Разделённые

Глава 8. Лунолика

Одуматься пора бы,

Вот только не могу…

Скажите, что мне делать?!

Сама я не пойму.

Смотря в его глаза,

Я словно забываю…

Где свет не быть там ночи,

Где ночь не быть там дню.

Я вернулась как раз вовремя. Селена стояла возле моего лунодома, о чём-то весело болтая с младшими сёстрами. Я незаметно пробралась внутрь через оклун и уселась ждать сестру.

Моё сердце в последнее время всё чаще начинало биться неспокойно. Словно кто-то раз за разом заставлял меня оббегать наше поселение не менее пяти раз, дабы добиться такого эффекта.

В глубине души я понимала, что всему виной Лучезар, но, несмотря на это, я не могла отказаться от наших встреч.

Это было так непохоже на меня, что я начинала бояться… бояться саму себя, своих желаний, решений и действий. Но самое страшное во всем этом было то, что я ни с кем не могла поделиться своими переживаниями.

Моя шилэнис просто будет следовать за мной по пятам, дабы уберечь меня и не допустить того, что я бежала на границу. Что касается Селены, она, скорее всего, просто отстранится от меня.

Нет, в её характере не было ничего плохого, что заставило бы сестру как-то навредить мне. Но она всегда выбирала себя. Хоть сейчас Селена и навещает меня, искренне переживает и помогает… если встанет такой вопрос — тонуть вместе со мной или продолжить существовать, но без меня, Селена выберет второе.

Я почему-то была в этом уверена. Хотя, может, мои суждения и ошибочны.

За эти дни моё мировоззрение кардинально поменялось. Жители Горящих Земель, о которых так часто рассказывали старейшины, вовсе не были ужасными.

— Лу-но-ли-ка! — недовольно протянула Селена, и я, вздрогнув, обратила на неё свой взор.

Судя по виду сестры, она звала меня уже несколько раз.

— Извини, — проговорила я, неловко поправив прядь своих волос. — Я задумалась.

— Оно и видно, — хихикнула Селена, вмиг поменявшись в лице. — Сегодня будет хвалебная песнь прародительнице. Старейшины просили меня передать, что ты можешь пойти.

— Вот оно как, — безучастно отозвалась я.

Сейчас мне было как-то всё равно на события родного поселения.

— На тебя плохой луч упал? — спросила сестра, внимательно смотря на меня. — Вся какая-то вялая…

— Я не вялая, — я тут же встала и, поправив свои одежды, притворно улыбнулась. — Со мной всё хорошо, пойдем на площадь.

— Вот это другое дело, — одобрительно кивнула Селена и первой выскочила наружу.

Я неохотно последовала следом. Всё, что я сейчас хотела — это побыть одной и хорошенько всё обдумать. Понять, почему меня так тянет к Лучезару? Но я не могла не пойти на площадь — это бы вызвало ненужные разговоры среди сестёр.

Казалось, тут собралось всё поселение от мала до велика. Хотя, скорее всего, так и было. Хвалебная песнь прародительнице была не просто песней, она восхваляла нашу мать и наполняла нас чистой энергией.

Встав сбоку так, чтобы не привлекать к себе внимание, я стала рассматривать Старейшин, которые стояли посреди площади. На них были надеты сияющие лунфеты длиной до самых пят, расшитые узорами звёзд.

Каждая из них выглядела просто великолепно.

Вот одна из Старейшин вышла вперёд, крутанулась вокруг своей оси и, сделав грациозное движение руками, начала петь.

Луна, великое светило,

Ты подарила нам жизнь.

Светом путь наш

Ты осветила.

Тебе мы благодарны

На всю жизнь

Я благоговейно прикрыла глаза. Мне нравился голос Лунары — яркий и таинственный — он идеально подходил к этой песне.

Твой свет так мягок,

Ночи прохладны,

Мы твои дети,

Стремимся ввысь.

Теперь пела Велла, и она пела так, словно рассказывала нам очередную историю.

Слова твои помним

И в сердце храним,

Живём среди ночи,

Нам свет отвратим.

Сказала тогда нам:

Свет — это мука,

Держитесь подальше,

Мои дочерья.

Вперёд вышла Ариадна и продолжила петь мелодичным тоном.

