Рыцарь в Старшей школе. Том 5

Глава 2

Пребывание в доме Виардо вызывало странное, двойственное ощущение. С одной стороны, всё было до ужаса знакомым и понятным, а с другой, казалось каким-то чужим. Зато мне не потребовалось объяснять, где тут что находится. С чем, кстати, произошло несколько курьёзных моментов.

«Проснувшаяся» память маленькой Виардо, наложившись на мою, вызывала путаницу с принадлежностью вещей. Так, зайдя в душ, я случайно воспользовался мылом Ивон. Потом её шампунем и кондиционером. На выходе, не одеваясь, что было для меня несвойственным, замотавшись в одно полотенце, уже понятно кого, по ошибке прошёл в её же спальню, где без раздумий прыгнул на кровать. Нужно было видеть глаза зашедшей следом Виардо. Она несколько секунд тупила, теряясь в догадках, чему была свидетельницей, прежде чем поняла. Разозлившись, скрывая смущение, с руганью выперла меня из комнаты. Пригрозив страшными карами, если вдруг, опять же «случайно», залезу в её шкаф для белья. Или проговорюсь её родителям о том, чего знать не должен.

Второй случай произошёл в музыкальной комнате, где стояло фортепиано. Где на вопрос мадам Луизы бесхитростно ответил, что немного умею на нём играть. Разумеется, меня тут же попросили это продемонстрировать. Услышав о чём, там собрались все домочадцы и гости. Я и сыграл, не видя в этом ничего особенного. На мой взгляд, довольно неплохо. Шутливо извинившись только за то, что был без смокинга. Радуясь произведённому эффекту до тех пор, пока загадочно улыбающаяся мадам Луиза не сообщила, что я исполнил любимую композицию Ивон. Что примечательно, точно так же, как это делала она. Один в один. Идеально копируя жесты, выражения лица, эмоции, паузы. Что повторилось и во второй исполненной композиции, и в третьей, и в четвёртой. Привычка, пусть даже чужая, оказалась сильнее, чем я думал. Хорошо, что у меня пальцы были хорошо разработаны «клавиатурным» тренажёром.

Третий случай произошёл за ужином, когда Гриффин поинтересовалась, почему на столе много цветной капусты, но нет брокколи? На что я пояснил, что Ивон любит цветную капусту. Брокколи же терпеть не может, из-за чего в этом доме её никогда не держали. На что Ивон, опустив взгляд, покраснела. Люси, расхохоталась, а мадам Луиза, удивлённо приподняла бровь, заинтересованно посмотрев сначала на меня, а потом на дочь. Да и чуть позже, во время ненавязчивого доп… расспроса, несмотря на попытку думать, что говорю, всё же выдал что-то такое, из-за чего господин Жерар самолично налил мне вина, разрешив обращаться к нему в неформальной манере. На что-то большее, под убийственным взглядом дочери, ставшей воплощением медузы-горгоны, он не рискнул. Я даже шипение от неё слышал. Честно-честно.

Ну а на мелочи, вроде: «Кто пил из моей кружки? Кто сидел в моём кресле? Где моя расчёска?», мы уже внимания не обращали.

В общем, я под вечер понял, что что-то идёт не туда, куда хотелось бы. Особенно после того, как Джейн попросила заранее сообщить о дате нашей помолвки, чтобы успеть приготовить ювелирный подарок, сделанный её руками. Эльза же «успокоила», сказав, что защитит меня от произвола Кейси, но с капитаном я должен буду разбираться сам. В смысле? Она-то здесь причём? И почему меня требовалось защищать?

Но самой большой любительницей поставить в неловкое положение оказалась гиперактивная Люси. Сестрёнка Ивон разрывалась, не зная, кому из нас уделить больше времени. Радуясь тому, что дома, наконец-то, стало шумно и весело. Вот только выражала она свою радость несколько раздражающим способом. Видимо, ей сильно не хватало внимания и друзей. Поэтому не особо удивился, когда она быстро подружилась с Джейн. Придя в восторг от тех историй, что рассказывала наша поджигательница. Талант рассказчика у Гриффин присутствовал, этого не отнять. Да и, в общем, напарница легко сходилась с людьми, в отличие от меня с Эльзой.

