"Соттель", школа для одаренных (СИ)

Глава 10: Педсовет

Поместье "Соттель", южное Приграничье королевства людей

Ирмина (Мина) ид Й’орн

— …хотела бы отдельно поблагодарить наставников Или, Рашу и Неро за индивидуальную работу с адептами из гномьего княжества, — проговорила я, окидывая внимательным взглядом коллектив своих преподавателей. — Насколько я понимаю, наши проблемные учащиеся стали вести себя несколько сдержаннее, в том числе благодаря вашему контролю и надзору, дополнительным занятиям, факультативам, а также усиленной специально для них физической нагрузке.

Мы с наставниками собрались в большой гостиной преподавательской половины жилого крыла “Соттель” на традиционный вечерний учительский совет для подведения итогов второго по счету учебного месяца.

Я с уважением посмотрела на как обычно спокойного и сосредоточенного оборотня, мягко улыбающегося фея и серьёзного боевого мага. При взгляде на последнего сердце почему-то застучало сильнее, а дыхание сбилось. Пришлось признать, что на присутствие Алекса Неро я реагирую так остро почти всегда. Он чем-то упорно привлекает мое внимание, хоть я и стараюсь гасить в себе приступы подобного странного, слишком личного интереса. Ох, Мина, неспроста это все…

— А еще потому, что учащиеся старших курсов взяли первогодок под свою защиту, — хмыкнула Тара Латрис. — Правда, это принесло нам дополнительные проблемы, но хотя бы поумерило пыл юных гномов.

— Хотел бы я сделать больше, — тихо произнес фей, удрученно качая головой. — Жаль, что вы не желаете, чтобы я подключил свои старые связи и донес до Его Величества о том, что творит Комитет за его спиной, поощряя поведение присланных ими гномьих адептов. То, как маги Комитета отреагировали на ваши сообщения касательно возникшей ситуации — просто уму непостижимо!

— Я благодарна вам за заботу и поддержку, наставник Рашу, — кивнула я фею с вымученной улыбкой. — Но если мы в обход Комитета заявим Его Величеству и его советникам, что не справляемся с поставленной нам задачей, важной для закрепления торговых соглашений с княжеством гномов, репутация школы и наших методов преподавания наверняка подвергнутся сомнениям. Комитет, я даже не сомневаюсь, как-то выкрутится, а вот для "Соттель” все может закончиться не так радужно… Но я учту ваше предложение и воспользуюсь им в самом крайнем случае.

Немного обжившись и погрузившись в школьную жизнь, господин Рашу, разумеется, успел разобраться и в хитросплетениях моих отношений с Комитетом по контролю за магией, сделав для себя, полагаю, довольно неприятные выводы. Да, кто-то из магов Комитета точно грязно играл против “Соттель” или против меня лично, постоянно вставляя палки нам в колеса. Потому что порой мне казалось, что ситуация с гномами являлась ловко спланированным ходом, чтобы создать школе дополнительные трудности, прикрываясь политикой, а затем обвинить нас в нарушении договоренностей, непрофессионализме, саботаже налаживающихся с княжеством гномов отношений и Творец еще знает в чем.

Я не считала себя параноиком, но иногда приходила к мысли, что кто-то упорно желает сделать так, чтобы “Соттель” закрыли или, по меньшей мере, проверили с помощью королевских магов-дознавателей, что напрочь испортило бы нам репутацию, даже несмотря на доказанную эффективность обучения, успехи наших воспитанников и выпускников, победы в магических конкурсах, гранты, изобретения и исследования. И дело может быть даже не в том, что я применяю в школе нетрадиционные методы обучения, с первого курса уделяя больше внимания практической части работы с магией, а не теории, а также принимаю учеников любых рас и любого уровня силы, нарушаю какие-то каноны или правила и тем самым раздражаю магов старой закалки, а в чем-то совершенно ином. В чем же? Это дело рук только Мервы ид Хорн или кого-то еще? Кому еще выгодно сделать так, чтобы школа “Соттель” прекратила свое существование или опозорилась?

