Развод. Ошибку не прощают (СИ)

Глава 40

— Пристегните ремень, пожалуйста.

Вежливая стюардесса склоняется надо мной. Киваю и продолжаю вносить правки. Еще секунда и, конечно, пристегнусь. Стюардесса не уходит, ждет, когда защелкну замок. Бесит иной раз, но правила есть правила. Девочка не виновата, что обязана напоминать идиотам пассажирам о безопасности.

— Уже выполняю, — посылаю ей нейтральную улыбку. — Видите? Готово.

— Спасибо, — также вежливо улыбается и переходит к следующему пассажиру. Может это ее первый полет, что каждого отслеживает? — Будьте добры…

Ирина не полетела со мной. Тихо, но твердо заявила о своей позиции. Бросить все не может и поверить тоже не может. Я принял. Разве у меня был выбор? Это на работе я вседержитель, а перед собственной женщиной пыль под ногами. Что могу ей предъявить? Я могу только просить. Ждать.

В глубине душе держал кулаки, что Варя окажет негасимое действие, но Ира быстро задвину ее в сторону и наобещала с три короба. Все еще мстила, но я стерплю и это. Пусть ковыряет рану, если ей так легче. Без проблем. Я готов кожу с себя снять, если Ирише понадобится.

— Я буду ждать, родная. Как надумаешь, сообщи.

— Дай мне время, Андрей.

— Сколько хочешь. Ирин, хочу спросить.

— М?

— Пойдешь за меня снова?

— Андрей!

Не согласилась. Везу кольцо назад. Отбрасываю крышку футляра и жмурюсь от сверкающего блеска. Ей бы подошло. Хотя размер может уже велик, судя по тому, что она высохла как селедка. Но это не проблема. Куплю еще.

— Красота! — восхищенный голос вырывает из грез.

Захлопываю коробку, прячу во внутренний карман, немного смущаясь что запалили за столь интимным делом. Через проход тянется седой дед и с характерным акцентом спрашивает.

— Она таки согласилась?

— Нет. Сказала, что не готова.

— Ой, молодой человек, поверьте старому Мойше, она таки согласится!

Он хитро прячет улыбку, зарываясь в поднятый ворот пиджака и кивает еще раз. Мне кажется или он знает все о жизни? Мудрость веков запрятана в его взгляде, а может просто хочется верить в его слова.

— Буду ждать.

— Да-да! И очень скоро.

— Спасибо.

— Не за что, молодой человек. Судьба странная штука. Не каждый знает пути, где идет. Да-да! Главное понять, что сердцу важнее. Сердце, молодой человек, — поднимает указательный палец вверх, — оно приведет домой. Да-да…

Вслушиваюсь в странные непонятные бормотания, с интересом внимаю, но неожиданно старик отрубается. Он спит. Я все еще плаваю в смысле его слов, пытаюсь постигнуть зашифрованную очевидную истину.

Все просто. Мой дом — она. И всегда им была. Только вот я оказался неказистым спутником, отчего и разошлись как в море корабли. Путь был долгим, штормовым. Он разбил корабль в щепы. Метало, бросало и стирало волной. Боже, какой я идиот.

Размышляю остаток пути и еще по дороге домой думаю о словах седого Мойши. Дураки мы, люди. Постигаем добро через адские муки. Грешим, а потом каемся. Гадим и думаем, что ничего страшного. Ничто не проходит бесследно, за все надо платить. Я заплатил страшную цену, потеряв семью.

Чтобы закрыть дыру, сияющую в груди, разгоняюсь на работе с места до двухсот. Иначе начну думать, а я и так вожжи натягиваю, чтобы не сорваться и не улететь назад. Благо Гарин засыпает делами, что нужно решить немедленно, желательно вчера. Хапаю больше, чем надо. Утомиться вряд ли смогу, адреналин ревет в венах. На драйве влетаю в повороты и фонтанирую новыми продуктивными идеями. Огромный отдел с ног валится, а я все успокоиться не могу.

Гарин подозрительно посматривает, пытается что-то спрашивать, но как только задевает личное, осекаю. За границы своей территории впускать не намерен. Вскоре он не выдерживает и бормоча слова проклятия, ругая дичайшую работоспособность «поехавшего компаньона», благополучно сваливает, иначе с таким запалом «сдохнет с голода или попадет в желтый дом».

— Завтра не жди, — хмурится, стучит по календарю. — Еду на совещание в администрацию. Один тащи. Кстати, что с тобой все же? Какая муха грызнула? Или ты порошком закинулся, что прет так?

— Нормальный ты нет? — искренне удивляюсь. — Мы с тобой порошок когда последний раз жрали? В старинные года? Вспомнил дела минувших дней.

— Не расколешься?

— Иди жри, Игорех, — показываю на дверь, где он застрял как боров в капкане. — А то не дай Бог похудеешь.

— Ох, ты ж сука! Иди на своей стиральной доске побренчи. Настоящий мужик должен иметь небольшой живот, — показательно гладит отросшее брюхо, — а у тебя пособие биологическое. Ирку видел да? Дала тебе что ли? Рожа прям светится.

Неожиданный переход с темы на тему сбивает с толку, но ненадолго. Всем Гарин хорошо, но любопытен без меры. Лыбу давлю в ответ и только. Нечего ему по моим делам шариться. Так и не дождавшись ответа, уходит восвояси.

Добиваю до темноты. Домой идти не хочу. Там пусто и никто не ждет. Добавляет эмоций сообщение от дочери.

«Папочка, я уже соскучилась. Когда приедешь еще»

В груди трещат ребра. Ломаются и осыпаются под ударами колотящегося сердца. Мне кажется, что все органы ширятся, разбухают, вымещая гулкую мышцу в глотку. Пялюсь в короткие слова, глаза печь и щипать начинает. Прежде чем ответить, долго собираюсь в кучу и заставляю себя как-то функционировать.

