ГЛАВА 23

Если я прав, то некоторые профессора оши­баются, заявляя, будто в душе у человека нет знаний, и они их туда вкладывают, вроде того, как вложили бы в слепые глаза зрение.

Платон, "Государство", кн. VII


Хотя ее место и находилось в бизнес-классе, полет до Рио не был для Натали в удовольствие. Три или даже четыре раза в ее мысли вторгались видения. Поездка на такси из аэропорта, лачуги — мать сказала, что они называются фавелы, — нападение, стрельба... Казалось, нет разницы в том, спит она или нет, — разворачивав­шееся действие снова кромсало ее память. Оно было то ясное и всепоглощающее, то смутное и неопределенное, скорее плохая игра воображения, чем ужасные воспо­минания.

Один раз она даже проснулась, хватая ртом воздух и ощущая испарину на лбу и над верхней губой.

— С вами все в порядке? — участливо спросил сидев­ший рядом пожилой бразилец.

Он оказался общительным вдовцом, учителем на пен­сии, возвращавшимся домой из Штатов, где навещал детей и внуков, и довольно прилично говорил по-английски.

— Да, все нормально, — ответила она. — Просто послед­ствия болезни.

— Вот, посмотрите, — сказал бразилец, протягивая ей листок с распечаткой электронной почты. — Это мне дал сын в Ворчестере. Вы, наверное, знаете, что нас, жителей Рио-де-Жанейро, называют «кариока». Это написал один юморист-кариока, репортер, для отличного издания: «Пу­теводитель по Бразилии для грин го».

Насмешливо-ироничный текст был бы, наверное, в са­мом деле смешным, если бы Нат читала его при других об­стоятельствах. Но сейчас он вряд ли мог помочь ей спра­виться с «последствиями болезни».


«Уличная торговля в центре города — зрелище захватываю­щее, похожее на нерест лосося на Юконе».

«Холм Манжерия ночью — отличное место для смельчаков, любящих фейерверки. Только стреляют там не шутихи или «рим­ские свечи», а «спешиап» тридцать восьмого калибра.


«Любите смотреть фильмы ужасов? Они не сравнятся ни с од­ним полицейским участком в Рио. Как любят говорить копы, это то место, где ребенок кричит, но даже мать его не слышит».


«Устали от своих местных городских бездельников и придур­ков? Познакомьтесь с нашими. Их можно найти в коридорах Государственной ассамблеи — они там принимают законы».


«Туалеты Центрального вокзала. После десяти вечера — это ничейная земля, самый большой в мире бордель. Вам нужно только выбрать пол партнера».


Натали слабо улыбнулась и отдала листок.

— Мне уже намного лучше, — сказала она.


* * *

Перед тем как выехать из дома в Бостонский аэропорт «Логан», Натали вспомнила о том, что ей настоятельно со­ветовали не садиться в такси в аэропорту Рио.

К нежелательному транспорту она добавила автобус, поэтому пошла в сеть и заказала себе джип с жестким вер­хом.

Сейчас, выезжая со стоянки аэропорта Жобим и на­правляясь на юг по скоростному шоссе, ей удавалось дышать ровно и контролировать пульс. Благодаря в ос­новном непрекращавшимся приступам воспоминаний о том, как в нее стреляли, два месяца, прошедшие с той ее злополучной поездки в город, могли показаться шестью часами.

«Клиенты в доме любви будут вами довольны. Вы там будете очень счастливы...»

Было уже позднее утро — безоблачное и довольно теплое. Натали время от времени посматривала направо, куда, как она точно помнила, свернуло такси в ту ночь. Но сейчас ей попадались на глаза лишь жалкие барачные поселки, рассыпанные по склонам безлесных холмов. Выше этих бидон вил ей росли пальмы и красовались га­зоны, окружавшие поместья, отличавшиеся, очевидно, замечательным видом на океан. Где-то там, внизу, сре­ди убогих фавел, ее сначала вытащили из такси, а потом подстрелили.

Отель «Руи Мирадор», который выбрала Натали, был отмечен в туристическом справочнике двумя звездочка­ми, объявлялся чистым, аккуратным и безопасным — три главных для Натали качества. Он находился в районе Ботафого, который тот же справочник описывал как место исторических достопримечательностей, но для нее глав­ным являлось то, что в этом районе находилась больница святой Терезы.

