В самом конце декабря наконец-то выпал долгожданный снег. В городе сразу стало светло и празднично, словно природа, наконец-то опомнившись, решила подарить людям новогоднее настроение. Школьники, отпущенные на каникулы, радостно катались с горки и играли в снежки, на улицах открылись елочные базары, а на бульварах по вечерам зажигались гирлянды разноцветных огней. Как всегда, предновогодняя суета создавала атмосферу ожидания чего-то хорошего, что обязательно должно произойти с каждым…
Ранним утром Павел стоял в дверях своей квартиры с большой сумкой в руках. Спортивный костюм, кроссовки, плавки и полотенце для бассейна… Кажется, ничего не забыл. Можно ехать.
Конечно, назначать корпоративный тренинг с выездом в подмосковный пансионат на тридцать первое декабря — идея более чем оригинальная. Но с другой стороны — может быть, это лучше, чем традиционный салат оливье и пьяное застолье у телевизора? Ему-то самому в любом случае терять нечего — нет ни жены, ни детей, требующих подарков от Деда Мороза, а с прежними друзьями он давно не виделся. Так что даже интересно будет. Что-то вроде игры «зарница» в пионерском лагере.
Сейчас ему больше всего хотелось рухнуть обратно в постель и как следует выспаться, но Павел старательно настраивал себя на позитивный лад. Уже неоднократно участвовал в подобных мероприятиях, призванных, по замыслу организаторов, создать атмосферу взаимопонимания и укрепить так называемый командный дух.
В глубине души Павел подозревал, что тренинги существует только для того, чтобы безработным психологам было чем себя занять и чем заработать на кусок хлеба, но ведь с руководством не поспоришь! Скажут «лягушка» — будешь прыгать, скажут «птичка» — будешь летать.
Он спустился в подземный гараж, загрузил сумку в багажник и помахал рукой сонному охраннику:
— С наступающим, Сережа!
Небритый Сережа с опухшей мордой в мятой камуфляжной форме пробурчал в ответ что-то невнятное и поднял шлагбаум. Видать, уже праздновать начал… Непорядок.
Павел не спеша выехал на улицу. Кругом было непривычно тихо и пусто. Даже на МКАДе пробок нет, как вымерло все!
Он свернул на Ярославское шоссе. Сначала за окнами мелькали панельные новостройки и кирпичные «новорусские» коттеджи (в большинстве своем почему-то недостроенные), потом потянулись бескрайние просторы, почти не освоенные человеком.
Странно даже: в Москве всегда толчея, пробки, машины сигналят, люди суетятся кругом, а чуть отъедешь — никого, только пустые, заметенные снегом поля, да кое-где мелькают покосившиеся старые деревенские домики.
Ехать пришлось далеко. Позади остался и Сергиев-Посад с блестящими на солнце золочеными маковками церквей, и тихий, сонный Переславль-Залесский. До пансионата «Русич» оставалось совсем немного, когда впереди показался опасный поворот. Дорога круто забирала влево, а у самой обочины громоздился большой серовато-голубой камень-валун.
Павел резко сбросил скорость. Автомобиль вдруг как-то странно дернулся и заглох прямо посреди дороги.
Он немного посидел в машине, нервно барабаня пальцами по рулю, зачем-то сверился с картой (до пансионата оставалось каких-нибудь семь километров, но не идти же пешком!), попробовал еще раз завести автомобиль, но вместо привычного урчания мотора послышалось только какое-то чихание.
Павел вышел из машины и с тоской огляделся вокруг. Черт, этого еще на хватало — застрять тут! Под капот заглядывать бессмысленно — в авто он не разбирался, к тому же нежная немецкая техника требует специальных знаний и навыков. Это ж тебе не «жигуль» какой-нибудь — на проволочке, на скруточке, но доедешь! Хотя, впрочем, ему-то и «жигуль» не починить…
Кругом — ни души, пустые заснеженные поля да гладь замерзшего озера виднеется в отдалении. Только падают редкие, легкие снежинки, шуршат под ветром высохшие камыши… Помощи ждать неоткуда, разве что какой-нибудь поддатый «абориген» проедет на тракторе. Но это вряд ли — Новый год ведь, все празднуют!
Да еще камень этот так некстати торчит чуть ли не на дороге. От досады он даже стукнул по нему кулаком и тут же отдернул руку, такой болью отозвался этот удар. Сам виноват — нечего было лупить со всей дури по махине.
