Ратник

Глава 14 Волкодав

Утром Ярослав проснулся сам. По ощущениям, было часов шесть утра. Но за точность он не ручался. Он уже решил, что проснулся раньше других, но оказалось, что и Неждан и Зозуля уже на ногах.

— Вот, завтрак нам принесли, — кивнул Зозуля на увесистую корзину. — Сказано — что не съедите, то с собой возьмете. А в лесу еда пригодится.

Неждан, который принялся вытаскивать из корзины провизию, буркнул:

— Правильно говорят — идешь в лес на день, еды бери на неделю.

На завтрак мужикам полагался творог, свежие лепешки, а еще мешочек с сухарями. На самом дне лежал кусок сала. Решив, что творог и лепешки следует съесть сейчас, а сало и сухари лучше взять с собой.

Но и творога было с достатком, а лепешки здоровые, по две штуки на брата. И вкусные очень.

А вот на запивку ничего не полагалось. Видимо, завтрак следовало запить водой. Тем более, что и колодец тут рядышком.

Позавтракав, начали собираться в дорогу. А что тянуть-то? Оружие на месте, и самострел тут. Стрела одна, но больше и не надо. Не на охоту идут. Алтырь что-то говорил о том, что тетива может лопнуть? Но коли пока не лопнула, то на один-то выстрел ее и хватит.

— Я запас сам возьму, — сказал Неждан, вытаскивая из своего мешка кусок ткани. — Вот, как чувствовал, что полотно пригодится. Правда, — раздумчиво сказал бобыль, — я это полотно на тот случай взял, если кого ранят.

— Типун тебе на язык! — взгоношился суеверный Зозуля. — Разве можно о ранах вслух говорить?

— Можно, — уверенно заявил Ярослав. — Если бы вы с собой чистый холст взяли, лекарства … то есть, снадобья какие, то Вторак бы уже с нами был, и в лес бы собирался. Так что, Неждан молодец. Нам бы сразу стоило озаботиться какими-нибудь э-э зельями.

Ярослав-то конечно понимал, что от рубящей раны, которую получил третий «мостоблюститель» так быстро не оправиться, но главное побольше уверенности в голосе.

Правда, если в полотно завернуть сало, то годится ли оно потом в качестве бинта? Но пусть уж лучше просаленное полотно, чем подорожники, которые парни привязывали к ранам Вторака. Тогда уж лучше лопух, надежнее. И кровь впитывает.

А потом ему в голову пришла еще одна мысль.

— Неждан, давай-ка мы с собой и кусочек лепешки возьмем с творогом. Вон, у меня как раз осталось.

Неждан только кивнул, а потом сунул остатки творога и лепешки к салу и сухарям… Эх… Ну что ж, правильно, не подерутся.

Наблюдая, как товарищ укладывает все добро в тот самый котелок, в котором «мостоблюстители» варили похлебку, Ярослав подумал, что медная посуда должна быть редкостью. Вон, ни в деревне, ни в поварне у здешнего воеводы он ничего подобного не видел. Везде сплошные глиняные горшки. У крестьян погрубее, явно слепленные вручную, у воеводы получше. Видимо, сработаны на гончарном круге.

— Неждан, а откуда у тебя такой крутой котелок? — поинтересовался Ярослав. «Крутой», само собой вырвалось, но может, товарищ и поймет без перевода? А как переложить слово «крутой» на нормальный язык? Типа — модный котелок, стильный? М-да…

А ведь товарищ понял. Неждан, слегка помедлив с ответом, ухмыльнулся:

— От деда мне эта посудина досталась. А тот когда-то в чужих краях бывал, сказал, что нашел. Дескать — купцы по дороге ехали, потеряли. Брату этот котелок не нужен, а я взял. Правда, брат ругался — дескать, староста ему за котелок стельную корову сулил, но уже поздно было. Котелок мой, а я его даже за двух коров и бычка не отдам.

Хм… А кем, интересно был дед Неждана? Может, разбойником? Что-то не верится, что проезжавшие купцы теряют такие вещи. Ну да ладно, правды уже никто не узнает. А медный котелок в их тяжелом деле ой, как нужен. И стоит он и на самом деле побольше, чем какая-то корова.

