Радиация. Реальный мир

XX. Лена

Когда с неба вдруг начали падать мелкие снежинки, девушки остановились и завороженно уставились на них.

Первый снег в этом году. Редкий, почти незаметный. Робкое предзнаменование зимы. Ноябрь наступил три дня назад, но приятной осенней прохладе пришел конец. Ветер стал холоднее, воздух отсырел, небо почернело. Последние листья слетали с деревьев, дождей стало больше.

И вот теперь снег.

Мокрые и уставшие, подруги даже забыли на время про холод, от которого кожа посинела, а зубы отбивали ритм уже около часа. Обыкновенное для этого времени года явление, пришедшее с запозданием, показалось чем-то необычным. Фантастическим.

— Снег пошел, — с глупой улыбкой сказала Лена.

— Ага. — Кристина, задрав голову, всматривалась в темно-серое небо.

Осень закончилась. Теплых дней не будет теперь очень долго. Девушки в мокрой и невероятно холодной одежде стояли, глядя вверх, и не знали, как реагировать на происходящее.

Лена любила первый снег. С самого детства. Еще будучи ребенком, радостно выбегала из дома, ловила ртом снежинки и представляла, как катается с горки на санках. Ее санки были самыми лучшими. Самыми красивыми. Со спинкой и большими полозьями. Все дети во дворе ей завидовали и просили покататься. Папа лично их смастерил.

За месяц до того, как ушел к новой пассии.

Лене стало грустно. Она давно не вспоминала отца. Считала его предателем. Им он и был. Сейчас девушка впервые подумала: жив ли он еще? Не обратился ли? Не убит ли? Вспомнила, как они лепили с ним снеговиков. У папы всегда получалось лучше, что сильно раздражало девочку. И, замечая это, он начинал поддаваться. Намеренно катал неровные комы, подбирал некрасивые, кривые морковки-носы, «случайно» ломал собственные конструкции. Они вместе весело смеялись над этим.

Что заставило его уйти? То, что мама много работала? Или то, что она была недостаточно веселой и красивой? Недостаточно молодой? А, может, проблема была в Лене? Может, он захотел жить без детей? Новая жена не любила детей. Интересно, жива ли еще она?

— О чем задумалась? — Окси толкнула подругу в плечо.

Лена стряхнула оцепенение и снова почувствовала холод.

— Да так… о детстве.

— Ясно. Я тоже свое вспомнила. Идем, а то замерзнем.

— Да уж… не следовало лезть в реку.

— Лучше уж мерзнуть, чем вонять зомбятиной, — с отвращением сказала Кристина.

Девушки побрели дальше. На многие километры вокруг не просматривалось никаких жилых владений. Кое-где попадались маленькие рощи, но рядом не обнаруживалось ни домов, ни других признаков цивилизации. Подруги не знали, сколько времени шли, но внезапно остановились, увидев вдалеке несколько старомодных построек.

— Смотри-ка, деревня! — обрадовалась Лена. — Может, там еще живут люди?

— Люди ли? — недоверчиво поморщилась Окси. — Сомневаюсь.

— Можем проверить. Я от холода скоро умру.

— А если там полно протухших? Со всеми не справимся.

— Пожалуйста, — взмолилась Лена. — Я уже не могу идти. И кушать очень хочется.

— Думаешь, там для тебя стол накрыт?

— Ну, Кри-ис!..

Окси закатила глаза и нащупала за поясом рукоятку ножа.

— Ладно, идем. Найдем одежду и смоемся.

— И еду, — добавила Лена.

— Забудь. Там точно нет никакой еды.

— А вдруг?

— Перестань мечтать.

Кое-как подруги добрели до деревни. Чем ближе она становилась, тем сильнее стучали зубы. Рядом с деревней оказалась небольшая платформа. Вот как люди отсюда добирались до города — на поезде. Автомобильных трасс поблизости не наблюдалось. Свернув на грунтовую дорогу, девушки побрели по ней, прислушиваясь к каждому шороху. Около железнодорожных путей стояла малоприметная табличка с надписью: «ДУБОВАЯ». Интересное название для деревни, в окрестностях которой не было видно ни одного дуба. Может, когда-то давно они здесь и росли, но теперь из деревьев остались только пара берез и около десятка яблонь. В целом местечко не выглядело богатым полезной растительностью. По обочинам росла сухая трава, во дворах ее высота достигала метра, если не больше. Дома выглядели слишком запущенными даже для недавно начавшегося апокалипсиса.