Луна, наша мать,

Писанья твои

Всегда будем чтить

И помнить всю жизнь.

С восторгом мы ждем,

Когда ты придёшь

И к себе ты нас заберёшь.

Хотим быть с тобой

Единым целым,

Быть твоим светом,

Быть твоим телом.

Следующую строчку они запели все вместе.

Мы твои на век дочерья,

Жизнь подарила,

Свет нам дала.

Писанья твои

Мы будем чтить,

Законы твои

Всегда будут жить.

Сменимся мы, но

Слова твои будут и дальше

Мир наш хранить.

Я открыла глаза. В хвалебной песне говорилось о том, что свет — это мука. Я никогда не могла понять этого. Вернее не могла понять сейчас. Все разы, когда я слышала эту песнь, я не придавала этим словам значения.

Теперь же эта строчка взволновала меня настолько, что я боялась, потеряв самообладание, броситься бежать в свой лунодом.

О какой муке говорила прародительница? Неужели она имела ввиду то щемящее чувство, которое окутывает всё моё естество, стоит мне вернуться в поселение после встречи с Лучезаром?

Выходит, от этого нас пытается уберечь Луна?

Тем временем Старейшины закончили петь и принялись танцевать, выполняя грациозные движения. Они словно бы парили, а их лунфеты блестели под лунным светом, вздымаясь вверх, настолько они были лёгкими.

Я глубоко вздохнула и оглядела стоящих полукругом сестёр. У всех на лицах читалось искреннее восхищение и благоговение, которые я испытывала буквально лунуту назад. Но сейчас…

Я невольно прижала ладони к груди. Сейчас внутри меня словно бы пустота поселилась, и её не могут заполнить ни чудесные песни, ни нахождение в родном поселении.

— Лунолика.

Я вздрогнула, услышав совсем рядом голос своей шилэнис. Сестра стояла в нескольких шагах от меня, приветливо улыбаясь.

— Лунайра! — воскликнула я. — Как твоё самочувствие, не померк ли лунный свет вокруг тебя?

— Сияет как и прежде, — отозвалась она. — Ты не думай, мне даже нравится проводить время со Старейшинами. Столько всего узнала, — Лунайра подошла ближе и, заговорщицки понизив голос, добавила. — Они поведали мне, что хотят, чтобы ты вошла в Лунную Общину.

— Что? — я не верила в то, что услышала. — Зачем им это? Разве я им не нравлюсь?

— С чего ты это взяла? — непонимающе вопросила моя шилэнис. — Да, они, бывает, сердятся, им не нравится твоя закрытость, но именно это и привлекает их внимание.

— Почему они наказали меня? — не выдержав спросила я. — Почему не…

— Тихо! — перебила меня Лунайра. — Ты же знаешь, им очень много лун, они мыслят иначе. Нам их, увы, не понять. Но мы должны помнить, что они хранители писаний прародительницы и одни из её первых дочерей. — Сестра ненадолго замолчала, словно погрузившись в раздумья, после чего произнесла. — Не обижайся на них, всё образумится. Да и меня они отпустят. — Лунайра вдруг засмеялась. — Мне кажется, они до сих пор этого не сделали только потому, что им нравится моё общество.

— Ты замечательная, — проговорила я, пожав плечами. — Ещё бы им не нравилось проводить с тобой время. Я бы, может, и не думала об их решении, но всё это так несправедливо…

— Понимаю, милая, — Лунайра протянула руку и погладила меня по голове. — Но, как я уже сказала, они мыслят по своему. Нам остается лишь подстраиваться.

Я всегда и во всём слушалась свою ширеле. Но только не сейчас. Нет, я не хочу подстраиваться. Не хочу не замечать очевидного.

Старейшины недолюбливали меня, как и остальные сёстры, а принять к себе хотят лишь ради того, чтобы держать поближе и приглядывать.

Они же уверены в том, что я рано или поздно принесу проблемы. Вот и хотят принять в свою Лунную Общину.

Все сёстры будут считать это даром, что я стала особенной, а на самом деле меня ждёт лишь жизнь взаперти.

Удивительно, как о таком не догадалась Лунайра.

Я мотнула головой, посмотрела на небо. Копия прародительницы уже почти опустилась за крыши лунодомов. Скоро будет восход, новая ночь, новая встреча с Лучезаром.

