Роза для ректора

Глава 14

Если господин Шелли и был удивлён внешним видом нашей команды, то сделал вид, что это его не касается. Он ждал нас возле палаты, в которой лежали впавшие в кому адепты, с медицинским журналом в руках.

— Алистера де Форнама и библиотекаря положили отдельно, поскольку в общей палате места уже не хватало, — пояснил нам глава лекарского крыла, указывая на дверь напротив. — Господа де Ареон и Альсар, я перепроверил информацию, которую вы мне предоставили ещё до рассвета, вынудив встать с постели после двух суток непрерывного дежурства…

В этом месте господин Шелли сделал многозначительную паузу. Наверное, ждал, что два декана рассыплются перед ним в извинениях, но Кристиан и Аллен лишь переглянулись и пожали плечами. Главный лекарь вздохнул и продолжил:

— Так вот, признаю, что ваша версия наиболее правдоподобная из всех, что я услышал за всё это время.

— Какая версия? — немедленно заинтересовался ректор Леон. Я промолчала, потому что догадывалась, что скажет глава лекарского крыла. Не зря же декан Альсар умчался после моих слов о поддержке магического рода.

— Все адепты, впавшие в кому, принадлежат к семьям, которые имеют мощную магическую поддержку их рода. Это семьи, в которых на протяжение нескольких поколений рождаются маги со средним или мощным уровнем силы, среди них нет ни одного носителя слабого дара.

— Если все эти студенты, — ректор Леон указал рукой на тех, кто впал в кому без происшествий, — имеют мощную поддержку рода, то что вы скажете про двух адептов, которые чуть не разрушили целый этаж?

— Они — потомки основателя Академии Дальстад. Как вы знаете, покойный господин Солано был сильнейшим магом Сейдании.

— Вот оно что, — Хайден крепко задумался, напрочь забыв про утреннее происшествие в столовой. — А ведь, судя по слухам, именно он является создателем подземелий, которые обнаружил первый ректор академии.

Слушая краем уха беседу ректора, деканов и главы лекарского крыла, я бродила по палате, скользя взглядом по лежащим на койках адептам. Ничто не привлекало моего взгляда до того момента, как…

— Господин Шелли! — закричала я во весь голос, указывая на парня, что упал прямо на боевом поле. — Он моргнул!

Лежащий в коме адепт тут же стал центром внимания. Лекарь Шелли прощупал его пульс, приподнял веко, провёл над лицом ладонями, с искрящимися огоньками на кончиках пальцев, затем разочарованно покачал головой:

— Никаких признаков сознания. Боюсь, госпожа Флёр, вам показалось.

Показалось? Да я собственными глазами увидела, как один из адептов на мгновение открыл глаза и пару раз моргнул, будто бы пытался понять, где он находится и что с ним случилось!

— Прошу прощения, господин Шелли, — ректор Леон потерял интерес к бедняге адепту. — Мой ассистент, должно быть, переволновалась. Ступай, дорогая, в мой кабинет и приготовь успокаивающего ча… Нет, лучше кофе. И распорядись на кухне, чтобы нам подали завтрак.

Альсар не выдержал и хмыкнул, прикрыв рот кулаком. Хайден сделал вид, что не увидел этого жеста и посмотрел на меня с укором.

— Да нет! Я не могла ошибиться, господин де Ареон, хотя бы вы поверьте мне, — жалобным голосом обратилась я к декану спецкурса и для пущего эффекта сложила руки на груди в молитвенном жесте.

— Хорошо, я посмотрю, Розалин, не волнуйтесь, — мягким голосом ответил Кристиан. — Ступайте, мы скоро присоединимся к вам и будем решать, что делать дальше.

Я вышла из лекарского крыла в главный холл, чтобы перейти в ту часть здания, где находились аудитории, учительский этаж и жилые комнаты преподавателей. Несмотря на то, что в утреннее время адепты должны были быть на занятиях, в главном холле и на крыльце собралась целая толпа.

— Что случилось? — с тревогой спросила я пробегающую мимо студентку. Та дрожащей рукой указала на раскрытые двери и сбивчиво пробормотала:

— Там… Там… Сами посмотрите.