— Похоже, ее забросили еще до того, как все началось, — озвучила Кристина мысль, пришедшую в головы обеим.

Деревня и вправду выглядела так, будто в ней никто не жил уже много лет. Деревья стояли неухоженными, под яблонями гнили ковры из плодов, многие заборы лежали на земле, ставни на окнах некоторых домов покосились, а с одного и вовсе упали. На лавочках у калиток, казалось, давно никто не сидел. Собачьи будки вросли в землю.

— Мы тут ничего не найдем, — грустно сказала Окси.

— Может, в домах что-нибудь осталось, — не теряла надежду Лена.

— Люди не убежали отсюда, а ушли. Значит, и вещи забрали.

— Но мы уже здесь. Давай, проверим?

Кристина посмотрела на нее, как на капризного ребенка.

— Ладно. Только быстро. Жутковато здесь.

— Не так жутко, как в городе.

С этим Окси не могла не согласиться. С недавних пор город выглядел страшнее заброшенной деревни.

В домах царила полная разруха. Пол угрожающе скрипел под ногами, доски могли сломаться в любой момент. Сквозь стекла в окнах ничего не проглядывалось из-за многолетней грязи; в шкафах и на полках не находилось ничего, кроме паутины.

К счастью, хоть мертвецов здесь не было.

Всего девушки насчитали двенадцать домов. Они, как близнецы, походили друг на друга. Выделялся лишь один, когда-то бывший магазином. Почти полностью стершуюся вывеску трепал ветер. Подруги не увидели никаких проводов. Значит, здесь даже электричества не было. Не говоря уже об интернете и прочих удобствах. Неудивительно, что жители отсюда ушли.

Впритык к одному из домов стояла низкая постройка с косой дверью и единственным окном. Кристина потянула дверь и заглянула внутрь. Оттуда повеяло сыростью, но девушка почему-то обрадовалась.

— Это баня, — сказала она. — Интересно, печь еще можно растопить?

Лена приподняла бровь.

— Ты же хотела убраться отсюда поскорее.

— Но если есть возможность согреться и нормально вымыться, почему бы ею не воспользоваться?

Этот дом выглядел ухоженнее остальных. Скорее всего, его покинули последним. Дорожка к сеням еще не успела полностью зарасти травой, а окна выглядели не такими грязными, как в других жилищах. Лена подумала, что внутри может оказаться зараженный, и почувствовала острое желание убежать. Но Кристину словно подменили. Вся ее подозрительность исчезла, как только девушка увидела баню. Откуда-то в ней появилась бодрость, и она обежала дом вокруг в поисках средств для растопки. На заднем дворе оказался навес, под которым горками лежали нарубленные поленья и ветви. Вот это удача! Угля, к сожалению, не нашлось, но можно обойтись и без него.

— Хоть бы работала печь! — вслух пожелала Кристина и только в этот миг вспомнила, что рюкзак со спичками остался в туннеле. — Черт!

Добывать огонь методом предков ни Кристина, ни Лена не умели. Если бы знали, что придется выживать в зомби-апокалипсисе, непременно бы освоили этот навык вместо того, чтобы краситься перед камерой. Чем сейчас поможет идеальное знание трехсот стилей макияжа и техники его наложения? Какой толк от того, что они на глаз могут отличить дорогую кофту от дешевой и знают поименно всю династию Кардашьян?

Окси покосилась на дом.

— Поищем там спички? — предложила она. — Не уверена, что внутри хоть что-то есть, но все же лучше проверить.

— Может, попробуем высечь огонь из камня? — сморщилась Лена.

Окси хмыкнула.

— Вставай, неандерталец, — сказала она, — и иди за мной, пока окончательно не замерзла.

Лена категорически не хотела идти в дом. Она была уверена: если увидит сейчас хоть одного протухшего, сойдет с ума. Ну, вот, теперь она называет их, как Кристина. Кто бы мог подумать, что наступит день, и Леночка Эфф станет воровать термины у конкурентки?

Она давно уже не Леночка Эфф. И даже не Лена Фетисова. В новом мире имена, фамилии и псевдонимы не имеют никакого значения. Людей больше не волнует, как тебя зовут, сколько тебе лет и кто ты по национальности. Есть лишь живые и мертвые. Первые ищут способ протянуть еще хотя бы день и одержимы целью истребить как можно больше вторых. Те, в свою очередь, слоняются повсюду в поисках еды. Желательно, той, которая еще способна самостоятельно ходить.

Дверь оказалась запертой на ключ. Кристине пришлось долго возиться с замком, совать в него что попало до тех пор, пока он, наконец, не поддался.