Движение на шоссе было оживленным, водители не отличались вежливостью, но скоро Натали оценила, что благодаря годам езды по бостонским улицам оказалась не­плохо подготовленной к этому. Несмотря на постоянную напряженность, она успевала рассмотреть и невысокие холмы, и пышную растительность, и причудливые строе­ния. Ботафого являлся, по существу, узким коридором, соединявшим центр города с пляжами Копакабаны и Ипанемы.

Благодаря отличной карте Натали легко преодолела узкие улочки, ведущие к обзорной площадке Пасмадо — единственному туристическому объекту, который она себе обещана посетить, исключая, может быть, только пляжи с восхитительным белым песком. У нее не было желания задерживаться в Рио, и домой она собиралась вернуться, как только выяснит, где на самом деле лечилась и кто ее лечил. Остальные городские диковины, какими бы при­влекательными они ни казались, навсегда останутся для нее неведомыми.

Неожиданно нахлынувшая после долгого перелета ус­талость заставила Натали остановиться недалеко от смот­ровой площадки, выйти из машины и присесть на скамью, с которой открывался замечательный вид на залив Гуана- бара и статую Христа Спасителя. «Красиво», — отметила она, ощущая в то же время, что все эти красоты ее почти не волнуют.

— И что вы думаете о нашей маленькой статуе? Может составить конкуренцию вашей?

Вздрогнув, Натали обернулась на голос, говоривший по-английски с сильным акцентом. Рядом со скамьей сто­ял полицейский в форме. Правая рука его покоилась на ру­коятке тяжелой черной резиновой дубинки. Он был смуг­лым, крепко сложенным и выглядел немного театрально из-за своих тонких черт лица и орлиного взгляда темных глаз. На нагрудном кармане был приколот прямоугольник с именем Варгаш.

— Очень красиво, очень трогательно, — ответила Ната­ли. -- А откуда вы узнали, что я американка?

— Вы выглядите, как бразильянка, но рядом с вами ле­жит одна веская улика, которая с головой выдает, что вы туристка. — Полицейский показал на карту. — А догадка, что любой турист — американец, чаще всего оказывается правильной.

Натали сумела улыбнуться.

— Моя семья родом с Островов Зеленого Мыса. А вы местный полицейский?

— Точнее — военный полицейский.

— А где вы так хорошо научились говорить по-англий­ски?

— Польщен такой оценкой. Я провел год в Миссури, ко­гда учился в школе. А вы давно в Рио?

Натали покачала головой.

— Я даже не доехала до отеля.

— О! Какой у вас отель?

Возможно, она снова вспомнила ночной кошмар с так­си, возможно, ей послышалась напряженность в голосе мужчины — явная или мнимая, но внезапно Натали насто­рожилась. Что ей сейчас меньше всего было нужно, так это заигрывания полицейского.

— «Интер-Континеталь», — солгала она, быстро подни­маясь со скамьи. — Что ж, я, наверное, поеду устраиваться. Всего вам хорошего!

— Вы знаете дорогу? Может, я мог бы...

— Нет-нет, благодарю вас! Мы очень подружились с этой картой.

Она избегала смотреть мужчине в глаза, чтобы не уви­деть в них разочарования или, еще хуже, злобы.

— Ладно, — сказал полицейский. — Желаю вам приятно провести время в Рио.


* * *

Отель «Руи Мирадор», солидное четырехэтажное зда­ние, оказался, как и обещал справочник, чистым и акку­ратным. Что касалось безопасности, клерк у небольшой стойки при входе заверил Натали, что дежурство ведется круглосуточно семь дней в неделю.

— И каждый из нас хорошо владеет вот этим, — добавил клерк по-португальски, гордо помахав большим длинно­ствольным пистолетом, который вытащил из ящика под стойкой.

Не столь уверенная в системе безопасности отеля, как ей хотелось бы, Натали зарегистрировалась и сама отнесла свой чемодан на четвертый этаж в маленькую комнатку, в которой кроме двух не самых шикарных кроватей почти ничего не было. «Две звезды — это две звезды», — напом­нила она себе, предполагая, что со сном будут трудности. Не желая испытывать городское милосердие и гостепри­имство, гуляя по улицам поздно вечером, Натали решила, что будет очень благоразумно купить заранее бутылку хо­рошего местного виски и, наверное, зайти в аптеку.