К тому времени, когда пора было ложиться спать, обратил внимание, что на меня всё чаще стали подозрительно поглядывать все, кроме «святой» Эльзы. Поэтому пришлось озаботиться мерами безопасности. Потому что не хочется заводить более близкое знакомство с Максимилианом. Как и плодить реальных малышей для игр с Луи. Для чего, закрыв дверь своей спальни, не имеющей замка, что примечательно, надел пояс силового снаряжения. Затянув ремень потуже, решил совместить отдых, медитацию и тренировку. Отрегулировал нагрузку и расход энергии, чтобы её хватило на восемь часов. Выставил силовой щит, переведя его в пассивный режим. Улёгшись на кровати, сложил руки на груди. После чего постарался уснуть, не разрывая контакта с А-полем. Думаю, если смогу освоить этот полезный навык, он мне ещё не раз пригодится. Особенно с такой суматошной и непредсказуемой жизнью.

Силовой щит поставил таким образом, чтобы тот намертво блокировал дверь, при этом оставаясь незаметным с той стороны.

Спустя несколько часов.

В тёмном коридоре давно уже затихшего дома, крадучись, одетая в лёгкую, полупрозрачную ночную рубашку, Ивон подошла к комнате Йохансона. Несколько секунд нерешительно возле неё постояв, набираясь решимости, она попыталась незаметно проникнуть в спальню. Однако, дверь, несмотря на опущенную ручку и нажатие, даже не шелохнулась. Ивон приложила больше силы, но с тем же результатом.

Через пару минут упорной возни, потеряв терпение, уже не скрываясь, злая девушка принялась ломиться в закрытую дверь. Толкая её плечом. Пиная. Ударяя кулаком. Похоже, для неё победа в этой «войне» стала делом принципа. Ещё немного и в ход пойдут подручные средства. Такие, как топор.

Устав наблюдать за пыхтящей от усилий дочерью, мадам Луиза прокашлялась, привлекая к себе внимание. Увлёкшись, Ивон даже не заметила её присутствия, настолько сосредоточилась на устранении препятствия.

— Ты ещё лбом постучи, — ехидно посоветовала мать. — Кость там у тебя крепкая, толстая, даже слишком, глядишь и получится. Что смотришь? Говорю, хорошенько лбом приложись, если мозг без этого не запускается.

Ивон, застуканная на месте «преступления», испуганно замерла. Медленно повернула голову.

— Ты что здесь делаешь? — ласково поинтересовалась мадам Луиза.

— Спросить хотела. Не хочет ли он попить? — оправдалась девушка.

— В два часа ночи? — скептически отметила мать, глядя на дочь насмешливым, всепонимающим взглядом, отчего та окончательно смутилась.

— А что тут такого? — расстроенно удивилась Ивон, отворачиваясь от двери.

Бросив на неё испепеляющий взгляд.

— Вот что, «сестра милосердия», иди-ка ты спать. Ещё раз увижу здесь в такое время, на ночь буду приковывать к кровати. Ты же знаешь, у меня достаточно меховых наручников, хитрых верёвочек с узелками и ремешков с шариками. Думаю, я найду им достойное применение. А если этого окажется недостаточно, то и до пояса верности дойдём. Дома, чтобы вела себя прилично. До свадьбы. А то не только свою репутацию угробишь, но и нашу, если об этом станет известно. Ломать дверь в спальню мужчины в собственном доме, это, знаешь ли, моветон. Показатель твоего отчаяния. Поступая таким образом, лишь выставишь себя на посмешище. Запомни, это в твою дверь должны ломиться мужчины, а не наоборот. Всё, утомила ты меня. Исчезла отсюда со звуком «Пуф» и рассеивающимся облачком дыма! — пошутила мадам Луиза, сделав жест, будто сметала крошки со стола.

Уговаривать Ивон не пришлось. Сказав — «Пуф», та убежала в свою комнату. Огорчённо покачав головой, мадам Луиза перевела задумчивый взгляд на неприступную дверь. Проверять её на прочность женщина не стала. Развернувшись, спокойно вернулась в свою постель. Она дала дочери достаточно намёков и подсказок. Да что там говорить, если мадам Луиза раскрыла себя далеко не сразу, как только прибыла на место.

