Руны в глазах

Глава 16

Как всё-таки хорошо, что я русский! Даже Виталик всё быстро понимает и не лезет со своим вечным «ну, почему»! По кочану!

Прямо никто не скажет, что я тупой и упрямый, могу ведь и загрызть, а так говорят «русский», и убивать их, вроде бы, не за что. Ну, какая мне разница, почему окружающие вспоминают про мою национальность?

И вовсе я не тупой и упрямый, это у меня такой попаданческий метод управления. Ну, не могу я сказать, что знаю правильные ответы! Особенно когда не знаю… э… всех подробностей.

Жду, когда кто-то из умных окружающих выскажется в верном направлении, чтобы выразить осторожное сомнение. На неправильные версии я просто не обращаю внимания.

Судя по телевизионным передачам в не магической реальности будущего, воевать будут одни малые группы. Как оно на самом деле, я не знаю, в прошлой жизни не служил, но эти пресловутые «малые группы» отчего-то вспомнились, когда речь зашла о росомахах и горностаях…

Вернее впервые я о них подумал, когда немец полез в посёлки карать, а я мог только злобствовать в засаде. Тогда ещё подумал, что выпустить супостату кишки могли бы в той ситуации только малые группы особых солдат. Но где их взять?

И бац, Виталик говорит о росомахах и горностаях! Вот кто действительно злобный и упрямый! Я если что о тотемных воинах сейчас. Они же всё время из каждого клана отправляли пацанов в кадеты, в нашем Корпусе точно учились горностай и росомаха. Но все «полководцы», всегда возвращались к своим и у себя в танки не лезут.

То есть кланы отдадут мне «танкистов» в любом случае, чтоб ребята побыстрей типа отучились, попали в отдельные батальоны, где не такие тупые и упрямые, как я, командиры отпустят их к своим просто так или за разумную компенсацию.

А я, может, и сам понимаю, что их клановые бонусы танки практически не усиливают — танкам оно не надо. Мне, может, важно их танковое образование только потому, что они точно знают, что такое танки, и как важно уметь с ними взаимодействовать.

Росомахи и горностаи в бою усиливают живых людей. Даже если всего на тридцать процентов…

Чёрт побери! Да если солдаты зальются по брови чистым героином, болевой порог поднимется на десять процентов. Супер-пупер-допинг поднимет порог не больше пятнадцати процентов. А тут целых тридцать!

Понятно, что тотемные воины смогут усилить лишь солдат своего отделения, потому работать с ними должны самые лучшие, самые подготовленные маги. В Семёновске парни пока только и будут заниматься отбором и подготовкой магов. А загонять их в танки я тоже не хочу. Вот удивятся!

Только никому они ничего не скажут, учебка в Семёновске — это очень серьёзная организация. Сам я тоже ничего говорить не собираюсь. И без меня разобрались, что собирать всех тотемных воинов в одном отделении глупо.

Один тотемный может воздействовать в бою на отделение до сорока человек. Но ведь нападения и защита на войне непредсказуемо меняются, иногда бои идут один за другим, а тотемный воин должен временами отдыхать. Значит, в отделении должна служить пара — горностай и росомаха.

Так получилось просто из справедливости. Каждый клан отдал мне по воину, и по воину вместе с восьмёркой магов получили отделения. Было у них одиннадцать росомах и девять горностаев, всего получилось целых четыре особых отделения.

Причём те, что возглавили бояре, и куда вошли лидеры кланов, даже имели резерв тотемных воинов — в одном трое росомах, в другом горностай. И служили они все в одном батальоне, как и хотели, командовал которым сильный маг и приятель обоих бояр.

Все стали счастливее, а я больше всех. Я же только слышал о малых группах в прошлой жизни, о том, что это такое, имел самые общие представления. В этой реальности воевали большими батальонами, а если группа, то обязательно разведывательная, в крайнем случае, диверсионная.