Авир Рашу удивительно быстро влился в наш коллектив, очаровав как адептов, так и коллег, чему я, как директор и руководитель, была несказанно рада. Как я и предполагала, обаятельный, деликатный и дружелюбный фей не оставил равнодушной даже Стеллу Тод, которая, как сама некроледи как-то признавалась мне в приватной беседе за бокалом фруктового вина, после всех событий в столице зареклась вообще думать о поиске постоянного спутника жизни, а тем более мужа, но, похоже, прониклась обаянием Авира Рашу и все же передумала. И вот теперь вся школа с интересом наблюдала за тем, как наставники по артефакторике и некромагии постепенно сближаются друг с другом, находясь пока на конфетно-букетной стадии, о чем ненавязчиво намекала новая брошь Стеллы в виде черного цветка морозника, которую она последние дни не снимала и осторожно поглаживала кончиками пальцев, думая, что этого никто не замечает.

Разумеется, мои коллеги не выставляли свои отношения напоказ, держа при посторонних положенную дистанцию. Но шила, как говорят, в мешке все равно не утаишь.

Как директор и руководитель, я против романа наставников ничего не имела и совершенно не считала подобное событие непедагогичным или подающим плохой пример для юных адептов. Когда-то я взяла в штат семейную пару и ни разу об этом не пожалела, ведь личные отношения нисколько не мешали Закари Или и Таре Латрис выполнять возложенные на них обязанности и являться профессионалами своего дела.

Кстати говоря, перед заключением с сильфой и оборотнем постоянных трудовых контрактов после успешного прохождения ими испытательного срока я изучила все возможные законы об образовании и организации школ и не нашла там указаний на запрет отношений между преподавателями. Тут предъявить Комитету мне было совершенно нечего, пусть они хоть головы о стену расшибут.

А вот за романы с несовершеннолетними адептами наставников или работников школы могли покарать очень строго, но я за соблюдение этого правила была абсолютно спокойна. Адептки постарше, само собой, строили глазки и тихо вздыхали и по фею, и по школьному лекарю, и даже по господину Неро (факт наличия поклонниц у последнего вызывал у меня легкий укол раздражения), но дальше этого девочки бы точно никогда не пошли, не говоря уже о самих наставниках.

Юные ученицы “Соттель” не стали бы соблазнять мужчин-преподавателей даже не столько из-за каких-то личных моральных соображений (думаю, многие из них желали бы заполучить таких представительных мужчин и магов в супруги в будущем), сколько потому, что все наши ученики слишком берегли репутацию своих семей и держались за свои места в школе, зная, что оконченное обучение в “Соттель” — гарантия того, что они сдадут квалификационный экзамен, продолжат учебу в университете или пойдут работать, а также удачно выйдут замуж или женятся. Быть дипломированным магом — почетно и выгодно. Разве стоит интрижка с наставником светлого, безбедного будущего и уничтожения и репутации, и перспектив? Однозначно — нет. Дурочками адептки школы точно не являлись, и даже влюбляясь в наставников по-настоящему, никогда не посмели бы перейти границу.

— Они упирают на политический аспект этого обмена и неприкосновенность гномьих гостей “Сот”, предпочитая игнорировать наши осторожные замечания об их не соотстветвующим нашим правилам поведении и убеждая, что “это просто дети”, — с тяжелым вздохом продолжила я. — Вы же сами знаете, что поймать гномов за руку или записать что-либо серъезнее хамства за занятиях на артефакт нам так ни разу и не удалось. Об эпизодах травли мы знаем только из уст наших адептов. Да, мы наблюдали развязное и грубое поведение гномов на наших занятиях. Да, мы видели, как они сбиваются в группу и именно в так, кучно, задирают других учащихся. Но Комитет просто списал это на “горячий нрав” данных юношей и их переходный возраст. Они не видят в этом проблемы, в отличие от нас.

Я умолчала о сообщениях касательно случаев запугиваний первогодок, полученных от Хранителя, так как наличие в поместье родового духа не было тайной лишь для нескольких присутствующих на собрании преподавателей, ибо такие вещи не подлежат распространению — это дело исключительно рода ид Й’орн.

В любом случае, показания Хранителя рода к делу не пришьешь.