Вернувшись в спальню, с помощью телефона проверила, не отважится ли Ивон на второй заход? Решив, что она тут самая умная. К её облегчению, дочь решила, что на сегодня приключений достаточно. И так завтра предстоял непростой разговор с мамой. Сама виновата. Раз уж попалась, будь добра, не обижайся.

Перед началом занятий нам отводился один день на обустройство и акклиматизацию. Воспользовавшись им, мы решили устроить общее собрание где-нибудь в небольшом, уличном ресторанчике. Позвав туда наших будущих шотландских союзников. Обсудить планы, обменяться новостями, договориться о взаимовыручке. Узнав у Ивон адрес рекомендованного ею заведения, под названием — «Золотая гусыня», разослал его по номерам телефонов, выданных мне ещё до отлёта из Эдинбурга.

Ресторан показался мне недорогим, уютным и тихим местечком, расположенным недалеко от одной из площадей. Куда люди приходили посидеть, пообщаться с друзьями, почитать газету, неторопливо выпить чашечку кофе, а не просто набить желудки.

Наши шотландские друзья прибыли почти без опозданий. Только Грейс задержалась на несколько минут. Судя по несколько неряшливому виду и не до конца расчёсанным волосам, из-за того, что проспала.

Где-то такими их я себе и представлял. Грейс выглядела обычной девушкой с русыми волосами, немного округлым лицом и серыми глазами. Усреднённой во всём: внешности, фигуре, росте, размере груди. Одевалась неброско. Джинсы, блузка и короткая джинсовая курточка. Макияжем практически не пользовалась. Эвен Макбрейн, четырнадцатилетний подросток. Высокий, худой с подтянутой, спортивной фигурой и, как мне показалось, немного дерзким взглядом. Рой Кэмпбелл, шестнадцатилетний парень. Ярко-рыжий, зеленоглазый, с густой гривой непослушных волос. На вид крепкий, решительный малый, с общительным характером. А вот последняя из четвёрки, Гленна, была его противоположностью. Невысокая, коротковолосая брюнетка с маленькой грудью, плоской задницей, молчаливая и замкнутая. Широкие плечи и мускулистые руки выдавали в ней пловчиху. В дополнение к чему шла стройная фигура, без капли лишнего жира, скрывающаяся под мешковатой, блёклой одеждой, и, как мне показалось, немного заниженная самооценка. Эвен, напротив, излучал уверенность и даже, отчасти, высокомерие. Неудивительно, ведь он маленький монстр, уже в четырнадцать лет ставший рыцарем.

Сначала наши группы обменялись изучающими, оценивающими взглядами. Это нормально. Мы не знали их, они не знали нас, но всем было понятно, что находимся по одну сторону баррикад. На правах старшего, по статусу, вот уж не думал, что когда-нибудь это произойдёт, объявил собрание открытым.

— С завтрашнего дня нам предстоит обучение в известной школе Сент-Лоран. Не скажу, что нас там очень ждут или горячо любят. Скорее, наоборот. Ведь мы собираемся претендовать на то, что, вполне возможно, может достаться кому-то из их соотечественников. Про порядки в этой школе мне ничего не известно. Но, как и в любом серпентарии, где собираются молодые кобры из знатных семей, какая-то внутренняя иерархия и система неравенства у них, несомненно, должна присутствовать. Поэтому нас могут попытаться проверить на «прочность», чтобы понять, стоим ли мы уважения? Что из себя представляем? И нельзя ли за наш счёт как-нибудь поживиться или возвыситься? Возможно, — в очередной раз повторил это слово, — я сгущаю краски и у них царит мир, любовь и братство. В классах порхают бабочки. Над учениками светятся нимбы святых. В коридорах бродят единороги, а в столовой кормят радугой, — сразу обозначил, насколько верю в эту бредовую версию. — Мы должны быть готовыми к любым проявлениям «гостеприимства». На этой оптимистичной ноте предлагаю заключить военный союз. Для обмена информацией и осуществления совместных операций по защите чести и достоинства. Возражений нет?

Возражений не последовало. Уже хорошо.

— За парней я спокоен. С девушками чуть сложнее. Если вас будут задевать ученицы, то мы не сможем вмешаться. Иначе сделаем только хуже. Гленна, Грейс, — мы договорились звать друг друга по именам, в качестве первого признака объединения, — если почувствуете, что сами не справляетесь, назовите имена и Эльза бросит им вызов. Справишься? — вопросительно посмотрел на лакомившуюся мороженым, довольную немку.

