Руны в глазах

Глава 8

Валерий убрал удостоверение, взял с капота автомат и буркнул:

— Иди за мной.

Он проводил к другому чёрному «Москвичу», что стоял за нашим через две машины. В салоне за рулём сидел один незнакомый молодой человек. Я уселся на заднее сидение, Валера устроился спереди, положил автомат на колени и сказал водителю:

— Поехали в танковый Центр.

Парень кивнул, а я подумал, что только немногим танкистам ясно, что такое просто Центр, всем другим людям нужно уточнять. А ведь он такой в своём роде единственный!

Не, реально другие центры обобщения опыта создавали на основе взрослых училищ, куда брали с восемнадцати, и училища не закрыли, только значительно уплотнили программу.

Корпус закрыли с началом войны, скорее всего, потому, что никто больше собой распорядиться не может, каждый действует по приказу, то есть в некоторых рамках. Везде, куда раньше принимали по конкурсу, приём прекратили, а то и вовсе закрылись.

И никого не волнует, на кого человек долго учился, когда на нас напали. Если есть надежды научить ремеслу, поставят к станку, а коли кончились места, будет таскать. У Родины во время войны везде найдётся, кого или чего таскать. Только на фронт девушкам по желанию, а парням, куда прикажут.

А Оля по уходу за ребёнком! Это никакие войны не отменяют! Тем более она вдова солдата и у боярина на службе. Хотя у бояр статус изменился — с войной всё-таки приходится считаться, во многом ограничили…

А воюю лично я не потому, что должен, или заставляют, а просто воюю. И нормальный я! Подумал о Свете сразу, что убили бедняжку, прямо в голову застрелили, и это очень грустно! Такая молоденькая!

Хорошо ещё, что я один с ней ехал. А где при таких делах брать другого шофёра, не имею понятия. Виталик должен что-нибудь подсказать…

Бегом отнесли на носилках ещё живых пострадавших прохожих и пассажиров других машин в «скорые». Свету и того беднягу без спешки унесли под простынкой в специальный фургон. Расстрелянный наш «Москвич» и внедорожник по соседству утащили на буксирах, и дорожная полиция открыла движение через перекрёсток. Автомобиль тронулся, ничто на дороге не напоминало о происшествии.

Незнакомого молодого человека оставили караулить «Москвич» на парковке для гостей. На КПП я и Валера предъявили документы, и нам сказали идти сразу в кабинет майора Вострикова, нас уже ждут.

Я и старший лейтенант Рыбин прошли в главное здание и поднялись на второй этаж. Я в приёмной кивнул дежурному сержанту и направился к дверям в кабинет.

Антон как всегда сидел во главе стола. Справа от него устроился майор Виталик, а дальше глава рысей Тимофей. Слева же размещался незнакомый поджарый майор около тридцати лет с соломенными «английскими» усами на обманчиво добродушном лице. Ласковая улыбка этого серьёзного мага сразу меня насторожила.

Валера майора точно узнал и сел рядышком, а я устроился справа от Тимофея и сказал хозяину:

— Здравия желаю, Антон, — и проговорил перед собой. — Всем здрасти.

— Привет, — сказал Востриков. — Вот Виталик привёл с утра ко мне своего знакомого майора, и они сообщили, что на тебя совершили покушение. Рад, что ты живой и здоровый…

— Только я сначала представился, — проговорил новый майор. — Гудков Геннадий Савельевич, подкомитет Совета обороны по охране важных персон, возглавляю отдел особых операций, — он повернулся к старшему лейтенанту. — Как прошло, Валера?

— Всё случилось очень быстро, — сказал Рыбин. — Я заметил, что враг выехал на тротуар и догнал «Москвич» боярина. Противник открыл огонь, и я понял, что боярина в салоне машины нет, и я не могу сказать, где он находится. Я его вообще не ощущал. Даже когда он откликнулся, не чувствовал!

— Так не бывает, — заметил Гудков.

— Значит, не было, — равнодушно ответил я и спросил его. — А ты зачем пришёл?

Майор Логинов серьёзно сказал:

— В наш подотдел обратились важные люди из Совета обороны, и мы вместе провели успешную операцию! Поскольку ты всё равно на многое обратил внимание и у бояр есть свои способы во всём разобраться, решено поставить тебя в известность. Мы рассчитываем на твоё сотрудничество.