Мне ни с кем не хотелось так встретиться, как с ним. Поняв, что меня скорее всего в эту ночь ещё раз навестит Селена, я недовольно вздохнула. Частые приходы сестры не давали сосредоточиться на собственных мыслях. Но я не могла её прогнать. Селена была обидчивой и точно бы никогда мне этого не простила.

Зайдя в свой лунодом, я уже по привычке достала подаренный гелифет и принялась рассматривать его. На наших землях не было такого удивительного цвета. Он ярким пятном выделялся среди всего остального. Гладкие, слегка неровные и разного размера камешки, приятно холодили мои ладони.

Я вспомнила, что когда Лучезар отдавал мне их, они были горячими и после соприкосновения с моей кожей вызвали у меня волну мурашек.

У меня появилось непреодолимое желание зайти дальше, почувствовать то, что никогда раньше не чувствовала. Заставить своё сердце не просто бешено колотиться, а танцевать.

Я прикрыла глаза и, сжав в ладонях галифет, представила, как танцую для Лучезара один из лунных танцев.

Особенно хорошо у меня получалось выполнять движения «Звёздной Россыпи» — плавные повороты, взмахи руками и под конец, опускаясь на колени, смотреть целую лунуту ввысь.

Интересно, там, за границей, те, кто живут в вечном свете, тоже умеют танцевать?

Перед глазами тут же предстал Лучезар, пытающийся выполнить движения «Звёздной Россыпи». Я настолько ярко представила себе это, что, не сдержавшись, засмеялась.

— Ты чего?

Голос Селены заставил меня резко открыть глаза и в панике спрятать гелифет за спиной.

— Я… я… просто… — я замолчала, не зная, что сказать.

— Впервые слышу, как ты искреннее смеёшься, — вдруг проговорила сестра, усаживаясь рядом со мной. — Если не хочешь, можешь не говорить мне причину своего веселья.

— Лунайра сказала, что Старейшины хотят сделать меня одной из них, — зачем-то произнесла я, словно стараясь сменить тему или чем-то оправдать свой смех. — Забавно правда? Я вот представила и засмеялась.

— Ты сейчас серьёзно?! — воскликнула Селена, смотря на меня округлившимися глазами. — Честно, честно?

— Да, — коротко ответила я и отвела взгляд, чувствуя себя неловко.

— Это же просто чудесная новость! — Селена вскочила и принялась ходить кругами. Её так взволновали мои слова, что мне стало казаться, что это не меня, а её хотят принять в Лунную Общину. — Великая прародительница! Как же я за тебя рада!

— Я не хочу, — буркнула я и, встав, незаметным движением спрятала гелифет в складках своего лунфета. — Они меня недолюбливают, это видно.

— Ты что! Это же такая честь! — возмутилась сестра, осуждающе взглянув на меня. — Я бы до неба прыгала от радости на твоём месте.

— Поменяемся местами? — невесело хмыкнула я. — Говорю же, они плохо ко мне относятся. Я не хочу быть среди них.

— Да с чего ты это взяла?

— Вижу.

— Из-за наказания? Ну, так бывает, меня вон тоже наказывали.

— Не только из-за этого.

— Тогда что?

— Твоя шилэнис сказала мне, чтобы я не втягивала тебя в неприятности. Сказала, что от меня не стоит ждать ничего хорошего. И все Старейшины такого же мнения. Они хотят принять меня к себе только для того, чтобы следить за мной! — выпалила я на одном дыхании.

— Что она сказала? — казалось Селена не поверила своим ушам. Улыбка, что сияла на её лице, вмиг померкла. — Какие ещё неприятности? Что за бред? Ты такая же дочь Луны как и я, мы едины, мы одинаковы…

— Они, видимо, так не считают, — буркнула я, отвернувшись. — Теперь ты понимаешь, почему я не хочу к ним?

— Не знаю, — тихо проговорила Селена. — Наверное…

— Ты теперь не захочешь ко мне приходить, — с горечью сказала я, продолжая смотреть в оклун. — Конечно, кто захочет водиться с такой как я. Только моя шилэнис и может, и то я наверняка ей надоела.

