Ратник

Глава 25 Столица

Съезд воевод был приурочен ко дню Перуна — покровителя ратных людей. Неожиданно, Ярослав вспомнил, что славянский бог Перун стал отождествляться у славян с Ильей Пророком, а день пророка Ильи, по счастливой случайности, в его времени стал Днем ВДВ. Неизвестно, любил ли Илья Пророк купаться в фонтанах, но как уж есть.

Одно стало ясно: если раньше он путался во времени — ведь сюда он попал, когда в его родном мире было только начало лета — то по всему выходит, что сейчас уже начало августа.

Однако, календарей здесь никто не вёл, по крайней мере, ничего подобного Ярослав не видел. Однако о праздниках как-то вспоминали и исправно блюли их, что удивительно.

Сборы на собрание заняли немного времени. В Бранск воевода Клёст решил взять Ярослава, как и обговаривали ранее, пятерых дружинников и две телеги с едой, сеном для лошадей и другими необходимыми в быту вещами. Ведь и по дороге придется и самим есть, и коней кормить, да нужно кое-что оставить и на самом подворье.

Как оказалось, каждый из воевод имеет в Бранске своё собственное подворье. Пока там правил князь Людослав, а до него и другие князья, воеводы, бывало, приезжали в стольный город на несколько недель. Но сейчас ничего не осталось, поэтому и приходится приезжать со своим добром и, считай, каждый раз по новой обустраиваться.

В Бранске у семейства Клёстов тоже имелся свой дом. Вот только, почти необжитый он, не было там ни вещей, ни запасов еды. Жил там какой-то старик, который присматривал, чтобы дом совсем не развалился. Однако многого ожидать от него не приходилось.

Крень очень не хотел отпускать воеводу, но ему пришлось оставаться на хозяйстве, а то без присмотра всё пойдёт прахом.

Собственно, Крень ни на миг не сомневался, что его начальник по возвращению уже будет именоваться князем, поэтому уже и на себя примерял роль воеводы. Возможно, уже прикидывал — а не назвать ли село Креневым? А то и самому придется менять имя, и становиться Клестом, потому что воеводе, ставшему князем, положено иное имя. Ну, с этим пока подождать можно.

Конечно, Ярославу хотелось, чтобы компанию ему составил молчун Неждан, либо Жужель, да даже Зозуля, каким бы дрянным воином тот не был, был бы в радость. Но Соколов ведь не главный, значит, и решать не ему. Хотя его товарищи пока и рядом не стояли с бывалыми воинами из дружины Клёста. А для сопровождения воеводы всё-таки нужны воины поопытнее.

Ехать до Бранска четыре дня. Но Ярослав не печалился, ему-то было чем заниматься. Он постигал ратную науку, (договорился с двумя воинами-дружинниками, что будет с ними тренироваться). Правда, те хоть и опытные, но, видимо, обленились за годы службы. Поэтому, с одним он занимался утром, с другим вечером. Так и совмещал. Те хоть как-то подтягивали свою форму, заставляя Клёста довольно качать головой. А Ярослав как раз работал в своём обычном рабочем режиме, ему по крайней мере нагрузки хватало.

В промежутках и во время пути он пытался гипнотизировать веточку. (Правда это в промежутках, когда он не пытался спасти свою жизнь от падения с коня, но об этом позже).

Но веточка не поддавалась, как он ни старался и на «контакт» не шла. Пребывание в почве и под регулярным поливом толку тоже не дало. А что касаемо методики «думай как ветка», здесь всё было не просто.

Хотя были и другие отвлекающие факторы.

Во-первых, он отправился в путь в доспехах и с мечом, которые когда-то принадлежали Перваку. С одной стороны, выглядел он теперь как настоящий воин, и ему было не стыдно ехать в одном ряду с бывалыми рубаками. Однако, втайне Ярослав надеялся, что Замайло не возьмёт на совет своего сына. Отчего-то ему неловко было от той мысли, что он ходит в чужих вещах. А делать это на глазах бывшего хозяина казалось ему совсем кощунством.