А ведь их появление обусловлено развитием техники. Вполне уже можно малому числу солдат придать серьёзную огневую мощь и сделать его мобильным. Простейший пример танк. Да, танки используют массами, но и взвод может натворить серьёзных дел, если в нужное время попадёт в нужное место.

Если в общем, требуются: скрытность, манёвренность, огневая мощь. А что удачнее применять практически, можно узнать лишь на войне. Вот одни будут добывать опыт в боевой обстановке, а другие его накапливать и сами накапливаться у меня в Семёновске, в резерве.

Скажете, здорово придумал, но как я планирую получать информацию? Так ведь есть магические кристаллы! То есть поручил я Виталику добыть для подкомитета от Совета обороны разрешение с ними работать в военное время, а пока он занимается, договорился с Геной о совместном использовании…

То есть майор Гудков сам приехал в Центр и сначала предложил мне просто вспоминать для его службы дальше. Потом он согласился, что у многих моих магов есть, что вспомнить, и обещал снабжать нас чистыми кристаллами.

Далее майор допустил мысль, что мне в любом случае лучше знать, кого привлекать к программе, и что надо все чистые кристаллы всё равно отдавать сначала мне.

Потом Гена сам быстро понял, что я и мои парни должны иметь лёгкий доступ к своим камням, сказал, что я русский, и со мной боги — пусть в Центре выделят помещение типа библиотеки, а его служба обеспечит оборудование, персонал и охрану. Сержант Аркаша Коробков определил комнаты…

Редкого сержанта я упоминаю в воспоминаниях по фамилии и имени. Понятно, что сделали Аркадия дежурным, чтобы каким-то мамочкам кто-то стал благодарен.

Только добрых дам часто благодарят, когда хорошо понимают, что могло бы быть намного хуже, особенно когда те, наконец, избавляют от служебного бедствия. В данном же очень редком случае даже я был благодарен просто за Аркашу.

Утром другого после самоубийства Антона дня он подошёл ко мне с бумагами на подпись. Оказывается, заместители Вострикову не полагались, он сам был заместителем Логинова, но того нет, тогда сержант пришёл ко мне, заместителю Виталика по боевой части.

Тогда-то и понял я, кто на самом деле составлял офицерам расписание, занимался вспомогательным персоналом, держал в голове проблемы Центра в развитии — мы же расширялись — и на всё вёл деловую документацию. А я ещё переживал из-за Антона!

Не, вообще-то правильно переживал. Но… э… как говорится, земля пухом, все там будем, а жизнь продолжается. И когда в Центр прибыл Пётр Алексеевич Антонов знакомиться с обязанностями, с лёгкой душой на глаза ему не лез.

Потом типа случайно представился, когда Петр Алексеевич уже бумаги все подписал, и деваться ему стало некуда. Да и сказал я только, что вместе служили, о последнем бое не напоминал. Тем более не напомнил, куда его перед боем послал. Может, он и сам уже забыл, столько всего потом произошло!

Опалило дядьку сильно, отрезали левую кисть, правый глаз не видит, майора дали за то сражение и перед досрочным выходом на военную пенсию по инвалидности. И не в нём пока дело, а в субтильном Аркаше. Давно бы парнишку убило на войне, ан благодаря мамочкам вон сколько от него пользы! За полдня всего наладили работу закрытого хранилища магических кристаллов.

А это ведь всё очень непросто! Хранение, охрана, доступ разрешён лишь некоторым, выносить кристаллы можно только с моего письменного разрешения практически никому. Пока только мне и не дальше кушетки мед-блока.

Ведь это всё вам не общий читальный зал. Люди теряют сознание, а для этого нужны условия — отдельная комнатка и лежанка у стены или со спинкой. Аркадий предложил выделить две аудитории и конец коридора. Я согласился, и работа закипела.

