Рассказы к истории «Научи меня мечтать!»

Первая встреча

У Элроя до сих пор горели уши. Хотя отец лишь в шутку и совсем не больно потрепал их — жест сей призван был подзадорить мальчишку — еще вчера вечером. А сейчас было уже утро, правда, очень-очень раннее.

Настолько, что даже родители еще спали.

Элрой в тишине собирался в школу. Тишина, впрочем, была относительная, потому что где-то — то ли в горящих ушах, то ли в голове — все еще настойчиво звучали слова отца: «Первый день в школе самый важный! Как себя поставишь — так и будут к тебе все эти годы относиться. Я всегда пользовался уважением. Потому что правильно себя поставил. Знаешь, что помогло мне и придало уверенности в тот день? То, что я пришел первым. Я до сих пор храню свой номерок от пропуска и до сих пор, испытывая сомнения, беру его в руки — знаешь, помогает. И тебе тоже поможет. Завтра покажешь мне свой — и пусть ты будешь первым! Ты же у нас лучший!» Вот после этого отец и потрепал его.

Элрой взглянул на наручные часы. На один циферблат и на второй. Оба шли секунда в секунду и говорили: сейчас 5 утра 17 минут 33 секунды. Элрой посмотрел на часы, стоящие на столе.

Да, действительно, 5 утра 17 минут.

Идти до школы — а он вчера специально засекал и даже дважды проверял результаты — 20 минут… ну, почти. Плюс-минус две минуты.

Жаль все-таки, до двенадцати лет телепортаторами пользоваться запрещено.

Элрою было всего семь, но он отличался удивительной ответственностью. До такой степени ответственности за всю жизнь не каждый взрослый доходил.

Он еще раз проверил свой портфельчик: все ли документы и справки захватил, а то вдруг ведь! Придется еще домой возвращаться. А ведь кто-нибудь может прийти за это время… нет-нет, такого не случится!

Он вышел в половине шестого.

Ему просто до жути хотелось быть первым и оправдать ожидания отца, хотя он знал, что школа открывается лишь в семь, а занятия начинаются даже не в восемь, а в девять.

Элрой торопливо двигался в сторону школы по пока еще безжизненным улицам. Временами он озирался по сторонам, будто бы ожидая, что прямо сейчас со всех углов вдруг выскочат дети и самым наглым образом опередят его.

Никто не выскакивал.

И никто еще не стоял у дверей школы.

Элрой был первым.

Он подергал приличия ради дверь. Все оказалось как положено: дверь была заперта.

Элрой довольно уселся на крыльце.

Он еще раз проверил все документы, повспоминал все то, чему его научили в прошлые два года… Одна инъекция знаний в год — тогда даже еще не нужно было ходить в школу и общаться с детьми.

Конечно, он ничего не забыл. Эти знания из инъекций (по крайней мере, самых первых) держатся в голове всю оставшуюся жизнь.

Так что все будет хорошо.

Часы показывали 18 минут седьмого. Элрою уже, честно говоря, надоело сидеть у дверей, тем более никто так и не явился за все это время. Сколько бы еще он мог поспать? Хотя бы лишние полчасика…

Но раз уж пришел — так стой и не ной. Ну… или, в данном случае, сиди и не ной.

Тем более никто не запрещает тебе оглядываться по сторонам.

Вокруг было даже, пожалуй, красиво. Немного диковато, правда. Почти джунгли. Или, может, джунгли только в понимании Элроя?

Совершенно непонятно, как такое вообще допустили.

Элрою, однако, нравился этот зеленый участок, находящийся притык-в-притык со школой. Даже шорох листвы оттуда.

Он все вглядывался в густые кусты и деревья и пытался понять, как им этот шорох издавать удается. Со временем он вдруг обнаружил, что на траве стало появляться что-то более-менее цветное. По крайней мере, оно было ярче, чем остальное.

Любопытство взяло свое…

Еще раз бросив взгляд на калитку и на улицу за ней и удостоверившись, что никто там и не думает появляться, Элрой подошел к кустам. Оказалось, это распустились венчики цветов, выросших вместе с травой! И как он раньше не догадался!