Опять же, радостно ему было только в самом начале. Оказалось, что в броне ходить абсолютно неудобно. Да, кожа с нашитыми пластинами весила не так и много, но уже к концу первого дня сильно давило на плечи. А каковы полностью металлические доспехи, страшно подумать. А меч, постоянно куда-то сползал, а рукоятка норовила заехать между ног. Он даже подумывал — а не приспособить ли меч за спину, как это делали японские самураи? Но вот как он станет вытаскивать меч из-за спины, придумать не мог. Тоже нужна привычка и умение.

К тому же был ещё один отвлекающий фактор. Ярослав совершенно не умел кататься на лошади, ну, на момент, когда попал в этот мир. Сейчас-то он научился, но от этого толку не прибавилось, практики то не много. Он основательно стёр бёдра об седло, но старался не показывать виду, что ему так непривычно. Да и альтернатива была не самая лучшая. Всё-таки четыре дня шагать на своих двоих, следом за конными, так можно ноги до крови стереть.

Все прекрасно понимали, что молодой дружинник только недавно стал ездить верхом и слегка посмеивались, но беззлобно. Зато по дороге учили парня новым премудростям, как правильно оседлать коня, чтобы подпруга была не сильно туга и не болталась. Будет подпруга сильно затянута, коня можно попортить, а если недотянуть, можно вместе с седлом грохнуться прямо на землю. А с высоты конского роста — это может закончиться серьёзными травмами.

Ещё следует внимательно следить, чтобы между седлом и спиной коня не оказалось даже крошечного камушка. Попадёт такой вот камушек под седло, конь собьёт шкуру на спине в кровь.

Ещё научили утром и вечером осматривать копыта у своего коня — не выпали ли гвозди подковы, не попал ли под подкову камушек, не поранил ли он копыто.

Но это ничего. Всё-таки Ярослава изначально пожалели, хоть это он понял спустя пару дней. Ему дали не молодого резвого коня, а старого спокойного мерина по кличке Мирный, который плавно, будто верблюд по пустыне, шагал себе вперёд, практически не раскачиваясь.

Ярослав даже представить себе не мог, что было бы, если бы ему дали молодого резвого коня, полного силы и энергии. Наверное, он бы точно себе шею свернул.

Еду в походе готовили по очереди. Ярослав уже начал привыкать, что большой начальник, каким был воевода, не чурался самых простых дел — рубил дрова для костра, сам чистил и кормил своего коня и даже варил яства во время привалов. Как будет называться блюдо, если в него засыпать много крупы, сала и лука? Кулеш, наверное? Вот, этим дружинники питались в дороге и, ничего, не жаловались. Он и сам тоже варил. Правда, под чутким руководством самого воеводы, а заодно и остальных дружинников. Конечно, в дороге разносолов не держат, но кому же охота ложиться спать голодным, если, скажем, новичок испортит ужин?

На привалах, когда Ярославу становилось скучно гипнотизировать веточку, они порой переговаривались с Клёстом. Воевода сильно волновался перед съездом и на политические темы общаться особо не хотел, зато рассказывал о других вещах. Например, рассказал о Бранске. Из описаний Ярослав понял, что Бранск отличался от тех деревень, что он видел, и села Клёстово. Во-первых, у него имелись крепостные стены. Хотя, по словам воеводы, толку от этой крепости уже никакого нет, потому что большинство домов располагалось за пределами стен. И в случае чего хорошо бы, чтобы люди успели спрятаться под защитой крепости.

Тут у Ярослава возник другой вопрос:

— Слушай, воевода, а если князя нету, и вы все в своих сёлах, кто же правит в городе?

— Правит городской совет, — назидательно принялся объяснять воевода. — Это совместно придумали воеводы семь лет назад, когда ещё мой отец правил селом Клёстово.

— Что за городской совет такой? — не понял Ярослав.

— Он состоит из уважаемых людей, их семь человек, и каждый из них правит по одному дню в седьмицу. В первый день правит один. А на следующий день уступает место другому, который идёт по очереди.

Ярослав не сразу понял, что имеет в виду Клёст.

