Пятая пробирка

ГЛАВА 20

Человек этот так же разнообразен, многолик и пестр, как его государство.

Платон, «Государство», кн. VIII

Закусочная «Большой поворот». Сэнди Мак-Фарлейн выключила красно-зеленую неоновую вывеску, хотя до закрытия оставалось, строго говоря, еще десять минут. Ну и черт с ним, хозяева — мистер и миссис Карлисс — возражать не стали бы. За шесть лет работы у них Сэнди не пропустила ни одного дня. У нее были огненно-рыжие волосы и очень красивая фигура, которой она очень горди­лась, упоминая иногда невзначай о парочке килограммов, которые ей надо бы сбросить.

— Что-то рановато сегодня, Сэнди, а? — спросил Кенни Хупер.

Хупер, вдовец лет под семьдесят, все еще работал в ком­пании «Камень и гравий». Домой ему торопиться было не­зачем. Кроме старой охотничьей собаки его никто не ждал, поэтому каждый вечер после смены он заходил в «Боль­шой поворот» пообедать.

— Да, Кенни, надо успеть кое-какие дела доделать, — сказала Сэнди. — Никто больше до закрытия не появится, у меня на это нюх.

Сэнди не любила врать, особенно о таких пустяках как планы на вечер, но если городок Твин Ривер, штат Тенесси, чем-то и славился в мире, так это слухами, и Кенни Ху­пер знал в них толк. Если он прознает, что она собирается на свидание с одним из посетителей, весь город будет судачить об этом через полчаса, и каждый мужчина в округе, неважно, холостой или женатый, станет считать, что к ней можно запросто подкатить. Одинокая женщина с вось­милетним сыном и красивой фигурой должна держаться настороженно, чтобы люди не могли подумать о ней бог знает что.

Но Руди Брукс, похоже, стоил того, чтобы рискнуть.

— А как насчет последней чашечки кофе, если ты еще не вылила свою бадейку? — спросил Кенни.

Сэнди собиралась уже сказать, что кофе кончился и пол подметен, но заметила, что Кенни смотрит прямо на кофейник на прилавке.

— Ладно, ладно, — сдалась она, наливая кофе в кружку и добавляя двойную порцию сливок и сахара, не дожидаясь, пока Кенни об этом попросит. — Только давай побыстрее.

Хупер смотрел, как она поправляет волосы и подкра­шивает губы, глядя в зеркало за баром.

— Ты уверена, что надо сделать только дела? — спросил он, прищурившись.

— Давай, пей свой кофе, Кенни Хупер! Вот, если хо­чешь, остался последний кусок пирога с черникой.

Руди был техасцем, крепким и симпатичным парнем. Джинсы и спортивную рубашку он купил явно не на рас­продаже в универмаге. С узкой талией и очень широкими плечами, он являлся как раз таким типом мужчины, ко­торый нравился Сэнди. Но еще больше ей нравилась его улыбка, привлекательная и хитрая, как у ковбоя из филь­ма: «Неважно, что ты быстро выхватываешь свой револь­вер, я знаю, что я быстрее!» А в Твин Ривер, если речь шла о свободных мужчинах, выбор был чертовски ограничен­ным, и похожих на Руди не нашлось ни одного.

Сэнди закончила вытирать столы и последний раз бро­сила взгляд на кухню. Да, Руди может оказаться женатым, призналась она себе. Мужчины всегда врут про это. Но сегодня они просто собираются встретиться в «Зеленом фонаре», чтобы выпить по коктейлю. Ничего особенного. Если, как он говорит, его компания собирается строить первый супермаркет в Твин Ривер и если, как он обещал, будет регулярно приезжать на стройплощадку на запад­ной окраине, тогда, может быть, Руди получит свой шанс на нежные отношения. А может быть, много шансов.

— Где сегодня малыш Тедди? Ник забрал его?

— Ник забирает Тедди каждую среду.

— Слышал, твой бывший устроил как-то заварушку у Миллера. Четверо парней еле смогли выставить его. Да, я бы сказал, у мужика проблемы...

— А я бы сказала, чтобы ты держал свои мысли при себе, если у тебя нет доказательства или это не касается Тедди.

