Русский волк

Глава 22

Усадьба мельника сгорела дотла. Закопченный каменный цоколь ветряка торчал из груд окруживших его головешек. Запах гари за минувшие недели так и не выветрился.

Флавия стояла у руин долго. Потом положила на головни букет собранных по дороге полевых цветов и, взяв из кучи золы уголек, пошла в деревню. Мимо меня, будто не замечая.

— Флавия! — позвал я.

— Она не обернулась, но остановилась. Я подошел и коснулся ее плеча.

— Не надо, Сим, — сказала она.

— Что?

— Просто не надо прикасаться ко мне, — она пошла дальше, и вечерний ветер развевал ее волосы.

— Флавия! — Я догнал ее, забежал вперед, посмотрел в глаза. — Ты не хочешь поговорить со мной?

— О чем? О моем отце? Об этом? — Она показала мне уголек. — Знаешь, мне всегда казалось странным, что люди ходят на могилы близких. Приносят цветы, разговаривают с мертвыми, будто те их слышат. А сейчас поняла, что не могу даже это сделать — положить цветы на могилу отца. Потому что ее нет. Есть место, где он погиб — и все.

— Это голос боли, Флавия. Нельзя позволять боли овладеть собой.

— Я сейчас вспоминала ту ночь и спрашивала себя — остановился бы отец на ночлег в этой деревне, если бы был один? Позволил бы догнать себя?

— То есть, ты обвиняешь себя в его смерти? Это глупо, Флавия.

— Ты терял кого-нибудь из близких, Сим? Нет, не отвечай, если терял, ты поймешь, что я хочу сказать. У тебя никогда не возникало чувства, что ты мог бы сделать для ушедших больше, чем сделал? Что их смерть стала для тебя пробным камнем, выявляющим истинную цену всему, что было между вами?

— Это чувство знакомо многим, Флавия. И мне оно знакомо. Мне приходилось его испытывать.

— Тогда ты знаешь. Но мне от этого не легче.

— Флавия, послушай! — Я все-таки взял ее за плечи. — Психолог из меня, конечно, никакой. Но я тебе вот что скажу: твой отец погиб с оружием в руках, защищая тебя и все то, чему он служил всю жизнь. Встретил опасность достойно. Не стал бегать от нее, как трус. Любой может пожелать себе такой же смерти. И в последние минуты он думал о тебе. Он велел тебе уходить, потому что любил тебя и хотел, чтобы ты жила.

— Ну, я живу, — ее глаза потемнели, в них появилось что-то недоброе, холодное, чужое. — Жертва была не напрасной, так? Ты получил меч, и все хорошо.

— Зря ты так, милая. Это не мой меч, и я ехал сюда не ради него.

— А ради чего? Потому что Беа так велела?

— Флавия, это что, ревность?

— Ревность? — Холод в ее глазах стал еще злее. — Сегодня двенадцатый день Иллайх. Священный день Ирни, Божественной покровительницы семьи. На сегодня была назначена моя свадьба, Сим. Я ждала этого дня много месяцев, с самого дня нашей помолвки.

— Ты была помолвлена?

— Теперь это не имеет значения. Той, другой жизни больше нет. И та Флавия Лориан умерла.

— Знаешь что, — рассердился я, — а ну, хорош себя хоронить! Ты молодая красивая девушка. Храбрая, с душой. Да любой парень за тебя в огонь и воду пойдет!

— Любой — это ты? — Она улыбнулась, но холод в глазах не исчез. — Не льсти мне, Сим. И не тешь себя надеждой. Я не люблю тебя. И мы никогда не будем вместе.

— А я вообще-то не набивался тебе в сердечные друзья, — сказал я, хотя на душе у меня стало горько-прегорько: когда девушка говорит тебе, что ты ей безразличен, это всегда неприятно. — Хотя в Аранд-Ануне и в Вогрифе мне казалось, что нас что-то связывает. Ладно, я ошибся, и не будем об этом. Люби, кого хочешь.

— И ты так просто откажешься от своих желаний? — внезапно спросила она. — Я же не слепая, а твои взгляды порой были так красноречивы.

— В отличие от тебя я не скрываю своих чувств.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что влюблен в меня? — Флавия остановилась.

— Да, солнце мое. Немного.