Я повернулся к Тимоше и доверительно ему сказал:

— А раньше использовали втёмную! — я усмехнулся и ласково спросил у Виталика. — И кто из вас оживит Свету?

— К-какую Свету? — удивился майор Логинов.

— Убитого водителя, — подсказал я добрым тоном.

— Но ведь это война! — отчеканил майор Гудков. — Тебе ли этого не знать!

— Я бы такую операцию успешной не назвал! — холодно возразил я. — Но я ладно, мне бы только в свои танки. И сидим мы в кабинете главы танкового Центра, — я ласково улыбнулся. — Так ты, майор, дверями не ошибся?

Он побледнел, но промолчал и ждал продолжения.

— Давайте начнём сначала, — предложил я добрым тоном. — Не вы решили что-то мне сообщить, а тупой боярин взял вас за шкирки… э… — я широко улыбнулся Виталику, — используя свои методы. И вы мне тупому-тупому всё очень подробно и понятно рассказываете с самого начала.

— Но ведь идёт большая война! — воскликнул Виталик. — И мы все на одной стороне! Ты должен нам верить!

— Вам лично я ничего не должен, — процедил я. — Однако хорошее начало, продолжай, майор.

Виталик грустно вздохнул и посмотрел на Геннадия Гудкова. Тот пожал плечами и неуверенно молвил:

— Пусть оно и потребует времени… — я, не сдержавшись, прыснул, и Геннадий решительно договорил. — Похоже, у нас нет другого выхода. Говори, Виталя, а я буду добавлять при необходимости.

— Хорошо, — молвил Логинов, собираясь с мыслями. — Собственно всё и так очевидно, ведь ты, Тёма, всё-таки военный. Армия нужна стране, чтобы охранять её жителей, её Свет. Однако напал на Гардарику страшный враг, и всех Свет мы защитить не можем, — он пристально взглянул мне в глаза. — Ты тоже, капитан, не убил раньше мразь, что убила Свету. Ты тоже виноват, что эти твари оказались в Москве.

В этом он прав, и я коротко кивнул каменным таблом. Он задрал указательный палец и строго проговорил:

— Ты можешь возразить, что у всех своя работа. Но этих мразей всё-таки взяли, и это работа Гены. Он ко мне обратился, и я от нашего подкомитета согласился участвовать, так что тебя совсем не использовали втёмную! Просто не успели всё рассказать!

Я добродушно улыбнулся, и Виталик азартно продолжил:

— Уничтожить тебя давно стало для Европы делом принципа, только враги не могли уверенно тебя отследить. Мы ненавязчиво облегчили им задачу…

Гена приподнял ладонь, прервав Виталика, и спокойно сказал:

— Да, мы использовали боярина, как наживку. Но тут многое значит, какого именно боярина, — он участливо меня спросил. — Этим людям светило тебя убить?

— Шансы у них были, — проворчал я.

— А у большинства в твоих обстоятельствах не было шансов выжить, — назидательно молвил майор Гудков. — Если безопасность такого человека важна Гардарике, он не ездит на машине по Москве. Его возят, не спрашивая и не сообщая. И глаз с него не спускают. Гардарике это стоит немалых средств и усилий. К счастью мой отдел занимается другими вещами.

— Это всё математика, — отмахнулся я. — Я расту, и враг не знал, сколько нужно сил, чтобы убить меня на отдыхе. Противник собрал всё, что смог за отпущенное время, полез проверять, и вы этим воспользовались, вражеских бойцов взяли. Но и сообщили неприятелю, что задействованных сил недостаточно, нужно больше.

Геннадий покивал и проговорил:

— Приятно иметь дело с грамотными людьми, всё схватываешь на лету. У врага пока нет возможностей незаметно собрать существенно больше сил для удара. Нападения на тебя лично в мирных городах, скорей всего, прекратятся, но резко возрастает вероятность войсковых операций на фронте.

— Мило, — заметил я. — Но это всё чёртовы вероятности, а стрельба по машине из автоматов и гибель шофёра немного нервируют! Мне плевать, сколько это будет стоить, но чтоб это всё мне больше не повторялось!

— Да-да! — подхватил майор Гудков. — Теперь твоей машиной станет «Москвич», что стоит на парковке, — он повернулся влево. — И обязательно Валера с автоматом.