— Не говори глупостей! — воскликнула Селена, и я услышала дрожь в её голосе. — Если бы мне было важно, что о тебе говорят, я бы изначально не стала приходить! Думаешь, я не слышала всех этих слухов? Слышала! Но я не поддавалась этому. Я слушала своё сердце и продолжаю слушать!

— Потом твоё мнение изменится…

— С чего вдруг?

— Изменится уже сейчас.

— Почему?

Моё сердце бешено заколотилось. Великая Луна, что я творю! Селена сдаст меня. Побежит к Старейшинам и всё им расскажет. Мне нужно остановиться.

Вдох, выдох. Вдох, выдох.

Нужно взять себя в руки.

Нет, не могу! Пусть хоть кто-то разделит со мной мои переживания! Пусть хоть кто-то… я совершаю ошибку! Я пожалею об этом!

Поздно, уже поздно. Не повернуть время вспять. Я сделала это… я пожалею, сильно пожалею об этом.

Я стояла вся в слезах, с вытянутой рукой по направлению к Селене. А в моей ладони лежал гелифет, что ярким пятном выделялся на голубой коже.

— Что это?

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Селена задала этот вопрос.

— Это подарок, — тихо обронила я, опуская руку и сжимая пальцами гладкие камушки. — Я правда виновата, я была на границе и нарушила закон. Но меня заставили, сёстры сказали, что так я стану сильнее. Поборю свой страх. Сказали, что меня станут любить, что Старейшины хотят, чтобы я стала храбрее. — Я сгорбилась, не в силах смотреть на ошарашенное лицо сестры. — Но после я уже по собственной воле пошла туда. Я была на границе несколько раз. Сама. Всё из-за того, что я встретила жителя Горящих Земель… это… это его подарок.

Селена смотрела на меня выпученными глазами, в бирюзовом цвете которых плескался ужас вперемешку с неверием.

В моей же голове настойчиво билась мысль о том, что я совершила ошибку, рассказав ей, и обязательно об этом пожалею.

Лунуты длились долго, казалось, словно прошло несколько восходов, прежде чем бледно голубые губы Селены разомкнулись.

— И как он выглядит?

Этот вопрос заставил меня затаить дыхание. Как выглядит?! Разве первым вопросом не должно быть “как ты могла предать нас?”. Я сглотнула скопившуюся слюну и тихо произнесла:

— Совсем не похож на тех, кого описывают Старейшины.

— Ясно, — сестра посмотрела на зажатый в моих руках гелифет. — Красивая, однако, вещица.

Что происходит?!

— Можешь ещё раз показать? Я не разглядела.

Почему она говорит так спокойно?

— Никогда не видела у нас таких камней.

Она должна кричать на меня, должна бежать в Лунную Общину!

— Лунолика?

Я вздрогнула, после чего выпалила:

— Почему ты вдруг стала такой спокойной? Я нарушила закон! Ты что не слышала? Я пошла наперекор писаниям прародительницы!

— Я всё слышала, — вздохнула Селена, и я заметила, как плескавшийся в её глазах ужас исчез, словно его и не было. — Но кто я такая, чтобы судить тебя? Всего лишь такая же дочь Луны, как и ты.

— Ты не собираешься рассказывать Старейшинам?

— Нет.

— Почему?

— Тебе и так плохо, — пожала плечами сестра. — Не хочу делать тебе ещё хуже. Да и я знаю, что ты как никто боялась оступиться, нарушить закон, огорчить прародительницу. Поэтому, если ты всё же пошла на это, причина должна быть серьёзной.

— Нет тут никакой серьёзной причины, — нервно усмехнулась я. — Меня просто тянет туда, вот и всё. Я просто хочу видеться с Лучезаром, хочу быть рядом, хочу узнать о нём больше…

— Я понимаю, — кивнула Селена. — Когда я обнаружила новое озеро, меня так и тянуло к нему.

— Это не одно и тоже.

— Да, это разное, — сестра вдруг широко улыбнулась. — Я просто имею ввиду, что нас обоих тянет к чему-то новому. Расскажешь мне о нём?

— Твоя шилэнис…

— Она всё равно скоро покинет меня, — отмахнулась Селена. — Я всегда была хорошей лунницей, следовала её советам, указаниям. Но знаешь, порой так хочется быть самой собой. Я… завидую тебе, Лунолика, тебе хватило смелости сделать то, что хочешь именно ты, а не наше общество.