— Просто у гномов нет вожака, и, подозреваю, запихивая именно этих юношей в нашу школу, кто-то о подобной особенности прекрасно знал, немного разбираясь в менталитете и нюансах поведения представителей подгорного народа, — произнес Алекс Неро задумчиво. Он о гномах, как оказалось, знал очень многое, так как крепость Торид располагалась как раз на границе с их княжеством. — Из присланных в школу гномов все равны друг с другом по силе, поэтому и ведут себя так безобразно, не имея того, кого будут считать главным и на кого будут равняться. Плотно работая с этими учениками, я понял, что юным гномам требуется тот, кого они готовы будут слушаться. Тот, кто соответствует их возрасту и однозначно докажет им свою силу, даже не являясь представителем их расы. Они понимают авторитет наставников, признают даже превосходство некоторых учеников старших курсов, но силу им должен показать именно тот, кто учится с ними вместе и будет чаще всего находиться рядом. Первогодка. Равный им по статусу и одновременно превосходящий их по силе. К сожалению, физически адепты первого курса еще очень слабы и мало подготовлены, чтобы противостоять гномам в каком-либо поединке.

— Вы же понимаете, что поединки среди адептов, а особенно первокурсников, недопустимы! — подал голос Закари Или. — То есть поощрить других учащихся, в первую очередь первогодок, доказывать что-то гномам с применением силы мы просто не можем. Комитет нас за это съест и не подавится, если узнает о чем-то подобном. Как, впрочем, и родители наших адептов. Слава Творцу, учащиеся осознают корень проблемы и прощают нам наши затруднения в решении этого вопроса, не жалуясь пока родным. Но лично я испытываю перед другими нашими адептами стыд и вину за бездействие и невозможность изолировать проблемных юношей от всех остальных и наказать их так, как они того заслуживают, а не ограничиться лишь отработками и штрафами, которые помогают лишь на время.

— Я понимаю. — кивнул господин Неро и нахмурился.

Новый наставник по физической культуре и боевому факультативу также вполне сносно влился в наш коллектив. Только в отличие от Авира Рашу, Алекс Неро держался особняком, взаимодействуя с другими наставниками исключительно по делу и держась со всеми нами на неком незримом расстоянии.

Если в том, что фей приживется в “Сотах” и останется здесь надолго, я даже не сомневалась, то подобные прогнозы относительно господина Неро делать не бралась, хоть и видела, что ему нравится преподавать несмотря на отсутствие опыта в подобной деятельности. Поначалу я беспокоилась, что мужчина начнет муштровать адептов как солдат, но он, на удивление, детей излишне нагрузками не мучил, хоть и был довольно строг, суров и не терпел непослушания.

Боевой маг из крепости Торид оказался скупым на эмоции, немногословным, закрытым и сдержанным человеком, что, в общем-то, полностью соответствовало его недавней профессии.

Как к преподавателю, нареканий к нему с моей стороны не возникло ни разу: господин Неро прекрасно справлялся со своими задачами, да и от адептов я слышала в его сторону лишь восторги, приправленные дозой благоговения и уважения. Да, мужчина снискал безоговорочный авторитет среди наших воспитанников, особенно среди юношей с даром магов-разрушителей, с которыми работал чаще всего. Все прочие учащиеся тоже относились к этому наставнику соответственно. Даже юные адептки не обошли его своим вниманием, несмотря на весь этот брутальный и суровый флер и некий налет таинственности, окружающий мужчину.

Мои подозрения касательно Алекса Неро так и остались лишь подозрениями. Возможно, тогда, перед собеседованием я действительно ошиблась в своих выводах и сомневалась в честности и порядочности мужчины зря. Каюсь, я даже Хранителя попросила на первых порах приглядеть за новым наставником, но родовой дух уверил меня в том, что в господине Неро зла нет, хотя потом закапризничал и отказался проиллюстрировать мне, чем именно маг занят в свободное время. Я верила Хранителю и знала, что на территории школы он присутствия врагов рода ид Й’орн точно не допустит. Так что в сторону господина Неро и его тайн я больше негативных мыслей не допускала, хоть и думала о нем, признаюсь, довольно часто, но… немного в другом ключе. Потому что то, как я реагировала на его близость, безусловно, не могло оставить меня равнодушной. Неужели этот черствый и суровый маг всё-таки затронул во мне что-то, о чем я даже думать не смела все эти годы после гибели супруга?