От плохого предчувствия у меня всё сжалось внутри, а сердце заколотилось так быстро и гулко, что вот-вот могло вылететь из груди. Расталкивая всех, кто был у меня на пути, я выбежала на крыльцо, пробралась через плотное кольцо преподавателей и едва сдержала крик от увиденной мною картины.

На зелёном газоне лежала молодая адептка в странной позе: широко раскинутые руки, ноги согнуты под неестественным углом, под головой трава была залита кровью. Совсем юная, наверное, первокурсница. Длинные каштановые волосы разметались по земле, а из прикрытых глаз девушки медленно текли слёзы.

Артефактор Эдвин приложил к её телу обезболивающий артефакт, благодаря которому несчастная всё ещё оставалась в сознании, а затем начал отдавать распоряжения:

— Господин Этторе, пулей в лекарское крыло, приведите декана де Ареона! Это его адептка! Розалин!

— Да, господин Эдвин.

— Прижмите артефакт к её груди и держите так, чтобы он не соприкасался с одеждой. Я — мужчина и не должен…

— Я вас поняла, — ответила я, аккуратно расстегнула блузку пострадавшей до середины и прижала ладонью артефакт к обнажённой коже. Не отрываясь от своего занятия, спросила тех, кто остался рядом:

— Что произошло?

Мне ответила госпожа Белла, перемежая слова с оханьем, всхлипами и междометиями. Вкратце, дело было так. Декан бытового факультета проходила мимо актового зала, оставив своих адептов в аудитории делать контрольную практическую работу. Услышала перепуганный женский голос, который с кем-то спорил на повышенных тонах, затем громкий крик. После чего в зале воцарилась тишина.

Бытовичка подёргала дверную ручку, но дверь оказалась заперта изнутри. Снедаемая любопытством, преподавательница побежала искать сторожа, чтобы взять у него запасные ключи, но её внимание привлекли испуганные крики с улицы. Выбежав на крыльцо, госпожа Белла увидела лежащую адептку прямо под балконом актового зала.

— Но кто же был вместе с ней? — прошептала я, чувствуя под ладонью обжигающий от интенсивного воздействия талисман.

— Ректор…

Слабый голос принадлежал пострадавшей адептке. Приоткрыв глаза, она с трудом сфокусировала на мне взгляд и простонала:

— Ректор… Он пугал меня… Толкнул меня… — оборвав фразу на полуслове, бедняга потеряла сознание.

“Не может быть”, — я из последних сил старалась не потерять самообладание. — “Хайден был с нами в лекарском крыле. Не мог же он присутствовать сразу в двух местах? Да и зачем ему понадобилось доводить до такого адептку?”

— Я так и знала, — негодующе прошипела госпожа Белла. — Здесь не обошлось без этого поганого Леона!

— Вы ошибаетесь! — я не могла оставить без внимания дерзкий выпад бытовички в адрес моего бывшего жениха. Каким бы он ни был мерзавцем, он не мог быть с адепткой в актовом зале! — Госпожа Белла, во время этого происшествия ректор Леон находился в лекарском крыле. Помимо меня, есть три свидетеля — это деканы де Ареон, Альсар и господин Шелли!

Ситуацию спас подоспевший Кристиан в сопровождении адепта Одисси. Поблагодарив меня за помощь, он занялся пострадавшей адепткой, а я побрела в академию, пребывая в состоянии крайней растерянности. За мной, как репей , увязалась госпожа Белла в сопровождении нескольких воинственно настроенных преподавателей.

— Розалин, я не договорила! — брызгала слюной разгневанная бытовичка, но я старалась не обращать на неё внимание. Надо было срочно доложить Хайдену и Альсару о происшествии с адепткой.

Заметив, что все её старания зацепить меня окончились неудачей, госпожа Белла крикнула мне в спину:

— Это всё ты виновата, цветочница проклятая!

Я замерла как вкопанная. Что? При чём здесь я? Как я связана с тем, что адепты впадают в кому? Медленно повернулась и тихо спросила красную от злости даму:

— Поясните?