Я совершенно смутился и проворчал:

— Как-то я это не так себе представлял.

— Появятся конкретные предложения, расскажешь мне, — сказал Валера Рыбин.

— Хорошо, — я улыбнулся и проговорил. — А можно пока вопрос? Вот напали на меня враги. Там не было ни одного мага. И все они сами шли на смертельный риск — ведь знали, что после такого жить им недолго…

Майор Гудков мрачно покивал и жёстко заговорил:

— Чужого мага в Гардарике быстро почувствуют и уничтожат свои маги. Враги посылают нам в тыл умных не-магов. Да, все их легенды живут до первой встречи с магами, но маги не чувствуют всех не-магов в человеческом море. Представляешь, можно не испытывать к Гардарике никаких чувств и против неё успешно воевать. Тут вопрос больших чисел — маги не могут держать под контролем всё. И только не смейся, враги находят сочувствие!

Я удивлённо воззрился на майора Гудкова, и тот снисходительно пояснил:

— Тут вопрос приоритетов, что важнее, политические убеждения или Родина. Да и умный враг не призывает русских ликвидировать Гардарику. Просто в любом обществе все недовольны своим положением. У нас слишком много власти у бояр, многие считают это неправильным. Ёлки! Даже я считаю это неправильным! — ошарашил меня Гена. — Но некоторые ведь в отличие от меня считают, что бояр надо физически истребить. Так же многие думают, что слишком много власти у магов, что будь власть у народа, то и Европа бы не напала…

— Но ведь Европа уже напала! И бояре убивают европейцев! — воскликнул я.

— Мне доказывать не надо, — ухмыльнулся Гена. — И народ наш в целом стоит за Гардарику. Но есть всё-таки несознательные, и приходится Гардарике содержать наши службы, а нам вести работу.

Майор Гудков дал номер телефона, по которому я должен звонить, когда мне понадобится машина. Я отныне под негласным наблюдением…

То есть с этого момента мне о негласном наблюдении сказали и рассчитывают на сотрудничество. Никакие такси или случайные машины мне не полагаются — вызовы будут по возможности отменяться, с моим руководством проведут беседы…

— Уже провели, — сказал Виталик. — О машине батальона даже не заикайся.

— Вот и славно, — проговорил Гудков. — Тогда мы пока пойдём. Всего хорошего.

Валера Рыбин встал молча.

— Пока, — сказали мы, и они ушли.

Когда за ними закрылась дверь, Антон Востриков мне сказал:

— Говорят, решил ты свои проблемы… — я кивнул, и майор приказал. — Тогда сдавай увольнительную, — я отдал ему документ, он его проверил и заговорил далее. — С завтрашнего дня ставлю твои лекции в расписание. Пока скажи, есть ли по результатам фронтовой практики вопросы к учёбе.

— У кого, где болит, — улыбнулся я. — Танкисты и пехота плохо ещё взаимодействуют. Под эту тему нужно перевести работу Центра.

— Маловато у нас пехоты, — хмыкнул Востриков.

— А я постоянному своему батальону прикажу стать пехотой, — сказал я. — Сейчас и обсудим эти дела с командирами.

— Тут ещё надо учесть мнение Кости Гаева, — проговорил майор Логинов. — Говорит, его половинка при нынешнем твоём графике совсем лишается магических обрядов. А они ощутимо поднимают магическую силу. Потому предлагаю такой вариант. Командиром твоей половинки становится Павлик Зимин. А ты переходишь в противофазу…

— Куда я перехожу? — переспросил я сипло.

— На фронт скоро поедешь, — сказал Виталий. — С каждой половинкой одна неделя в Центре, вторую воюешь. Понятно, что это приблизительно и по возможности.

Я помотал лицом и сказал:

— Не слишком сложно?

— Другого нет у нас пути, — грустно ответил майор. — Мы должны попробовать.

— Тогда переходим к практике, — проговорил я и обратился к Антону. — Разреши приступить?

— Приступайте, — строго ответил майор Востриков.

С этого момента можно считать службу в Москве начавшейся. Или возобновлённой. Блин! Почти целый день ушёл на раскачку! И это на большой войне! Тем более Виталик пообещал сократить мне Московский период вдвое.