— Зачем так усложнять управление? — спросил он. — А не проще ли было назначить кого-то одного править городом?

— Проще-то проще, — хмыкнул Клёст. — Но если управляющий будет один, то он и власть в городе захватит.

— Я вот совершенно не понимаю, как могут семеро по очереди править хоть как-то толково. Они же каждый свои дела будут делать, а в итоге ничего так и не сделают.

— Да как-то справляются, причём неплохо, — хохотнул Клёст. — Дела делаются. Каждый решает свои задачи, но только раз в неделю. Они и дела поделили между собой. Один занимается вопросами по хозяйству, другой животиной заведует, третий податями… Ну и дальше по списку.

— Понятно, — хохотнул Ярослав. — Видимо, так и зарождалась бюрократия.

— И уж поверь, — неправильно поняв усмешку Ярослава, продолжил Клёст, пропустив мимо ушей очередное странное слово, — управляющие рады-радёшеньки, что им всего один день в неделю приходится править. Они были бы счастливы хоть кому-то свою власть передать, потому как все жители города за тем, кто назначен правителем на тот день, носятся с утра до самого вечера, пытаясь решать свои дела.

— А если война начнётся, кто командовать станет? — спросил Ярослав.

— Ну, здесь сложно… — задумался Клёст. — Наверное, командовать станет тот, кто в тот день был управляющим, и так до конца войны. Вот тогда этот управляющий будет командовать войском, пока не закончится война.

— Хитро, — хмыкнул Ярослав.

А про себя подумал, ведь для умного человека боевые действия — это прекрасный шанс захватить власть в городе. Например, договориться с кем-то из воевод, чтобы тот попугал крестьян, изобразил нападение. Месяцок, например, побродит вокруг княжеского города, а пока люди будут бояться за свои жизни и ожидать нападения извне, такой управляющий втихомолку успеет за это время всех своих соперников устранить. А за счёт войск, которые потом, по случайности, окажутся не разбойниками и не бандитами-захватчиками, а войсками одного из своих воевод, сможет укрепить власть и унять возможное недовольство местных. Вот тебе и готовый князь на Бранском престоле. Но вслух свои мысли, конечно, озвучивать не стал. У воеводы Клёста сейчас и так хватает пищи для размышлений.

Хотя, с другой стороны, если так посмотреть, если воеводы такие правильные, что не решились за власть друг с другом воевать, а только договариваются и пытаются хоть как-то жить мирно, то, видимо, и горожане такие же беззлобные и бесхитростные.

С одной стороны, это опасно, потому как заведётся лисица в таком курятнике и кранты всем. С другой стороны, как же приятно, когда не опасаешься, что тебе может кто-то подлость сделать, просто потому что люди вокруг хорошие.

Однако решил ещё пораспрашивать воеводу:

— Скажи-ка Клёст, а что за войско в городе? Кем управляющий командовать станет?

— Ну, большого войска в городе нет, его ещё кормить ведь надо. Но есть городская стража, они по ночам службу несут, обходы делают, чтобы зверьё какое не напало, или люди нечестные не повадились воровать. И на рынки смотрят, чтобы беды не чинили всякие пришлые. А то так купец отвернётся, а у него человек пришлый мошну с монетами стащит. Ещё следят, чтобы пожары не начинались. Но если случится война, — Клёст сплюнул на землю, — то все горожане мужского пола возьмутся за оружие и будут весь город защищать и наше княжество, пока не подтянутся силы воевод. Конечно, вояки они так себе, но в случае войны смогут выиграть время.

— А когда война последний раз была? — спросил Ярослав.

— Война? — удивился Клёст. — Да большой войны у нас со времён Брана не было. Иной раз разбойники забредают. Бывает, что мурманы, которые торговать приходят на кораблях, пытаются жителей ограбить или в рабство забрать. Но с этим любая воинская дружина управится. Хотя, — он вдруг призадумался, — нет, вру, вспомнил кое-что, — произнёс Клёст. — Не при мне, а ещё при моём деде зашли в нашу реку пять кораблей мурманов, и на каждом по двадцать гребцов. Вот тут-то князь и собрал воевод со своими дружинами, на всякий случай. Но мурманы не дураки — увидели, что такая сила подтянулась, наторговались, и грабить никого не пытаясь, ушли себе восвояси.