— Ситуация по гномам кажется безвыходной. — вздохнул наставник Шушур, нервным движением взлохматив свои жесткие салатовые пряди, вставшие теперь почти торчком.

Некоторые преподаватели согласно закивали. Я сделала глубокий вдох, стараясь никому не показать, что я действительно чувствую себя в этой ситуации практически беспомощной, чуть ли не в первый раз с момента открытия школы.

Мы воистину оказались в полном тупике, так как не могли наказывать юных представителей подгорного народа как-то серьёзно, потому что кто-то в Комитете перед отправкой гномов сюда, очевидно, предупредил их, что в случае возникновения каких-то неприятных ситуаций юноши могут пожаловаться, пусть даже зачинщиками проблемы являются они сами. Да, наставники штрафовали ребят, отправляли на обязательные работы, ставили на занятиях на место строго в разрешенных законами рамках, но это помогало лишь временно. Преподаватели, как могли, сдерживали эту “банду”, пытались говорить с ними по-хорошему, приструнить, загружали учебой и факультативами. Что удивительно, свой дар гномы развивать хотели и пытались, и даже делали определенные успехи в той же артефакторике, да и вполне сносно работали на индивидуальных занятиях по развитию своей необычной поисковой магии, проводимых Закари Или, так что необучаемыми я данных юношей точно бы не назвала. Что не мешало гномам, впрочем, вести себя порой развязно, нагло и агрессивно, периодически переходить на свой родной язык даже на занятиях и продолжать третировать своих одноклассников.

Когда адепты старшего курса решили серьёзно “пообщаться” с гномами (без рукоприкладства, но очень настойчиво и довольно агрессивно), заступаясь за кого-то из первогодок, юные представители подгорного княжества додумались накатать своим родителям письма с жалобами, что закончилось для школы угрозами со стороны Комитета. Хорошо еще, что другие ученики, подвергшиеся травле, не жаловались еще своим родным. Претензии со стороны других родителей нас бы просто закопали.

Что делать со всем этим, я, честно признаться, вообще не представляла, впервые на своей памяти столкнувшись с настолько проблемными детьми, находящимися к тому же фактически под защитой негативно настроенного по отношению ко мне и моей школе Комитета.

Да, это были именно проблемные дети, а не “нетипичные” одаренные. С таким попустительством со стороны Комитета, подобным учащимся не место в нашем маленьком, устоявшемся уютном и доброжелательном школьном мирке — они его калечат и разрушают, подрывая в том числе авторитет наставников.

Будь проблемные юноши людьми или представителями малых нечеловеческих рас королевства (даже вампирами, вступать в конфронтацию с которыми мало кто решится), я бы их давно исключила. Да даже будь они демонами, феями или змеелюдами, я бы отправила их восвояси просто потому, что всех наших адептов из других стран сюда привели и отдали родители, а не прислал Комитет. В нашем же случае все реально упиралось в политику, а в каком ключе происходящее доносилось общине гномов, я даже представить боюсь. Мы наверняка были монстрами, третирующими их беззащитных крошек, а молодые гномы — жертвами творящейся в стенах школы вопиющей несправедливости.

Тут действительно невольно согласишься с выводами наставника Шушура, что ситуация кажется безвыходной.

— Не вешаем нос, коллеги! — попробовала я ободрить наставников. — Господин Неро, вы говорили, что гномам нужен вожак из других адептов и при его наличии проблем с ними больше не возникнет проблем. Есть ли кто-то из первогодок у вас на примете? Насколько я знаю, набор на первый курс этого года небогат на юношей, а в особенности на физически крепких ребят. Даже оборотни там из слабых кланов с плохо контролируемым оборотом. Ну не девочке же быть вожаком этой банды?

— Я подумаю и в ближайшее время сообщу вам свои мысли по этому поводу. — отозвался мужчина задумчиво.