Не, я понимаю, что это временно, пока майор не поставил меня в противофазу. Только везде нет ничего более постоянного, чем временное. На войне вся страна, образно выражаясь, в противофазе к нормальности, особенно военные.

А буквально это будет выражаться в том, что все дни на «приблизительно и по возможности» Виталик будет брать из «мирной» недели при полном моём согласии. Фиг ли возражать, если нормальные солдаты вообще только воюют до смерти.

Не! Многие уезжают в отпуска, их видят земляки, они делятся опытом в учебках, говорят с журналистами! Только не спрашивайте их, сколько доживает до первого отпуска.

Вот с этой простой базы я и развивал работу далее. Самым первым делом сказал парням своего экипажа, что отныне они всюду ездят за мной. Кстати, Виталика предупредил, чтобы рассчитывал на всех поезда, самолёты и гостиницы. Ну, а танки и так четырёхместные.

Потом сказал боярам и Павлику Зимину, что как раньше всем батальоном командую я, но в новом положении командовать в бою его частью не имею права. Бояре меня хорошо поняли и предложили на должность командира половинкой кандидатуру Паши. Я хорошо подумал целую минуту и его утвердил.

Собрал командиров танков и поставил новую задачу — налаживать взаимодействие с пехотой. У ребят за бронёй превратное отношение к пехотинцам. Машины могут гораздо больше человечков, и танки стоят денег, а человечков ещё нарожают.

Вот чтобы танкисты никогда не забывали, что они тоже просто человечки, взаимодействие станут отрабатывать в роли пехотинцев. Они должны будут из положения «лёжа» или «бегом» донести до курсантов и практикантов за дорогой бронёй простые мысли.

Солдат больше, видят и слышат они лучше. Тотемные бонусы в пехоте действуют в несколько раз сильнее. А танк просто инструмент, как винтовка. Или как авиация и артиллерия. Воюют люди, побеждают люди и гибнут люди, а инструменты ещё наклепают. Ребята задумчиво покивали, у них зародилось понимание общевойскового боя…

Некоторые могут подумать, что тащу я в суровые солдатские будни попаданскую, интеллигентскую чушь и блажь. Пацанам это понимание, вроде, ни к чему, полководцами они всё равно не станут. Просто не успеют.

Думайте, что хотите, а оно реально работает в жизни. Чтобы быстро писать, считать, жать на рычаги или стрелять, требуется знать гораздо больше насущно необходимого, нужна уверенность. Закон драки — удар должен «пробивать» цель, в него нужно вложить гораздо больше сил, чем этого требует поражение цели.

И на самом деле в моих приказах попаданской блажью даже не пахло. В современной войне любой бой общевойсковой, то есть это работа больших оркестров. Мои парни на отличном знании своих «партий» уже добиваются хороших результатов.

Но реальная жизнь это импровизации, другие партии играют на своих инструментах тоже люди, а им свойственно ошибаться. Парни должны слышать чужие партии, чувствовать общую картину, чтобы вовремя внести свои «пять копеек»… часто единственный раз, ради которого человек родился. Обидно это решение просто не заметить…

Хотя тут опять начинается всякая неслужебная философия. В практическом же плане парни сказали, что задачу уяснили, и все вместе станут искать способы решения — будут придумывать совместные для танков и солдат упражнения.

Ну, так они заточены, на выполнении упражнений их натаскивали старшие товарищи, и сами они ничего другого не знают. И ведь надо же с чего-то начинать! То есть я перешёл к другому практическому вопросу.

Я готов в мирной обстановке проводить магические обряды. Магам они помогают развиваться, но ведь и я не полный идиот. То есть, примерно, раз в неделю я стану проводить обряды для посторонних лиц по своему выбору. И магов, кто не пожелает меня поддержать, я не допущу и на другие обряды.

Это, так сказать, главное. Выбор лиц я обсуждать ни с кем не намерен, но боевым товарищам могу и рассказать. Создан благотворительный фонд «Детский праздник», и его деньги помогут организовывать детям Гардарики утренники.

Отдельно пойдут деньги на устройство праздников с фейерверками детям всех возрастов Европы в целом. В детали я парней посвящать не стану, только князь Казани подарил фонду десять миллионов рублей. И хочет руны на дедовскую саблю.