— Понятно, — произнёс Ярослав. — В принципе, разумно. Клёст, а скажи-ка, а сколько всего дружинников может выставить Бранское княжество? — спросил Ярослав.

Эта мысль давно уже сидела в голове парня, но рядовые дружинники об общем количестве ничего не знали. Это не их дело, не их задача. Оно и понятно. А задать вопрос Креню или Клёсту, Ярослав до этого момента не решался.

Клёст призадумался, принявшись загибать пальцы, стал считать.

— У меня три десятка, у остальных по-разному — от двадцати пяти до сорок. У Врана целых шесть десятков, но у него и пахарей больше. Такую ораву ещё попробуй прокорми.

Ярослав прикинул — получается все воинские силы Бранского княжества составляют не более трёхсот человек. Если бы эти самые мурманы пришли не на пяти кораблях по двадцать гребцов, а на десяти больших дракарах, где сидело бы гребцов по семьдесят, то расхреначили бы они Бранское княжество и камня на камне бы не оставили.

— Скажи, Клёст, — сформировал Ярослав вопрос, — а если сюда целая армия придёт, скажем человек под тысячу?

Воевода посмотрел на Ярослава хмуро, затем качнул головой и усмехнулся.

— Вот таким армиям к нам лучше не приходить, мы же их хоронить замучаемся, — самоуверенно ответил воевода.

Дальше Клёст свою мысль развивать не стал, что называется — понимай как хочешь. А Ярослав призадумался. Возможно, у Бранского княжества имеются тайные союзники вроде тех же лесных людей, что могут прийти с луками и отравленными стрелами. А может лесной хозяин заступится, кто его знает — он вроде в дела людские не лезет, но как припрёт глядишь придёт на помощь.

А может имеются другие козыри. Опять же, нельзя сбрасывать со счетов каких-нибудь магов. А то, что такие здесь есть, Ярослав уже знал. И то, что они не показываются это совершенно не повод расслабляться.

Город Бранск, к некому удивлению Ярослава, оказался полностью деревянным. Нет, он читал, что в древности все селения — будь это город, или деревня, строились из дерева, но одно дело читать, совсем другое видеть все своими глазами. Ну, хоть бы какой-нибудь домик, башенка там, были из камня или кирпича, а то ведь, сплошные бревна.

Из бревен были сложены крепостные стены, городские дома, а крыши, частью тесовые, частью соломенные. Понятное дело, что заборы вокруг домов деревянные, но когда он понял, что его мерин ступает по деревянной улице — окончательно обалдел. Ярослав видел в деревнях мостовые или, как их называют «мостки», но и представить себе не мог, что не только пешеходная, но и проезжая часть выложена из дерева, да так, что умом двинешься, размышляя — как это сделали? Улица в Бранске была сооружена из чурбаков, вбитых в землю. Причем, дорога была очень ровной и ни одна чурка не выбивалась по высоте. Их что, регулярно замеряют?

Дома, расположившиеся вдоль улиц, были повыше, нежели в Клёстове, но чуть поуже. Попадались даже те, что выстроены в два этажа. Ярик уже успел услышать, что такие называются «в два жилья».

А вот, если подальше от центра, то уже, вроде бы, что-то похожее на усадьбы, где каждый дом имеет еще и хозяйственные пристройки, да еще и обнесены забором. Правда, заборы не глухие, а напоминающие палисады. Наверное, жители Бранска не отгораживаются от соседей глухими тынами, но, тем не менее, обозначают свое пространство.

Свернули с главной улицы, проехали еще одну — и тоже, «мощеную» чурбаками, а потом заехали во двор. Видимо, это и есть резиденция воевод из Клёстова. Или, как тут говорят, подворье.

Подворье воеводы было очень простым — небольшой дом, конюшня, какой-то сарай, а еще банька, вынесенная на зады.

