Роза пирата

Глава 12

Одна в этой затхлой темноте! Розалинда похолодела от страха, как только услышала стук в дверь. Сердце ее забилось сильнее: кто мог узнать, что она здесь?

Впрочем, как только она услышала голос, все стало на свои места: Джордж Тренчард, конечно же, видел, как она выбежала из дома, и решил поймать ее. Жених явно разозлился, когда она отложила обручение. Но Тренчард держал себя в руках, был спокоен и бесстрастен, как и она. И как же теперь поведет себя разгневанный олдермен?

Может быть, раздумает жениться на ней? Это ей только на руку, при условии, что никто не узнает почему. Но он может, напротив, и настоять на свадьбе. В любом случае, если Тренчард захочет, он сумеет помешать ее торговле. Розалинда закрыла глаза и страстно помолилась, чтобы он поскорее ушел.

Девушка молилась, у нее появилась слабая надежда. Если Кит поведет себя правильно, то Тренчард подумает, что ошибся. С другой стороны, если он не найдет ее, то посчитает, что она успела убежать, и начнет сплетничать.

Никогда еще Розалинда не чувствовала себя столь беззащитной. Лишь тонкая стена отделяла ее от позора. Казалось, Тренчард вот-вот увидит ее сквозь стену и разорвет на тысячу кусочков. Страх колотил ее, как злая лихорадка. Она слышала, как Тренчард допрашивал Кита:

– Добрый вечер, ваша светлость! Вы одни?

В голосе его слышалась уверенность в обратном. Розалинда представила себе, как его хищные глаз рыщут по кабинету.

– Вы видите кого-нибудь еще? – холодно ответил Кит: ледяная пауза. – Господин олдермен, в столь поздний час я не принимаю посетителей. Я только что закончил сегодняшние дела (Розалинда почти увидела, как он кивнул на разложенные на столе бумаги и перья) и собирался отдохнуть. Будьте так любезны, изложите свое дело покороче, чтобы я мог удалиться. – И граф демонстративно зевнул.

Тренчард ответил не сразу:

– Вы, вероятно, не знаете о моем новом назначении. Завтра об этом будет знать весь город. Я думал, что вы захотите, чтобы я предупредил вас заранее.

Розалинда прижала руку к груди, надеясь успокоить колотящееся сердце. Она вся дрожала. Лишь бы Кит выдержал! Если Тренчард не найдет ее, все еще может окончиться хорошо.

– Ее величество назначила меня заместителем генерал-губернатора, – объявил Тренчард. Розалинда чуть не рассмеялась, так торжественно звучал его голос. – Вы знаете о моих новых обязанностях.

Тренчард прошелся по комнате. Половицы заскрипели под его тяжелыми шагами. Розалинда понимала, что если пошевелится, то он может услышать… Она попыталась не думать об этом мяснике, вдруг получившем такую власть. Но до чего же она несчастна! Как все было спокойно и тихо еще неделю назад, и неожиданно все так изменилось. Да, клевета может нанести непоправимый удар ее отцу. Честные домохозяйки перестанут покупать в их лавке, если поверят, что она гулящая. Розалинда никогда особо не заботилась о своей репутации, но хорошо знала ей цену. А Тренчард был убежден, что она здесь.

Что-то тяжелое, наверное книга, со стуком упало на пол. Розалинда подпрыгнула от ужаса. Вот-вот Джордж начнет барабанить в стену и требовать, чтобы она вышла. Холодный пот выступил у нее на лбу. Кит молчал, вероятно, холодно глядя на Тренчарда.

Открылась дверь в противоположном конце кабинета. Тишина, потом дверь захлопнулась с таки грохотом, что Розалинда вздрогнула. Душа ушла в пятки, и она едва дышала. Расправляя юбки, она отползла подальше от стены. Опять этот сползающий чулок! И что будет, если Тренчард увидит ее подвязку, которая валяется где-то там на полу?!

– Вы что-то ищете? – спросил Кит с нескрываемым презрением. – Не пришли же вы сюда среди ночи для того, чтобы сообщить мне о своем назначении.

– Тсс, тсс, не смущайтесь. Я не предъявляю полномочий на обыск. Пока! – Розалинда слышала его голос очень ясно, должно быть, он стоял возле камина.