— А я всё думал, на кой оно тебе! — хмыкнул Саша Герасименко. — Поддерживаю.

— С плохим человеком Тёма не свяжется, — сказал Лёша Плохих. — А так без особой разницы, на чей клинок наносятся руны.

— Не скажи! — возразил Савва Веселов. — Лучше, если в фонде много денег, пусть почаще туда вносят! Спокойнее, даже без знания всех деталей. Я, конечно, поддерживаю такое хорошее дело!

— Блин, мне и сказать ничего не оставили! — проворчал Павлик Зимин. — Я тогда просто в деле.

Маги весело заулыбались и согласно покивали. Хан Улугбек приехал на трёх чёрных «Волгах» после ужина. Только совершенно седой, а так стройный и прямой низенький азиат в деловом костюме.

Поздоровались, познакомились и потолковали за жизнь. Говорили о погоде. Очень сильный маг просто на меня смотрел внимательными чёрными глазами, а мне почему-то казалось, что хану плевать на десять миллионов и руны, он приехал только взглянуть на меня. Хотя это бред, конечно.

А маг реально сильный, даже Виталика рядом не поставить. Хан в обряде участие принял, так меня шарахнуло, как за ноги об стенку! Такого сияния я ещё не видел! Сознание не потерял, но восстанавливался почти час.

Надо было падать на кушетку в мед-блоке, но я всё-таки вызвал машину и Валеру. Глупость, конечно, но почему-то мне казалось, что Оля меня ждёт. И вы, наверное, будете смеяться, но она меня ждала. Пришлось даже ужинать второй раз.

Забавно устроен человек. Все дни до фронта приказывал себе отказаться от ужина в Центре. А потом понимал, что поздно звонить домой…

То есть поздно звонить Оле, чтоб на меня не готовила. Но мне просто нравилось слышать её голос. И она действительно умела готовить. В любом случае после магического обряда в меня хорошо помещался второй ужин. Ну, в девятнадцать же лет. Особенно в присутствии Оли.

Она робко спрашивала меня о моих важных делах, и я говорил о том, что и так рекламировал на каждом углу — об усилении тотемных бонусов и о рунах на клинках. Оля так слушала, что всё это и вправду казалось важным…

Не! Я действительно занимался очень важными делами! Каждый день демонстрировал рысье воздействие и рассказывал о тотемных бонусах. Антон Востриков регулярно сообщает о выгодных предложениях от дружин.

Точно пока не разбирался, пусть в королевствах тотемных кланов нет, а в княжествах и Царстве их по одному каждого вида. Всё равно это довольно много! Однако до сих пор парни ещё не повторялись.

Некоторым реально удаётся удивить меня фантазией, но всем я не устаю повторять — один тотемный бонус смогут усилить восемь подготовленных магов, меняем восьмерых магов на двух тотемных воинов. Не нравится — идите на хрен.

Многим не нравится, но на хрен они идти не хотят, и в их положение просят войти штабы армий, фронтов, отделов подкомитетов Совета обороны и некоторые советы княжеств и царства целиком.

Ежедневно прям с утра до часу времени всем письменно отвечаю, что мне фиолетово, я вредный московский боярин, и нам собственный князь не указка. А коли штабы, подкомитеты и иже с ними такие добрые, пусть сами кланам и помогают.

У нас хватает своих трудностей. Обращается же сплошная пехота. Как я от неё родимой устал ещё до войны! Прямо во всей Гардарике боярина убить невозможно, чтоб не нарваться на пехоту.

Проект сильно выручили кадетские корпуса. В обычные училища можно попасть, лишь отслужив срочку, а туда тотемных воинов пинками не загонишь. Зачем терять три года? Парням проще стать молодыми воинами и в восемнадцать лет поступить в кадеты.

Морским кадетом или гардемарином можно стать в Новгородском княжестве, в Крымском княжестве Тьмутаракань, в Мурманском княжестве, в Восточном Царстве и во всех королевствах.

Только моряки к нам ещё не обращались, а сухопутные корпуса до недавних пор все были конными. Наверное, в коннице на всю голову отмороженным молодым людям из хороших семей проще сделать карьеру или головы сложить.

С изобретением и повсеместным внедрением двигателей внутреннего сгорания и особенно пулемётов, русские княжества перепрофилировали кавалерийские корпусы в танковые.

