Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия

Знать, неважны дела обитателей мира сего,

Коль в темнице поэт и в болячках все тело его.

Десять стражей стоят у порога темницы моей,

Десять стражей твердят, наблюдая за мной из

дверей:

«Стерегите его, не спускайте с мошенника

глаз!

Он хитрец, он колдун, он сквозь щелку умчится от нас!

Ой, смотрите за ним, не усмотрите – вырвется вон.

Из полдневных лучей может лестницу выстроить он».

Все боятся меня, но охоты задуматься нет –

Кто ж он, этот злодей, этот столь многоликий поэт?

Как он может сквозь щелку умчаться у всех на глазах?

Чем похож он на птицу, что в дальних парит небесах?

И такой испитой и такой изнуренный тоской!

И в таких кандалах! И в глубокой темнице такой!

Те, которым веками удел повелительный дан,

Все ж боятся меня, – а пред ними дрожит Джангуван!

Даже если бы мог я бороться и если бы смог

Через стены прорваться и крепкий пробить потолок, –

Если б стал я как лев, и как слон бы вдруг сделался я,

Чтоб сразиться с врагом, где, скажите, дружина моя?

Без меча, без друзей, как уйду я от горя и мук?

Разве грудь моя – щит? Разве стан мой – изогнутый лук?