Цветы были замечательные. Просто очень милые. Какие-то уже раскрылись, какие-то еще нет… прямо как люди: жаворонки и совы. Элрой поставил себе целью не проглядеть, как раскрывается венчик хотя бы одного из них. Как-то не верилось, что вот так вот просто — спал, а тут вдруг взял, да и проснулся… временами, правда, он продолжал косить одним глазом в сторону школьного крыльца…

Листва вокруг продолжала шуршать. То ли Элрой слишком много времени просидел под деревом, то ли сказался его недосып, но ему вдруг показалось, что где-то там, в одной из крон, кто-то есть. Ему стало неуютно. Он оглянулся в поисках помощи, но рядом никого, конечно, не было.

Значит, надо разобраться самому.

Вряд ли это кто-то очень страшный. Иначе все давно уже были бы предупреждены.

Но кто?

Элрою захотелось узнать.

Поэтому он стал осторожно пробираться через кусты — куда-то туда, дальше. Ему стало любопытно — а что там, правда, такое? Раньше он никогда не заглядывал… а вдруг он первый из людей, кто за последние — да зачем же мелочиться? — допустим, 500 лет заглянул туда?

Элрой почувствовал себя самым настоящим исследователем.

Ему, правда, немного мешал портфельчик, но ничего, он и одной рукой справлялся — хотя и не очень умело, но расчищал себе путь. Опыта пока было маловато. Сегодня — первый раз.

Правда, пробрался он совсем недалеко, — потому что услышал пик. «Пик!» — пикнули одни из его наручных часов. Вторые часы не пикали.

Но и пика от одних хватило, чтобы Элрой вдруг вспомнил о том, а зачем он, собственно, тут находится.

Было уже семь утра! Школа должна открыться!

Вот здорово будет! Совсем скоро он, наконец, получит пропуск на входе с указаниями, куда ему идти, и номером кабинета. Потом он вставит этот пропуск в дверь, чтобы она открылась — тогда-то заодно и выпадет тот самый заветный номерок!

Скорее бы!

Получит номерок — и вернется в свои кусты, разбираться, что там. А, может, подождет еще кого-нибудь, и они отправятся вместе.

Сначала, правда, надо было еще выбраться отсюда. А это оказалось не легче, чем пробраться, и потребовало еще какого-то времени…

На крыльце, к счастью, так никто и не появился.

В пустынных коридорах школы Элрой с удовольствием вел счет своим гулким шагам.

Еще слишком рано. Никого нет.

Наконец нужный кабинет!

Он вставил свою карточку в пропускную систему у двери и за те несколько секунд, что создавался его номерок, успел крикнуть громко и не без пафоса — ведь он не просто так пафосничал, а вполне заслуженно (да и кто мог услышать?):

«Ура! Я все-таки, — тут он почувствовал, как номерок упал ему в руку, — четвертый?!»

На последнем его слове дверь открылась, и Элрой заметил, что в классе уже сидят трое ребят.

Они смотрели на него немного растерянно. Все-таки они видели его в первый раз… они и сами недавно познакомились друг с другом, но никто из них не вошел в класс с выкриком «Четвертый!».

Элрой тоже уставился на них не без удивления. Откуда они только взялись? Когда они успели прийти?

Как он только мог отвлечься на цветы?! Сам виноват…

— Да, ты четвертый! — согласился один из них. — А я вот первый пришел! — и он довольно улыбнулся. Наверно, вчера вечером у него — да и у остальных, так рано явившихся, — состоялись подобные разговоры с родителями, — Давай, проходи.

Элрой зашел довольно скукоженно. Он все еще не мог взять в толк, как так вышло-то… и что он скажет отцу?

Но ведь мальчишки, уже рассевшиеся довольно за партами, были совсем не виноваты…

И, потом, что уж ему этот номерок? Он и без номерка прекрасно справится! Они вроде ничего, эти мальчишки. Такие же ответственные.

— Здорово, что мы тут одни из первых! — Элрой улыбнулся им приветливо. — Как вас зовут? Я Элрой Ма…

— Ты четвертый! — перебил его уже другой. — Давно известно, первые — это первые три. А ты четвертый. Понимаешь, Четвертый?

— Я не четвертый, — обиженно пробормотал Элрой. — И хватит так ко мне обращаться! Меня зовут, как я уже сказал, Элрой… Я рано пришел… и тут давно уже… я просто был… — он замялся. Может, и правда, не стоило об этом говорить? Зачем он начал?

— Ну, где же ты был?