Моя любимая нежная сладкая Варенька. Чем старше она становится, тем невыносимее разлука. Скучаю тоже. Сил больше нет одному находиться. Даю себе еще минуту и жму видеовызов. Ровно через секунду появляется мордашка Вари. Она радостно машет и никак не попадет по сенсору, чтобы увеличить изображение.

— Привет, па!

— Как ты, родная?

— Хорошо. Только с велика свалилась.

Велю показать коленки. Некритично, царапины и все. Камень с души падает. С удовольствием болтаю с дочерью о всякой ерунде. У меня будто крылья вырастают. Она такая миленькая девочка, курносенькая, любименькая. До дрожи хочу обнять малышку. Даже представлять не хочу, что не будет со мной. Она моя дочь. Моя!

— А мама где?

— Пап, ты не расскажешь? — делает страшное лицо и показывает «тс-с-с». Дыхание стопорится, сразу о хрени всякой думаю. Что могло там случиться? — Мама плакала.

— А что же она плакала? — голос до шепота понижаю.

— Только не выдавай. Это же секрет! — важно заявляет. — Я спросила, а она сказала, что по тебе заскучала. Вот.

Я как будто мгновенный укол адреналина получаю. Разносятся по коже эндофрины с огромной скоростью. Весь главный химозный состав в оглушительном действии. Прет на максимум. Не радуюсь слезам Иры. Нет, конечно. Меня тащит, что скучала. Значит, у меня есть шанс на счастье. Благослови тебя Бог, старый Мойша. Твое предсказание сбывается.

— Не выдам, дочь. Не сомневайся во мне. А где мама сейчас? Может мы поговорим все вместе?

— Она пошла нос помыть. Он у мамы красный и во-о-т такой большой. Опухлый стал, пап.

Я бы и сам медведем шатуном готов завопить, только бы рядом оказаться. Неимоверная тоска закручивает тугой пружиной. Но казаться перед Варюшей слабым и раскисшим не хочу. Последнее дело киселем сидеть. Отвлекаю её и себя болтовней. На самом деле жду, что Ирина увидит наш диалог и присоединится к беседе.

Она появляется внезапно. В тот момент, что меньше всего ожидаю ее увидеть. Как только взглядом встречаемся, вокруг молнии сверкать начинают. Шикарные волосы разбросаны по плечам. Как же я люблю, когда она специально не причесывается, а когда вот так натурально выглядит. Рисую себе картину, как будем вставать по утрам. Буду смотреть не отрываясь. Знойная повелительница моего заблудшего сердца.

Срываюсь внутри себя на долбанутые сравнения, но по-другому слова не идут. Ириша такая! Моя Богиня!

— Прекрасно выглядишь, родная.

— А ты нет, — капризничает настолько мило, что улыбаться не могу остановиться. Знаю, что скрывает под интонациями. — Круги под глазами, как у панды.

— Тяжелый день. Ты подумала?

Дочь кричит, что ее позвали на улицу, торопливо шлет воздушный поцелуй и уносится. Остаемся с Ириной наедине. Мы так далеко друг от друга и так близко. Мне кажется, что я в буквальном смысле слова осязаю ее и чувствую запах шампуня.

— Подумала.

Тон голоса немного сбивает. Ира нервничает, видно даже через гаджет. Увеличиваю изображение, чтобы как следует рассмотреть любое проявление мимики. Мне крайне важно предположить заранее, что же она скажет, но прочесть по лицу не удается. Из меня хороший руководитель, но хреновый физиономист.

— И что?

— Колеблюсь.

Набираю воздуха. Очень хочется заорать зверем, но я этого не делаю по той простой причине, что имеет право сомневаться. Ира обжигалась со мной. Понятия не имею, как доказать, что все в прошлом. Что пообещать? Снять звезду с неба? Кстати, фигурально было бы легче снять ту самую звезду.

— Хочешь для начала попробуем гостевой брак?

— Это как?

— Будни отдельно, а выходные вместе.

Она задумывается. Нервно теребит прядь волос, накручивает на палец. Что-то бормочет, разобрать не способен. Наконец, поднимает взгляд произносит заветную фразу.

— Куда нам приехать?

С огромным трудом скрываю бешеную радость. Не хочу, чтобы подумала будто сбрендил. Гаджет начинает в руках вибрировать и дрожать. С ним все в порядке, технические неполадки отсутствуют. Это меня трясет от нетерпения жажды встречи.

— Ко мне. Подойдет?

Стараюсь контролировать голос, но проскакивает предательское виляние. В очередной раз легкие схлопываются, а сердце начинает долбить с неистовой силой. Я готов на любые условия, только бы не передумала. Что захочет и как захочет, то и будет.

— Пойдет. Я бы в гостиницу поехала, но Варя… Она скучает и я…

— Ириш, посмотри на меня, — тихо прошу. Как только выполняет, убедительно говорю. — Если ты пожелаешь, я съеду. Пент будет в вашем распоряжении. Для Варюши что-то придумаем. Я не хочу, чтобы вы мотались по гостиницам.

— Даже так? Съедешь?

— Если тебе необходимо привыкнуть, без проблем.

Она снова молчит. Я снова терпеливо жду.

— Андрей, мы вылетаем завтра. Сбрось адрес. По поводу того съезжать или нет, подумаем позже. Переночевать все равно первую ночь вместе нужно. Варюша для тебя сплела ожерелье из ракушек на счастье, хочет подарить. Потом видно будет, как нам дальше быть.

Киваю. Соглашаюсь со всем, что предлагает. Одна ночь вместе. Это уже хорошо…