— Я польщена, — тут она внезапно влепила мне пощечину, да такую, что в голове зазвенело. — Запомни, я дочь лорда Лориана, леди Флавия. А ты всего лишь эленширская нелюдь. Впредь обращайся ко мне согласно этикета, эльф. И этот меч не твой. Поноси его, пока я позволяю!

— Прекрасно! — крикнул я, когда она отошла метров на пять. — Только я все равно тебя трахну, высокородная леди! Причем ты сама меня об этом попросишь, компрене?

Она остановилась, обернулась и сделала шаг ко мне. Я приготовился получить добавки, но Флавия только зло засмеялась и пошла дальше, в сторону корчмы.

— Вот стерва! — пробормотал я, массируя саднящую щеку. — И почему мне вечно такие нравятся?

Ответить на мой вопрос было некому, так что оставалось одно — вернуться в корчму и обсудить с Беа наши дальнейшие действия.

Демонесса уже успела привести во двор корчмы наших коней, расседлать и стреножить их, задать им корм, и теперь сидела в зале на единственном уцелевшем стуле со спинкой, крест-накрест закинув ноги на стол.

— О-о, мою оплеуху вернули тебе с процентами! — поиздевалась она, когда я вошел. — Не обращай внимания. Наверное, у детки месячные. Она пронеслась мимо меня злая, как голодный вампир. Можешь попробовать поговорить с ней, она наверху.

— Какие идеи на вечер? — поспешил я сменить тему.

— Для начала глянь вот на это, — Беа бросила мне через стол свернутый в трубку свиток. — Это было в сумке у лысого старикашки.

Я развернул забрызганный кровью свиток. Это был приказ следовать в Вингомартис и ожидать на месте дальнейших инструкций.

— Мы ошиблись. Они не ради меча сюда прибыли. Просто остановились здесь на отдых, — сухо сказала Беа. — Направлялись в Вингомартис. Интересно, что им там нужно? Это древние замшелые руины, в которые уже сотни лет никто не совался.

— Что дальше будем делать? — спросил я, сев на лавку. — Меч у нас.

— Надо искать того, кому лорд Дейсон собирался его передать. Задачка не из простых.

— Словом, мы попусту рисковали жизнями.

— Почему попусту? У тебя появился отличный меч. Кстати, у рыцаря, что лежит во дворе, хорошая броня. Работа оружейника Виорда из Румастарда. Я бы посоветовала ее снять и надеть на себя.

— Я не мародер.

— Ага, — с сарказмом заметила Беа, — ты щедрый парень, который оставит ржаветь под открытым небом комплект доспехов стоимостью в полста левендалеров. Что ж, твое дело.

— Я хочу знать, что мы будем делать дальше?

— Давай подумаем. Как насчет поужинать?

— Я о мече спрашиваю.

— Меня это тоже интересует, — раздался голос Флавии: она стояла на лестнице, ведущей на мансарду. — Полагаю, все согласны, что меч принадлежит мне?

— Конечно, миледи, — со всей серьезностью ответила Беа. — Сим, будь любезен, отдай госпоже меч.

— Сей момент, — сказал я, отцепил Ардболг от пояса и положил на стол. — Прошу вас, миледи.

Девушка порывистой походкой сошла вниз и взяла меч.

— Я заберу одну лошадь, — сказала она.

— Можете взять не одну, миледи, — подсказала Беа. — Нам от охотников Круга досталось в наследство несколько неплохих скакунов. Выбирайте любых, нам не жалко. Не возьмите по ошибке моего жеребца или лошадь этого человека — они недостойны носить вас на своей спине. Только…

— Что "только"? — Флавия остановилась.

— Когда вас будут допрашивать следователи Круга, откуда вы взяли лошадь, не говорите им про меня.

— Флавия, может, хватит выделываться? — не выдержал я. — Куда ты поедешь одна?

— Это меч моего отца, — повторила девушка, чеканя каждое слово. — И я не нуждаюсь в опекунах.

— Пусть едет, — подала голос Беа. — Я подозреваю, что она задумала. В Румастарде у нее остался нареченный. Думаю, она хочет преподнести ему этот клинок в дар, как компенсацию за свою нечаянно утраченную девственность.

— А вот это, — прошипела Флавия, сжавшись как кошка, — не твое дело, дьяволица!