Степные же нерусские княжества свои заведения с виду оставили без изменений, всё равно молодёжи полезно ухаживать за животными и чтить традиции предков.

А фактически сделали они в развитии крутой пехотный крен. Коней практичные степняки оставили для торжественных случаев, чтоб на парадах ножки не натрудить, а в бой подвезут русские, если им сильно будет надо.

Вот степняки отличаются большей организованностью и трезвостью — никаких отдельных предложений от них не поступало. Им ещё вчера нужно усиление тотемных бонусов, на войне каждая секунда на вес крови, и они, не торгуясь, просто платили заявленную цену.

А цену за мага я заломил высокую, никто не сможет постоянно их выменивать и к выбору каждого отнесутся очень серьёзно. Первым делом все бояре и тотемные кланы попробуют упереть технологию усиления.

Это мы только приветствуем. Они же так задирают цену за привлечение любого мага, а мы их можем забирать почти даром уже из двух княжеств. И, во-вторых, эту технологию не смогу объяснить словами даже я, кто её открыл.

Передать умение можно только лично от мага к магу, единственный способ пополняться и развиваться — это условное «почкование». И как кланы будут относиться к магам, кто уже знаком с технологией? Тотемные как всегда ничего не говорят. Пока они отправляют в Семёновск своих воинов, кто будет с магами воевать.

Такое решение все лишь поддержали, парни поголовно с боевым опытом. Они в учебке отбирают отдельных магов, но через испытания прогоняют всех. И тотемные воины при деятельном участии местных инструкторов доведут кандидатов до потребного уровня, пока маги осваиваются с усилением тотемных.

Здесь нужно отметить, что так себя ведут все тотемные кланы. Они в основном пехота, только русские за магов передают в батальон танкистов, кто учился у себя в кадетских корпусах.

Парни по идее просто получали военное образование, учились, чтоб иметь представление. Но ведь я сам учился в Корпусе и знаю, что всё не так просто. Учителям безразлично, чего себе думает кадет, они сделают его хорошим танкистом, если не свихнётся и не станет хорошим танкистом в другом месте.

Вдобавок к основной массе тотемных некоторые бояре могут выбрать для своих кланов танки. В отличие от пехоты это, как правило, весьма небедные люди. Им требуется усиление бонусов для лучших результатов, а не для того, чтобы выжить.

Бояре Саша, Савелий и Лёша обеднели в основном потому, что большой войны себе толком не представляли. Они хорошо смотрелись у себя в княжествах в мирной обстановке. Но пришла большая война, в их княжества впёрся европеец, и им просто не хватило денег и влияния, чтобы деньгами воспользоваться.

Не! Своих в Гардарике не бросают! Но ведь и не спрашивают ни о чём. Есть дружина танкистов — Родина даст танки и отправит воевать. А что убивают, так и меня со всеми моими деньгами сколько раз чуть не убили! И дальше устанут суки пыль глотать! Я их всех…

Гм. Впрочем, тему таких бояр нужно рассматривать отдельно и подробно. Сейчас просто зафиксируем, что в Семёновске из магов обучают в том числе и танкистов. Причём так отбирают и готовят, словно от этого зависит собственная жизнь. Хотя тут слово «словно» надо поставить в кавычки?

Но это несущественно. Обещал я Ване Котову магическое пополнение, так в Семёновске торчат рыжие близнецы, Петя и Стёпа, выбирают. Виталий Логинов на это посмотрел и предложил сделать такую практику всеобщей.

Всё ж равно своим батальонам придётся пополнять магическую часть — они сами с этим не справятся, и бросить их мы уже не можем. Темпы создания новых отдельных частей мы снизим и свободные силы направим на поддержку уже имеющихся. Всех, а не только Вани. По результативности.

Я считаю, что Виталий прав. В Семёновске и в Центре вдобавок к другим танкистам появятся те, кому очень нужно срочно и самых лучших магов. Подготовка ещё усилится, а мы направим её во взаимодействие танков и пехоты при разных сценариях. И особое внимание нужно уделить развитию особых военных магических навыков, типа корректировки артиллерии по ощущениям.