А камень-то действительно интересный! Только сейчас Павел обратил на это внимание. Почти правильной овальной формы, метра три в длину и полтора в ширину. Просто монумент, изваянный самой природой! Над землей он поднимался чуть ниже человеческого роста, и оставалось только догадываться об истинных размерах этой глыбины… Рядом на засохшей кривой березе развевались под ветром выцветшие красные ленточки, зачем-то привязанные на ветвях. Приглядевшись повнимательнее, он увидел рядом с камнем кучку дешевых конфет в ярких фантиках, присыпанных снегом, монеты, даже какие-то женские побрякушки. Странно было, что все эти предметы сложены аккуратной горкой, словно кто-то не забыл их здесь, не рассыпал случайно, а оставил намеренно. Интересно, зачем?
Павел зачем-то обошел вокруг него, потрогал шершавую поверхность… Показалось на миг, что камень — живое, дышащее существо, вроде древнего чудовища, спящего под землей до поры до времени. Над ним чуть мерцало легкое жемчужно-серое сияние — или это просто солнечные лучи, пробивающиеся сквозь облака, отражались так от зернистой поверхности с маленькими вкраплениями блестящей слюды, создавая эффект светящейся ауры?
Приглядевшись повнимательнее, Павел заметил еще одну странность — снежинки, что кружились в воздухе, не оседали на камне! Просто таяли в воздухе, превращаясь в крошечные капельки воды.
Откуда-то издалека послышались два голоса — один звонкий, почти мальчишеский, другой надломленный, старческий. Слов было не разобрать, но Павлу показалось, что ребенок о чем-то спрашивает, а старший собеседник — отвечает.
Появилась маленькая надежда — может, поблизости есть люди? Деревня какая-нибудь или что-то в этом роде… Павел повертел головой, даже на цыпочки зачем-то приподнялся. Нет, никого не видно. И голоса пропали… Наверное, почудилось.
Ну прямо путешественник, затерянный в снегах! Один среди белого безмолвия — почти по Джеку Лондону. Не хватает только стаи голодных волков и верного спутника, готового пристрелить если что.
Странное это было ощущение. Хотелось повернуть назад — и уехать как можно скорее, а если снова не выйдет — просто бежать прочь что есть силы. И в то же время какая-то чужая, но мощная сила притягивала его к этому странному месту, не давала шевельнуться. В какой-то момент он ощутил каждой клеткой своего тела принадлежность ко всему окружающему — озеру, замершему под слоем льда, земле, спящей до весны под толстым снежным одеялом, птицам, кружащим в небе… Стоять здесь было все равно, что прикоснуться к вечности.
В это мгновение пронзительно заверещал мобильный телефон. Резкий звук вывел его из оцепенения. Павел словно очнулся и вытащил свою черную «Нокию». Интересно, кому я так срочно понадобился? Нет, это всего лишь напоминалка сработала. Одиннадцать тридцать, тренинг начинается…
Павел так и ахнул. Вот это да! Ему показалось, что прошло всего несколько минут, а на самом деле — больше двух часов! Он уже ругал себя за неуместную медлительность и мечтательность.
«Тоже мне, витязь на распутье! Налево поедешь — богату быть, направо поедешь — женату быть, прямо поедешь — убиту быть… Но дорога-то всего одна! И пути другого все равно нет».
Павел покрутил в руках мобильник, потом вдруг рассмеялся и хлопнул себя по лбу. Вот дурень-то! Все думал, что делать, а ведь телефон с собой! Надо звонить в аварийную службу, пусть приедут или посоветуют что-нибудь толковое. Он набрал заветные цифры, заблаговременно занесенные в память телефона, но на дисплее высветилось «нет сети». Опять неудача! Ну да, конечно, от города он отъехал неблизко, тут, поди, и ретранслятор не дотягивает.
Но все равно, надо что-то делать — и немедленно! Не торчать же здесь до второго пришествия… Он поспешно вернулся к машине и сел за руль. Ну, давай же, родная, не подведи!