Когда она приняла душ и переоделась в льняной кос­тюм бежевого цвета и бирюзовую блузку с короткими ру­кавами, уже был полдень. Джип Натали припарковала на стоянке недалеко от отеля — цели ее сегодняшних визитов находились в пределах пешеходных возможностей. Очень плотное движение также говорило не в пользу поездок на автомобиле. После пожара, несмотря на все тренировки и процедуры, с дыханием еще возникали трудности. Глубо­кие вдохи были весьма редки и немногочисленны, а потому поистине бесценны. Она могла продлить курс реабилита­ции еще на две или три недели, но и врач, и психотерапевт дали ясно понять, что и в этом случае ничего нельзя га­рантировать, кроме вполне возможного снижения индекса легочной совместимости.

Портье показалось очень странным, что туристка хочет посетить два или три полицейских участка, особенно, ко­гда выяснилось, что она имеет весьма смутное представ­ление о том, что существуют три совершенно разных вида полиции — муниципальная, туристическая и военная. С помощью телефонной книги он нашел адреса участков каждого типа и, отметив их на карте Натали, объяснил, как туда добраться. На самом деле предположения портье были не вполне верными. После возвращения домой На­тали выучила все, что нашла в Интернете про бразильское полицейское разнообразие. Факты, которые она сумела добыть, не давали серьезных оснований надеяться на по­лицию или предположить, что ее похищением в фавелах на севере или востоке от центра города вообще кто-то за­нимался.

Не имея ни малейшего желания снова столкнуть­ся с полицейским, дежурившим у смотровой площадки Пасмадо, и резонно думая, что он все еще может нахо­диться там, в поисках других туристок, которым может оказать любезность, Натали решила начать с участка во­енной полиции. Он располагался в одноэтажном здании современной постройки из стекла и кирпича на улице Сан-Клементе. Размером оно было с половину среднего Макдоналдса в Бостоне, и примерно так же заполнено посетителями. Дежурный за стойкой, после того как она попросила его говорить немного помедленнее, направил ее к детективу Перейре, коротышке с сорока фунтами лишнего веса, тонкими усиками и холодной улыбкой. Его английский оказался более или менее приличным, хотя и говорил он с сильным акцентом, но Натали решила не ставить детектива в известность, что ее португальский, вероятно, лучше.

— Да, я вижу, что наш город встретил вас совсем не дружелюбно, — сказал он после того как Натали поведа­ла свою историю и вручила одну из сотни копий изготов­ленной на компьютере листовки. Она содержала краткую информацию на португальском обо всех событиях, как она их помнила, сопровождавшуюся фотографией самой На­тали.

— Я не могу вам передать, какой ужас пережила, когда на меня напали, — закончила она. — Таксист сказал, что собирается отвезти меня в какое-то место, называемое до­мом любви.

Перейра на это отреагировал, начав печатать на ком­пьютере. Натали ждала, стараясь не слишком присталь­но смотреть на массивный второй подбородок детектива, превосходивший по размерам первый, настоящий.

— Значит, вы говорите, что об этом преступлении со­общили в полицию? — спросил детектив, закончив печа­тать.

— Я была без сознания, когда меня нашли, но мне сказа­ли, что именно полиция вызвала скорую помощь, которая и доставила меня в больницу.

— Больницу святой Терезы?

— Именно.

— Но вы связывались с ними по телефону, и они отве­тили, что о вашем пребывании у них нет никаких сведе­ний?

— После вас я собираюсь посетить больницу и поста­раться все выяснить.

— И вы уверены, что данные, которые вы мне сообщи­ли, точные?

— Уверена.

Перейра громко вздохнул и похлопал кончиками тол­стых пальцев по столу.

— Сеньорита Рейес, — сказал он, — мы в военной по­лиции очень внимательно относимся к людям, в которых стреляли на улицах нашего города, особенно к туристам. Мы должны поддерживать свою репутацию.

Раньше Натали непременно попросила бы детектива уточнить, о какой именно репутации он говорит. Ее поис­ки в сети во многом пролили свет на роль, которую воен­ная полиция играла в деятельности «эскадронов смерти», а они, как предполагалось, были ответственны за убийст­во сотен, если не тысяч уличных мальчишек за последние несколько лет, включая печально известную бойню 1993 года, когда перед церковью Канделарии убили восемь и ранили пятьдесят детей.

— И что вы выяснили по поводу стрельбы в меня? — спросила Натали, бросив взгляд на компьютер.