Которую ничего, кроме этого, не беспокоило.

— Справимся, — ответила за неё уверенная в себе Гриффин. — Я тоже не прочь проредить чью-нибудь шевелюру. Или отправить наглую девицу к дантисту.

— А справишься? — засомневался Рой, учитывая её невысокую, щуплую фигуру.

— О, я умею удивлять, — загадочно улыбнулась Джейн, поправив сбившийся у виска локон. — Не получится в честной драке, лицом к лицу, значит, найду другие способы.

— Но, так же не принято, — осуждающе посмотрела на неё Гленна, шокированная таким откровенным заявлением.

— Кому? Я не аристократка, чтобы заморачиваться кодексом чести. Сами несите свои оковы. Меня в Святой Анне знатные курицы не раз пробовали под себя прогнуть. Использовать в качестве насеста. Пришлось ощипывать. На чьё-то высокомерное — Фи, у меня всегда найдётся жизнерадостный — Фак. Титул мне не светит. В деньгах не нуждаюсь. Руки есть. Глаз намётан. Голова работает. Золото всегда в цене. Рубины, — бросила на меня быстрый взгляд, — найти можно. Так что заработать не проблема. По званым приёмам не хожу и не собираюсь. Это ко мне будут приходить и угождать, чтобы получить работу настоящего мастера. Для меня фехтование не цель — а увлечение. Я себе цену знаю. А если с ней кто-то не согласен, это его проблемы.

Я уважительно посмотрел на напарницу, раскрывшуюся с неожиданной стороны.

— Мне давно интересно, — сменил тему Эвен, обратившись ко мне, — каково парню учиться в женской школе? Уже сам этот вопрос вызывает улыбку.

— Не знаю, — немного смутился, не ожидав такого вопроса. — Как по мне, проще, чем в мужской. Потому что там не пришлось становиться таким же, как все. Под кого-то подстраиваться. Оглядываться. Конкурировать. Обращать на себя внимание. Я сразу стал ценным меньшинством.

— И что, тебя там все так легко приняли? И в классе, и в команде? — недоверчиво удивился парень.

На лицах шотландцев читалось искреннее любопытство. Даже у девушек. Не представляющих, что у нас там за нравы?

— Не сказала бы, — с улыбкой ответила Джейн. — Сначала ему пришлось дать кое-кому по наглой, лживой жопе. Заставив её покинуть школу. Потом бросить вызов президенту школьного совета. Подкупить, насколько слышала, старосту класса. Усмирить отборных, разноцветных стерв. Несколько раз переполошить всю школу слухами о том, что по ночам он превращается в маньяка-убийцу, а днём работает фотомоделью и посещает благотворительные приёмы. С командой же Эрик разобрался ещё проще. Лупил нас дубиной до тех пор, пока мы не признали его за «любимого братика», — сказала это с придыханием и томным голосом. — Устав каждый раз после тренировки посещать лазарет. Как я и говорила, это самый действенный способ убедить других не строить тебе козни.

По мере перечисления, лица у доверчивых шотландцев «вытягивались» всё сильнее. Они стали посматривать на меня с восхищением и опаской. Наверняка посчитав каким-нибудь отморозком. Даже неудобно стало. Не думал, что со стороны это можно будет описать подобным образом.

— Ты немного ошиблась, — подсказала невозмутимая Эльза. — За ум мы взялись только после того, как он взялся за меч. Тогда стало понятно, что времени на размышление больше не осталось. В живых останется только один. Либо мы, либо он, либо опять же мы, но вместе с ним, — выдала замысловатую фразу.

Спелись, как я погляжу. Решили постращать молодёжь, поднимая авторитет командира на недосягаемую высоту. Что было видно по изменившимся взглядам шотландцев.

— Право, не стоит меня нахваливать, — со скромной улыбкой попросил напарниц. — Теперь, что касается наших планов. Моя группа, Рой и Эвен будут подавать заявку на вступление в клуб силового фехтования Сент-Лоран. Для обмена опытом. Верно? — уточнил у парней. — Тянуть туда и вас, леди, бессмысленное занятие. Грейс наверняка запишется в бассейн, а насчёт тебя, даже не знаю.