— В кустах. Там что-то шуршит. Может, пойдем, проверим, что бы это… могло… быть?.. — последнее он промямлил уже очень нерешительно.

— В кустах ничего быть не может, — ответил тот, что пришел первым. Элрой так про себя его и прозвал (раз уж они успели прозвать его Четвертым) — ведь он не захотел представляться. Он выглядел очень серьезно. — Я займусь чем-нибудь поважнее! Проверю лучше все еще раз, сегодня все-таки первый день.

Остальные тоже отказались от предложения изучить кусты. Да и самому Элрою уже совсем расхотелось отправляться туда.

Он сел, как и они, за парту, и принялся с важным видом перечитывать все свои документы.

До девяти было еще полно времени. Элрой успел сложить все порядковые номера всех своих личных документов и уже принялся за их умножение.

Мальчишки отказывались почему-то с ним разговаривать и даже поглядывали косо. Кажется, они сочли его лгуном. А хуже того, что тебя сочли лгуном, ничего быть не могло.

Прибывавшим в класс ученикам они ничего прямо не говорили — из вежливости и чувства такта — но если вдруг кто-нибудь собирался сесть за парты, расположенные рядом с Элроем, они тихонько качали тому человеку головой, так что он в итоге понимал их знаки и выбирал себе какое-нибудь другое местечко.

Элрой упорно умножал цифры — там было уже далеко за миллион — и делал вид, будто ничего не замечает.

Наконец заняты были и парты перед ним, и парта справа. Парта слева — у самого окна — осталась свободна. Элрой временами отрывался от цифр и поглядывал тихонько в окно — оно как раз выходило в тот, так сказать, сад, где что-то с утра шуршало.

Наконец в класс вошла учительница.

И начался их первый урок.

А парта слева так и осталась пустой.

Урок оказался скучнее, чем Элрой ожидал. Хотя что уж может быть скучнее, чем почти полтора часа складыванья и умноженья цифр в тишине?

Оказывается, что-то все-таки может.

Учительница читала правила и стандарты, пункт за пунктом. Удивительно, как только семилетним малышам удавалось все это так терпеливо выслушивать? Впрочем, если этот текст читают люди с Земли, да будет им известно, что в семь лет все эти ребята уже успели получить столько знаний, сколько получают на Земле в течение… ну, этак восьми лет учебы. И это, кстати, сказывалось и на мышлении в целом.

Она читала и читала, читала и читала... конечно, все это они могли ввести вместе с очередной инъекцией, но так уж положено: учительницы должны читать ученикам все правила и положения. Что инъекции эти совершенно безболезненны, что с семи лет положено делать их регулярно раз в две недели. Отмечать основные принципы, по которым знания дозируются и классифицируются, кому какие инъекции положены, каковы планы на этот год… это все и еще много другого.

Элрой все чаще глядел в окно. Правда, когда учительница стала перечислять имена, профессии и дозы, он переключил свое внимание на класс. Пытался запомнить, как же их всех зовут.

Вот и его имя назвали. И его специальность.

Элрой не без удовольствия улыбнулся. Пусть все слышат: он будет работать — ни много, ни мало — в Администрации!

Хоть какой-нибудь повод улыбнуться за сегодняшний день, складывающийся, очевидно, неудачно.

Элрой старался не думать о том, что расскажет отцу вечером. Может, все еще образуется… через две недели — а вдруг они забудут?.. или еще через две?

А, может, он все-таки найдет что-нибудь в кустах, и тогда его точно будет ждать триумф. Пусть та троица рты разинет, когда он предоставит им наглядное свидетельство: «Видите! Что я нашел! Что там было! Я же говорил! А вы не верили…»

Они, наверно, извинятся, и с тех пор отношение к нему изменится.

Да вот большинство не село рядом, даже не понимая, в чем дело. Лишь с указки тех ребят.

Нечестно как-то получилось!

Учительница почти закончила перекличку. Оставалось еще несколько имен, но Элрой уже не слушал.

Все его внимание привлекло творящееся в окне.

А творилось там что-то очень странное и необъяснимое. Неужели правда это ветки так шевелятся?

Может, ему показалось?

Да нет, Элрой мог положиться на свои глаза.