О задачах батальона на данном этапе большой войны я с кем попало не говорю! Кое-что по скорому обсуждаем с Виталиком или с главой клана Тимофеем. Подробнее всего хвастаюсь Оле…

Ну, для этого у неё хватает знаний. А слушателям лекций, боевым офицерам, я просто не могу целыми днями демонстрировать рысье подавление, как какой-нибудь тупой американец.

Рассказываю о реальных танковых боях, да к чему привело применение разных тотемных бонусов. Или могло бы привести — вместе мы рассматриваем разные варианты.

Я довольно сильный маг и могу управлять вниманием аудитории. Совсем тупым меня не назвать, речью я владею на уровне и постоянно развиваю навык. И через все темы лекций лично проехал на танке или прополз на брюхе — всё из жизни.

С очень сложной математикой к людям не лезу и не говорю, что всё с нею связано. Просто подбираю операции и так о них рассказываю, что невзначай подвожу слушателей к неожиданным выводам. Парни сидят внимательные, а уходят задумчивые. Говорят, интересно.

Аудитория моя растёт, что и было моей изначальной задачей. Востриков доволен, в день мне ставит по шесть лекций в расписание. Пострелять не дают, говорят, что на войне буду практиковаться.

То есть я бы Оле лучше про лекции рассказал, да поймёт она только, что опять хвастаюсь. Сама же она о своей жизни докладывает чётко, кратко и по существу.

На второй день от моего прибытия, когда убили Свету, Миланья договорилась с целым ателье. Утром сняли с Оли размеры, после обеда первая примерка. На третий день с утра вторая примерка, и после службы я смог оценить наряд в комплексе.

Она выбрала зелёный с белым костюмчик из европейского журнала, в соответствии специалисты подобрали Оле туфли на каблуке, сумочку и шляпку.

Всё оплатил фонд «Детский праздник» как ещё один костюм персоналу. Ателье шило для моего фонда разные костюмы, и праздник получился точно. Почти детский.

Оле приказал оставаться в новом наряде. Даже ужинать дома не стал, снова позвонил и вызвал недавно отпущенную машину. Пока она ехала обратно, помог собрать Свету и Ваню.

Первым рейсом отвезли деток на мою квартиру, чтоб Миланья присмотрела, а потом поехали в «Савёловский». На парковке для гостей я спокойно приказал Валере с автоматом подождать меня полтора часика, а сам пошёл с Олей в ресторан. Эти московские бояре иногда такие скоты!

Мэтр проводил нас за отдельный столик. Подскочил официант, я взял папку с меню и хотел передать Оле, но заметил вдруг её напряжённый взгляд. Девчонку, конечно же, поражало это место, она оказалась в подобном впервые.

Я сам заказал ужин. Официант убежал исполнять, а я уверенно улыбнулся Оле. Опять моя восхитительная привычка что-нибудь выкинуть, а потом думать, что получилось.

Даже женатый маг может спокойно привести в ресторан девушку мага широких взглядов. Может, он тоже широких, и они просто взгляды обсуждают!

Неженатый маг должен привести в ресторан невесту, она легко может оказаться не-магом. Чаще всего боярские невесты бывают не-магами, и никакого тут умысла. Просто браки у бояр это всегда политика, а политике без разницы, кто подвернулся.

Но чтобы женатый маг привёл в ресторан девушку не-мага, он должен быть на всю голову ударенным извращенцем. Или же мною. Я лишь по ошарашенным взглядам окружающих понял, что снова в чём-то ошибаюсь.

Если маг для этого подчиняет не-мага, это извращение. Если маг это нарочито демонстрирует, это уже болезнь какая-то! Ну, не пообщаться же маг притащил не-мага в ресторан! О чём с ними разговаривать⁈

— Тебе здесь нравится? — спросил я Олю.

— Извини, нет, — застенчиво улыбнулась она. — Я бы с удовольствием соврала, честно! Но тебе же невозможно соврать.

— Тогда пойдём отсюда, — решил покрасневший я. — Только официанта надо дождаться.

— Не надо никуда идти, — ласково сказала Оля. — Главное, чтоб тебе нравилось. Ты же скоро поедешь на войну. И можешь не вернуться.

Не-маг ничего не почувствовала, не поняла. Мы остались не поняты ею, вне её возвышенных чувств. Всё равно я уже привёл не-мага в ресторан, и вообще мне по-боярски чихать, чего там кто-то себе подумает.