Охотники за волкулаком тронулись в путь. Но как только отошли от сарая, им навстречу попался помощник воеводы.

Крень был не один. На веревке он вел лохматого здоровенного пса. Пес был и на самом деле здоровенным, вот только породу Ярослав угадать не смог. По размерам напоминал кавказскую овчарку. Или вообще какого-нибудь волкодава. Может, будет волкудлака давить?

Но этот вряд ли справиться с волком, не говоря уже о волкудлаке. Судя по тому, как шел этот пес — неторопливо, словно бы шаркая лапами, он был уже старым. Вон, даже шерсть седая. Пёс хоть и бодрился, но видно, что он не только немолод, но еще и полуслепой. Этого псину самого придется спасать.

— Вот, помощника вам привел, — улыбнулся Крень, вкладывая конец веревки в руку Ярослава. Потрепав пса по лохматому загривку, сказал: — Теперь Спатак, ты с этими ребятами будешь. Береги их!

Ярослав с недоумением смотрел на новоявленного помощника. Как такой станет беречь? Да этого старикана самого следует беречь, держать где-нибудь в теплом месте, на мягкой подстилке, давая ему мясо. Наверняка заслужил свою пенсию. Нет, мясо он есть не станет. У него, скорее всего, уже и зубы-то от старости выпали. Кашу ему давать с мясом. И куда он им?

А пес, словно поняв слова Креня, принялся обнюхивать своих новых хозяев — вначале Ярослава, а потом остальных.

Нанюхавшись, звонко чихнул, а потом гулко тявкнул. Ярославу даже показалось, что пес сказал — запомнил. Нет, показалось.

Потом, отойдя в сторонку, Спатак поднял заднюю лапу и пометил жердь, на которой сохли какие-то тряпки.

Ну, если метит, значит не совсем старый, хотя непонятно какая польза от пса?

— Крень, так и куда я его дену? Он же старый совсем?

— Дареному кобелю под хвост не заглядывают! — назидательно сказал Крень, потом покачал головой, словно бы давая понять — ну, до чего же бестолковая молодежь!

А вот Зозуля обрадовался:

— Спасибо Крень! Очень кстати твоя помощь

Ярослав решил не спорить Собака так собака. Пусть и старая, полуслепая. Но нюх-то она уж всяко не потеряла. Глядишь, и правда, сможет оборотня учуять, хоть какая- то польза. Ну и помощь, разумеется.

Так вот и пошли.

Дорога была неблизкой. Пока вышли из села, прошли через выгон для скота, а потом по лесной дороге. По ощущениям — часа два пилили, а то и три.

Но вот, лес закончился, открылось поле, на котором что-то росло. Не то рожь, не то пшеница. А может это ячмень?

Прошли через поле, стараясь не задевать колосья, опять вошли в лес. Да сколько его тут леса-то?

— Вот, и снова нас четверо — бодро заявил Зозуля, — жалко правда, что это припадочный пес, а не Вторак!

— Почему припадочный? — не понял Ярослав, а потом подозрительно посмотрел на пса. Может, у него какая-нибудь собачья эпилепсия? Сейчас вон как упадет, начнет лапами бить и пена из пасти пойдет. А если он тяпнет, то эпилепсией не заразит? Нет, вроде она не заразная.

— Не припадочный, а приманочный, — уточнил Зозуля.

— Что значит приманочный? — опять не понял Соколов.

— Так для чего нам помощник воеводы этого старика дал? Неужели не понял? Волки сильнее всего псов не выносят. Если волкудлак на нас нападет, так он первого пса рвать и станет. А пёс, хоть и старый, но так просто не сдастся, и уйти нам даст. Видимо приглянулись мы Креню, если он нам собачку эту отдал.

— Что значит даст уйти? — взвился Ярослав, — Это что же, нам пса на убой дали?

— Ну, на убой, да не на убой — нахмурился Неждан — А чего ты так вызверился-то?

— Это пёс пастуший, — со значением произнёс Зозуля. — Такие псы, если своей смертью погибают, это позор для них! Они волков всю жизнь душат, и погибают в битве с волками, а этому старцу, большая честь выпала, от зубов волкудлака умереть.