— Я откажусь от посещения клубов. Сосредоточусь на подготовке к экзаменам и посещении библиотеки, — объявила Грейс. — Так как я выпускаюсь, не думаю, что с этим возникнут сложности. В связи с чем у меня будет к тебе отдельная просьба. Ты же медик ранга А+? Не мог бы дать мне несколько уроков? Я тоже собираюсь стать врачом. По направлению: «А-поле и его воздействие на организмы».

— Хорошо. Чем смогу, помогу, — согласился. — Только нужно сначала определиться с графиком. Пока не знаю, когда у меня появится свободное время.

— А нам покажешь несколько новых боевых приёмов? — не удержался Эвен, тоже захотев получиться что-то для себя.

— Ага. И сразу А ранга, — поддела его Гриффин.

— А тебе что, жалко? Ты-то чего лезешь в наш разговор? — шотландец недовольно на неё посмотрел, как рыцарь на оруженосца.

— А ты не дерзи, мелкий. Не дорос ещё. Пока рыцарский пояс на себе не затянешь, гонору-то поубавь. Чаще прилетает по лицу, а не по документам, показывающим насколько ты грозный, — не осталась в долгу бойкая девушка.

И это Эвену ещё повезло, что с нами нет Збражской. Агата, вообще, проехалась бы по нему «катком». Она из тех, кто это дело знает, любит, практикует.

— А доказать свои слова сможешь? — с вызовом усмехнулся парень, не внявший предостережению.

— Легко. Только сначала пояс-то надень, а то ещё меня обвинят в том, что детей обижаю.

— Даже так? — удивился Эвен, готовый продолжить словесную пикировку.

— Спокойнее. Позже померяетесь силами. В подходящем месте, — попросил Рой, положив на плечо приятеля свою руку.

Обратив внимание на то, что в назревающий конфликт я не вмешивался, увлечённо поглощая сытный завтрак.

— С большой долей вероятности Джейн надерёт ему зад, — пояснил, в ответ на его вопросительный взгляд. — Не вижу смысла мешать им развлекаться.

— С чего бы? — не поверил Эвен.

— Опыт и тактика, чаще всего превосходят силу и выносливость. У Джейн богатая практика отхватывания оплеух от магистра. Посмотрим, насколько она способна за себя постоять в схватке с рыцарем. Но, если что, — добавил в голос пугающего холодка, — у неё есть братик с большой дубиной, который не даст её в обиду. Имей в виду.

Намекнул Эвену на то, что до этого лучше не доводить. Если же просто хотят выяснить, кто из них сильнее, определив порядок лидерства в нашем коллективе, то, пожалуйста. С удовольствием на это посмотрю.

— Понимаю, что ты можешь дать остальным, но не вижу, что от нашего сотрудничества получу я? — неожиданно высказалась Грейс, с нотками извинения. — Хотя об этом и просил отец, но…, — растерянно развела руками.

Возможно, ей стало неудобно оттого, что сидящие рядом Гриффин и Эвен начали конфликтовать, ведя себя довольно агрессивно. Заставив её беспокоиться.

— Кто знает? — я загадочно улыбнулся. — У тебя нет силы, но очень высокий уровень синхронизации, что открывает доступ к множеству способов управления водой. У меня уже есть кое-какие мысли на этот счёт. Дай немного времени и я попробую тебя удивить, — ободряюще кивнул девушке. — Если сама этого захочешь. Давить на тебя не буду. Обещаю.

— Может, уже хватит удивлять? — недовольно меня упрекнула всё это время молчавшая Ивон. — И так возле тебя не протолкнуться. Куда уж больше?

Закончив с делами, перешли к другим темам. Наслаждаясь тёплым весенним деньком, свежим воздухом и вкусным завтраком. Ах да, ещё и музыкой. В этом доме, на балконе третьего этажа, какой-то молодой человек учился играть на скрипке, ублажая наш слух лёгкой, приятной мелодией. Для полноты картины осталось только дождаться ветерка, наполненного цветочным ароматом и лепестками цветов, но, чего не было, того не было.

На следующий день, надев школьную форму Святой Анны, отправились покорять новую школу. Оставив Ивон дома, заниматься с репетиторами. Мадам Луиза решительно не согласилась с тем, что дочери не нужно было учиться. Причём составила настолько плотный план её занятий, что, прежде чем за нами закрылась входная дверь, мы успели вдоволь наслушаться горестных воплей беглой одноклассницы, жестоко обманутой в своих ожиданиях. Исполняющей арию «Собаки Баскервилей на Дартмурских болотах».