Треск все усиливался — хотя он уверял себя, что это только ему так кажется, что он слишком прислушивается… как вдруг! К величайшему своему удивлению Элрой увидел, как на ближайшей ветке ни с того ни с сего появилась — уж откуда она только свалилась? — какая-то девчонка.

Девчонка с печатью невозмутимости аккуратненько пробралась с ветки прямо в открытое окно и довольно уселась за свободную парту.

Учительница, кажется, даже не заметила. Еще бы — ей надо было не сбиться во всех своих многочисленных списках.

Раз уж девчонка была невозмутима, то Элрой просто обязан был удивиться за двоих! Она опоздала почти на два часа! Она же не получила номерок!

Она невозмутима, а он нервничает за нее! Что она будет делать теперь без номерка? Ее тайное проникновение все равно перестанет быть тайным…

Но она к этому, видно, была готова.

— В заключение, у нас есть еще одна ученица, — сказала учительница немного неуверенно, — которая, кажется, не пришла сегодня. По крайней мере, номерков выдано меньше, чем присутствующих… ведь у нас нет пустых парт. Я не понимаю, — она окончательно смутилась. Немного на самом деле требуется, чтобы смутить взрослого человека. — Хорошо, я уже отметила все ваши номера. Осталась только одна ученица. В классе присутствует Шеррилья Дчжонс?

— Присутствует, — спокойно кивнула девчонка.

Ага, значит, Шеррилья ее зовут.

— Назовите, пожалуйста, ваш номер.

— Последний, — все так же спокойно ответила она.

— 38-й?

— Наверно, — Шеррилья быстро окинула взглядом класс и постаралась посчитать количество учеников.

— Вы не уверены?

— У меня нет его на руках.

— Ничего не понятно.

— Но я точно знаю: последний. Я тут последняя оказалась. Нет только номерка.

— Как же вы попали в класс без номерка?

— Признаться, я… через окно.

— Почему же?!

— Я не смогла попасть в класс… ээм… через дверь. Она отказалась меня пускать!

— Невиданно!

— Ну нет, вполне очевидно, ее запрограммировали так, чтобы опоздавших не впускать. Ну вот я и попробовала… я через окно.

Кажется, учительницу совершенно не волновал тот факт, что Шеррилья пробралась через окно — все-таки это было довольно опасно. Ее куда как больше заботило другое:

— Так зачем же вы вообще пришли, если опоздали? Как я вам достану теперь номерок? Что я скажу начальству? Ведь несоответствие количества учеников, требующих инъекций, и выданных номерков налицо! Придется… придется писать объяснительную! И вызывать сейчас ремонтного робота.

— Вот если бы у меня был ключик, — негромко сказала Шеррилья, — может быть тогда… я бы быстрее робота, может, достала этот номерок… не знаю, у меня же нет ключа. Может, у вас он есть? Мне нужен только…

Учительница аж побелела. Нет, ну это же вопиющая наглость какая-то!

— Извините, Шеррилья, — она не дала ей закончить. — Робот разберется лучше, уж поверьте. У вас пока еще нет никаких сертификатов или хотя бы разрешений, никаких дипломов, ничего такого, что дало бы вам право попробовать поработать с этой дверью.

— Хорошо, извините, — Шеррилья, кажется, была совсем не против. — Я просто хотела помочь. Так ведь проще было бы… могло бы, по крайней мере. Я бы хотя бы попробовала до робота…

— Хватит! Единственное, что вас спасает, — это лишь то, что в правилах ничего не сказано об опоздавших учениках, которые, тем не менее, сумели проникнуть в класс.

Придется, пожалуй, решить мне самой… каждая инъекция — это ценнейший препарат, и было бы жаль так нерационально избавиться от сегодняшней, заботливо выделенной государством даже для таких безответственных, как вы... хорошо, мы вам сделаем, хотя вы и не заслуживаете… И… — она нахмурилась, — что у вас с глазами? Вы случаем не пересмотрели телевизор?

— Я? — Шеррилья в этот раз очень удивилась, будто бы учительница спросила, а нет ли у нее хвоста. — Нееет, я телевизор не смотрю! На что там смотреть? Вот было бы у нас телевидение как у них… я вам даже показать могу! — она уже засунула руку в рюкзак и принялась доставать оттуда что-то. Элрой успел разглядеть только то, что там была мешанина каких-то необычайно ярких красок. Он бы и не подумал, что такие существуют на свете!