— Конечно. Вам туда, — Беа когтем показала на дверь. — Передавайте мой привет палачу Круга, когда он будет тянуть из вас жилы!

— Прекратите! — Я встал между дверью и Флавией. — Вы что, рехнулись обе? Никуда я тебя не отпущу, поняла? Никому не нужен твой меч. Держи его при себе, если так хочется. Но лезть волку в пасть…

— А ты кто такой, чтобы мне приказывать? — взвизгнула Флавия. — Муж? Любовник? Старший братец? Прочь с дороги, эльф!

— Оставь ее, Сим, — устало сказала Беа, не глядя на нас. — Неужели не понимаешь: мы для нее никто. Она использовала нас, чтобы заполучить этот клинок и теперь считает, что солнце у нее в кармане. Хорошо, что лорд Дейсон этого не видит.

— Не смей говорить о моем отце! — У Флавии, казалось, вот-вот начнется истерика. — Папа мне отдал меч, мне! И я знаю не хуже вас, как мне с ним поступить!

— НЕ ЗНАЕШЬ, ДЕВОЧКА! — сказал тихий усталый мужской голос.

Мы, все трое, разом обернулись на этот голос. В дверях корчмы стоял старик. Высокий, тощий, белобородый, в сильно поношенной одежде. Я опешил. Флавия испуганно вскрикнула. А Беа, приглядевшись, вскочила со стула и выпалила:

— Мастер Рамимор! Вы?

— Мы давно не виделись, Беа, — сказал старик с теплотой. — Рад, что ты жива и продолжаешь битву.

— Мастер Рамимор! — Демонесса бросилась к старику, упала перед ним на колено и поцеловала сухую, в коричневых пятнах руку. — Вы живы!

— Еще жив, — старик коснулся головы Беа, потом шагнул к нам с Флавией. — Я слышал ваши слова. Каждый из вас считает, что прав, но истина всегда одна.

— Постой, мне знаком твой голос, — сказал я, чувствуя нарастающий по всему телу жар. — Это ты говорил со мной в пещере!

— Да, я. Тот разговор — ты помнишь его?

— Конечно. Можно сказать, каждое слово.

— Тогда мне не придется повторяться, — старик устало опустился на стул, предложенный Беа. — Дай мне меч, дочка.

Флавия, поколебавшись мгновение, все же шагнула к старику и вручила ему Ардболг. Старик взял его двумя руками, вытянул клинок на ладонь из ножен и сокрушенно покачал головой.

— Он стал тяжел для меня, а когда-то был овручь! — вздохнул он. — Это мой клинок. Много столетий он был моим спутником — и символом надежды.

— Столетий? — переспросил я. — Сколько же тебе лет, мастер?

— Это неважно. Иногда мне кажется, что я живу слишком долго, а иногда — что вся моя жизнь пролетела мгновенно, как пущенная лучником стрела.

— Как ты нашел нас?

— Я искал, и нашел, — ответил старик и, запустив руку в сумку на поясе, извлек темно-красный прозрачный кристалл, в котором теплилась искорка света. — Когда-то этот камень светился так, что его сияние могло наполнить светом самый большой зал в Аркуине. А теперь лишь крохотная искра теплится в нем, а скоро и она погаснет.

— Ты маг?

— И маг тоже. Я черпал энергию из своей прошлой жизни, но она иссякла. Я знал, что вы будете искать меч, потому что так было предначертано свыше. Я торопился к вам и шел тайными путями, чтобы успеть. Вижу, я опоздал помочь вам в битве, но это и к лучшему — вы еще раз доказали, что я не ошибся, видя в вас спасение для Аркуина. Вы достойны правды, которую я должен вам поведать.

— Ты сказал, мастер, что это твой меч.

— Да. Лорд Дейсон Лориан был последним моим преемником, и меч этот я вручил ему.

— Так он тоже был твоим фейном? — спросил я.

— Да, отчасти. Он принял лишь часть моей силы. — Странный старик повернулся к Беа. — Как и ты. Для тебя и Дейсона я был всего лишь учителем, наставником, старшим из вас, поскольку пророчество Квинакора еще не исполнилось. — Рамимор поднял на меня воспаленные слезящиеся глаза. — Первым за тысячу лет истинным фейном станешь ты. И только в твоей власти сделать так, чтобы братство восстало из тысячелетнего праха.