До школы нас довёз водитель господина Жерара. Высадив у огромных, кованых ворот, через которые неспешно проходили одинаково одетые ученики Сент-Лоран. С удивлением косясь взглядами в нашу сторону, поскольку в своей школьной форме мы разительно от них отличались. Впрочем, ничего кроме легкого любопытства они не испытывали. Поскольку ещё не знали, кто мы и что здесь делаем? Дождавшись прибытия шотландцев, с предвкушением от знакомства с новыми людьми, радостно объявил.

— Добро пожаловать в Сент-Лоран! — оглядел нашу бравую компанию, отнюдь не выглядящую решительно настроенной на подвиги, — Будем действовать, как гласит девиз нашей команды: «Покорить и разграбить!» Все согласны? — решил сплотить их под своими знамёнами, укрепляя позиции лидера.

— Да! — хором ответили мигом взбодрившиеся и заулыбавшиеся парни, к которым присоединились мои напарницы

— Нет, — одновременно возразили Грейс и Гленна.

— Отлично! Принято единогласно. Мною, — уточнил. — Вперёд.

Сперва отыскали учительскую, где узнали по каким классам нас распределили. Как и ожидалось, Гленна с Эвен попали в один класс. Рой — в другой. Я с напарницами — в третий. А Грейс — в четвёртый. В отличие от школы Святой Анны, классным руководителем у меня, Джейн и Эльзы, оказалась женщина, а тренером команды по силовому фехтованию, о чём узнали чуть позже, мужчина. Звали её Коринн Моренье. Фигуристая блондинка, где-то в районе тридцати, уточнять не стал, но хотел, с живым интересом принялась нас разглядывать прямо в учительской. Особенно меня.

— Значит, вы и есть та замена шевалье Симону Пинар и его дружкам? Замечательно. Мне сказали, что к нам пришлют трёх выдающихся учениц из элитной Лондонской женской школы. Воспитанных, умных и прилежных. Чтобы показать пример поведения истинных английских леди. И что же я вижу? Двух девушек и одного парня, — развеселилась классная руководительница, находя это забавным. — Немецкую баронессу, английскую простолюдинку и… весьма разностороннюю, загадочную личность, только недавно получившую титул рыцаря.

Взяв со стола планшет, принялась зачитывать особенно понравившуюся ей часть.

— В личном деле указано, что ты работал: лаборантом, актёром, моделью, курьером, тренером, наёмником, — с каждым пунктом её брови поднимались всё выше, как и тембр голоса. — И всё это за полгода! Не слишком ли богатый послужной список? Что, нигде не задержался дольше недели? — испытывающее на меня посмотрела.

Похоже, мадам Моренье наплевать на мой статус. Ну да, тут вам не там.

— Зато я получил ранг магистра, — «скромно» отметил.

— Ну, конечно же. Это всё объясняет, — снисходительно улыбнулась учительница. — Только здесь это тебе больше доставит проблем, чем пользы. К магистрам у нас предъявляются повышенные требования по успеваемости. В Сент-Лоран ступенчатая система оценки лучших учеников. Рыцари должны набирать больше баллов, чем оруженосцы. Паладины, превосходить рыцарей. Соответственно, магистры должны опережать паладинов. Надеюсь, вы не нарушите эту славную традицию? — выжидательно на меня посмотрела.

— Я тоже на это… надеюсь. — доброжелательно улыбнулся, мысленно проклиная директора Шелтона.

— Глядя на вас, у меня складывается впечатление, что министерство образования Англии решило поиметь Сент-Лоран, — мадам Моренье выразилась грубовато, зато искренне.

— Ну что вы, вовсе не министерство. Да и рано ещё для этого. Может, вам неуютно из-за того, что здесь не закрыто окно? Сквозит, — вежливо выдвинул свою теорию.

Неприятно, когда тебя отчитывают ни за что, да ещё и с пренебрежением. Мы тут такие же жертвы, как и она. Не нравимся, пусть отправляет обратно. Вот только не нужно на нас срывать своё раздражение.

