Роза пирата

Глава 13

Через три дня Кит стоял перед зеркалом в дорожном костюме. Курт Филипс сидел на кровати.

– Ты едешь к королеве? – тоскливо спроси Курт. – Что ты расскажешь ее величеству о Короле Нищих?

– Достаточно для того, чтобы она согласилась помочь ему, – Кит корпел над пуговицами камзола. – Но не более. Почему ты спрашиваешь?

– Да нет, просто так. – Курт провел пальце по сложному узору кипрского покрывала. – Я подумал, что ты скажешь ей о донесении.

Кит отошел от зеркала и засмеялся.

– Сгораешь от любопытства? И не пытайся скрыть. Я слишком хорошо знаю тебя.

– Ты видишь сквозь меня, – проворчал Курт. – Иногда это неприятно. Почему бы тебе не завести лакея, который бы помогал тебе одеваться?

– Ненавижу, когда вокруг меня суетятся слуги. – Кит наконец-то застегнул последнюю пуговицу. – Ты жалуешься, что я вижу сквозь тебя. Но я ведь не приношу тебе никакого вреда. – Он похлопал друга по плечу. – Ты выглядишь, как старая кроличья шкура. В чем дело?

– Ничего, – кисло ответил Курт, поднимая перчатки и шляпу с кресла.

– Поедем со мной в Лондон! Я свожу тебя в Гринвич, представлю королеве.

– Правда? И я увижу ее величество? У меня же нет подобающего костюма…

– Ничего. Я куплю тебе костюм в Лондоне – такой, что барышни будут заглядываться и руки у них зачешутся от желания поскорее раздеть тебя. – Кит хихикнул, поднимая упакованные кожаные мешки. – Я научу тебя манерам, а ты поможешь мне убедить Елизавету, что Голландии необходима ее помощь.

– Я… я не знаю, что сказать ей, – забормотал Курт, не веря своему счастью и вдруг поняв, что в присутствии величайшей в христианском мире королевы он будет косноязычным. – Что я скажу? Я не знаю, что в донесении.

– Узнаешь, – хмуро пообещал ему Кит. – И тогда пожалеешь об этом.

И они тотчас расстались – Кит зашагал к конюшням Лалуортского замка, Курт же пошел пешком через весь город к своему маленькому дому поменять белье и предупредить женщину, которая помогала ему по хозяйству. Сердце его колотилось от радости: он едет в Лондон!

Кит оседлал любимую лошадь и поскакал в лавку Кэвендиша, хотя и не был уверен, что это правильно.

К несчастью, все в городе знали его – мужчины приподнимали шляпы и кланялись, женщины делали реверанс так низко, что их юбки волочились по земле. Это беспокоило его, но еще больше волновало то, что предстояло увидеться с Розалиндой.

От этой мысли ему становилось немного не по себе. Еще ни одна женщина не волновала его настолько, чтобы он жаждал увидеть ее. Но дело не в этом. Ему нужно всего лишь предупредить эту упрямую девицу раз и навсегда, чтобы она оставалась в Лалуорте и не смела показываться в Антверпене. Иисусе Христе, это же опасно для ее жизни, не говоря уж о торговле. Роз надо остаться дома, где никто не побеспокоит ее, кроме Тренчарда, что уже само по себе грустно. Этот человек считает Роз своей собственностью, правда, судя по слухам, он имеет на то все права, поскольку намерен взять ее в жены.

После визита олдермена Кит понял, что лучше оставить девушку в покое. Но в ту ночь он очень беспокоился. Кит прошел весь подземный ход до дома Кэвендишей и два часа сидел на холме под дождем, пока не увидел ее в окне с южной стороны дома. Она закрывала ставни. Только тогда граф Говард вернулся домой.

Но спал он недолго. На рассвете Кит проснулся в сильной тревоге. Если Роз поплывет в Антверпен, ее ждут неприятности. Война – дело серьезное, а девушка уже слишком много знает. Нет, надо непременно еще раз предупредить ее строго-настрого.

Кит не знал, где лучше искать ее – в доме или в лавке, и решил начать с дома.

Слуга тотчас узнал его и был так изумлен, что чуть не начал заикаться. Хозяин, сказал он, отдыхает, но он позовет мадам Кэвендиш.