— Да-да! — деканшу уже было не остановить. — Адепты стали попадать в больничное крыло именно тогда, когда ты появилась в академии, Розалин! Раньше подобного никогда не происходило!

— Извините, госпожа Белла, — я приложила все усилия, чтобы мой голос звучал ровно и не дрожал. — Но с начала нового учебного года в академию пришли два новых работника, не считая меня и несколько десятков адептов. Вы же заботились обо мне и помогли освоиться на новом месте, что же теперь изменилось?

Я понимала, что все, кто заперт в академии, находятся в сильном стрессе и на них оказывалось мощное давление, но это не повод срываться на меня и бросаться в мой адрес нелепыми обвинениями!

— Ты скрыла о том, что ты являешься невестой нового ректора! Это по вашей вине де Форнам лежит в больничном крыле без сознания! Что вы затеяли?

И она туда же! Ещё совсем недавно меня в этом же обвинил декан Альсар, но ему хватило ума не трепаться об этом на всю академию. Что же творит эта женщина?

Я решила пойти ва-банк и коротко рассказала бытовичке нашу предысторию с Хайденом. Надеялась на женскую солидарность и понимание, но вышло только хуже.

— Я же говорила, всё из-за тебя! Из-за тебя ректор Леон мучил нас физическими упражнениями! Из-за тебя адепты впадают в кому! Из-за тебя нас заперли в академии! Лучше бы ты оказалась на месте этой адептки! — с визгом госпожа Белла указала в сторону крыльца.

Все слова встали комом в горле. Грудь сдавило так, что я не могла дышать. Впервые в жизни мне говорили такие страшные слова! Я сделала маленький шаг назад. К бытовичке присоединился зельвевар Этторе:

— Розалин, от лица всего преподавательского состава, мы выдвигаем тебе ультиматум: если ты не уговоришь ректора снять защитный купол до заката, мы заставим его сделать это силой. Используя тебя. Мы не допустим, чтобы кто-либо ещё стал жертвой ваших с ректором коварных планов!

— Вы все сошли с ума, — прошептала я дрожащими губами. С каждым шагом работники академии, кто не был задействован на занятиях, приближались ко мне. К ним присоединялись новые лица — все, кто услышал громкие обвинения госпожи Беллы.

— Адептка чётко и ясно сказала, её столкнул ректор! Хватит покрывать своего жениха, госпожа Флёр!

— Очнитесь! Хайден не делал этого! Не верите мне — спросите деканов де Ареона или Альсара! Спросите господина Шелли! — в отчаянии я пыталась воззвать к разуму людей, жаждущих расправы.

— Да вы там все заодно! Поэтому два декана вас покрывают!

— Хватайте её! Выдадим её жениху в обмен на снятие защитного заклинания! Меня уже тошнит от этой проклятой академии!

Выхода не было! Надо спасаться от разгорячённой толпы! И я побежала. Бежала по длинному коридору мимо аудиторий, из которых слышались голоса преподавателей и адептов, свернула за угол и увидела перед собой дверь в библиотеку. Заперто! Снова бежать!

Не знаю, что помутило разум десятка взрослых людей, но они попытались загнать меня в угол, словно дикого зверя. Я петляла по коридорам, они не отставали. Я потеряла счет многочисленным поворотам, сворачивала в какие-то закоулки, дважды спускалась по узкой лестнице, пока, наконец, не поняла, что преследователи безнадёжно отстали.

Тяжело дыша я прислонилась к холодной стене и осмотрелась: эта часть академии была мне незнакома: узкий, слабоосвещённый коридор, с потолка мерно капает вода, воздух промозглый и сырой. Я поёжилась:

“Так и простудиться недолго. Надо найти укромное место, чтобы отсидеться, пока эти ненормальные не остудят свой пыл и не придут в себя, а потом рассказать о произошедшем Хайдену. Уверена, он не даст себя в обиду… Надеюсь, и меня тоже.”

Однако через полчаса непрерывного брожения по коридорам я пришла к неутешительному выводу.

Кажется, я заблудилась.