И не подвела. На этот раз мотор завелся сразу. До пансионата Павел доехал без приключений. Уже через десять минут он увидел вывеску «Русич» — и высокие железные ворота распахнулись ему навстречу. Сторож в потертом тулупе, впустив его, аккуратно задвинул тяжелый железный засов и принялся старательно чистить дорожки перед зданием, похожим на горком партии застойных времен. Вон, даже елочки голубые растут перед входом…
Павел вышел из машины. Интересно, где все? Вон стоят знакомые «Ауди» и «БМВ», выстроились в ряд, как на автомобильной выставке, значит, уже приехали. Но почему-то никого не видно.
Сторож отставил лопату в сторону:
— Что ж вы так долго? Ваши-то уже собрались! Играются уже, прямо как дети малые.
«Ну, вот, опоздал! — подумал Павел с досадой. — А все из-за того, что слишком долго торчал там, у камня… Мечтатель недоделанный! Ценитель, блин, родной природы. Оправдывайся теперь за опоздание!»
— Где?
— Да вон, корпус обойдете, там у нас волейбольная площадка раньше была… Сами увидите.
— Спасибо!
На заснеженной поляне взгляду его предстало удивительное и даже диковатое зрелище — человек пятьдесят взрослых людей, привязанных друг к другу веревками, выполняли какие-то странные действия. На первый взгляд, они были похожи на мух, по неосторожности угодивших в паутину и бьющихся в отчаянной попытке освободиться, но, присмотревшись повнимательнее, Павел понял, что в распределении ролей просматривалась четкая система. Одни — те, что были ближе к центру, подавали сигналы, дергая за веревки то вправо, то влево, другие сосредоточенно рылись в снегу, словно искали что-то и все время перемещались с места на место, как огромные куклы-марионетки.
Чуть поодаль прохаживались молодые люди в одинаковых черных куртках-пуховиках с эмблемой в виде красной молнии на рукавах — кураторы из тренингового агентства. Чем-то неуловимо похожие друг на друга, в темных очках на непроницаемых лицах, они напоминали персонажей из «Матрицы». Видно было, что ощущать свою власть им очень нравится, и только изредка кто-нибудь из них подавал короткие, непонятные команды:
— Восточный сектор! Четче координация! Супевайзеры! Внимательнее отслеживайте триггеры!
Тот, что был чуть повыше ростом, заметил Павла, укоризненно покачал головой и показал на часы — поздно, мол, присоединяться! Он только руками развел, изобразив на лице покаянную улыбку, — сам, мол, знаю, виноват, мешать не буду, в сторонке постою.
Честно говоря, включаться в это действо ему вовсе не хотелось. Павел и сам раньше участвовал в тренингах, и ничего, даже весело было, какой-то азарт появлялся, но со стороны наблюдал впервые. Почему-то теперь все происходящее ему совершенно не нравилось. По спине даже пополз холодок. Конечно, командный дух — это хорошо, но зачем же все-таки так над людьми издеваться?
Он видел, как его товарищи по работе, такие вежливые и интеллигентные люди, постепенно входят в раж, дергают веревки все сильнее и сильнее, и вот уже кто-то падает и беспомощно барахтается в сугробе, кто-то невольно вскрикивает от боли… Серега Аверин разбил нос, и капли крови окрасили белизну чистого снега. Видно, что ему больно, лицо мучительно кривится, но старается не подавать виду и показывает пальцы, сложенные колечком — все о-кей, мол, нечего волноваться! Шоу маст гоу он…
Это продолжалось бесконечно долго. Павел изрядно замерз. Теплая куртка, изготовленная по самым новейшим технологиям, уже не грела, и ступни в меховых ботинках совсем окоченели. Он переминался с ноги на ногу, безуспешно пытаясь согреться, но уйти было как-то неудобно.
Наконец какой-то парень с глуповатой физиономией из PR-отдела (Павел никак не мог запомнить, как его зовут, хотя в коридоре и в буфете сталкивались почти ежедневно) отрыл в снегу блестящий елочный шарик и с торжеством поднял его над головой. Стеклянная игрушка сверкнула на солнце как чистое золото.
— Игра окончена! Поздравляем! Всем спасибо, — крикнул тренер, хлопая большими меховыми рукавицами.
Игроки, кажется, вздохнули с облегчением и принялись постепенно освобождаться от веревок. Некоторые кидали на счастливчика завистливые взгляды, другие торопились поскорее уйти в тепло — и вот уже к корпусу пансионата потянулась вереница людей в ярких спортивных куртках и вязаных шапочках. Пошел за ними и Павел.
Ну, что ж, как говорится, game over…