Дама тотчас же спустилась, суетясь и бормоча ерунду:

– Ах, ваша светлость, какая честь… – Она положила лучшие подушки на резной стул. – Садитесь, садитесь! Выпейте мальвазии. Съешьте сладкую розу. – Она протянула ему коробку со сладостями. – Мы изготовили их сегодня вместе с моей старшей дочерью.

Кит отломил кусочек розы и решил ничего не спрашивать о Розалинде, а подождать, пока та появится сама.

Через несколько минут мадам Кэвендиш извинилась и побежала к мужу, который отдыхал, пообещав привести его собственной персоной.

Вскоре появилась Розалинда. Конечно же, ей доложили о приходе графа. Она учила Люсинду атласному шитью. Меньше всего она ожидала графа в их доме. И как смотреть ему в глаза после той ночи? Горячие поцелуи Кита все еще жгли ее кожу, хотя она и пыталась забыть об этом. Порывисто развязав накрахмаленный фартук, она спустилась вниз.

Кит заранее решил, что предупредит ее и уйдет. Но когда Роз вошла, сердце его радостно взметнулось, как белокрылая чайка под сияющим летним солнцем, и он уже не знал, что сказать.

– Зачем ты пришел? – резко спросила Роз, прислонясь спиной к двери. – Мой отец сейчас спустится.

Кит справился со своим волнением и поцеловал ей руку:

– Какое радостное приветствие, – он улыбнулся. – У тебя такие утонченные манеры.

Розалинда покраснела и отдернула руку.

– Сегодня я должен уехать в Лондон, – просто сказал Кит, глядя прямо ей в лицо. – Мне нужно переговорить с тобой.

– О чем же?

Но, глядя в ее бархатные глаза, он уже забыл о чем. Ему казалось, что он тонет в их глубине.

– Тебе надо быть осторожней, – прошептала Роз. – Он убьет тебя.

– Убьет?! – Эти слова вывели его из оцепенения.

– Ты не знаешь, какие у Тренчарда связи.

– Это ты не принимала его всерьез, – парировал он, чувствуя, как томно бурлит в нем кровь.

– Я ошибалась. – Она твердо посмотрела ему в глаза. – Но теперь знаю. Я для него его суженая, и своим приходом сюда ты бросаешь ему вызов. Неужели ты хочешь драться на дуэли?

– Я не думаю, что олдермен решится вызвать меня.

– Скорей всего ты прав. Он найдет более вероломное средство. Следи за тем, что ты ешь и пьешь.

– Ты смеешься! – Кит вовсе не ожидал получить от нее предупреждение. – Я думаю не о нем, а о нас с тобой.

– А что у нас с тобой может быть? – возмущенно спросила Розалинда.

Кит молчал, зная, что она права.

– Ничего! – жестко ответила она на свой же вопрос. – Тебе хорошо известно, что мы принадлежим к разным классам. У меня дела. Извини.

– Нет, я не извиню тебя! – Он схватил ее за руку. – То ты целуешь меня, то делаешь вид, что тебе нет дела до меня. Признайся, что я тебе небезразличен.

Роз обернулась.

– Может быть, и да, – к его изумлению, согласилась она. – Но это не имеет значения и никогда не будет иметь. По правде говоря, лучше бы мы никогда не встречались. У каждого из нас свой путь, свои обязанности.

– И твоя обязанность – плыть в Антверпен?

Она кивнула.

– Ничего хорошего из этого не выйдет. – Кит наконец-то вспомнил, зачем пришел. – Я запрещаю тебе плыть. Если ты решишься плыть в Антверпен, то подвергнешь свою жизнь опасности. Я запрещаю тебе. Когда я вернусь через две недели ты должна быть здесь.

– Объясни, почему! – потребовала она, сложив руки на груди.

– Я объясню. – Он нахмурился, раздраженный ее упрямством. – Потому что прошу тебя остаться дома. Я вернусь, чтобы увидеть тебя дома.

Он разозлился, поняв, что она не придала значения его предупреждению. На самом деле она даже не слушала его, а пристально смотрела на дверь. Приложив палец к губам, она сделала ему знак молчать. Он шагнул вперед, чтобы заставить ее слушать, но она вдруг резко распахнула дверь.

Трое маленьких детей ввалились в гостиную. По их виноватым лицам Кит понял, что они подслушивали под дверью.