Во дворе гостей встретил тщедушный старик. Старик сразу же заключил в объятия огромного воеводу, гладил его по спине и приговаривал:

— Ой ты, мой маленький, наконец-то приехал.

А воевода, смущенный нежданной лаской, только топтался, словно подросток и приговаривал:

— Какой же я маленький, дяинька Серпень? Большой уже!

— Ну, для меня-то ты всегда останешься маленьким, — сказал старик. Оторвавшись от воеводы, осмотрел всех присутствующих цепким взглядом, потом скомандовал: — И чего встали? Я тут один живу, на одного и готовлю. Знал бы заранее, что такая орава приедет — подготовился бы. Стало быть — мигом баню топить, еду готовить, а потом на стол накрывать. И лошадей не забудьте распрячь и в конюшню поставить.

Дружинники и обозные мужики знали и так, а Соколов смекнул, что старик, скорее всего, когда-то воспитывал маленького воеводу, и шутки с ним плохи.

И закипела работа. Ярослав, вместе со всеми и коней распрягал, и воду для бани таскал.

Да и сам Клёст, даром, что воевода, занимался делом — таскал провизию с телеги в дом, носил сено.

Но вот, протопили баню, помылись, поужинали, а тут уже и спать пора.

Все улеглись прямо на полу, постелив на твердые половицы конские попоны.

Ярослав проснулся от того, что спавший неподалеку воевода встал и принялся собираться. Явно не просто навестить маленький домик, что во дворе. Увидев, что новый дружинник приподнялся на локте, Клёст приложил указательный палец к губам, а на молчаливое предложение парня — не надо ли пойти вместе с ним, покачал головой. Дескать — я один.

Утром, наскоро позавтракав, воевода засобирался на собрание.

— Со мной Ярик пойдет и Татынь, — распорядился Клест. — Остальные ждите меня здесь, помогайте Серпеню по хозяйству. Серпень, дела у тебя есть?

— Как же не быть? — усмехнулся старик. — И крышу надобно подлатать, и угол у дома заваливается — поднять бы неплохо.

В общем, смотритель подворья всем дел найдет. А судя по довольному виду Серпеня, тот со своих помощников семь потов сгонит.

Когда вышли на улицу, Клест повернулся к Татыню — воину, лет сорока, с окладистой бородой, из-за которой он выглядел гораздо старше.

— Татынь, ты у меня нынче советником будешь.

— Воевода, какой же из меня советчик? — обомлел старый воин. — Ты ж сам знаешь, что я и думаю руками. Из меня советчик, как из бабы дружинник.

— Да это не важно, — отмахнулся Клест. — Главное, что у тебя борода длинная, не то что у Ярика, а то его никто и всерьёз не воспримет, как бы на смех не подняли.

— Ну, как прикажешь, — слегка приосанился Татынь, расправляя плечи и начиная идти неспешной, приличествующей его новому положению походкой.

— А ты, Ярик, вроде, как моим охранником будешь, — сказал воевода и пояснил. — Так повелось, что на собрания воевод, у каждого должно быть лишь два человека — советчик и охранник. Так что, доспехи носи и не морщись, и рукоятку меча поправь, опять она у тебя куда-то уехала.

Услышав про доспехи и меч, Ярослав мысленно застонал. Опять! Но поспешно поправил.

Пока шли по улице, воевода сказал:

— Я тут ночью со своими товарищами встречался. Все подтвердили — и Замайло с Беляем, и Кракша, что наш уговор в силе. И сегодня они за меня встанут и на совете меня на должность князя поддержат.

— Это хорошо, — кивнул Ярослав.

— Еще узнал, что у Врана и на самом деле дочка на выданье, можно к ней и посвататься. И говорят — девка красивая.

— Если еще и красивая, то совсем хорошо, — еще раз кивнул Ярослав, потом спросил: — А с теми, кто пока не определился, не успел встретиться?

— Так как со всеми-то встретиться? — хмыкнул воевода. — Мне же и поспать хотя бы чуточку нужно было. А иначе квелый буду сидеть, враз все заметят. А Вран, с которым и надобно встретиться, тот ночью еще не приехал. Запаздывает, ему ехать далеко. Вот, завтра, после собрания и попробую с ним поговорить да посвататься.

