от того, как быстро они смогут менять позиции среди камней и не дадут противнику себя окружить. Укрывшись за большим валуном, Глеб достал из нагрудного кармана галету. От впитавшегося пота галета была солено-горькой, Кольцов с отвращением сплюнул. И тут среди деревьев замелькали тени преследователей…

Боевики выходили из леса, держа перед собой автоматы, пугливо оглядывались по сторонам и двигались в сторону гряды. Они готовились к тому, что в лесу их атакуют невидимые убийцы, ждали смерть из-за каждого дерева. Но лес закончился, и ничего не произошло. Шаг боевиков стал тверже, уже слышались смех и выкрики.

Глеб поднял тяжелое ружье и стал целиться в ближайшего боевика. Это был молодой парень с атлетической фигурой, скуластым лицом и перебитым носом боксера. До сих пор судьба берегла его. Кольцов нажал на курок. Оглушительно грохнуло ружье, выбросив сноп огня и больно ударив в плечо.

Глеб спрятался за скалу, лихорадочно передергивая затвор. Ему не пришлось видеть, как заряд картечи, ударив в плечо боевика, отрубил ему руку с зажатым в ней «узи». Парень рухнул, а оторванную руку отбросило в сторону. От удара о землю загрохотал автомат, пули полетели куда попало.

Боевики бросились врассыпную, автоматный огонь с тыла напугал их больше, чем выстрел Кольцова с фронта. Выскользнув из своей засады, Болонидзе разрядил ружье им вслед, что еще усилило панику. Но, едва боевики отступили к лесу, их тут же взял в оборот Ванин. Бывший вояка сразу же понял, что перед ними всего лишь заслон, значит, есть возможность захватить живьем хотя бы одного. Он быстро объяснил, как начать новое наступление, а затем пинками стал гнать боевиков обратно.

Из леса выбежала первая дюжина, их прикрыли огнем остальные засевшие за деревьями. Плотный огонь не давал возможности поднять головы. Прячась за камни, Глеб пробирался в глубь гряды. Достигнув новой, заранее подготовленной позиции, он затаился.

Боевики перебежками, но уверенно приближались к валунам. Наблюдая за их действиями, Ванин отметил про себя, что в учебном лагере, организованном братьями Шаблиными, их кой-чему научили. Достигнув скал, они стали закрепляться, готовясь прикрыть остальных засевших в лесу. Один из боевиков высунулся из-за скалы больше, чем следовало, и ему тут же размозжило голову картечью. Остальные, спрятавшись за камни, палили в разные стороны. Ванин подал знак, и оставшиеся в его подчинении тридцать человек двинулись перебежками к гряде. Глядя вслед бегущим, он с усмешкой подумал: «Что, бычье, не по нраву настоящая война? Легче же изображать из себя крутых на разборках».

Вано Болонидзе, заняв новую позицию, поджидал, когда остальные боевики подойдут поближе. Выбрав наконец удобное время, он высунулся из-за скалы, вскинул ружье и дважды выстрелил, кто-то истерически закричал. Едва грузин снова нырнул за камни, как весь огонь был обрушен на него. Именно этого и ждал Кольцов. Выглянув из своего укрытия, он открыл огонь по ближайшим к нему боевикам. И снова стоны, крики. Наблюдая из леса за ходом боя, Николай Ванин отметил, что его боевики топчутся на одном месте, не пытаясь атаковать засевших наемников. Время шло, до полудня оставалось два часа, если он не поторопится, то придется передать командование этому вонючке Кулину. И если старший «зондеркомандовец» чего-то добьется до темноты, это будет означать, что ему, Николаю Ванину, конец. Босс не прощал подобных промахов.

Ванину очень не хотелось бежать через простреливаемую зону, но другого выхода не было. Набрав в легкие побольше воздуха, он подал знак своему последнему телохранителю, и они, мечась из стороны в сторону, бросились бежать в сторону гряды.