— Да вы что, озверели, что ли?

Ярослав хотел скомандовать разворот и возвращение в село, чтобы вернуть пса Креню, а заодно и сказать все, что он думает о живодерах, готовых отдать старого пса в зубы оборотню. Они бы еще про корейскую кухню вспомнили! Всех этих уродов, которые собак как деликатес используют — их бы самих на мясо.

Но прикинув, насколько они уже ушли, решил что идти и возвращать пса нерационально.

— Пса я в обиду не дам, — твёрдо заявил он. — Только попробуйте сбежать, и его оставить, я вас сам загрызу, похлеще оборотня.

Зозуля, кажется, обиделся, а Неждан только хмуро кивнул чему-то своему.

Примерно, час спустя, пес вдруг занервничал и начал порыкивать — мол, впереди что-то страшное и опасное, но для нас угрозу не представляет. Как это? чтобы и опасное, но чтобы угрозу не представлял?

Ярослав снова задумался — а не начал ли он потихонечку сходить с ума? Вон, уже мерещится, что собак начал понимать. Может, ему нужно обратиться к тмоу знахарю, который сейчас Вторака лечит? Пусть доктор скажет — все ли у него с головой в порядке? Впрочем, стоит ли чему-то удивляться после встречи с колдуном и с лешим?

А Спатак то и дело рвался вперед, натягивая веревку. Но сильно не дёргал, не бежал сломя голову, а дожидался — идут ли за ним его люди?

Пес привел людей к яме на небольшой поляне. Понять, что это яма было несложно — на краях лежат ветки, трава, а часть провалилась внутрь. А с края, что подальше, прореха. Судя по всему — чья-то ловушка. Та самая «волчья яма», в которую желают попасть все недруги.

И, определенно в этой яме уже кто-то есть. Может, сюда волкудлак и попал? Но это было бы слишком просто, чтобы оказаться правдой.

Пес, тем временем, добежал до самого края ямы, заглянул внутрь и залаял. Точно, в яме уже кто-то сидит.

Ярослав и сам уже подошел к ловушке, заглянул внутрь и глазам не поверил. Киса лесная! Ну да, на самом дне сидит уже знакомая рысь. Узнать ее можно было по бровям и чёрной бородке. А ведь упала кошка очень удачно. Ведь дно ямы утыкано заострёнными кольями, но рысь на них умудрилась не напороться, а упасть как раз между кольями. Повезло дурочке.

И выбраться она не может, потому что понимает — начнет прыгать, а если сразу не удастся выскочить, то в этом случае точно напорется на кол. Умная кошка.

Кошка поймала взгляд Соколова, и от бессилия чуть слышно мяукнула.

А собачка-то правду сказала — опасная, но не сейчас. Точно. Рысь — зверь очень опасный, но сейчас эта кошка беззащитна.

— Че, добивать-то будем? — деловито поинтересовался Зозуля, успевший заглянуть в яму. — Можем топором по башке дать, а еще лучше — камень найти, да сверху и вдарить. И шкура цела, и нам не опасно. Шкура хорошая, купцы за такую мешок соли дают.

Ярослав не стал ничего отвечать. Ну, живодеры конечно, то собаку на убой, то с кошки шкуру снять… Но у них жизнь такая. Ладно, он еще тут общество охраны животных организует. И Грету Тумберг, или как её там, еще сюда перетащим, пусть кашу варить учится.

А пока он просто смотрел на рысь, которая сидела и жалобно мяукала.

Припомнив прошлый опыт общения с этой хищницей, он негромко спросил:

— Ты меня понимаешь? — Ярослав уставился на кошку ожидая ответа. — Если понимаешь, кивни.

Хоть это и странно говорить с животными, но в прошлую встречу, Ярославу показалось, что кошка далеко не глупая. Умнее обычных животных. А учитывая наличие леших и волшебных птиц, был уверен, что это вполне может быть правдой.

Только подумал что глупостями занимается, как кошка вдруг кивнула, и поглядела на него.

