Пять веселых повестей

Я ВЫИГРЫВАЮ ПАРИ!

- Пожалуйста, почаще бывай с Рыжиком, - сказала мне как-то мама. - Ему ведь очень одиноко…

Она прошептала это тихо и таинственно, будто хотела сказать: «Я еще обо многом не могу рассказать тебе, но поверь, что это очень важно!» А мне и не нужно было, чтоб она рассказывала! Я ведь сам все подслушал и все прекрасно знал! И сам уже давно помирился с Вовкой. Вот только ребята из драмкружка никак не могли его простить. Они объявили Рыжику настоящий бойкот. И я знал, что нужно ему помочь, что нужно их помирить, но как - этого я пока еще не придумал.

Я и без маминых просьб знал, что нужно обязательно помочь и Владимиру Николаевичу, который мне очень нравился. Но как ему помочь, я тоже пока еще не придумал. И вот, наконец, я решил сделать первую попытку. И одновременно я решил немного разыграть Рыжика. Пусть знает, что и я тоже умею «перевоплощаться» или по крайней мере устраивать «розыгрыши» не хуже его!

А тут как раз и случай подвернулся… Какой? Об этом вы сейчас узнаете.

Когда однажды Рыжик пришел к нам, я завел его на кухню и прямо в упор спросил:

- Ты любишь спорить?

- Спорить без толку только ослы любят, - насмешливо и даже грубо ответил Вовка.

- Нет! Ты меня не понял… Я хотел узнать, любишь ли ты спорить не просто так, не в разговоре, а на что-нибудь?.. Ну, в общем держать пари?

- Если знаю, что выиграю, то люблю. А если проиграю, то не люблю.

- Но этого ведь заранее никто не знает! Может показаться, что выиграешь, а потом - бац! - и проиграл.

- Чего ты мне голову морочишь, а? - разозлился Рыжик, который вообще в последнее время стал злым и раздражительным.

- Я не морочу… Я хочу предложить тебе одно пари! Вот как тебе кажется: можно ли за одну или там за полторы минуты попасть из двадцатиградусной жары в десятиградусный холод?

- Можно… Если взлететь на ракете в космос! Или даже на реактивном самолете куда-нибудь далеко, за облака.

- Ну, а если никуда не летать?

- За полторы минуты? Нет, нельзя… Хотя погоди. Можно еще в холодильник забраться!

- Ха-ха-ха! Ну, зачем же нам забираться в холодильник? Мы ведь с тобой не какие-нибудь там скоропортящиеся продукты! Я говорю о земле… Стоишь на ней - двадцать градусов тепла, а сделал десять шагов - и сразу десять градусов мороза! Так может быть?

- Слушай, - заявил вдруг Рыжик, пристально глядя мне в глаза, - а у тебя сейчас, интересно знать, сколько градусов? А? Может быть, у тебя повышенная температура?

- У меня-то температура нормальная! А вот у тебя, когда проиграешь, сразу подскочит!

Я с самодовольно-насмешливым видом (представляю свою физиономию в ту минуту!) победоносно протянул Вовке руку.

- Держим пари!

- А на что спорим?

- На «что захочешь - то проси»! У нас в Москве, во дворе, такое пари было. Согласен?

- Пожалуйста!

Мы взялись за руки.

- Дима, разними нас! Скорей!.. - закричал я, боясь, что Вовка передумает.

Дима вошел на кухню, молча взглянул на нас сквозь очки, молча стукнул ребром ладони по нашим рукам (разнял, значит) и молча ушел. Бедный Дима!.. Он очень ждал писем от Киры Самошкиной. Мне даже стало его жалко… Но ведь я прятал Кирины письма для его же собственного благополучия! Для его собственного счастья! И это меня утешало.

Ну, а через полчаса мы втроем - мама, Рыжик и я - уже были на мерзлотной станции. Нас туда давно уже приглашал папа, о чем Рыжик, конечно, не знал.

Папа встретил нас в белом халате, точно он был доктором, а мы явились к нему на прием. И сразу повел нас на лужайку, которая сверкала изумрудной травой и цветами светло-желтого, солнечного цвета. Посреди лужайки, прямо на земле, была дверь, обитая красным железом: я представлял себе, что именно такие двери ведут во всякие тайные подземные кладовые. Когда мы подошли к этой двери, я торжественно спросил у папы:

- Сколько сейчас времени на твоих часах? Только скажи точно! Минута в минуту!

Папа удивленно пожал плечами и ответил. Затем я быстро, опередив папу, поднял дверь вверх, и там, под нею, оказалась деревянная лестница, ведущая в подземелье.

- Спускайся! - приказал я Рыжику. - Только быстрей!

Он стал спускаться, а я - за ним. Сзади едва поспевали мама и папа. Они изумленно переглядывались… А я-то уж знал, что делаю: я выигрывал пари! И это было мне совершенно необходимо! А зачем? Это вы тоже очень скоро поймете. Я знал, куда веду Рыжика, потому что хоть никогда и не был в подземной лаборатории мерзлотной станции, но папа мне столько о ней рассказывал, что мне было все, абсолютно все про нее известно.