— Не стоит, Шеррилья, — перебила ее учительница. — Если у вас с глазами все в порядке…

— Они всегда такие, — вставила Шеррилья, но не очень громко.

— То перейдем сразу к делу. Непозволительно тратить время на праздные разговоры, с вами мы и так отобьемся от графика. Еще и с роботом… вам предстоит обучаться по специальности…

— Извините, я уже знаю, — перебила Шеррилья. — Я правда уже знаю. Пожалуйста! Не перечисляйте… тогда мы сэкономим время!

— Вы уверены? — замялась учительница. Все-таки это было против правил. — Тогда потом напишите записку директору с подтверждением, что сами отказались от предоставления вам информации сегодня.

— Хорошо, — кивнула Шеррилья.

За сим конфликт (если только он был) оказался исчерпан.

Остаток урока Элрой поглядывал в сторону Шеррильи и ее рюкзака. Откуда у нее там вот то… что там только было… откуда такое? И что это вообще такое?

Когда занятия закончились, Элрой отправился вместе со всеми к выходу из школы, а Шеррилья, в отличие от всех, отправилась к директору писать записку.

Элрой подождал, пока все уйдут, и пошел украдкой к своим кустам. Он ждал довольно долго — но никаких посторонних таинственных шорохов — таких, как утром, — он больше не слышал.

Он пробирался дальше и дальше сквозь все эти большущие кусты, поцарапался даже пару раз, но ничего этого не заметил.

Весьма интересно тут оказалось, на самом деле. Гораздо интереснее, чем на голых асфальтированных улицах, где ничего нет. Ступать по траве было приятно, да к тому же тут и там выглядывали очаровательные цветы. Несколько раз жужжали шмели, и Элрой тогда пугался, но разве остановят его шмели?

Через какое-то время, кроме того, опять стало что-то шуршать. Причем все настойчивее и ближе. Элрой подумывал уже дать деру — все-таки, наверно, он мог бы причислить себя к трусоватым мира сего… однако не успел.

Ни с того ни с сего — прямо как сегодня на уроке — откуда-то сверху показалась голова Шеррильи.

Она сидела на ветке одного из деревьев и приветливо смотрела на него. Наверно, уже успела написать записку и вновь обрести свободу.

— А! Ты снова тут! Что-нибудь потерял? Помочь?

Элрой от неожиданности чуть не подпрыгнул.

— А ты откуда все знаешь? — спросил он удивленно. — Ты что же… утром ты… и все это время — это ты тут шуршала?

— Я не шуршала, — важно сказала Шеррилья. — По крайней мере, если и шуршала, то не специально. У меня есть дела важнее, чем просто шуршать… и вообще, это плохо, если ты услышал.

— Почему? Плохо, что я узнал?

— Вовсе нет! Но если ты услышал, то вдруг и он тоже! Вот что плохо!

— Кто?

— Тот, кого я думала сегодня тут встретить.

— То есть… кто?

— Маленький такой... цветочный эльф. Видно, я так громко шуршала, что он услышал и ушел.

— Кто-кто???

— Маленький цветочный эльф. Эльф! Это такой человечек, у которого… давай я тебе лучше сразу покажу рисунок, у меня тут как раз о нем целая история! Поднимайся ко мне!

Элрой неуверенно посмотрел на ствол. Как тут подняться-то?

Заметив его колебания, она не стала больше его мучить и быстро спустилась сама.

— У меня большая практика, — на лице ее появилась довольная улыбка. — Я тут уже довольно давно. Но это не так сложно! Ты тоже научишься, если будешь тренироваться. Главное — знать меру и не забираться слишком уж высоко.

Они уселись под деревом. Она принялась рыться в рюкзаке.

— Так ты тут давно уже?

— Ага. Тут ведь хорошо! А то все улицы-улицы, машины-машины, дома-дома-дома… я как нашла этот уголок, так просто не покидаю его! Весь уже облазила!

В буквальном смысле, отметим мы с вами.

— А я вот сегодня… первый раз. Но вообще-то… думаю, я сюда теперь чаще буду приходить.

— И правильно! Может, мы его вместе засечем — так ведь даже веселее!

— Эльфа-то?

— Кого же еще? Хотя… может, это очередная их выдумка. Они вечно все выдумывают, так что даже непонятно, где правда, а где — смотри какое красивое слово — фантазия! Вот он, нашла наконец!