Шум ножовки и стук молотков какому-нибудь не-магу мог помешать вести лекции. Я и мои офицеры просто усилили слушателям внимание, посторонние шумы те вообще не замечали.

А после занятий все отмечали прогресс, и мне заодно прямо на пальцах показали, чем таким особенным занимались на гражданке эти слабые для меня штатские маги. И ведь они почти ещё мальчишки.

Отчего-то стало перед ними неловко, что из-за какой-то Европы я, капитан и танкист с алыми полосками, отвлекаю их от важных дел. Меня немного извиняет, что Европа это всё-таки серьёзно, и парни на самом деле считают себя мужиками.

А без лирики сказал я Аркаше, что опять ему придётся корректировать расписание. Тот живо откликнулся, что надо пересматривать всю концепцию. Пётр Алексеевич пока не вник в ситуацию, подпишет всё, так Аркадий спрашивает у меня.

Танковыми центрами обобщения боевого опыта командуют сплошные «сбитые лётчики». У всех одна идея — надо было хорошо учиться в школе, тогда бы и в танке не обгорел. Все слегка тронулись на теории…

Я укоризненно посмотрел на этого девятнадцатилетнего мыслителя… э… с сержантскими лычками, а он только больше раздухарился:

— Ведь у нас единственных во главе сидит маг! И только благодаря тебе! А что ты делаешь? Рассказываешь то, что люди могут сто раз прочитать в газетах! Я, не-маг, почти всё понял про усиление тотемных бонусов!

— То есть ты против газет? — растерялся я.

— То есть я за то, чтобы занять тебя настоящим делом! — проговорил Аркаша. — Чтение лекций я таковым не считаю.

Я уже насмешливо рассматривал этого мальчика. Он хорошо понимает, с кем разговаривает? Пацан же пытается что-то доказывать боярину и воину-рыси…

Гм. Пусть Аркаша всё осознаёт, и оно ещё забавнее. Тем более нужно разобраться, прежде чем…э…

— Так ты считаешь рекламу более не нужной? — спросил я вкрадчиво.

— Да, — твёрдо сказал мне в сузившиеся кошачьи зрачки побледневший Аркадий. — Я считаю, что тебе больше не нужно демонстрировать рысье подавление и повторять прописные истины. Пусть такой ерундой занимаются другие центры…

На моём лице застыла полуулыбка, я отрешённо ждал продолжения.

— Мы живём не в безвоздушном пространстве, — сказал Аркаша. — Батальон может подавать заявки во многие центры, хоть во все…

— Сколько сейчас центров? — холодно уточнил я.

— Из морских только Новгородское княжество и Царство содержали кадетские корпусы. Отнимаем степных и временно оккупированных, получаем восемнадцать, — поведал Аркаша. — Каждый отдельный центр ведёт свой рейтинг, выбирает из заявок и может принять заявку от батальона раз в месяц, за то их много. Центры обязаны сообщать друг другу, какие отпускники их почтили, — он душевно улыбнулся. — За два с половиной месяца твои батальоны посетили всех.

Моё лицо вытянулось, и сержант повторил:

— Пока ты тут делал им рекламу, на твоём имени твои ребята обнесли все центры, отовсюду увели лучшее пополнение.

Суки. А рыжие близнецы ещё и взяли магов в Семёновске — сам же обещал Ване. Хотя почему суки? Обыкновенная война. С их показателями танковых центров им хватит надолго, скоро можно в Москву не ждать…

А какой всё-таки у нас Аркаша! Я спросил его нормальным своим тоном:

— Что предлагаешь?

— Да занимайся, чем хочешь, я всё равно в магии ничего не понимаю, — сказал пацан. — Только теорию ты больше не читаешь, и у твоих магов я теорию плавно сокращу до нуля. Хватит обычных лекторов.

Аркадий Коробков настоящий «эффективный менеджер», каким я себе их и представлял. Молодой, наглый, для него классики все, кто уже умер, и главное в них то, что они все давно мёртвые. А он живой и всё на свете лучше знает.