У Сэнди сжалось сердце, когда она услышала, что Ник снова стал заглядывать в бутылку. Впрочем, за пять лет их брака он никогда не ударил сына — он бил ее, и много раз, когда бывал пьяным. Она говорила су­дье про характер Ника и про его проблемы с алкого­лем, даже нашла свидетелей, которые поддержали ее просьбу не оставлять Тедди у отца на ночь, пока тот не предъявит документ о том, что прошел курс лечения или посещает клуб анонимных алкоголиков. Но судья был убежден, что ребенок нуждается в общении с обо­ими родителями, и отклонил ее просьбу. Поэтому каж­дую среду и каждое второе воскресенье она ничего не могла поделать, кроме как молиться, чтобы Ник и его новая подруга Бренда не сорвались, и на следующий день ненароком спрашивала у Тедди, не было ли каких проблем.

До сих пор, слава богу, никаких инцидентов, связанных с алкоголем, не случалось, но каждый раз Сэнди с болью переносила разлуку с сыном, даже если точно знала, что вечер он проведет, играя с приятелями. Люди, едва позна­комившись с Тедди, через несколько минут уже любили его. Может, всему виной была его улыбка, может быть, что никогда не капризничал, а может быть, то, что он никог­да в жизни не сделал и не сказал никому ничего плохого. Поэтому и Сэнди, и все в городке были уверены в том, что Тедди Мак-Ферлейну уготовано большое будущее.

Наконец, спустя целую вечность, Кенни Хупер вышел из-за стола, расплатился, оставив обычные чаевые, и пота­щился к двери. Снова глянув на часы, Сэнди вытерла сто­лик, за которым сидел Кенни, и выключила свет. Подойдя к своему ярко-красному «мустангу» с откидным верхом, она решила ради сохранения прически опустить верх и че­рез минуту рванула со стоянки на Бразелтонское шоссе. Бразелтон, городок не больше Твин Ривер, был гораздо более интересным местом, а клубов и баров в нем имелось больше, чем жителей. Проехав по шоссе пару миль, Сэнди взяла сотовый и набрала номер Ника.

Она не часто звонила ему, когда там был Тедди, к тому же Нику не нравилось, когда бывшая жена это делала, но даже в предвкушении встречи с Руди Бруксом Сэнди чув­ствовала потребность пообщаться с сыном и заодно, при­зналась она себе, проверить состояние отца.

—Алло?

—Привет, это я.

—Ну и?

—Я звоню, чтобы спросить, как у вас дела.

—Нормально. Все путем.

Этих слов Сэнди оказалось достаточно, чтобы понять: Ник уже пропустил пару стаканчиков, хотя еще держится. Речь начинала выдавать его раньше всего, но спрашивать о том, сколько он выпил, было равнозначно просьбе бро­сить трубку.

—Можно мне пожелать Тедди спокойной ночи?

—Он смотрит мультики с Брэном. Я не хочу его отвле­кать, если у тебя нет ничего важного сказать.

—Нет, ничего, я... Я просто хотела пожелать ему спо­койной ночи.

—Я ему скажу, что ты звонила.

—Хорошо, обязательно скажи.

—Увидимся завтра.

—Да... Спасибо!

Не успела Сэнди положить телефон, как он зазвонил снова.

— Сэнди, привет, это Руди!

Черт возьми, сначала Ник не дал ей поговорить с сы­ном, а теперь, похоже, с видание накрылось!

— Привет! — ответила она. — Я только что закончила работу. Ну как, мы встречаемся?

— Я весь день ждал тебя!

Хоть что-то еще идет хорошо.

— Рада слышать! Я тоже весь день о тебе думала, Руди Брукс.

— Только одно маленькое изменение. Я все еще торчу здесь, на стройплощадке, с одним из подрядчиков — Грэгом Лампертом. По-моему, ты его знаешь.

— Я знаю, кто он, но мы не знакомы.

— Ну так вот, у нас с Лампертом есть еще кое-какие дела, которые надо обязательно завершить. Ты не могла бы сюда заехать на несколько минут? Было бы интересно узнать твое мнение, как будущей покупательницы, по паре вопросов. Наша площадка по дороге в «Зеленый фонарь» в паре сотен ярдов от Бразелтонского шоссе.

— Я... думаю, что смогу, — сказала Сэнди, решив что у Грэга Ламперта нет причин распускать про нее разные слухи. Радовато и то, что договоренность с Руди остава­лась в силе. — Подъеду минут через десять.

— Прекрасно. Хочу тебя!

Поворот на площадку с Бразелтонского шоссе оказался всего в миле. Шоссе здесь проходило через лесистую мест­ность, до которой строительство пока не добралось, но про которую много говорили в последнее время. Сэнди была чуть-чуть взволнована: это здорово — оказаться на том месте, где рождается проект, способный полностью изме­нить жизнь в ее городке, да еще и давать советы.