Ярославу вдруг показалось, что он услышал далёкий голос, на грани слышимости:

«Помоги мне»

Это кто и откуда? Кошка? В прошлую встречу он понял, что рысь очень умная, но не настолько же! Ярослав, посмотрев на лесную кису, спросил:

— Это ты мне?

И, к его удивлению и, одновременно, к удовлетворению, рысь действительно снова кивнула.

Ярослав поглядел на Зозулю, но тот похоже, даже не понял важности момента. А он с неё шкуру содрать хотел!

Ну и как эту остроухую вытаскивать? Ветку взять? Так не выдержит. А дерево сюда не засунуть. Ну, если тонкое, то можно. А вот как бы она не сорвалась.

Немного подумав, Ярослав отцепил веревку, на которую был привязан пес (зачем такому псу поводок?), завязал на ней узел.

— Цепляйся зубами, а я тебя вытяну, — сказал парень, осторожно спуская веревку.

За всеми его манипуляциями наблюдали удивлённые мужики. А собака была удивлена еще больше. Пёс принялся нетерпеливо помахивать хвостом.

— Ты ведь парень умный? — строго посмотрел на Спатака Ярсолав. — Так вот — кошку не трогать! Она своя. Понял?

Пёс удивлённо поскулил, мол ты чего это, с кошками водишься? Но приказ есть приказ. Наморщил морду — мол, как скажешь. Потом отошел в сторону и лёг, наблюдая за спасательной операцией со стороны.

А Ярослав призадумался. Это что получается, в древности животные были гораздо умнее, чем в его время? И язык человеческий понимают, и сами умеют доносить до человека свои мысли.

А кошка, между тем, прекрасно поняв задумку человека, уцепилась зубами за узел.

— Эй, лодыри, помогайте, — скомандовал Ярослав.

Кошка весила килограммов семьдесят, не меньше, одному Ярославу ее из ямы было точно не вытянуть. Но втроем, крепко ухватившись, потащили веревку, и пошла она, вместе с кошкой, а потом рыся оказалась наверху.

Вытянув пленницу из ловушки, все трое упали на задницы. А рысь, с трудом перевела дыхание, словно не ее тащили, а она сама кого-то вытаскивала.

Пауза затянулась. Мужики смотрели на рысь, а та на мужиков. Потом лесная киса фыркнула, пару раз чихнула и неспешно пошла куда-то вглубь леса.

— Хоть бы спасибо сказала, — бросил ей в след Ярослав.

Та замедлилась, оглянулась, искоса посмотрев на своих спасителей — мол, а за что это я вам спасибо-то должна говорить? И снова продолжила путь

— Бабы, что с них возьмешь? — философски заметил Зозуля — Что в наших бабах благодарности не получишь, что с этих, кошачьих. Сделаешь доброе дело, а в ответ и слова доброго не дождёшься.

Немного отдохнув после тяжелой работы, зашагали дальше. Где-то здесь и должны были пересекаться пути волкудлака. Не факт, что обнаружится логово, но искать надо.

И тут пес, отпущенный без поводка, вдруг залаял. Но залаяв, так же быстро затих, словно его оборвали. Если бы человек — можно сказать, что на полуслове, а как про пса?

Краем глаза Ярослав увидел нечто неладное — то ли просвет меж деревьями, то ли арка сплетенная из еловых лап и вьюна

— Это еще что такое? — спросил Ярослав, но ответа не дождался.

Оглянулся на мужиков, и вдруг увидел, что они застыли столбами.

— Эй, парни! Неждан?! Зозуля?!

Пёс тоже стоял, как вкопанный, причём пасть открыта, а передняя лапа поднята — такое ощущение что пёс застыл во время лая, а мужики продолжали идти.

Еще Ярослав вдруг понял, что в лесу наступила полная тишина — умолкли птицы и насекомые не жужжали, да и листья перестали шелестеть.

— Нет, ну что за чертовщина-то такая? — в растерянности пробормотал парень, обращаясь неизвестно к кому.

И тут прямо ему под ноги упала еловая шишка, а в тишине раздался знакомый смешок. И еще одна шишка, чуть подальше, чем первая, и еще …

И шишки, словно звенья цепочки, или следы, указывали дорогу именно в эту арку, из-за которой и доносился смешок.

Кажется, это приглашение в гости.