Мне всю дорогу говорили, что они плохие, что я таким быть не должен, а должен быть скромнее, повышать своё образование и читать классиков. Ага, на войне, в танке или в окопе.

Пусть «эффективные менеджеры» плохие, но почему в кавычках? Они разве не добиваются результатов? Аркаша не был на моих лекциях, а статьи просмотрел по диагонали. Да что я, Аркаша даже не читал «Война и мир» Толстого! Но я его понял и принял его позицию.

Потому что мне нужен результат. Да, Аркаша не разбирается в классике, но для решения конкретных вопросов я буду советоваться только с эффективными менеджерами.

Чтобы кого-то конкретно убить я не стану перечитывать «Преступление и наказание» Достоевского, я возьмусь за оружие. И мне совсем не интересно, что это железо думает о борьбе добра и зла.

Вернее для меня лучше, чтоб оно вообще не думало, а классиков я почитаю потом, после войны. Не рассчитывая на какой-то результат, просто для себя, потому что нравится.

Я почувствовал глубинную Аркашину правоту. На войне прав тот, кто первый и без промаха. А кто прав на самом деле, без спешки, запивая особенно вкусные строки горячим какао, прочитают у классиков те… э… кто вернётся.

Решил я, значит, не грузиться заумью…

Хотя и раньше, вроде, не грузился. Тогда решил из-за того что, не гружусь, не терзаться морально…

Блин! Как бы вообще не вспоминал. А! Образ Аркаши Коробкова помог подвести под всё теоретическую базу и с лёгкой душой навалить сверху. И вот я свободный от груза проблем перешёл к практике.

Гена выдал мне для старта двадцать чистых кристаллов. Я отозвал в сторонку магов, с которыми прошёл город N, и бояр. Рассказал им о следующем уровне, новом нашем качестве и позвал идти за собой.

В кристаллотеке они все дружно и добровольно подписали расписки, что о зависимости их предупреждали, и никто никого ни в чём не винит. Далее накидали расписание — всем одинаковый доступ, только я за собой оставил дополнительно четыре часа в день резервных.

Я прочитал краткий инструктаж и выдал парням кристаллы. Частью они разошлись по лежанкам сразу заниматься, частью камни просто подержали и сдали пока строгим девушкам в форме на хранение. Девчата из службы Гены, так что лучше не надо.

А сам я прошёл на полигон и по очереди поймал магов, кого привезли из Семёновска для усиления горностаев и росомах. Говорил парням, что нужен мне от каждого отделения один доброволец.

Маг реально добровольно подпишет расписку, что предупреждён о зависимости, и совершенно добровольно будет работать с магическими кристаллами.

Вот у каждого отделения целые сутки определиться. Завтрашним утром один из них начнёт осваиваться с камнем или всё отделение магов поедет обратно в Семёновск за… э… ну, я до завтра придумаю, за что, чтоб им в Семёновске мало не показалось.

Поговорив с молодыми магами, я перешёл к практическим занятиям. Мне, например, тоже полезно проходить полосы препятствий и устанавливать мины для опытных ребят.

Разумеется, у нас совершенно отдельные маршруты, у молодых на них просто нет никаких шансов. Все мины боевые, и ставят их маги с боевым опытом. Вообще нарушение, но всем же охота потренироваться, и хоть в чем-то должна проявляться в армии дедовщина.

Из-за неё родимой «старики» дерутся только друг с другом, а на лучших выпускников вдумчиво смотрят. Ну а мне, магу и тотемному, даже просто подраться не с кем, развиваю вместе с другими магами способности.

Тренирую время контроля не-магов — сколько врагов я заставлю выдернуть из гранат колечки и стрелять в товарищей, а сколько просто меня не заметит. На каком расстоянии устанавливается контроль. И отдельно, для работы с артиллерией, на какой дистанции враги просто чувствуются.