— Как считаете, может быть, мы попробуем провести среди адептов первого курса соревнования по физической подготовке? — произнес Закари Или. — Это не поединок, но все равно победитель будет точно физически сильнее всех остальных.

— И победителями станут гномы. — проскрипел господин Увер, наставник по экономике, истории и праву.

— Не обязательно, — усмехнулся Алекс Неро. — И по поводу девочки, госпожа директор, вы вполне можете быть недалеки от истины.

“Не иномирянку ли Ирину он, случайно, имеет в виду?” — подумала я с любопытством. Но своими мыслями наставник Неро не поделился, а спрашивать что-либо у него никто не стал.

— Идея с соревнованиями хороша. Я тоже, признаться, задумывался об этом, даже набросал кое-какой план. — продолжил господин Неро, достав из своей папки какие-то листы и отправив их на мои колени заклинанием левитации. Я заметила, что, применяя магию высокого уровня и не своего направления, Алекс Неро поморщился и побледнел, так как это явно доставило ему физическую боль. Выгорание дара явно до сих пор давало о себе знать, ведь одаренным на полное восстановление магических сил после насильственного опустошения источника иногда требовались даже годы.

До случившегося с ним несчастья господин Неро, исходя из его личного дела, имел вторую ступень, то есть являлся действительно очень сильным магом. Сейчас его уровень дара слегка недотягивал до четвертого, но дойдет ли до этой цифры, спрогнозировать было пока невозможно. Маги-разрушители с боевым направлением дара, имея пятый уровень силы, становятся почти бесполезными на таких стратегически важных точках, как приграничная крепость Торид, и служат в тылу. Алекс Неро предпочел и вовсе уйти со службы, за что я его нисколько не осуждала. Преподавал он на совесть. Это глупо было отрицать.

— Я посмотрю ваши предложения и обсужу с вами ваш план в ближайшее время, наставник Неро. Благодарю за инициативу, коллеги. — кивнула обоим мужчинам, и Алексу, и Заку.

Эту часть разговора можно было закончить.

— Сегодня меня уведомили, что скоро нас снова почтит своим присутствием проверяющий из Комитета. — сообщила я, стараясь сделать голос ровным и не показывать, насколько меня злит полученная новость и эта очередная проверка.

— Госпожа директор, но вы же выполнили их требование и взяли иномирянку, несмотря на полный набор первогодок? — подала голос Бьянка, гневно раздувая ноздри и пылая мгновенно вспыхнувшими от избытка эмоций огоньками в глазах.

Письмо из Комитета прошло мимо моего секретаря, так как было доставлено напрямую в мой личный почтовый артефакт, так что реакция моей помощницы являлась для меня совершенно понятной.

Комитет настоятельно просил меня держать приезд проверяющего в секрете от других преподавателей. А вот не сообщить об этом мероприятии мне они не могли, так как это противозаконно. Но я была уверена, что комитетские маги с радостью так бы и сделали, если бы подобное утаивание информации не имело неприятных последствий для них самих.

Я же решила наплевать на эту просьбу о конфиденциальности приезда проверяющего, потому что мои наставники для меня слишком ценны и близки. Почти со всеми ними я работаю уже не первый год, уверена в их профессионализме и честности, и скрывать от них такие вещи считала неправильным и лишним. Да и в законах нигде наказаний за раскрытие подобной информации нет.

Проверяющий надеется поймать неподготовленных к его приезду наставников на каких-то нарушениях? Надеется, что испуганные неожиданной проверкой преподаватели совершат ошибки, которые потом можно будет вменить им и мне в вину? Я разочарую их, если скажу, что наставники и без предупреждения провели бы свои занятия прекрасно. Если Комитет до сих пор наивно считает, что все наши выпускники сдают квалификационные экзамены каким-то чудом, то они глубоко не правы. Наставники “Соттель” просто очень хорошо делают свою работу, независимо от того, контролирует ли их кто-либо или нет, вот и все.

— Выполнила, — согласилась я. — Но теперь, после жалоб гномов, они нашли новый повод нас посетить. А если бы юные представители подгорного княжества не жаловались, Комитет нашел бы какой-нибудь иной важный повод.