Сэнди свернула с шоссе на грунтовую дорогу и сбави­ла скорость, чтобы не биться днищем о камни. Свет фар прыгал по стволам деревьев, и, когда она уже начала со­мневаться в том, что свернула куда надо, лес расступился. Открылась большая площадка, на которой повсюду были ямы, кучи песка и гравия. Сбоку стоял «форд бронко», а около него, опершись о капот, Руди. Он был один. Чуть дальше, у деревьев, виднелся большой фургон — дом на колесах. В его окнах горел свет.

Руди помахал рукой. На нем были туго сидевшие джин­сы, ковбойские сапоги из тисненой кожи и пестрая спор­тивная рубашка с длинными рукавами. «Очень симпатич­ный мужчина», — подумала Сэнди.

— Привет, — сказала она.

— Отлично выглядишь!

— Спасибо. А где Грэг Ламперт?

— Позвонила его жена, какие-то проблемы дома. Мы тут все равно почти закончили, я и сказал, чтобы он ехал.

— Ты не путаешь, что звонила его жена? Я почему-то была уверена, что он вдовец.

— Кажется, Грэг так сказал, — ответил Руди, — но, мо­жет, я чего не расслышал. Я, вообще-то, о другом думал в тот момент.

Он слегка толкнул Сэнди локтем и улыбнулся своей ков­бойской улыбкой. Дважды видев Руди в «Большом поворо­те», Сэнди знала, что этот парень крепко сложен, но сейчас он выглядел еще крупнее и сильнее, чем она себе представляла.

— А зачем тут автобус?

— Ну знаешь! Назвать эту штуку автобусом все равно, что сказать про Джессику Симпсон «девчонка».

Сэнди решила дальше не развивать эту тему: против Джессики Симпсон ей было не выстоять.

— Он принадлежит вашей компании? — поинтересова­лась она.

— Это вроде моего походного дома, когда я работаю на площадке. Хочешь заглянуть внутрь?

Внезапно Сэнди почувствовала какое-то необъяснимое волнение.

— Да нет, в другой раз. Это... ну я не знаю, вроде как... твоя комната в гостинице.

— Я так не считаю, — ответил Руди, — но как скажешь.

Сэнди посмотрела на темный лес, стоявший вокруг.

Шум машин сюда почти не доносился.

— Может, поедем в клуб? — нервно спросила она. — Я слышала, у них там отличный оркестр.

— А почему такая спешка? — спросил Руди, не отходя от своего грузовичка.

— Руди, пожалуйста, поехали! Мне здесь как-то неуютно.

— Да что ты! Не бойся, все в порядке!

Стоя от Руди в нескольких футах, Сэнди с удивлением и растущим страхом увидела, как он достал из кармана но­совой платок, аккуратно положил его на капот «форда», а потом осторожно полил чем-то из металлической фляги.

Сэнди оглянулась на свой «мустанг» и прикинула рас­стояние до него. Вряд ли ей удастся добежать до машины. В этот момент до нее докатилась волна густого запаха хло­роформа, и тут же открылась дверь фургона. В проеме по­казалась стройная молодая блондинка.

— Эй, Сэнди! — приветливо крикнула она. Заходи к нам, прокатимся вместе!

Сэнди машинально обернулась на голос. Этой секунды было достаточно, чтобы исчез ее призрачный шанс на спа­сение. Руди преодолел разделявшее их расстояние двумя быстрыми шагами и так крепко прижал пропитанную хло­роформом ткань к ее лицу, что она не смогла даже поше­велиться. Все вокруг закружилось, потом стало меркнуть. Ужас заполнил ее сознание, но тут же сменился единст­венным образом и единственным словом: Тедди. Лицо ее сына было последним, что увидела Сэнди, перед тем как погрузиться в темноту.

Пятнадцать минут спустя громадный «Виннебаго эдвенчер» свернул налево, выезжая на Бразелтонское шоссе. За ним, на некотором отдалении, ехал ярко-красный «мус­танг». Через восемнадцать миль фургон остановился на площадке для отдыха, а «мустанг» повернул на ухабистую дорогу, которая через две мили заканчивалась у карьера Редстоун — маленького озера, которое местные жители считали бездонным. От обрыва до воды было пятнадцать футов, и пустой «мустанг» исчез в темноте, еще не коснув­шись ее поверхности.

Никто, кроме человека, называвшего себя Руди Брукс, не услышал всплеска.