– Тогда будьте любезны оставить меня, – резко ответил граф. – Мне пора отдыхать, вы можете прийти в другой раз.

– В другой раз, угу, да. – Розалинда слышала как скрипит под ним пол. – И что же я тогда найду?

Они стояли всего лишь в нескольких шагах от нее. Розалинда затрепетала и осторожно отползла еще дальше, желая просочиться сквозь щели, как пламя свечи.

Кит тоскливо зевнул:

– По правде говоря, господин Тренчард, вы все время на что-то намекаете, но у меня нет ни малейшего представления, на что. Вы утомили меня, хотел бы проститься с вами.

– Сперва я должен предупредить вас, Уинфорд! – в голосе Тренчарда зазвучали зловещие ноты. – Видите ли, вас долго не было в Лалуорте. Раньше все было по-другому – власти не обращали внимания на неблагоразумные поступки граждан. Я же пытаюсь знать все, кто что делает. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

– Я рад, что вы столь серьезно относитесь к своим обязанностям.

– Да, и намереваюсь преуспеть в моей должности, – огрызнулся Тренчард. – Пусть аристократия и привилегированный класс, но и они известны своими неблагоразумными поступками.

– То есть?

– То есть у меня есть наблюдательность. О некоторых личностях в Западном Лалуорте мне уже известно нечто такое, что может заинтересовать Королевскую палату.

– Правда? – растягивая слова, переспросил Кит. – И что же это может быть?

– Морские Бродяги! – ответил Тренчард. – Не так давно они были в Западном Лалуорте. Хочу, чтобы вы знали, граф, я намерен прекратить их визиты. Я вздерну их на виселицу.

– Для этого вам понадобится целое войско.

– Об этом мне ничего не стоит попросить генерал-губернатора. Он уже прислал мне троих.

– Уже троих? Какая щедрость!

Розалинде безумно хотелось треснуть Кита по затылку за то, что он нарочно дразнил Тренчарда.

Олдермен все больше раздражался, а Розалинду все сильнее охватывал страх. Ведь Кит действительно был виновен во всем, на что намекал Тренчард. Вопрос, знает ли об этом Тренчард?

– Это еще не все! – выпалил Тренчард, крайне раздраженный иронией Кита. – Я скажу вам кое-что еще. Не смейте брать того, что принадлежит мне! Понятно?

– Нет, – вежливо ответил Кит. – У меня не ничего вашего. Потрудитесь пояснить.

– Титул не спасет вас! – Тренчард явно теряя терпение. – Я бы советовал вам быть осторожнее!

– Правда?

Тренчард вновь зашагал по комнате, сотрясая пол.

– Мои люди везде, ваша светлость. – В его тон послышалась угроза. – Они видят то, о чем вы и не догадываетесь. Например… Мне известно, что по ночам вы уплываете на несколько дней, а когда возвращаетесь, то на рубашке у вас почему-то кровь.

Розалинда вздрогнула. Эти слова показались ей зловещими. «Кровь на рубашке» – так говорила графиня.

– У вас верные сведения, но сплетники, которые придают моим отлучкам слишком большое значение, глубоко заблуждаются. – сухо сказал Кит. – Я плаваю, ибо я занимаюсь торговлей. Мои корабли идут из Лондона или из Портсмута. Иногда я встречаю их. И ничего более. А что касается крови, у моряков бывают ранения. Это неизбежно. Я делаю все, что могу, чтобы оказать им первую помощь.

– Понятно. – Тренчард не скрывал своего сарказма. – Великий капитан Говард, легендарный торговец, не говоря уж о накопленном им богатстве, на карачках оказывает первую помощь своим матросам. Как трогательно, и как трудно в это поверить! У меня куда более правдоподобное объяснение вашим странным ночным исчезновениям и появлению крови на вашей рубашке.

Воцарилось зловещее молчание. Розалинда еле дышала.

– Мы оба знаем, о чем идет речь. – Слова Тренчарда повисли в воздухе. – И в этом случае, – продолжал он, – вы ничем не отличаетесь от других. Нет, предательства вам не простят, это я гарантирую. Вас вздернут на виселицу вместе с другими плутами.

– Объяснитесь! – Голос Кита не предвещал ничего хорошего.