Подтекст моих слов мадам Моренье явно уловила, но оставила без последствий. Видя, что мы тоже не особо в восторге от этой ситуации.

— Ладно, будем работать с тем, что есть, а не с тем, что ожидали. Пойдёмте, познакомлю вас с классом. Возможно, всё не так уж и плохо, — сказала вслух, не уточняя, кого этим хотела обнадёжить.

Зачислены мы были во 2А, на место отправившихся в Англию ребят. Судя по поднявшемуся гулу удивлённых и разочарованных голосов, наши текущие одноклассники ожидали появления трёх знатных красоток, да что там, сразу богинь, по поводу которых уже успели и ставки сделать, и поделиться своими предпочтениями. А тут, мы. Если даже Джейн не устроила их высоких стандартов красоты, что уж говорить об Эльзе. Оправившись от неожиданности, ученики поинтересовались у мадам Моренье, нет ли здесь какой-то ошибки? Может, нас должны были направить в другой класс? А каких-нибудь заблудившихся по дороге английских принцесс, в этот. Глупцы. Радовались бы, что не знают Кэтрин Эдвардс так хорошо, как я.

Мне, как в совершенстве владеющему французским языком, было вдвойне обидно за нашу группу, в которой Эльза плохо понимала и ещё хуже на нём разговаривала, а Гриффин и вовсе была опытным пользователем электронного переводчика, работающего с телефона по беспроводному наушнику. Поэтому ужасный акцент медлительной немки и глуповатая улыбка нервничающей англичанки вызывали у французов ещё большее веселье. Придав им больше смелости в своих высказываниях.

— Анет, позаботься о наших английских друзьях, — попросила мадам Моренье старосту класса.

Высокую, длинноволосую девушку с точёным профилем, высокими бровями, небольшим носиком и острыми скулами. Истинную, высокомерную аристократку, что разглядывала нас с некоторым недоумением и равнодушием.

«Определённо, Маргарет лучше. В разы», — дал мысленную оценку не в её пользу, потеряв к старосте интерес.

Что она каким-то образом прочла в моих глазах. Едва заметно нахмурившись. Её взгляд стал острее и чуточку холоднее.

Я ещё не знал, что Бедфорд, познакомившаяся с переведёнными учениками, пришла к такому же мнению. Они ей сильно не понравились. Вплоть до желания им что-нибудь сломать.

Несмотря на наличие свободных мест в первой половине класса, которые почему-то все оказались заняты, нас отправили в самый конец. На последний ряд, что всех устраивало. И классную руководительницу, и старосту, и одноклассников, и, как ни странно, нас. Особенно пробудившегося гоблина, который уже испытывал к этим ребятам любовь гастрономического типа.

Если наши новые «друзья» думали, что этим нас как-то заденут или расстроят, то они глубоко ошибались. Нет, конечно, как магистру мне снисходительно позволили занять первый ряд, из уважения к… рангу, но и только. Поблагодарив за заботу, ничуть не смущаясь присоединился к своим напарницам. Чем заработал маленький плюсик к уважению со стороны некоторых французских учеников.

Стоит сказать классной руководительнице спасибо. Выдав пачку тестов, для определения нашего уровня знаний, она не стала с первого же дня требовать от новичков столько же, сколько со своих подопечных. Которые серьёзно готовились по совсем другой учебной программе. Не вызывала нас к доске. Не задавала каверзные вопросы. Не ставила баллы. Дала время на адаптацию. Позволив, для начала, посмотреть со стороны за процессом обучения школьников Сент-Лоран. Иначе бы мы закономерно опозорились. Даже в точных науках, правила которых хоть и едины для всех континентов, но в этой школе программа обучения опережала нашу на несколько разделов. Да ещё и углубленно их разобрав. Чувствую, придётся серьёзно поднапрячься за учебниками, чтобы не ударить в грязь лицом. Или же собирать насмешки и дальше. Неприятное открытие.

Несмотря на не слишком приветливую встречу, на перемене одноклассники вновь проявили к нам повышенное любопытство. К моим напарницам подошли знакомиться несколько француженок из рядового состава класса, если можно так сказать. Лидеры предпочли сохранять дистанцию, пока не выяснится что мы из себя представляем. Стоит ли налаживать отношения или лучше продолжать делать вид, будто мы статисты с заднего ряда? С которыми, таким как они, лучше не дружить, чтобы не уронить свой авторитет.