— Да, я делаю, что хочу, но… мне страшно, — я обняла себя за плечи. — Страшно, понимаешь? Я осознаю, что поступаю неправильно. Но в тоже время ничего не могу с этим поделать.

— Просто живи, — Селена протянула ко мне руку и, взяв прядь моих волос и повертев между пальцами, добавила. — Ведь прародительница подарила нам жизнь для того, чтобы мы жили. Так ведь?

Я стояла возле границы и задумчиво смотрела вдаль. Разговор с Селеной вытащил все мои мысли и чувства, бушующие внутри, наружу. После того, как я поведала ей о Лучезаре, на душе стало значительно легче.

Сестра оказалась понимающей, и я почувствовала укол вины за свои мысли о том, что она думает лишь о себе. Видимо это был её образ, воссозданный её шилэнис. Она оберегает её, вот и старается от всего оградить.

Селена оказалась внимательной слушательницей и не сказала ни слова, пока я не замолчала. Она дала мне возможность выговориться.

Я рассказала всё с самого начала, с той ночи, когда Колючка сладкими речами заманила меня к границе.

Её поступок запустил цепочку событий, которые уже было не остановить. Да и хотела ли я останавливать? Скорее всего нет. Я даже была благодарна за ту ночь, ведь сама я бы никогда не пришла сюда.

Лучезар стал частью моей жизни, и я уже не могла представить своё будущее без него.

«И у него не горят волосы, правда? — спрашивала Селена, с интересом смотря на меня.

— Правда, — я звонко засмеялась. — Когда я ему об этом сказала, он удивился точно так же, как и ты.

— Что же из того, что нам рассказывали Старейшины, правда?

— У него золотистая кожа, светло-карие глаза и красивые волосы цвета самого Солнца.

— Да, Старейшины говорили, что они похожи на своего прародителя, точно так же, как и мы похожи на Луну.»

Я подошла ближе к границе и, протянув руку, коснулась яркого солнечного света. Мои пальцы обдало жаром, но я не стала отступать. Шаг, ещё шаг. И вот я стою среди ослепительного сияния.

Мне стало тяжело дышать.

Как же Лучезар живет здесь? Он не чувствует этого жара? Как он дышит?

— Лучехей, Лунолика!

Я вздрогнула, услышав энергичный голос того, кто занимал все мои мысли.

— Лунгрет, — отозвалась я, прикрывая глаза рукой, чтобы рассмотреть его приближающийся силуэт.

Мгновение, и меня накрыла тень. Я удивленно подняла голову и увидела над собой закрепленные за ветки одежды.

— Мне хотелось показать тебе свои земли, — проговорил Лучезар, держа толстую ветку, на которой всё это и красовалось, создавая подобие крыши. — Но тебе же плохо от света, вот я и подумал, — он кивнул на одежды. — Обойдусь без нескольких сменных лучодэ.

— Ты… сделал это для меня? — я вновь обратила свой взор вверх, чувствуя, как темнеют мои щёки. — Спасибо.

— Не стоит благодарностей, — кажется, он хотел сказать что-то ещё, но резко замолчал, уставившись на мою шею.

Я слегка улыбнулась. Заметил.

Когда я сообщила Селене, что мне пора идти, она посоветовала мне надеть гелифет, мол, ему будет приятно. Я последовала её совету и сейчас довольно смотрела на удивленно-радостные искорки в глазах жителя Горящих Земель.

— А тебя никто с ним не видел? — обеспокоенно спросил Лучезар.

— Нет, я надела на границе.

— Тебе… очень хорошо, — он хотел было дотронуться пальцами до украшения, но отдернул руку, после чего тише, чем обычно, предложил. — Прогуляемся?

Я кивнула.

Мы сначала шли вдоль границы, но после стали углубляться на его земли. Моим глазам предстало огромное красно-оранжевое пространство. Высокие красные скалы и горячая булькающая вода. От неё исходил такой жар, что я решила не верить словам Лучезара, который заявил, что они в таких купаются.

Стоило нам отойти от горячих вод, как Лучезар протянул мне маленькие оранжевые ягодки.