Когда мы спустились вниз, я снова спросил папу:

- А сколько сейчас времени?

- Что такое происходит? - поинтересовался папа. - Мы чуть кубарем не скатились с лестницы. А теперь опять время!..

- Потом объясню! Говори скорее!

Папа подчинился.

- Вот видишь! - победоносно заявил я, глядя на Рыжика. - Прошло всего полторы минуты, а здесь уже десять градусов холода! Из лета за полторы минуты мы перенеслись в зиму! Как в сказке!.. Значит, ты проиграл пари?

- Что ж… Значит, проиграл, - без всякого сожаления согласился Рыжик. - Только потом, наверху, об этом поговорим. А сейчас не мешай.

Он как зачарованный разглядывал стены подземной лаборатории. И я стал разглядывать… Честное слово, казалось, что мы попали в сказочный хрустальный замок, украшенный разными причудливыми ледяными сосульками. Стены замка очень напоминали огромный слоеный пирог: пласты мерзлого, окаменелого грунта, как объяснил папа, перемежались с ледяными пластами, словно сделанными из толстого матового стекла. А еще ниже, в подземном коридоре, все стены заросли искристо-белым пушистым мхом.

- Перед вами, - торжественно объявил папа, - в разрезе, как на странице живого учебника, подземные грунты Заполярья!

- А почему ты не предупредил, чтобы дети оделись потеплее? - сердито спросила мама. - У них ведь зуб на зуб не попадает!

Мы с Рыжиком очень оскорбились и гордо заявили, что наши зубы в полном порядке и прекрасно попадают друг на друга!

Папа стал нам рассказывать о том, какое огромное значение имеют мерзлотные станции. Оказывается, без заключения мерзлотников, то есть и без моего папы тоже, в Заполярье ничего не может быть построено: ни дома, ни порты, ни гидроэлектростанции. Это именно они, мерзлотники, точно определяют, какую нагрузку могут выдержать грунты в том или ином месте и как добиться, чтобы вечная мерзлота выдерживала нагрузки побольше. А еще бывают, оказывается, всякие, очень опасные, «осадки» грунтов и, наоборот, «пучения». И мерзлотники помогают бороться со всеми этими вредными явлениями.

- Мы теперь нашли способ, как строить дома на особых сваях в тех местах, где вообще никогда и ничего не строилось, - с гордостью сообщил папа. - Это и очень экономично и вполне безопасно!

- А еще что вы делаете такого… полезного? - спросил я, желая, чтобы папа побольше рассказал о своих, таких важных делах при Рыжике.

- А еще? Ведем подземные работы в городе: без нас ведь ни трубы нельзя проложить, ни прорыть сантехнические каналы. И еще хотим, чтобы побольше разных сельскохозяйственных культур могло произрастать на мерзлых почвах. Сейчас тут одни кустарники да деревца, которые скрючились, как старички. А мы хотим, чтобы со временем здесь и сады расцвели и парки… В общем, образно говоря, хотим вырвать землю из объятий вечной мерзлоты. А объятия эти - цепкие!

- Пора уж и ребят вырвать из этих «объятий»! У них же будет воспаление легких!.. - взмолилась мама.

Когда мы поднялись наверх, Рыжик сам, первый, сказал:

- Ну, давай проси, что хочешь, раз выиграл!

Лица у нас были посиневшие от холода, а кругом все было залито жарким солнцем, и цветы были у нас под ногами. Попрыгав немного на одном месте и отогревшись, будто мы из зимы за минуту снова вернулись в лето, я отвел Рыжика в сторону и тихо сказал:

- Все выполнишь?

- Как договорились!..

- Значит, выполнишь? - пристально глядя Вовке в глаза, переспросил я.

- Если еще раз спросишь, не буду выполнять! Ну, чего ты хочешь?

- Чтобы ты не отказывался от своей роли! - тихо, но твердо, глядя Вовке в глаза, как какой-нибудь заклинатель, произнес я.

Рыжик был синим от холода. А от моих слов он, кажется, посинел еще больше.

- Какое тебе до этого дело? - процедил он сквозь зубы, которые теперь и в самом деле с трудом попадали друг на друга. - Если еще раз сунешь свой нос…

И он быстро пошел по поляне, весело сверкавшей цветами. Мы с мамой, будто сговорившись, побежали и догнали Вовку.

- Ты куда? - спросила мама.

- Домой… Отцу надо обед приготовить.

- Ты сам готовишь?

- Сам.

- Давай мы с Севой тебе сегодня поможем, - сказала мама каким-то таким голосом, что отказать ей было просто невозможно. - Кстати, и Сева у тебя немного подучится. Я ведь скоро буду устраиваться на работу, так что и ему тоже придется дома хозяйничать…