— Ты где этому научилась? — удивленно спросила Лена.

— Смотрела много детективов, — усмехнулась подруга.

Лена долго топталась на пороге, пока, наконец, не решилась его переступить. Внутри было так же тихо, как в остальных домах. Только половицы скрипели не столь жутко. В прихожей даже лежал потертый коврик. К тому времени как Лена оказалась внутри, Окси успела проверить комнаты. Все три оказались пусты. Ни живых, ни протухших. Однако дом выглядел относительно уютным. Даже классическая русская печь в кухне, похоже, сохранилась. По крайней мере, не выглядела разрушенной.

— Эврика! — воскликнула Кристина из другой комнаты, и подруга поспешила туда.

Окси стояла перед шкафом, обе дверцы которого были распахнуты настежь.

— Тут есть шмотки! — радостно сообщила она. — Старческие, правда, зато сухие.

Лена подбежала к шкафу, не веря ушам. А, увидев, что внутри, не поверила и глазам: десятки аккуратно сложенных вещей лежали на полках. В правом отделении висела старинная верхняя одежда. Под пальто и плащами стояла мужская и женская поношенная обувь.

— Неужели они ушли, ничего не забрав?

Лена не заметила, как осталась одна перед шкафом. Ответ Кристины услышала не сразу, и той пришлось повторить. Подругу насторожил ее неожиданно мрачный тон, и она обернулась. Кристина стояла в кухне, которую хорошо было видно из комнаты.

— Они не собирались уходить, — повторяя фразу, сказанную ранее, произнесла Кристина, держа в руке листок бумаги. Войдя на кухню впервые, девушки его не заметили.

— Что это? — Лена подошла к ней, и та протянула ей записку.

— «Дорогая Юленька! — вслух зачитала девушка. — Мы уехали в город за гостинцем для Ванечки. Если приедешь раньше нас, не тревожься. Постараемся вернуться скорее. Суп в кастрюле на печи. Твои дедушка и бабушка». — Лена подняла голову. В глазах блестели слезы. — Господи…

Кристина в это время стояла рядом с печью, держа в руке крышку от кастрюли, из которой в комнату пополз неприятный запах.

— Она так и не приехала, — сглотнув слезы, произнесла Окси. — А они не вернулись. — Девушка повернулась к подруге. — Понимаешь, что это значит?

Лена все еще держала записку в руке.

— Эту записку написали в августе.

В доме было холодно, но подруги не чувствовали дискомфорта. Снег снаружи усилился, а Лена с Кристиной сидели за пустым столом и молча смотрели в полупрозрачное окно.

Деревня была обитаемой до последнего дня. Здесь жила единственная семья — старики, не захотевшие бросать родные места. У них, похоже, были внучка и правнук, которые их навещали. В тот день они хотели устроить праздник. Хотели порадовать ребенка, купив ему безделушку или сладость. А в итоге, скорее всего, погибли. Как миллионы других невинных людей.

— И где же Бог? — вытирая слезы, произнесла Лена. — Почему Он позволил этому случиться? Почему не защитил ни стариков, ни детей?

— Перестань. — Окси шмыгнула носом. — Он здесь ни при чем. Люди сами это устроили.

— Но Бог мог бы…

— Откуда тебе знать, что Он может? И откуда знать, что Он все еще помнит о существовании этого мира?

Кристина встала, грубо отпихнула стул и вышла из комнаты. Лена осталась сидеть на месте.

Вечером девушки растопили баню. Спички нашлись на кухне. Настроение было на нуле, поэтому подруги помылись молча и без особой радости. Удивительно, что после долгой прогулки в мокрой одежде они не почувствовали симптомов простуды. А, может, время еще не подошло.

— Переночуем здесь, а утром пойдем дальше, — распорядилась Кристина.

Лена не стала возражать. Девушки затопили печь и постелили на нее одеяло. Улеглись на него вдвоем и накрылись другим. Удобства почти никакого, зато на печи было тепло. Кристина уснула быстро, а Лена долго не могла сомкнуть глаз. Все думала о семье, что здесь жила, и всякий раз на глаза наворачивались слезы. Наконец, Лена заснула.

Всю ночь ей снились смеющиеся старики, женщина и ребенок, сидящие за кухонным столом, заставленным сладостями.

Когда рано утром Лена открыла глаза, то увидела, как по кухне, в сторону двери бесшумно шла старушка в темно-красной кофте, юбке в цветок и цветастом платке. Оглянулась на пороге, улыбнулась и растворилась в воздухе.