– Я говорю, – пояснил Тренчард, – что вы ведете опасную игру, и вас поймают, это я обещаю. Вы думаете, что никто не знает, но заместитель генерал-губернатора знает обо всем.

– Браун! – холодно позвал Кит, открывая дверь. – Браун! Пожалуйста, выведите этого джентльмена. Тренчард, мы закончили на сегодня. Я прошу вас покинуть меня.

Розалинда отступала все дальше и дальше в глубь комнаты. Она и подумать не могла, что Тренчард станет угрожать графу. Ее собственные проблемы показались ей незначительными по сравнению с опасностью, грозящей графу. Каким-то образом Тренчард узнал о нем то, что, кроме нее, никто не знал. «Боже, спаси нас! – повторяла она. – Этот человек хочет погубить графа способен на это».

Ощутив, сколь велика опасность, она инстинктивно отодвинулась еще дальше и вдруг почувствовала, как исчезает пол под ногами. Пустота, и она падала – вниз, вниз, в кромешную тьму.

А наверху в кабинете продолжалась словесная битва.

– Вы угрожаете мне без всякого основания! – Кит по-прежнему не терял самообладания, хотя и показал Тренчарду на дверь. – Если вы сомневаетесь в моей верности ее величеству, то спросите ее. Раз уж вы ее так хорошо знаете.

Тренчард нахмурился и схватился было за висящую на боку шпагу. Кит снова твердо указал ему на дверь:

– Сэр, я бы попросил вас оставить меня и впредь не беспокоить. Я запрещаю вам вторгаться в мои покои.

Несмотря на внешнее спокойствие, граф чувствовал себя удивительно неловко, ибо заметил подвязку Розалинды. Осторожно выпроваживая Тренчарда, он молился, чтобы тот не смотрел на пол. Подвязка лежала у кресла посреди комнаты.

Тренчард улыбнулся, заметив неловкость Кита. Его хищные глазки оглядывали комнату. Он шагнул к двери и вновь остановился. За дверью его ждали Браун и повар.

– Я уйду, когда сочту нужным, и не раньше. Сначала продолжим. Вы признались, что занимаетесь делишками, которые вам хотелось бы сохранить в тайне.

Тренчард издевательски щелкнул языком, прекрасно зная, что ни в чем подобном Кит и не думал признаваться.

– И делишки эти очень неприятные. Ну-с, посмотрим… А пока не забывайте об окровавленной рубашке. Вы можете хоть всю ночь гадать, кто сказал мне. Кто-то из ваших слуг? Гм?… Но вы же не захотите никого несправедливо уволить, а? Видите, я уже знаю вас. Вы строите из себя такого благородного с теми, кто служит вам, вытаскиваете людей из канавы и даете им место, кормите их семьи, чтоб они не голодали. Но запомните, в этом городе не любят вашу благотворительность. Нет ничего хорошего в попытке изменить естественный порядок вещей. Люди, которым вы помогаете, низкого происхождения, и нечего им высовываться. Вы скор это и сами поймете.

Кит угрожающе зарычал, но Тренчард уже не мог остановиться.

– Теперь мы будем часто встречаться. С моей стороны это очень благородно – предупредит вас. Но большего благородства не ждите от меня. Если мы встретимся в море, закон будет на мое стороне.

– Довольно! – прохрипел Кит. – Убирайтесь!

– Ах, он сердится! – хихикнул Тренчард. на всякий случай отступая к двери. – Кто сердится, тот не прав. Сегодня я не скрещу с вами шпаги. В другой же раз наверняка. Адье!

Кит захлопнул за гостем дверь, чуть не прищемив ему пятку, яростно оглядываясь и не зная, на чем выместить свою злость. Ему страстно захотелось схватить шпагу и догнать наглого олдермена.

Вместо этого Кит быстро поднял подвязку Розалинды, спрятал ее в карман, затем шагнул к камину и прислонился к резной розе. К черту Тренчарда! Можно было предположить, что за Розалиндой следили. Как глупо, что он даже не увел ее в другую комнату! Он, правда, не знал, что главный олдермен настолько уж без ума от нее.

Стена медленно раздвинулась. Для Кита – даже слишком медленно. Ему хотелось сломать ее, чтобы скорее увидеть Розалинду. Она, наверное, вне себя от страха. Скорей всего даже в слезах.