— Вот проверяющему и продемонстрируем поведение этих гномьих “просто детей”, пылких и чересчур активных юношей переходного возраста, которые ничего особенного не делают. — усмехнулась Тара Латрис.

— Не удивлюсь, если при проверяющем они станут вести себя примерно. — покачала я головой, поймав на себе задумчивый и очень выразительный взгляд Алекса Неро. По спине побежали горячие мурашки, а ладони почему-то вспотели. Ох, да что же это такое? — В общем, коллеги, действуем, как обычно. Только прошу не сообщать проверяющему, что вы знали о его приезде, так как данное событие должно было стать для вас сюрпризом. Детям говорить не будем, но они и так к подобным проверкам за последние годы уже привыкли. Наставник Или, единственное, усильте, пожалуйста, контроль за своими подопечными с первого курса. Для них такая проверка станет первым подобным опытом, так что пусть не волнуются и ни о чем не переживают. Их вряд ли кто-то станет трогать.

Оборотень кивнул.

— Комитет действительно требовал никого не предупреждать? — почти прорычал Алекс Неро. Почему это, интересно, он так бурно реагирует?

— Я бы показала вам всем это письмо, но оно самоуничтожилось заклинанием сожжения сразу же после прочтения. — ответила я мрачно.

В глазах наставника Неро мелькнуло что-то темное. Да-да, этот выверт Комитета и у меня вызвал массу вопросов. Неужели действительно придется обращаться к королю, используя связи Авира Рашу или имя своего рода?

Далее мы обсудили случаи участившихся пропаж разных мелочей как у преподавателей, так и у адептов. Интуиция меня не подвела: моя заколка стала лишь частью череды подозрительных исчезновений всяческих мелких и блестящих предметов. У Тары пропало зеркальце, у наставника Увера — серебряная пуговица, случайно забытая на тумбочке, а у Зака — перьевая ручка, подаренная ему сильфой на годовщину их свадьбы.

Это выяснилось и свелось воедино практически случайно, на одном из обедов, когда я пожаловалась Стелле на пропажу пусть и не имеющей высокой ценности, как украшение, но дорогой сердцу заколки, а она в ответ поделилась историей странной, безвозвратной потери пряжки с любимой туфли. Почти все наставники вспомнили, что действительно недосчитались каких-то безделушек, греша на свою забывчивость. Осторожный опрос Тарой адептов подтвердил: мелкие исчезновения всякой всячины (чаще всего маленькой и блестящей) случались и у них, но опять же, никто не считал это чем-то серьёзным, ведь пропадали, по сути, какие-то невинные мелочи, да несколько мелких монет.

Ведь все мы прекрасно осознавали, что личные комнаты жилого крыла закрыты от вторжения посторонних и защищены от воровства. К тому же я знала, что Хранитель отслеживает такие вещи, а он ничего подозрительного ни разу не выявил.

Можно было, конечно, списать все происходящее лишь на цепочку неприятных, не связанных друг с другом совпадений. Но таких странных пропаж за короткий срок действительно случилось слишком много, чтобы их игнорировать.

Наставники предполагали разное. Грешили и на Нормана, который, имея привязку к поместью, мог спокойно взаимодействовать с материальными предметами. Стелла, правда, отмела эту версию, так как ограничивала нашего школьного призрака в передвижениях, когда закрепляла его сущность на дом.

Рассматривали также наличие у кого-то из адептов неучтенного фамильяра вроде мыши или небольшой птицы, тяготеющего к сверкающим безделушкам, и способного незаметно перемещаться по школе.

Дело в том, что в редких случаях привязка с магическими компаньонами происходит и без желания одаренных, а с учетов последних тенденций, когда некоторые маги считали наличие фамильяра блажью и глупостью, кто-то из детей мог постесняться обретенного магического животного и скрывать его от других. Теоретически фамильяры действительно имели возможность обойти защиту, и такой случай на моей памяти уже случился лет семь назад. Правда, тогда наличие случайно привязанного магического спутника у одного из адептов быстро вычислили, хотя Хранитель его действительно не видел, а охранные артефакты на присутствие зверя не срабатывали.