И Шеррилья протянула ему то самое — яркое и непередаваемо замечательное.

— Что это? — Элрой никак не мог оторвать глаз и от эльфа, и от грибов, и от цветов, в окружении которых эльф находился.

— Как я уже успела сказать — и не раз — это эльф!

— Нет, это все вообще — что это?

— Ааах, конечно! Ты же не знаешь еще… Это комикс! Земной комикс! Да-да, прямо оттуда!

— Где же ты такой нашла? Земной — это что? Это город? А я о нем и не слышал даже! Ты там была?

— Это планета. Далекая. Я там никогда не была, а родители мои — как раз сейчас в экспедиции. На Земле невероятно здорово!

— Но так ведь… ведь так ярко! И у них… это ведь трава, да?

Шеррилья кивнула.

— И она зеленая?!

Шеррилья кивнула еще раз:

— У них вообще все цветное! Все-все-все! Вот такое вот цветное, как тут! У меня даже фломастеры есть — родители привезли — так вот, с ними я теперь сама могу рисовать цветные картинки! Я тут пробовала… плохо получилось. Зато цветно!

— Ты мне потом покажешь? — с надеждой спросил Элрой.

— Обязательно! Могу хоть на следующее занятие принести!

— Ох, как здорово! Кстати, Шеррилья…

— Шерри! — поправила его Шеррилья. — Так лучше! Проще! Зови меня Шерри — и все дела. А ты, если я только правильно запомнила…

— Четвертый, — вяло сказал Элрой. Вспомнилась тут же троица, попрощавшаяся с ним именно так: «Пока, Четвертый!». И стало неприятно.

— Ну, тогда называй меня лучше не Шерри, а Последняя! — Шерри приняла хитрый вид.

— Но ведь ты Шерри!

— А ты Элрой! И вовсе не Четвертый! Хотя бы потому, что ты первый пришел. Я же видела. И сам ты знаешь.

— Но ведь никто, кроме нас…

— Но ты-то знаешь — вот что главное!

— Так нет, тогда уж я второй… ведь ты тут, как я понял, даже раньше?

— Так я не из-за номерков… до номерков мне дела нет никакого! Я думала на рассвете выследить эльфа. И потом, какая вообще разница — первый, второй… это все чушь! Мне, например, никакого дела нет! — решительно мотнула головой Шерри.

Элрою стало спокойнее. Может, так папе и сказать? При чем тут, правда, отношение коллектива и какие-то номерки?

— А все-таки странно, что ты так… опоздала настолько!

— По-моему, я вовремя как раз.

— Но ведь…

— Так что мне там было сидеть столько времени? Я раза два заглядывала в окно — и все одно и то же. Да больше толку будет сидеть на ветке дерева и выслеживать эльфа, чем слушать всю ту белиберду!

— Но ведь надо!

— Надо? Зачем?

— Зачем?.. ну… потом, может, понадобится, не знаю… а ты, кстати, кем будешь, когда вырастешь?

— Изобретательницей! — гордо сказала Шерри.

— Правда?! — удивился Элрой. — А я думал… вроде же, в этом году по плану…

— Ты правда сумел запомнить все то, что читала учительница?! — глаза Шерри расширились от восхищения. — Ого! Да я это даже выслушать не могу, а ты вникал и запоминал!

— Ну и вот… — скромно замялся Элрой. — Она же не назвала твоего имени… тебе же, кажется, не положено…

— Какая разница? Я стану изобретательницей, это дело решенное! Я уже вместе с родителями временами пытаюсь изобретать! Кажется, получается кое-что! Не всегда… но получается! Так что я буду изобретательницей!

Она сказала это так уверенно, что Элрой уже не сомневался: так оно и случится.

— А ты?

— А я буду работать в Администрации! — вот и у него есть повод испытать гордость. Конечно, это решили за него по плану, но ведь досталось-то ему, а не кому-то. — Мне очень повезло!

— Рада, что тебе это так приятно! — искренне улыбнулась Шерри.

— Еще бы! Да кто ж не был бы рад работать в Администрации?! Если хочешь, вот потом, когда я добьюсь повышения, скажем, мне доверят совершать контрольную проверку инъекций… хочешь, я попробую найти местечко и для изобретательницы? Изобретать для Администрации — это же честь!