– Роз! – глухо позвал он. – Выходи, дорогая!

Молчание.

Он пошарил в темноте – должно быть, она в глубоком обмороке. Руки его ощупывали пыльный пол. Розалинды не было, и он тихо выругался, догадавшись, что с ней случилось. Черт и черт побери!

Розалинда скоро поняла, что упала не в пустоту. Под ней были узкие крутые ступени. Она пыталась встать, но никак не могла побороть свой страх. С детства она боялась темноты, но теперь эта ненавистная тьма скрывала ее, ибо еще больше она боялась Тренчарда.

Внезапно ее рука нащупала что-то твердое и холодное. Маленькая железная шкатулка. Осторожно, чтобы не уронить (ибо Тренчард мог услышать грохот), Роз подняла ее. Она догадалась, что это трутница, поскольку нащупала твердые черепки и мягкую корпию. Это и спасло ее от темноты: ударила кремнем, и корпия вспыхнула. Розалинда достала из шкатулки свечу, зажгла, затем наступила на корпию, чтобы потушить огонь, и огляделась.

Каменные стены. Она пошла вниз по лестнице, лишь бы скрыться от тех, кто наверху, кто бы ни встретился ей внизу. Чем ниже Роз спускалась, тем влажнее становились стены. Она почти бежала вниз. Скорей бы оказаться дома! Дома ей всегда было тепло и хорошо, но два человека в ее жизни все изменили.

Один хочет, чтобы она стала его женой, и ни перед чем не остановится. У него власть и сила, и он накажет любого, кто осмелится помешать ему. Другой же – перед ним трудно устоять – вовлечен в политические интриги, а это очень и очень опасно. Служит королеве и наряжается голландским пиратом в угоду бедным. С таким человеком она никогда не будет спокойна.

Поворот. Другой дороги нет – можно идти либо вперед, либо возвращаться, но и назад она не пойдет.

Она наступила на что-то неровное и чуть не упала.

Что же это?

Высоко держа свечу, она осмотрела пол. Одного камня не было на месте. Но углубление гладкое и ровное. Она ощупала стену, справа была дверь. Ничего необычного, хотя…

Пальцы ее нащупали углубление в стене. Роз толкнула, и дверь распахнулась.

Она вошла в крохотную комнатку, осторожно осмотрела дверь, чтобы та не захлопнулась за ней.

Посреди комнаты стояла огромная кровать, завешенная поблекшими красными бархатными занавесками. Связанные шелковыми ленточками, они обнажали шелковое покрывало. У стены стояли два стула и стол, на нем – свеча с фитилем. Розалинда зажгла фитиль, и комната наполнилась сладчайшим ароматом розового масла.

На столе также стояла резная деревянная шкатулка. Розалинда нерешительно прикоснулась к ней. Красное дерево, решила она. Капля воска обожгла ей руку. Она подняла руку ко рту и оглянулась. Что-то в этой комнате было успокаивающее. Розалинда открыла шкатулку. Внутри лежало письмо со сломанной толстой красной печатью. Красная печать на бумаге, как кровь, как талисман. Это чужое письмо. Она ведь должна узнать, чья эта комната!

Смятая бумага развернулась под ее руками, словно письмо часто перечитывали. «Моя дражайшая возлюбленная, – начиналось оно, – моя дорогая Анна…»

Ей стало стыдно. Нет, такие письма нельзя читать. Розалинда отложила его и, чтобы успокоиться, стала считать свой пульс. Страх наконец оставил ее, но девушкой овладело любопытство. Эта волшебная комната – место встречи любовников. Нерешительно она взглянула на дату: 1568 год. Пять лет назад. Она покачала головой и подошла к кровати. Две подушки. Здесь лежали любовники, возможно, давали друг другу клятвы. На полу Розалинда нашла цепочку с маленьким серебряным крестиком, переплетенным с розой. Она подняла его. Тонкая работа, изящная великолепная роза.

Она положила крест на пол и схватила письмо, охваченная горячим желанием узнать эту романтическую историю.