В эту минуту их увидел Глеб. Ружье в очередной раз больно отдало в плечо. Заряд картечи отрубил телохранителю ногу. Рухнув на землю, он выронил оружие и забился в припадке, крича от боли. Рядом с ним лежал Ванин, вжавшись в твердую пыльную землю и ожидая следующего выстрела. Ему казалось, что кричащий телохранитель навлечет погибель и на его голову. Дрожащей рукой он направил свой револьвер в сторону раненого и, уперев ствол тому в висок, судорожно нажал на курок. Из-за стрельбы вокруг выстрела малокалиберного револьвера никто не услышал, но крик сразу же прекратился. Держа перед собой оружие, Ванин по-пластунски пополз в сторону залегших боевиков. Он почувствовал себя в безопасности, лишь когда добрался до скал и укрылся за ними.

— Нужно обойти их, — сказал он одному из боевиков, исполнявшему обязанности старшего десятки.

Плотно сбитый боевик отполз в сторону и что-то стал говорить другим, они послушно кивали. Наконец несколько человек поползли влево и столько же вправо. Начался охват.

Когда среди скал замелькали маскировочные комбинезоны «зондеркомандовских» боевиков, Олег понял: наступило его время.

«Обходят», — догадался Кольцов, увидев слева от себя нескольких боевиков, очень осторожно пробиравшихся среди камней. Пригнувшись, Глеб пополз им навстречу и, выбрав удобную позицию, затаился. Те его не заметили и все так же обходили невидимого врага. И, когда расстояние между Кольцовым и ближайшим боевиком сократилось до десяти метров, Глеб выглянул из-за скалы и почти в упор выстрелил в него из ружья. Боевика отшвырнуло назад. В выглянувшего из укрытия второго боевика Кольцов разрядил свой «ТТ», который держал в это время в левой руке. Пока он отбивался с одной стороны, его обошли и с другой. Автоматным огнем отрезав Болонидзе от Глеба, их окружали, не давая соединиться.

Кольцов сразу разгадал примитивный замысел противника и стал отползать назад. Там, ближе к болоту, были глубокие трещины, достаточно широкие, чтобы двигаться по ним без труда в полный рост.

Обильно угощая боевиков свинцом, Вано не забывал каждый раз менять позицию. Но его маневры все больше отделяли его от Кольцова, он это понял слишком поздно. Опершись спиной на валун, Вано в очередной раз заряжал ружье, и тут он увидел, что его обошли. Боевики были всюду: не только спереди и по бокам, они были у него в тылу. «Собираются взять живым, — с каким-то диким озорством подумал Болонидзе, — ладно, посмотрим, как у них это получится». Передернув затвор, он встал во весь рост и открыл огонь по движущимся пятнистым силуэтам. Со своего холма Олег наблюдал всю картину боя. Он видел, как обходным маневром боевикам удалось окружить Болонидзе, и то же самое они пытались проделать с Кольцовым. Но тот чувствовал опасность и постепенно отступал к лабиринту трещин, где готовил преследователям еще один сюрприз. В помощи нуждался Вано, четверо боевиков засели у него за спиной и выпускать грузина не собирались. Они были хорошо укрыты от картечи Болонидзе за скалами, зато перед Донцовым были как на ладони. Поймав первого в перекрестье прицела, Олег плавно нажал на курок. Этому боевику пуля попала прямо в сердце, он ткнулся головой в скалу и затих. Другому пуля угодила в шею, он долго и мучительно бился в агонии. Третий и четвертый были убиты с олимпийской точностью в переносицу.

Болонидзе каким-то чутьем определил, что путь к отходу свободен. И в считанные секунды проскочил в глубь гряды ближе к болотам.

Прячась за валунами, Николай Ванин знал, что одного из наемников плотно обложили и патроны у него на исходе. Поэтому ждал известия о захвате нового пленного, но вместо этого… Возле Ванина вдруг оказался старший второй десятки, здоровенный амбал с лицом бульдога.

— Ну что, взяли? — спросил Ванин, боясь спугнуть удачу.

— Нет, ему удалось вырваться и отойти в глубь болота, — доложил старший.

— Как отойти? Он ведь был окружен, — едва не закричал Ванин.

— Тех, что были у него в тылу, снял другой стрелок. По-видимому, у них где-то спрятан еще снайпер.

— Снайпер? — переспросил Николай, он вновь чувствовал себя одураченным. Неожиданно ткнув боевику в живот револьвер, он скомандовал: — А ну встать. Хочу посмотреть, не врешь ли ты.