— Ну… — Шерри, кажется, придерживалась иного мнения. — Не знаю даже… что там изобретают?

— Что там изобретают? — неуверенно переспросил Элрой. — Точно не знаю… но штат административных изобретателей точно имеется! И немалый! Я специально читал об отделах Администрации… по-моему… папа говорил недавно что-то о скрепках.

— Ну… — опять потянула Шерри. И Элрой понял, что ей было просто неловко сказать ему то, что она подумала.

— Ну так… тебе необязательно… идти туда работать… это я предложил просто…

— Мне мой папа рассказывал, что они сидят там целыми днями в больших мрачных кабинетах… целыми днями! — сказала Шерри. — Папа там долго не смог работать, да и я, наверно, не смогу. Я вот хочу… не знаю… но точно не сидеть целыми днями в кабинете… мне тут хорошо! Вот еще на Земле хорошо!

Элрой в этом уже не сомневался.

— У них много… вот, биологов! — Шерри вспомнила нужное слово и осталась довольна. — Если тебе нравится тут — на природе — наверно, тебе бы подошло… ведь нравится?

— Честно признаться, страшно нравится! — искренне подтвердил ее предположение Элрой. — А биологи — это…

Он не договорил, потому что на глаза ему попалось рекламное объявление на оборотной стороне комикса об эльфе, где был изображен сачок, мальчишка и бабочки.

Шерри, проследив за его взглядом, ответила:

— Да, этим тоже, кажется, занимаются… только серьезно, а тут вот — игра какая-то изображена…

— А что это? — спросил Элрой. Картинка его просто-напросто заворожила!

— Это? Точно не знаю, как зовется… им ловят бабочек — как на картинке!

— Зачем?

— Так ведь они красивые!

— Ну конечно… когда они вот такие, как тут, на картинке, очень красивые… у нас ведь… я таких никогда не видел.

Шерри посмотрела на него немного странно.

— Да вот сегодня с утра было несколько! Летали все вокруг! Вокруг цветов, вокруг кустов, вокруг тебя!

— Правда?! — Элрой искренне удивился. — А я не видел! И… и что… такие прямо красивые, вот прямо как тут, на рисунке?

— Сегодня — не такие, поменьше… Но и такие, как тут изображены, тоже встречаются! Даже у нас, — кивнула Шерри. — С бабочками нам как раз повезло. Не все, правда, есть, вот этой, — она ткнула пальчиком в одну из бабочек на картинке, — вот этой у нас нет… но вот эту и эту я, пока тут сидела, видела очень часто!

— Да?.. Тогда… тогда я как-нибудь… слушай, надо бы мне попробовать их заметить… может даже… вот если бы я уверился наверняка, что они такие же точно, как тут на рисунке… то, если уж ты станешь изобретательницей, то и я, может… может и впрямь… — ему страшно было сказать вслух: «Ну ее, эту Администрацию. Лучше я попробую собрать всех бабочек! Если только они и в жизни такие прекрасные, как тут!»

Пикнули его часы.

— Ой, — Элрой будто бы очнулся. — Ой! Мне же пора домой! Уроки уже давно… ой!

Еще и номерок четвертый… впрочем, теперь ему уже не было никакого дела до номерка! Ну номерок — и ладно — глупая какая-то цифра…

— А зачем тебе сразу и те, и эти? — полюбопытствовала Шерри.

— Так вдруг одни уйдут вперед? Или отстанут? Тогда будут другие — правильные.

— А как ты узнаешь, какие из… или вдруг одновременно одни будут спешить, а другие опаздывать?

— А у меня… у меня еще есть третьи в кармане, — сказал не очень уверенно Элрой.

Шерри спорить не стала.

— Я тогда принесу в следующий раз фломастеры!

— И, если несложно, побольше комиксов! Пожалуйста! Ну, то есть…

— Само собой! С удовольствием!

— Это тогда через две недели… я вот думаю сюда еще раз или два прийти — за бабочками! Они ведь тут летают, ты говоришь?

— Да, конечно.

— Ну так, может, нам не ждать уроков, а встретиться пораньше? Ты тут часто?

— Часто? Если я не в лаборатории, так тут…

— Ну так… до встречи тогда!

— Ну еще бы!

И они распрощались. Впрочем, вряд ли надолго.