— Захватил с собой, — улыбнувшись, сказал Лучезар. — Хотел, чтобы ты попробовала.

Я тут же взяла удивительного цвета ягоды и закинула парочку себе в рот. Они оказались жесткими, хрустящими на зубах и с кислым вкусом. Я через силу прожевала их и, проглотив, честно произнесла:

— Кислые, ужасно кислые!

— Правда? — широкие брови Лучезара взметнулись вверх, после чего он громко засмеялся. — Ты не думай, я тоже чувствую их кислый вкус, но для нас он кажется нормальным. Наверное, мы просто привыкли.

— В следующий раз я тебя накормлю чем-нибудь кислым! — пообещала я, погрозив пальцем.

— Ух, я буду ждать, — Лучезар перестал смеяться. — Только принеси побольше, я специально голодным приду.

Он свободной рукой вновь стал копошиться в своих одеждах, после чего протянул мне продолговатый плод.

— Это яграз, — проговорил Лучезар. — Он сладкий, попробуй.

— Если он окажется ещё хуже по вкусу я…

— Что ты?

— Я тебя ударю!

— Тц, тц, тц, — Лучезар покачал головой. — Мне уже хочется дать тебе что-то покислее.

— Эй! — я выхватила яграз из его ладони и надкусила. Вкус и впрямь оказался сладким. — Твоё спасение, что он вкусный!

— А я уж думал, что подерёмся, — вновь засмеялся житель Горящих Земель.

Я невольно залюбовалась его профилем. Красивый нос, лоб, изгиб губ… пышные ресницы, обрамляющие яркие глаза.

— Что тебе больше всего понравилось здесь? — спросил он, посмотрев на меня.

— Ты, — вдруг сказала я и, тут же пожалев о своих словах, отшатнулась, закрыла рот ладонями, выронив плод, и случайно ступила за границу искусственной тени. Горячие лучи копии Солнца нещадно впились в мою кожу, заставляя вскрикнуть.

Лучезар, введенный моим ответом в ступор, тут же очнулся, кинулся ко мне и закрыл меня от света своими одеждами.

Мои глаза смотрели на вверх. Белые одежды с красивыми узорами… их было три штуки, и все были испорчены, проткнуты ветками так, чтобы держались создавая одно целое полотно.

— Ты в порядке? — нервно вопросил Лучезар, осматривая меня.

— Да, спасибо, — я перевела свой взгляд на него. — Извини.

— Тебе не за что извиняться.

— Есть, — я неосознанно подняла руку и, сжав его подарок, добавила. — Я заставила тебя волноваться.

Его глаза проследили за моим движением, губы слегка дернулись. Лучезар слегка нагнулся, воткнул ветку в землю, чтобы она стояла и укрывала нас от лучей.

— Мне очень приятно, что среди всего того, что находится на территории Вечного Дня, тебе нравлюсь я.

Мои щёки вмиг потемнели, я опустила взгляд, чувствуя себя донельзя неловко. Я не думала ни лунуты, когда сказала это. Слово вырвалось из моих губ не по моей воле, а по воле моего сердца, обнажая душу.

Лучезар мягко взял меня за плечи и, притянув к себе, обнял.

— Ты тоже нравишься мне больше всего на свете, Лунолика.

В этот момент я поняла, что ещё ни разу не испытывала счастья. Ведь прямо сейчас я была по-настоящему счастлива. И даже если слова в песне посвященной прародительнице — правда, и свет и впрямь приносит муки, я была к этому готова.

Даже если прекрасные чувства, что прямо сейчас расцветали в моей груди, обернутся болью, я не готова была срывать их. Я хотела, чтобы они цвели, хотела зайти за рамки дозволенного.

— Знаешь, я бы очень хотел показать тебе своё поселение, — вдруг сказал Лучезар, отстраняясь от меня. — Но мы даже близко не сможем к нему подойти.

— Лучше не рисковать, — пробормотала я, наблюдая за тем, как он вытаскивает ветку из земли. — Я бы тоже хотела показать тебе как живу, но наши соплеменники не поймут этого.

— Ага, сразу поведут к Старейшинам, — ухмыльнулся Лучезар. — Ну, что тебе ещё показать? Что интересно?

— А расскажи мне побольше о жителях Горящих Земель, вы все такие?