— Я проверил базу данных военной полиции и базы, как вы называете их, муниципальной и туристической по­лиции.

— И что?

— В них нет никаких данных о том, что кого-то с вашим именем ранили в дни, которые вы здесь указали.

— А что насчет...

— Я проверил данные по неизвестным женщинам, по­лучившим ранения в те же дни. Тоже ничего.

— Не может быть.

— Не может. А может, и может. Сеньорита Рейес, вы сказали, что вы студентка?

— Да, студентка медицинского колледжа.

— В нашей стране студенты очень часто оказываются бедными. У вас много денег?

Натали поняла, куда клонит детектив, и начала внут­ренне закипать.

— Я старше, чем большинство студентов, — холодно сказала она. — У меня достаточно денег, чтобы содержать себя. Детектив Перейра, прошу вас, ближе к делу.

—К делу... минуту... вы знаете, что в странах, подобных нашей, странах третьего мира, как вы, американцы их на­зываете, некоторые люди отчаянно нуждаются в деньгах... Они продают на черном рынке свою почку или часть пече­ни, или даже легкое. За это платят, как я слышал, довольно дорого.

—Но даже если я и продала свое легкое на черном рын­ке, чего я, разумеется, не делала, тогда зачем я вернулась?

Перейра торжествующе улыбнулась.

—Вина! — воскликнул он. — Чувство вины за то, что вы совершили, вместе с отрицанием того, что вы это дейст­вительно сделали. Простите, что я говорю так, сеньорита, но за время работы в полиции я видел и более странные вещи. Намного более странные!

Этого Натали было достаточно. Она поняла, что, выйдя из себя, ничего не добьется, но может многое потерять. По­лиция в Бразилии мало перед кем несла ответственность, кроме своего начальства, и военная полиция, как Натали могла судить, являлась самой опасной частью этой струк­туры.

—Поверьте, детектив Перейра, — сказала она вставая и собирая свои вещи, — что я скорее десять раз поверю в ошибку вашей компьютерной системы, чем один раз в свою. Если у вас что-нибудь появится, вы сможете найти меня в отеле «Руи Мирадор».

Натали повернулась и вышла. Только на улице она по­няла, что этот короткий всплеск гнева чуть не закончился приступом одышки.


* * *

Следующие четыре часа оказались утомительными и бесплодными. Началось с того, что больница святой Те­резы, если верить карте, находилась всего в шести-семи кварталах от участка военной полиции. Будь карта топо­графической, Натали, вероятно, взяла бы такси. Улицы поднимались по крутому холму, дороги в обход не было, и прогулка по живописному Ботафого превратилась в восхождение на гору в полуденную жару. Когда Натали наконец добралась до главного входа в больницу, она вся вспотела.

Главный корпус больницы, четыре этажа камня, за­нимавший почти целый квартал, выглядел так, будто его выстроил в начале XVI века открывший Бразилию Педро Кабрал. К центральному зданию были добавлены галереи и башни десятка различных архитектурных стилей. Ната­ли решила начать свой визит с офисов администрации, и сразу добилась успеха.

Заместитель директора Глория Дуарте, выглядевшая интеллигентной и образованной женщиной, очень заинте­ресовалась проблемой Натали и, похоже, прониклась к ней симпатией. Они говорили по-португальски, хотя, взглянув на солидную библиотеку, занимавшую много места в ком­нате, Натали поняла, что Дуарте владела иностранными языками, включая английский.

— Что меня больше всего беспокоит в вашей истории, — сказала она, — это то, насколько вы и ваш куратор, доктор...

— Беренджер, Дуглас Беренджер.

— Доктор Беренджер... уверены в том, что хирург, де­лавший вам операцию, был Хавьером Санторо. В нашей больнице нет такого доктора, и я не знаю никого в городе с таким именем. Может, вам следует обратиться в медицин­скую ассоциацию штата?

— Уже обращалась. Вы правы, такого доктора нет.

— Понятно... Значит, методом исключения...

— Да, методом исключения, — повторила Натали, чув­ствуя, что энтузиазм Дуарте начинает остывать.

— Хочу сказать, что пациенты из нашей больницы ни­когда не пропадали, — продолжала женщина, — хотя это, конечно, не ваш случай. У нас больше двух тысяч коек, и почти постоянно они все заняты. Простая канцелярская ошибка — и все ваши данные могут быть записаны на имя, отличающееся от вашего всего на одну букву. Потерпите немного, я думаю с этой частью вашей загадки мы разбе­ремся быстро, и ответ окажется простым и логичным.