— Сватовство, это еще не свадьба, — задумчиво произнёс Ярослав, а потом спросил: — А как долго совет будет длиться?

— Да два дня, — пояснил Клест. — В первый день у нас встреча, на ней только поговорим, потом полаемся. А потом разойдемся, чтобы все обдумать. Ну, а завтра уже и решение примем — кому князем быть.

— А не мало ли, всего два дня? — удивился Ярослав.

— А чего тянуть-то? — хмыкнул воевода. — День-два, вполне достаточно. Если за два дня не управимся, значит, и дальше не управимся. А на кой ляд в Бранске сидеть? Это же и лошадей кормить, и дружинникам на походном харче лишний день-другой держать. А пока мы тут заседаем, в воеводствах всякое может случиться. Крень-то парень умный, но все равно, хозяин воеводства пока я, и душа болит — а как там селяне?

Княжеский Дом Советов находился в самом центре города. И весь дом состоял всего из одной комнаты, зато в ней стояло высокое деревянное кресло, напоминающее трон, а вдоль стен притулились широкие лавки.

Трон, разумеется, пустовал, но почти все лавки уже были заняты. На вошедших тут же скрестились взгляды, хорошо еще, что они пришли не последние и не заставили никого ждать.

Воевода ни с кем не раскланивался, не пожимал руки, а только кивнул всем присутствующим и провел своих людей на пустующее место.

Среди присутствующих, Ярослав заметил Замайло, а рядом с ним Первака. По левую руку от воеводы сидел пожилой воин, без одного глаза. Видимо, этот воин и есть советник, а сына Замайло взял с собой как охранника.

С Перваком Ярослав старался не встречаться взглядом, да и тот не рвался углядеть того, по чьей милости он лишился доспехов. Вот и теперь Первак сидел не в панцире, а в простой рубашке, зато при нем обнаружился новый меч.

Ярослав перечитал всех, насчитал двадцать одного человека. Стало быть, кого-то не хватало. Видимо, Врана со своими людьми. Соколов попытался понять — кто тут воеводы, а кто дружинники, но не смог, потому что люди не отличались ни богатой одеждой, ни оружием.

— Запаздывает Вран, — недовольно произнёс один из присутствующих, с куцей бородёнкой и хитрым взглядом, с узким треугольным лицом и с бородой, наполовину седой, а на другую черной. треугольное лицо, даром что глаза не раскосые, да борода не чёрная, а наполовину

«Ага, вот это, наверное, и есть воевода Лис», — решил про себя Ярослав. Уж очень этот воин напоминал хитрого зверя. Ему бы на детском утреннике лиса играть без грима. Но лисы они разные. Бывают и добрыми, как в мультиках, а бывают и злыми. Вот этот мужик Ярославу сразу же не понравился.

— Ехать воеводе Врану далеко, — вступился за отсутствующего кто-то, кого Ярослав не успел разглядеть. — А с дороги-то и в баню сходить надо, да и перекусить.

Но Лис не унимался:

— Мог бы и раньше выехать, коли далеко. Нам что, его целую седьмицу ждать?

— Скоро прибудет, — успокоил присутствующих человек лет двадцати пяти — тридцати. Воевода?

Лис еще что-то пробурчал, но с улицы послышались голоса и неприятный типчик умолк. В горницу вошел немолодой и тучный мужчина, а следом за ним двое ратников помоложе.

— Здравы будьте, братья воеводы, — поздоровался Вран, — простите если заставил вас ждать. Но ехать мне долго. Зато и новость есть, радостная. Дочку свою единственную, красавицу Милицу замуж отдаю и всех вас на свадьбу зову.

По горнице пронесся легкий гул, послышались поздравления, а Лис спросил в нетерпении:

— А за кого замуж-то девку-красу отдаешь?

— Так вот, за воеводу. Врабий, будущий зять ты мой дорогой. Встань, пусть народ тебя сам поздравит.