«Не хочу больше писать о своих бедах. С тобой мне хочется забыть обо всем. Твое прикосновение облегчает мои страдания. Твой поцелуй исцеляет мою боль. Так было всю жизнь, с нашей самой первой встречи, когда ты была еще маленькой девочкой. Теперь я потерял все, кроме тебя. Вечна только любовь, моя дорогая, и потому не отчаивайся. Я должен идти на корабль, но я еще приду к тебе, клянусь, хотя многочисленные силы и хотят помешать мне. Ты мое сокровище, моя драгоценность, я целую твое любимое лицо тысячу раз. Филипп».

Розалинда, взволнованная, смотрела на темные строчки. Ей захотелось уйти из этого тайного укрытия. Она быстро задула свечу, открыла дверь и побежала по темному коридору. Она знала, что коридор выведет в пиратскую бухту. В конце его была скрытая за пещерой тайная дверь. Очевидно, те, кого Розалинда встретила в бухте, не знали о ней. У входа в пещеру она остановилась, оглядываясь, не поставил ли Тренчард свой дозор.

Приложив пальцы к виску, она пыталась успокоиться. Она убежала из той комнаты под Лалуортским замком, ибо сокрытая там тайна чужой любви испугала ее. Роз старалась убедить себя, что это все темнота; темнота спугнула ее.

Но это неправда. Она ведь выбежала из той комнаты, где было светло, и сама устремилась в темноту, лишь бы уйти… от чего? От вечной любви, страсти мужчины и женщины. Одна строка из письма преследовала ее: «Вечна только любовь».

Каково было испытывать такую страсть, измеряющую время и расстояние, соединяющую их, несмотря на разлуку, ибо они верили друг другу? От одной мысли об этом ей хотелось плакать, хотя она не была сентиментальна. Горький аромат роз вторгся в ее память.

«Кит!» – прошептала она про себя. Как странно было называть его по имени. Она потрогала рану на ноге – боль уже прошла. Но осталась сладостная боль от прикосновения его рук, его губ…

Она опустилась на колени, оглядываясь. Начался дождь, и где-то вдалеке прогремел гром. Розалинда совсем растерялась в этой темноте. Она узнала столько всего о себе самой, и не все ей было приятно. Она думала, что давно перестала бояться темноты.

Но темнота вновь обступила ее и мучила, как и ворвавшийся в ее жизнь Кит. Раньше Роз всегда руководствовалась доводами разума. Такой человек, как Тренчард, мог спасти семью, помочь ей в торговле, с ним она никогда не нарушит закона.

Но до чего же она дошла, если допускает мысль о нарушении закона?! Ее отец, столь хорошо знающий людей, рекомендовал Тренчарда. А она не послушалась. Вместо этого убежала из дома среди ночи влезла в окно к мужчине, чтобы предупредить его об опасности, которой он подвергался, нарушая закон, тот самый закон, который защищает их! О Боже, что с ней такое происходит? И поделом, что ее чуть не поймали, и. несомненно, на этом все и кончится.

Розалинде хотелось скрыться от всего мира. Она, наверное, сошла с ума, ибо из двух мужчин она предпочитала Кристофера Говарда. Какой нелогичный выбор! Никогда прежде ее не мучили подобные мысли. Теперь же, на двадцать первом году жизни, когда ей полагалось бы стать умнее, она вдруг поглупела и мыслит так же, как ее брат Джон – веселый клоун, шут. Он тоже отвергает Тренчарда и его благоразумие, человека их класса, который хочет жить спокойно и достойно.

А долг? Ее первейшая обязанность в жизни – служитъ своей семье. Отец и мать любят друг друга.

Но как бы ни хотел ее Тренчард, Роз понимала, что он никогда не будет так же заботиться о ней. А Кит? Своими обманчивыми поцелуями точно так же искушал ее, отрывая от родных и близких.

Она заметила дозорного и спряталась в пещеру. Более чем когда-либо теперь она хотела быть помощницей отцу. Если она станет женой Тренчарда, деньги отца сольются с его богатством, и она потеряет свою независимость. Ей придется довольствоваться его роскошным новым домом в Лалуорте или постоянным местом в церкви, за которое он платил. В сознании Роз дело отца сливалось с его любовью и гарантировало ей свободу и связь с семьей. Именно этим она дорожила больше всего на свете.

Розалинда приняла два серьезных решения: позабыть все нежные чувства к Киту и отказать Тренчарду. Дозорный прошел мимо нее, она выскользнула из пещеры и под дождем помчалась домой.