– Как не стыдно! – упрекнула их Розалинда. – Снова подслушивали. Вы же мне обещали, что больше не будете! Что же мне, отослать вас в ваши комнаты?

Нет, невозможно! Все трое прижались к ней и не отпускали, цепляясь и крича. Розалинда пыталась успокоить их.

– Я ждал тебя, Розалинда, – ныл мальчик, дергая ее за руку. – Ты обещала рассказать мне сказку. Я устал ждать. Я хочу мою сказку.

– Нет! – закричала девочка лет шести, повиснув на сестре с другой стороны. – Она помогает мне вышивать. Сказки в другой раз!

Кит нетерпеливо отвернулся.

Самая младшая девочка молчала, спрятавшись за юбкой Розалинды, и смотрела на графа круглыми глазами.

– Успокойтесь, – строго сказала Розалинда. – У нас важный гость. Вы не должны забывать о хороших манерах. – Она кивнула на Кита, и все дети повернулись к нему. – Иди сюда, Чарльз. Покажи, как ты можешь поклониться графу Уинфорду. Я знаю, что папа учил тебя.

– Не надо! – запротестовал Кит, желая поскорее остаться наедине с Розалиндой. – Детям вовсе не нужно ничего изображать передо мной. Лучше попроси их вы…

– Очень даже надо! – Розалинда строго взглянула на него. – Так они учатся дисциплине.

– Иди сюда, Чарльз! – она подтолкнула мальчика к Киту. – Как папа тебя учил?

Чарльз вышел вперед, нисколько не робея.

– Доброе утро, ваша честь. – И он искусно поклонился графу. – Я надеюсь, вы в добром здравии? Но я думаю, я должен называть вас «ваша светлость»… – Он смутился и дернул себя за подбородок. – Ваша светлость, – поправился он, вновь поклонился и чопорно ждал похвалы.

Кит почувствовал на себе взгляд Розалинды. Она явно ждала от него соответствующего ответа. Он недовольно опустился на колено перед мальчиком.

– Очень приятно познакомиться, господин Кэвендиш. Что это у вас?

Чарльз засиял от удовольствия и извлек из мешочка тростяной свисток:

– Это сделал мой брат. Таких больше нет, правда?

Он изо всех сил дунул в свисток. Девочки заткнули уши и завизжали.

Их визг показался Киту хуже свиста. Чарльз с гордой улыбкой отступил к двери.

– И они, – Кит покорно показал на девочек, – так же хорошо кланяются?

– Девочки не кланяются. – Розалинда посмотрела на него, как на дурака. – Еще раз встань на колено.

Он осуждающе посмотрел на нее. Этот взгляд всегда помогал ему, где бы он ни был – на корабле или в замке со слугами. Но она не обратила ни малейшего внимания.

– Делай то, что я говорю, – скомандовала она и что-то шепнула девочкам.

Пришлось подчиниться. Граф казался смешным самому себе – на одном колене, со шляпой в руке. Даже королева не заставляла его столько ждать в такой позе. Он сурово нахмурился, глядя на девочек. Кит не умел обращаться с детьми, и сейчас ему вовсе не улыбалось этому учиться. Старшая девочка, Люсинда, остановилась перед ним.

– Он сердится, – и повернулась к Розалинде. – Ты уверена, что можно?

– Абсолютно уверена, дорогая.

Девочка торжественно повернулась к нему. У нее были такие же яркие бархатные глаза, как у ее старшей сестры… Он опять взглянул на Розалинду и, не в силах отвести взгляд, вдруг почувствовал, как Люсинда обхватила его за шею и прижалась теплыми губами к его щеке чуть выше бороды. Младшая девочка последовала за ней, обняла его пухлыми ручками и чмокнула его в другую щеку липкими, пахнущими мятной карамелью губками. Кит почувствовал, как кровь приливает к его лицу.

Он вырвался из детских объятий, а Розалинда захохотала и подтолкнула девочек к двери:

– Все, все. Можете идти наверх. – Ей было весело, и девочки тоже тихонько хихикали.

– А ты не ревнуй, – сказала Розалинда Киту, закрывая за ними дверь. – Видишь, и тебе тоже досталось.

Кит встал и раздраженно посмотрел на нее.

– Я не ревную.

– Конечно, ревнуешь, – Розалинда приблизилась к нему. От смеха ее щеки порозовели, а карие глаза заблестели. – Ты позеленел от злости, когда они повисли на мне. Тебя что, никто никогда не целовал.