Прошёл обычный боярский денёк в Центре. Полигон, обед, полигон — теорию сразу нафиг. Ужин, чтоб занять время до магического обряда, сам обряд и дорога домой. Снова вкусный ужин, чтобы не обижать милую Нину, и в койку.

Утром подошли четыре мага от каждого отделения и доложили о своём горячем желании поработать с кристаллами. Парни хорошо меня знают, и их «общество» тупо назначило в крайние.

Меня устраивает и такой вариант. Зависимость-то реально существует. Освоятся парни с камнями, втянутся, и всё потом сделают, чтоб только доползти в Центр даже без конечностей и поделиться с кристаллом опытом.

Специально вчера целый день провёл на полигоне, дал своим парням небольшую фору. Они все дружно освоились с кристаллами и погрузились в воспоминания, а я стал просматривать пока свободные их камни…

Тут ничего сложного, мне всё быстро Женя рассказал. Просто смотри на камень и ни о чём не думай. Для большинства оно сложно, и в маги-следователи берут не всех, а я просто провалился в камень. Первыми попались воспоминания Саши Герасименко.

Начал он отчего-то с раннего детства, с семи лет. Его как раз отдали в особый интернат для боярских деток с магическими способностями. В каждом княжестве есть несколько.

Папка мой и его сестра в таком учились, в элитную гимназию обтесаться дедушка их перевёл лишь к шестнадцати годам. Так папуля мой как-то сказал, что лучше сам меня убьёт и отдал в столичную гимназию, а кузен Миша учился в интернате — у его мамы на такие гимназии денег не было.

Об интернате папа почти не вспоминал, с тётей я практически не общался, так пожалуйста — подлинные впечатления Саши. Не думаю, что в княжестве Кай-ёва интернаты сильно отличаются от московских.

Боярских деток даже в таких княжествах набиралось немного, потому жили в пансионатах семейного типа… э… в лесах. Сразу вспомнилось поселения рысей, только шныряли кошки и собаки. А так в принципе всё то же самое — правёж, драки, другие физические упражнения, практический труд и для учеников теория.

Очень важно белобрысым будущим боярам с фингалами разбираться в математике, географии, истории, и красивым почерком уметь писать по-гречески. Рукописные магические книги, оказывается, всё ещё в цене.

Разумеется, мне стало очень интересно, что же там дальше, но маги ещё только осваивались, и мне поневоле пришлось возвращаться к своим воспоминаниям.

Гена согласился снабжать меня кристаллами, если я без дураков буду вспоминать магические драки в подземелье. Вот дались ему эти подземелья! Хотя нам только плюс — за один камень со столкновениями в тоннелях майор давал чистый кристалл, и делай с ним, что хочешь.

Насколько это много я узнал, когда Виталик привёз разрешение подкомитету работать с кристаллами. Вот подкомитет Виталика, а за каждый камень списывают с моего боярского счёта! И дают всего по двадцать пять камней в месяц!

По сорок тысяч рублей за кристалл! Миллион рублей! Сволочи! И что с того, что списывают с заблокированных на время войны средств⁈ Эта война должна же когда-то кончиться, так что мне праздновать победу с кристаллами и без штанов⁈

Пришлось брать просто на всякий случай. Мало ли. И вообще есть варианты. Вот поехал я в Епархию за разводом. Старец Григорий дал мне официальную бумагу, согласно которой я от брака с Катей свободен и могу жениться снова.

И коли наш подкомитет получил разрешение на работу с камнями, Православная Епархия готова уступить чистые кристаллики по тридцать восемь тысяч рублей за штуку, а покупает по тридцать.

Я сказал, что это несерьёзно, и что я сам тогда покупаю по тридцать, а продавать не намерен. Старец всплеснул ладошками, воскликнул, что я всё опять неправильно понял, и предложил чистые кристаллы по тридцать пять.