Лицо боевика исказилось от злобы. Ничего не говоря, он поднялся. Но едва встал во весь рост, как его ноги подкосились и он упал прямо на бывшего офицера, заливая его своей кровью и сгустками мозга. Боевик был убит, чуть выше его переносицы темнело круглое отверстие с крупную горошину, затылок же был снесен напрочь. Отбросив от себя труп, Ванин выругался.

Наконец Глеб добрался до трещины, начало ее было узким и не таким глубоким, как хотелось бы, поэтому Кольцову пришлось в нее сползти и, быстро передвигаясь, забраться как можно дальше. Здесь было по пояс, но достаточно широко, чтобы стрелять из ружья. Глеб затаился.

Несколько боевиков достигли того места, где Кольцов заполз в трещину, но спускаться в нее не стали. Двинулись вдоль нее. Их слишком пугали валуны впереди, чтобы заглядывать на дно трещины, а зря. Двоих боевиков Кольцов застрелил в упор. Они не заметили опасности, таящейся на дне. Пока царила растерянность, Глеб еще дальше убежал по дну этой трещины. Его снова преследовали, но теперь боевики тоже двигались по дну. Дальше трещина становилась шире и глубже, в конце концов она превратилась в провал размером с котлован среднего дома. От большого провала отходили небольшие трещины — излучины. В одной из таких излучин и укрылся Кольцов и первому из преследователей разворотил живот картечью. Другие отступили, укрывшись за каменным выступом. Глеб посмотрел на часы. Прошло сорок минут с начала боя, они достаточно потрепали силы врага, и теперь было самое время отходить, предоставив противнику размышлять, в какую сторону отошли остальные наемники.

Выглянув из своей излучины, Кольцов прикинул расстояние до укрытия преследователей — около сорока метров. До излучины, ведущей к болоту, было метров тридцать. «Должно получиться», — подумал Кольцов, вставляя в ружье последние патроны. Не переставая наблюдать за укрытием боевиков, он передернул затвор ружья, положил его возле себя. Затем вставил полную обойму в пистолет, вогнал патрон в патронник. После этого, сунув «ТТ» за пояс, достал из гранатного подсумка связку динамитных патронов. Щелкнула дешевая одноразовая зажигалка, и сантиметровый язычок пламени потянулся к бикфордову шнуру. Через секунду шнур зашипел. Подхватив в левую руку ружье, Глеб выскочил из укрытия и, сильно размахнувшись, швырнул связку в сторону выступа. Стреляя на ходу из ружья, Глеб не давал «зондеркомандовцам» выглянуть из-за выступа. Наконец ружье, последний раз выплюнув заряд, замолчало. Бросив его, Кольцов выхватил из-за пояса пистолет и продолжил стрельбу в сторону выступа. Бикфордов шнур быстро обугливался, и Глеб чувствовал, что не успевает. Вот грянул последний выстрел, затворная крышка отскочила назад и замерла. Глеб проскочил в излучину и стал изо всех сил карабкаться по острым камням наверх.

Сзади раздались возбужденные крики, и в этот момент грянул взрыв. На Глеба налетела волна горячего, обжигающего воздуха, с силой швырнула его вверх, несколько раз перевернула и бросила вниз. Последнее, что он увидел, это был топкий берег болота…

Услышав взрыв динамитной связки, Болонидзе понял, что ему тоже пора прятаться в болотной жиже, пока преследователи не уберутся, а потом они перейдут в пещеру. Неожиданно он обнаружил, что в его ружье кончились патроны. Он швырнул ружье, чтобы создалось впечатление, будто он спешит к болоту. А сам решил вернуться назад, там лежало достаточно мертвых боевиков, у которых можно взять «Калашников», а с автоматом Вано чувствовал себя намного лучше, чем с коллекцией ножей, висящих у него на жилете.

Но в тот момент, когда Вано нагнулся, чтобы подобрать брошенный автомат, за его спиной возник Ванин. Направив на грузина револьвер, он скомандовал:

— Не двигаться, руки за голову.