С этими словами заместитель директора отправила На­тали в офис службы безопасности, где ей должны были выдать карточку посетителя, открывающую доступ во все отделения больницы, включая архив, терапию и хирур­гию. Она сделала копии с листка Натали и дала указание своей секретарше разослать их во все службы, снабдив распоряжением немедленно информировать ее, Дуарте, о любых полученных сведениях, какое бы далекое отноше­ние к делу они не имели.

Выпив эспрессо в кафе, находившемся во внутрен­нем дворике административного корпуса, Натали от­правилась в архив. Рейес, Рейез, Райес... Сидя за тер­миналом в кабинке одной из служащих архива, Натали перепробовала все возможные варианты написания своей фамилии. Безрезультатно. Потом она просмот­рела записи по женщинам с неустановленной лично­стью — тоже ничего. После этого отправилась в реа­нимацию, потом в хирургию. Она помнила лица двух медсестер, которые ею занимались, и лицо Санторо, поэтому смутно надеялась, что вдруг просто встретит кого-то из них в коридоре.

Даже в таком городе как Нью-Йорк или Рио неизвест­ная женщина, найденная почти обнаженной в глухом пе­реулке с огнестрельными ранениями, которой впоследст­вии удалили легкое, стала бы на некоторое время главной темой всех больничных слухов и сплетен. Скорее раньше, чем позже, об этом знал бы каждый. Но в данном случае никто из медсестер в обоих отделениях ничего подобного не слышал.

В пять часов, до крайности озадаченная, не имея боль­ше сил продолжать поиски, Натали вышла из больницы. Шесть недель назад она прилетела в Бразилию, подверг­лась нападению, ее ранили и она потеряла легкое. Это были исходные факты. Но где-то должно было найтись какое-то объяснение, способное связать эти события в ло­гическую цепочку. Натали сверилась с картой и решила возвращаться в отель по самым широким и, предположительно, самым ровным улицам. Солнце скрыла небольшая дымка, и температура была сносной.

Она прилетела в Бразилию. На нее напали. В нее стре­ляли.

Эти мысли кружились в голове, не давая любоваться красотами города, да и разглядывать бойкую разноликую толпу прохожих, в основном спешивших домой после ра­боты. Вопреки всем путеводителям, описывающим кариокас[38] как людей неторопливых и ленивых, они практически ничем не отличались от жителей Нью-Йорка: пешеходы так же суетились, перебегали улицы, в то время как ма­шины пытались полностью использовать каждый пятачок свободного пространства.

Натали была зажата в толпе на одном особенно ожив­ленном перекрестке, и вдруг откуда-то сзади услышана женский голос. Незнакомка обратилась к ней по-порту­гальски:

— Пожалуйста, не оборачивайтесь, доктор Рейес. По­жалуйста, не смотрите на меня, просто слушайте. Дом Анджело знает ответы на ваши вопросы. Дом Анджело.

В этот момент светофор переключился, и людской по­ток двинулся вперед, через улицу, увлекая с собой Ната­ли. Только оказавшись у противоположного тротуара, она смогла обернуться и оглядеть толпу Никто, казалось, не обращал на нее ни малейшего внимания. Она начала раз­думывать над странным сообщением, но тут ее взгляд ос­тановился на плотной женщине в ярком цветастом платье, которая, вырвавшись из толпы, быстро удалялась, немно­го прихрамывая, в противоположную сторону. Мужской голос, попросивший Натали не стоять на пути, на секунду отвлек ее, а когда она снова обернулась, женщина уже ис­чезла.

Натали снова застряла в гуще толпы. Машины мчались через перекресток, и не было никакой возможности вер­нуться назад, пока не зажжется зеленый свет. Когда она опять оказалась на том месте, где ее настиг голос, обладательницы пестрого платья нигде не было видно. Натали поспешила к соседнему перекрестку, внимательно посмот­рела по сторонам, но никого похожего не увидела.

Устав от быстрой ходьбы, она прислонилась к витрине магазина одежды. Натали не сомневалась, что голос при­надлежал именно той прихрамывающей женщине. Они уже встречались сегодня, хотя и мельком, в отделении ин­тенсивной терапии больницы святой Терезы.


Загрузка...