– Ты делаешь все, чтобы отвлечь меня от главного, – Кит смотрел на нее сурово. – Я предупреждаю тебя, чтобы ты оставалась в Западном Лалуорте, иначе нарвешься на неприятности.

Лицо Розалинды стало серьезным.

– Вы еще узнаете, милорд, что меня не так легко испугать.

– Ну и зря. – Он схватил ее за руку и притянул к себе – В конце концов, это в твоих интересах. В дверь постучали. Розалинда отпрянула от нег и негодующе одернула юбку.

В комнату вошел Джонатан, сразу направился к окну и отдернул занавеску, за которой прятался Чарльз.

– Я так и знал! – Джон вытащил мальчуган из укрытия. - Я прошу у вас прощения, – Джон обратился к графу, – за беспокойство, причиненное малышами. Отец сейчас придет. А ты уходи! – он подтолкнул Чарльза к двери. – И ты тоже! – Он повернулся и поймал младшую девочку, вбежавшую вслед за ним и прячущуюся за юбками Розалинды.

– Хочу Лозу, – закапризничала она, протягивая ручки к Розалинде, но Джон поднял ее на руки и вынес из комнаты.

Кит повернулся к Розалинде, которой явно не понравилось, как девочка назвала ее. Они снова были вдвоем, несмотря на открытую дверь.

– В общем, так, – сказал Кит, тоже чувствуя себя неловко. – Тебе нельзя уезжать отсюда. Я думаю, что ясно выразился. Если ты не послушаешь меня, я буду вынужден помешать тебе.

– Ты выразился ясно. – Лицо ее было абсолютно спокойно. – Я хорошо слышу каждое слово.

– Но ты не собираешься слушаться меня, да? – Кит заглянул ей в глаза. – После твоих страшных предупреждений мне, да и тебе не помешает осторожность. Я поговорю с твоим отцом и попрошу его не пускать тебя в Антверпен.

Розалинда невольно вздернула подбородок.

– Говори ему что хочешь.

В этот момент в комнату вошел отец, и дальнейшая часть визита прошла со всеми формальностями и шутками, беседой о торговле, о товарах и прочих мирских делах.

Через двадцать минут Кит ушел, сказав все, что мог. Господин Кэвендиш только хихикал и говорил, что будет беречь свою «яркую жемчужину», как он любовно называл Розалинду.

Но Киту этого было недостаточно. Он беспокоился о Розалинде, ибо так и не знал, останется она дома или нет. Конюхи привели его лошадь. Он долго проверял подпругу: отчего-то ему было грустно уезжать. В последний раз он оглянулся на дом Кэвендишей.

Розалинда стояла у окна. Он быстро отвернулся, словно его застали за чем-то непристойным, вскочил на лошадь и помчался прочь по песчаной дороге.

Черт все эти дети! Их вмешательство в разговор разозлило его. «Так они учатся дисциплине», сказала Роз. Ну и дисциплина! Его воспитывали по-другому. Правда, если б не появление детей, они могли бы поссориться. Его так разозлило упрямство Роз, но теперь гнев уступил место какому-то иному странному чувству, охватившему Кита, когда девочки целовали его.

Эти поцелуи были приятны, хотя он и чувствовал себя полным идиотом. Почему-то ему была приятна нежность ее сестер. Более того, он чего-то хотел от самой Роз. Но и не внезапного признания, столь удивившего его. С другой стороны, Кит не мог представить себе, чтобы она вела себя как другие женщины, хотевшие его, отчаянно кокетничавшие с ним и сразу ложившиеся к нему в постель… Нет, он не этого хотел! Но, Боже небесный, и она ведь может быть ласковее!

Она знает о его подземном ходе! Она знает о тайной каморке! Она знает о его маске и о ночных похождениях. И она знает его интимные желания. Он доверил этой девушке свою жизнь и теперь ждал от нее слова – хоть какого-нибудь слова… И не дождался. Ни одного нежного слова, как от других женщин. А если бы?… Что тогда? Неужели бы он потом и ее бросил, как других?

Кит покачал головой. Нет, она дочь респектабельного торговца, поэтому между ними ничего быть не может. И, повернув лошадь в сторону Лондона, он решил, что лучше все оставить как есть.