Болонидзе на мгновение замер и вдруг, подхватив автомат, рванулся, но Ванин его опередил. Малокалиберная пуля, пройдя через бок, вонзилась в позвоночник наемника. На секунду Вано потерял сознание, а когда открыл глаза, в пяти метрах от него высокий мужчина двумя руками держал револьвер на изготовку. За его спиной полукругом стояло полтора десятка вооруженных боевиков. Измученные борьбой за жизнь с посланниками самой смерти, они все-таки победили, им даже удалось снова добыть «языка», и они улыбались. Вано посмотрел перед собой. Автомат лежал в метре от него, казалось, только протяни руку… Янычар попытался до него дотянуться, но ничего не получилось, его не слушались ноги, теперь он все понял.

— Ну что, попался, голубок? — торжествующе спросил Ванин, его распирало от гордости. Теперь будет что показать боссу.

Но Болонидзе это не устраивало. Правая рука его скользнула к груди, нащупала один из сюрикенов. Четыре луча, четыре смертоносных жала, соединенных воедино. Вано приподнялся на левой руке и, повернув голову в сторону Николая, внимательно посмотрел ему в глаза. Ванин победоносно улыбнулся, он так и не понял угрозы, исходящей из этих черных глаз. Из-под Болонидзе вырвалась правая рука, как будто ее выдернула мощная пружина, и что-то блеснуло в воздухе. Ноги Ванина подкосились, и он стал валиться на бок, из правого виска у него торчал сюрикен.

Ошарашенные боевики неожиданно для самих себя открыли бешеный огонь, через минуту превратив Болонидзе в груду перемолотого мяса. Несмотря на свинцовый град, лицо грузина не задела ни одна пуля. На его лице осталась улыбка полного удовлетворения.

Когда прогремел взрыв, Олег видел, как из чрева провала взрывом выбросило Кольцова. Отвлекшись на это, он упустил момент, когда был ранен Вано. В его винтовке остался один патрон, и он уже собрался потратить его на командира группы преследователей, но Болонидзе сам решил эту проблему. Олег не мог ему ничем помочь.

Оставался Кольцов, он лежал недалеко от болота и не подавал никаких признаков жизни. Мертв он или жив — это надо было выяснить Донцову. И снова Олегу пришлось преодолевать колючую паутину таежного растения. Еще больше ободравшись, он наконец выбрался из укрытия-западни. Прячась за валунами, пробрался к тому месту, где лежал Кольцов. Его никто не заметил, после убийства командира боевики отошли под прикрытие леса в ожидании обещанной поддержки.

Время подходило к полудню. Солнце палило нещадно, от болота поднимался ядовитый туман. Кольцов лежал лицом вниз, вытянув перед собой правую руку с зажатым в ней «Токаревым». Перевернув Глеба на спину, Олег приложил ухо к его груди — Кольцов дышал, и сердце его билось, он был жив, хотя и без сознания. Олег попытался разжать руку с пистолетом, но не получилось, хватка была мертвой. Необходимо было где-то укрыться, пока Михеич не придет за ними и не переведет через болото. Наклонившись и ухватив Глеба за плечи, чтобы оттащить в тень, Олег услышал щелчок, характерный звук взводимого затвора. Донцов медленно поднял голову и увидел перед собой в двадцати метрах еще одного боевика. Он, вероятно, только что выбрался из провала и стоял с автоматом на изготовку. Вид был ужасен, одежда разорвана в клочья, лицо разбито в кровь. Все тело в кровоподтеках, левый глаз наполовину вывернут. По-видимому, это был один из преследователей Кольцова, случайно уцелевший после взрыва связки динамита.

Боевик оскалился, широко открыв щербатый рот, на губах показалась кровь, он закашлялся, схватился одной рукой за горло, другой продолжал держать автомат, направленный в грудь Донцова. Автомат дрогнул, ствол стал медленно опускаться. Олег воспользовался этой возможностью и метнулся вправо, туда, где лежала его винтовка с последним патроном. Перевернувшись через спину, он вскинул винтовку и, почти не целясь, нажал на курок. Глухо прозвучал выстрел, и пуля ударила боевика в плечо. Он взмахнул руками и рухнул в провал.

«Черт бы побрал эту сволочь», — подумал Олег. Теперь он соображал, где они могут укрыться. После этого одиночного выстрела можно было ожидать, что «зондеркоманда» снова возьмется прочесывать гряду. Ничего не придумав лучше, Олег решил затащить Кольцова на дно пролома и там затаиться. Едва он снова взял Глеба за плечи, как его окликнули.

