Развод. Без права на прощение

Глава 19

У меня затряслись губы.

Герман совсем страх потерял такое мне говорить? Я набрала побольше воздуха, чтобы высказать все ему за то время, которое делила с ним, была поддержкой и старалась пережить безденежье, но муж перебил:

— Впрочем, Кристин, заезжай ко мне в офис… — и положил трубку. Я запыхтела и не выдержав зарычала.

С милым реально рай в шалаше. Он у нас был с Германом. И то, как я старалась, всегда в него верила, помогала, брала заказы, чтобы выкарабкаться, когда прогорела первая фирма…

Я никогда его этим не попрекнула. Я была на его стороне. И сейчас получила как плевок в лицо эти слова про кражу.

Мне кажется столько унижения я не испытывала никогда.

Я ехала до офиса, не переставая вытирать слёзы. Мне было настолько обидно, что я не могла даже связно мыслить.

Я залетела в кабинет мужа, проигнорировав секретаршу. На щеках блестели мокрые дорожки, а голос нервно срывался:

— Т-ты… — выдохнула я, когда Герман поднял на меня взгляд от рабочего компа. Он вскинул бровь и встал с кресла. Медленно обошел стол, приближаясь ко мне по широкой душе. У меня вся кровь кипела. Я давилась обидой, и она плескалась через край.

Герман приблизился и положил руки мне на плечи, а меня всю передернуло от этих прикосновений. Я тряхнула плечами, не желая, чтобы Герман меня касался.

— Т-ты… — подавившись всхлипом, продолжила я не в силах себя контролировать. Хотелось всю правду мужу прямо в лицо выплеснуть. Чтобы смыть с него эту дурацкую ухмылку.

— Идём, сядь… — Герман подтолкнул меня к креслу и с силой нажал на плечи. Я как шарнирная кукла со скрипом почти опустилась, а муж отошел от меня. Громыхнул где-то за спиной. Чём-то зашуршал.

У меня в горле стояли проклятия, которые я хотела вывалить на Германа. Муж что-то ещё гремел у меня за спиной, а потом, обойдя стол, положил передо мной стопку пятитысячных купюр. Сел в своё кресло.

Моя обида сменилась паникой.

Я не понимала, что происходило и что хотел от меня Герман.

— Что это? — заикаясь, спросила я, указывая пальчиком на деньги.

— Деньги. Наверно примерно сотни три, четыре. Я не считал… — Герман откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу, потёр указательным пальцем подбородок.

— Я не понимаю… — произнесла я напряжённо. В голове перебирая теории заговоров.

— Бери… — тихо сказал Герман и, наклонившись, пододвинул ко мне стопку. — Бери. Тебе нужно. Я не знаю на что, но ты умная и сомневаюсь, что на платьица.

Я похолодела. Не понимала чего добивался Герман.

— Я так подумал… — Герман привстал и обошел стол. Встал за моей спиной и положил руки на плечи. — Ты попросила большую сумму сразу, значит что-то делаешь, что-то хочешь, но не попросила ее именно на это, потому что подозревала, что я не дам. Но Крис, когда я тебе денег не давал?

Я задохнулась словами.

— Твоей маме на подарок! — выпалила я.

— Потому что оно того не стоило. Я знаю, что нужно моим родителям. И тот подарок был неактуальным. Но в остальном… — Герман склонился ко мне и потерся щекой о висок. — В остальном я не жалел для тебя ничего. И поэтому если тебе нужны были деньги, надо было сказать. А сейчас… Возьми их. Мне без разницы на что…

— Ты… ты заблокировал карты, чтобы преподнести мне урок? — утонула в панике я.

— Глупости! — хохотнул Герман, и его губы коснулись моей щеки. — Я привёл Мирона в садик и понял, что он не оплачен. Вот со всех карт перевёл, а кинуть не успел, потому что на встречу опаздывал, а тут ты звонишь…

У меня было состояние полного непонимания. Какую игру вёл Герман? Даня все же разболтал про беременность? С чего Герман решил мне просто дать денег? Что он преследует?

Мои нервы свернулись в комок. Хотелось закричать, бросить в Германа деньгами и все высказать.

— Кстати Кристин, помнишь Ольховского? — вдруг начал Герман, снова завозившись в сейфе. — Он сегодня позвал поужинать. Давай сходим?

— Что? Кто это? — спросила я в состоянии растерянности.

— Один из подрядчиков. Сходим? А то мы все вечера дома. И Мирону развеется не помешает, — мягко прозвучал голос Германа, и я просто в панике кивнула. Собрала деньги, привстала на носочки и обняла мужа, погасив в себе злость. Вот жук. Да нет он специально все так развернул, чтобы я запаниковала. Но ничего. Сейчас приду в себя и паниковать будет он. Великодушие. Щедрость. Посмотрим как он себя поведёт при разводе.

— Хорошо. Ужин, — сказала я покладисто и собиралась уже идти на выход, как Герман меня остановил одной фразой, которая выбила весь воздух из лёгких, а сердце заставила биться втрое сильнее:

— И Крис… по поводу Мирона. Он не едет к твоей маме. Понятно? Я запрещаю тебе отвозить его на каникулы. Мой сын останется со мной.