Задумчиво почесав подбородок, я ответил, что пришлю к старцу людей с нужными бумагами из фонда «Детский праздник». Григорий проговорил, что всегда рад вести дела с такими ответственными людьми.

Само собой, я позвонил Мирзоеву. Он приехал лично и сказал, что да, у него хорошие отношения с единоверцами. Только мусульмане всё равно дешевле православных камни продавать не станут. Я сказал, что уже хорошо, что ни у кого нет на рынке монополии.

Таким образом, рыночная и государственная цены кристаллов определились. И вот раз довольный я привёл симпатичную Нину в «Савёловский», и к нашему столику подсел боярин Антон из Новгорода.

Сам мужик носил военную форму и погоны капитана, а нашивки авиации, но не пилота. Он прямо заявил, что устроил на меня в ресторане засаду, ему подсказали, где меня ловить.

Как я давно уже понял, Антон дружит с князем, и тот тоже любит самолёты. Вот у них давно все пилоты «пишут» бои на кристаллы. Оно может дать пилотам ощутимое преимущество перед врагом!

Только ведь у врага нет запретов на оборот кристаллов, пилоты могут просматривать воспоминания коллег из своего полка, за долю малую познакомиться с записями лётчиков из других частей. Государство даже субсидирует пилотам покупку кристаллов, некоторым «звёздам» эти записи приносят значительный доход!

Однако те, кто может записи правильно понять, сами готовы поделиться опытом, а молодые гибнут. Наших мальчишек учат всё больше и сбивают реже, но ведь всё равно сбивают.

Потому и придумал Антон использовать усиление тотемных бонусов в учёбе. Вернее всего два бонуса. Волчья сосредоточенность на цели, чтоб курсанты пошевеливались, и рысье подавление, чтоб веселее стало за тренажёрами и симуляторами.

Только платить ему за технологию нечем, свободных денег почти нет, из тотемных воинов одни не особо нужные нам вепри и вообще у них отдельный случай — маги и тотемные воины нужны исключительно девушки-инструкторы в училища.

Вот предлагает Антон за тотемного воина с командой усиления четыре чистых магических кристалла…

— Сто сорок тысяч рублей??? — переспросил я.

— У Совета обороны камни по сорок, — сказал Антон и подозрительно прищурился.

Я ему нагло ухмыльнулся и сказал:

— Если девчата наши, шестнадцать камней.

— А если наши? — уточнил он угрюмо.

— Тогда пятнадцать, — улыбнулся я ему ещё душевнее. — Тут самое дорогое — время. На войне оно очень дорогое.

— А ты вообще за кого воюешь? — уточнил Антон вкрадчиво.

— Не твоё собачье дело, — ответил я ласково. — Ты прям тут будешь драться, боярин, или как?

— После войны убью, — проворчал он. — Кристаллы вперёд?

— Как вам удобнее, — сказал я вальяжно. — Детали обговори с Мирзоевым. Помнишь ещё такого?

— Угу, — ответил Антоша, вставая. — Пока.

И вы точно будете смеяться! Продвинулись бояре в воспоминаниях дальше, дошли до использования магии в драках, и понял я, чего был лишён всё это время! Усиление и ослабление ударов или защиты, работа со временем или с пространством!

Или папа так хотел оградить сыночка от этого всего? Сам прошёл интернат, стал в результате «гуманистом» и «европейцем», разного несогласного с ним народу поубивал…

То есть у него всё-таки был опыт. Папа очень хотел, чтоб сынок тем более стал «европейцем» и «гуманистом» и что сделал? А всё наоборот! Артёмка учился в приличной гимназии!

Не, я понимаю, сам я лично попаданец, но что-то мне подсказывает, что и без меня стал бы Артёмка таким «патриотом» — папа устал бы на том свете вертеться. А ведь очень умный человек!

То есть даже очень умный человек может чего-то не знать или не понимать…