— Эй, Аристократ, — донесся тихий знакомый голос. Еще через несколько секунд из болотного тумана появилось лицо проводника. Призывно махнув Олегу рукой, он тихо проговорил: — Иди за мной.

Взвалив тело Кольцова на спину, Олег двинулся в болото, где его ждал Михеич.

Любомир Вовчинский еще с вечера знал, что отряду Ванина удалось захватить пленного. После того как был уничтожен отряд Жалина, он все время держал рацию настроенной на частоту передатчика Николая. Новость о пленном задела его профессиональное самолюбие. Но, немного поразмыслив, он пришел к выводу: «Этот пленный им еще выйдет боком».

Всю ночь Любомир потратил на то, чтобы догнать отряд Ванина. Он был уверен, что террористы где-то рядом. На рассвете ему удалось перехватить новую радиограмму. Из нее он узнал, что наемники отбили своего товарища и сильно потрепали отряд преследователей. Это было для него лучшей новостью. Сориентировавшись по карте, Любомир пришел к тому же заключению, что и Ванин: террористы пойдут вдоль Змеиного болота. И он устремился им наперерез.

Вовчинский добрался до каменной гряды в самый разгар боя. Укрывшись в кроне высокого кедра, он с увлечением наблюдал, как наемники громили хваленых «зондеркомандовских» боевиков. Когда же, кроме двух стрелков, объявился и замаскированный снайпер, Любомир едва не зааплодировал.

Дальнейшие события заставили его немного понервничать. Особенно когда одного из наемников подстрелил Ванин. С досады Любомир хотел добить раненого, чтобы тот не достался плосколицему начальнику охраны. Он даже начал навинчивать на ствол «ПП-93» глушитель. Наемник его опередил, убив Ванина, за что и поплатился жизнью.

Затем Вовчинский наблюдал за передвижениями снайпера. Это был тот же белокурый гигант, что и у моста. Пользуясь моментом, он пытался спасти другого наемника, тот, вероятно, был ранен. Видел Любомир и то, что произошло, и, когда наконец снайпер потащил своего друга в болото вслед за проводником, Вовчинский догадался, что наемники никуда не уходят, у них есть тайник где-то среди болота.

В очередной раз он поймал спину блондина в перекрестье оптического прицела. Но прежде чем нажать на курок, подумал: «Зачем мне выполнять работу за хунхузов? Я подожду, пока все утихнет, и возьму их на болоте, где никто не ждет моего визита». Он сладко зевнул и погрузился в сон. Перед предстоящей операцией ему следовало хорошо отдохнуть.

Едва наемники скрылись в болотных камышах, как из леса высыпал большой отряд боевиков. Их возглавлял Алик Джасанов.

В пятнистой форме американского рейнджера на груде камней сидел Джасанов. Его могучая грудь тяжело вздымалась. Два часа поисков ничего не дали, террористы как в воду канули. Алик взглянул на Семена Кулина. Старший «зондеркомандовец» из кожи вон лез, чтобы показать, какой он командир. Вот и сейчас, когда все отдыхали, Кулин заставил своих проверять оружие.

Джасанов подозвал к себе радиста и сказал:

— Записывай радиограмму: «Во время преследования террористов отряд Ванина попал в засаду. Понесли большие потери, в том числе погиб и Ванин. Оба террориста убиты, труп одного захвачен, труп другого утонул в Змеином болоте. Из-за большого разрыва во времени и в связи с тем, что от болот поднялся туман, не имею возможности преследовать остатки отряда террористов. Алик».

Через пять минут прибежал радист и протянул Алику листок с текстом ответной радиограммы. В ней говорилось: «Срочно покинуть район Змеиного болота. Всему личному составу вернуться на „Дозор“. Труп террориста доставить на базу. Ванина оставьте там, где он валяется. Ахмед Улдузов».

Прочитав радиограмму, Алик скомкал ее и сунул в нарукавный карман комбинезона. С сожалением посмотрел на труп Ванина, накрытый маскировочной плащ-палаткой. Рядом лежал труп наемника, его изрешеченное тело завернули в плащ-палатку.

Алик приказал двум боевикам из своей команды взять этот сверток. Потом обратился к Сене Кулину:

— Поднимай своих людей, уходим.