Но с тех пор я с помощью бывшего преподавателя артефакторики и Хранителя усилила защиту поместья во много раз, так что считала такую версию целиком и полностью нежизнеспособной. Но Тара все равно получила задание усилить надзор над обитателями ученической части жилого крыла “Сот”. Вдруг фамильяр действительно так мал, а его магический фон так слаб, что никто его до сих пор не смог обнаружить?

Тимос также вызвался проверить эту версию, как единственный присутствовавший среди нас фамильяр, который, помимо прочего, одновременно являлся и действующим наставником школы.

Был также вариант со случайно признанным кем-то духом, предложенный Закари. Зачем бестелесной сущности воровать мелочевку, никто предположить не смог. Да и Стелла сообщила, что после случая с моим сыном и Норманом периодически на всякий случай отслеживает эманации чужих призывов, и ничего подобного в школе не ощущала. Теоретически не все призывы можно было диагностировать в момент их проведения, если ритуал был сделан на крови рода и являлся частью родового заклинания. Но шанс того, что кто-то из наших адептов-людей с некродаром добрался до закрытых разделов родовых магических книг, был ничтожно мал.

Я все же попросила наставницу Тод усилить контроль и на всякий случай проверить своих подопечных с соответствующим даром на предмет каких-то внешкольных экспериментов с некромагией. Проверить таким образом сына я просила Стеллу еще несколько дней назад, все еще подозревая, что он и Вира что-то мне недоговаривают.

В общем, господин Рашу получил задачу поработать с охранками и проверить артефакты на дверях комнат. Все наставники подтвердили, что будут держать ухо востро, пытаясь вычислить неуловимого вора, а я, конечно же, получила очередную проблему и головную боль.

— Я проверила Дария, — сообщила мне шепотом Стелла Тод, когда собрание закончилось, а мы отправились по комнатам. Мой фамильяр не стал дожидаться меня, а деликатно исчез прямо из гостиной, так как обладал возможностью переноса на небольшие расстояния и видел, что мне необходимо переговорить с нашей некроледи наедине. — Диагностика не показала никаких следов призывов, кроме учебных. Ты действительно подозреваешь сына в том, что он может решиться на какую-нибудь глупость?

— Я не уверена, но что-то не дает мне покоя. — призналась я. Обвинять в чем-то своего ребенка было тяжело и неприятно. Как и просить в тайне от него провести подобную проверку. Но я все больше убеждалась, что мои дети пытаются что-то от меня скрыть, и упорно не желают сообщать мне всей правды, как бы я не настаивала и не просила. А, зная Дария, его пытливый ум и непримиримый характер, так схожий с характером Алойза, я подозревала, что ради поисков старого ритуального зала, ставших для моих близнецов уже делом принципа, сын мог пойти на какую-нибудь схожую с призывом Нормана авантюру. А Вира, разумеется, брата прикрыла, как делает это всегда.

Тимос так и не признался в том, чем именно в действительности были заняты тогда близнецы, прогуливая занятия. Он тоже волновался за Дария и Виру, подтвердив, что мои дети точно что-то недоговаривают даже ему. Мы совместными усилиями решили не давить, но и не терять бдительности. Нужно было разобраться во всем самим, не обвиняя ребят раньше времени. Я была убеждена в том, что их странное поведение действительно связано с этими дурацкими поисками, только что-то все равно не давало мне покоя.

— Ох эти неугомонные дети! Мало тебе проблем, так еще и это! — эмоционально всплеснула руками госпожа Тод, сокрушенно качая головой. — Если снова нужна будет моя помощь, сообщи мне, ладно?

— Договорились, — кивнула я, пожелала Стелле добрых снов и отправилась в свои комнаты, ожидаемо застав детей уже безмятежно спящими.

Что же вы скрываете, милые, и почему не готовы доверить мне свою тайну?

___________

Визуализация. Ильяш Шушур, змеелюд, маг-созидатель с лечебным даром и школьный лекарь

Визуализация. Алекс Неро, маг-разрушитель с боевым даром, наставник по физической подготовке