— Какие такие?

— Не дикари.

— Ох, — его яркие глаза блеснули. — И откуда только пошёл этот слух? Да, мы любим побегать по округе и поорать, но мы не дикари. — Лучезар широко улыбнулся. — Нет, нет, совсем нет.

— И у всех нормальные волосы? — уточнила я.

— Ни разу никого не видел с горящей башкой, — серьёзно проговорил Лучезар, но эти его слова заставили меня звонко засмеяться. — А что вам про нас ещё рассказывают?

— Всё, что говорят, заканчивается тем, что вы ужасные, опасные, и если мы вас увидим, должны бежать как можно дальше, — ответила я.

— Интересно, — хмыкнул Лучезар. — Нам о вас говорят почти то же самое. Такое ощущение, что наши прародители хорошо знают друг друга.

Я кивнула. Мне тоже приходила эта мысль, ведь не может быть столько совпадений. И у сыновей Солнца и у нас — дочерей Луны были Старейшины, книги, где прописаны законы, и похожие рассказы о том, кто живёт по ту сторону границы.

— Жарко, — тихо произнесла я. — Мне кажется, нам пора возвращаться.

Лучезар тут же встрепенулся, обеспокоенно посмотрел на меня и, коротко кивнув, повернулся в сторону границы.

Моё сердце окутало приятное тепло, стоило мне подумать о том, что ему важно моё самочувствие.

— Ты обещала меня вашей кислятиной угостить, — весело произнёс Лучезар, стоило нам зайти на территорию Вечной Ночи. — Я буду ждать, не забудь.

— А ты принеси ещё этих сладких плодов, — улыбнулась я.

— Они называются Яграз, — напомнил житель Горящих Земель, после чего вдруг отвёл от меня взгляд и как-то неуверенно переступил с ноги на ногу.

Кажется, он хотел мне что-то сказать, но не решался.

— Всё хорошо? — спросила я.

— Да, просто… — Лучезар решительно взглянул на меня и, взяв меня за плечи, вопросил. — Можно я тебя поцелую?

— А… — я непонимающе уставилась на него. — Что это?

— Я же говорил тебе, что наблюдаю за смертными, — немного нервно проговорил Лучезар, и я почувствовала, как его пальцы сильнее сжались на моих плечах. — Так вот, они не только обнимаются, но и… целуются. Это когда соприкасаешься губами.

— Так близко, — вырвалось у меня, и я тут же неловко отвела взгляд.

— Да, близко. — Повторил он, продолжая смотреть на меня.

— Если тебе хочется… то… давай, — я сказала это тихо, почти шёпотом, но сын Солнца, понятное дело, расслышал мои слова.

Мгновение. Его лицо приблизилось ко мне, и горячие губы накрыли мои холодные.

Мурашки пробежали по моему телу, от макушки до самых пят. Лучезар обнял меня за спину, притягивая к себе ближе.

Я зажмурилась, полностью отдавшись чувствам, что бушевали в моей душе, подобно воде, в которую бросили россыпь камней.

Я растворялась, непознанное ранее тепло обволокло всё моё тело и, казалось, стало плавить сознание. Мне стало не хватать воздуха, но, несмотря на это, я инстинктивно обхватила его шею руками, словно бы боясь, что он отстранится.

Мне хотелось, чтобы мы целовались вечно, сотни лун. Я была готова провести всю свою жизнь, находясь здесь, на границе. Главное, чтобы он продолжал быть рядом и согревал меня своими объятиями.

Суровая реальность наступила спустя пол-лунуты, когда губы Лучезара отстранились от моих.

Нам нужно возвращаться.

— Спасибо, — немного хрипло проговорил Лучезар, его грудь тяжело вздымалась, как и моя.

Я тоже не могла надышаться.

В глубине души я послала благодарность смертным за то, что они придумали объятья и поцелуи.

Мы ещё долго стояли друг напротив друга, пока копии наших прародителей не стали клониться к горизонту. Перед тем как уйти, Лучезар напомнил мне, что я должна буду принести ему угощение со своих земель. А я, возвращаясь в свое поселение, пыталась унять танцующее сердце, мои мысли раз за разом возвращались к границе, а губы всё ещё горели от моего первого поцелуя.