Со мной ситуация сложнее. Будь я французом, то за счёт своего высокого ранга заслужил бы совсем иное отношение. Став объектом притяжения. Однако я англичанин, а значит, по умолчанию, давний соперник и конкурент. Противоречий между Англией и Францией за спорные области, вроде Нормандии, Мэна, Анжу, всегда хватало. Не говоря уже о разделе морских границ, торговых путей и заморских территорий. Да что там, даже взаимные притязания на престол до сих пор не были толком урегулированы. Поэтому наши страны то дружили, то враждовали, то заключали союзы, то мелко гадили друг другу посредством дипломатии, но при этом почти всегда продолжали активно торговать и договариваться. А куда деваться? Мы же близкие соседи и партнёры. Так что моё происхождение, в широком смысле, для французских аристократов стало камнем преткновения. Когда и хочется, и колется, и непонятно как быть?

Впрочем, это не мешало одноклассникам попытаться меня осторожно «прощупать». Всё же магистр, как ни крути, заметная величина. Поэтому, сидящие поблизости ученики, принялись аккуратно меня расспрашивать, каково это парню учиться в школе Святой Анны? Много ли у меня подруг? Было ли уже что-то с ними? Как наши леди себя ведут? Как одеваются? Чем занимаются? Как относятся к моему происхождению? Хороша ли школа?

Несколько француженок, делая вид, что им это нисколько не интересно, «навострили ушки». Не став изображать кирпичную стенку, чтобы не прослыть нелюдимым и не стать изгоем, с удовольствием принялся за рассказ, наполненный красочными эпитетами и сравнениями. В котором я изображал себя неприступным, тёмным героем, отвергающим бесчисленные ухаживания и признания в любви. Тем, за которым бегали толпы сходящих с ума поклонниц, засыпающих меня мешками писем. Не знающим себе равных ни в бою, ни в постели. Хотя последнее, всего лишь слухи и домыслы, распускаемые злыми языками завистниц. О том, что я непревзойденный и неутомимый любовник. Настолько, что могу ненароком убить свою партнёршу. Грубо говоря, затрахать до смерти. Или свести с ума от наслаждения. Об оргиях в мужском общежитии Святой Анны. О частых вызовах туда медицинских бригад. Так вот, всё это гнусная ложь. Я открыто заявляю, что, по-прежнему, придерживаюсь правил трёх НЕ. Не было! Не помню! Не докажете!

Настолько увлёкся рассказом, искусно мешая правду и вымысел, местами их гротескно преувеличивая, что не заметил, как в классе стало очень тихо. Глаза изумлённых французов округлились. На их лицах легко читалась недоверчивость и потрясение. Если бы я «придержал лошадей» и был более скромен, то эту историю можно было бы принять за обычное бахвальство или шутку. А так, выходило, либо я откровенно врал, не заботясь о том, что на этом попадусь, либо… они очень сильно меня недооценивали.

— Если что, я вам этого не говорил, — по секрету, громким шёпотом поведал обалдевшим парням.

Если они хотели поставить меня в неудобное положение или смутить, то сильно промахнулись с выбором цели. Понятно, что сразу в эту историю никто не поверит, но сомнения-то останутся. Я в достаточной мере запутал слушателей. Не пройдёт и нескольких дней, как французы сами додумают несуществующих деталей этих небылиц, в которые охотно поверят. Теперь присвоить мне какое-нибудь дурацкое или смешное прозвище будет не так-то просто. Оно получится либо хвалебным, либо откровенно оскорбительным, за что можно заслуженно пострадать.

Кроме того, эту тему теперь постараются по-быстрому замять, как слишком неприличную и вызывающую. Открыто такое обсуждать при дамах не принято, о чём староста класса уже сделала нам строгое замечание, бросив угрожающий взгляд на одного из засмеявшихся учеников. Мигом заткнувшегося. Видно, что старосту не только уважали, но и боялись.

Не сомневаюсь, в ближайшее время одноклассники начнут усердно собирать обо мне информацию. Подключать «юбочное радио». Рыться в «жёлтых страницах» интернета. Желаю им удачи. Тот, кто первый додумается назвать меня хвастуном или лжецом, сначала получит вызов на арену, а потом по зубам или «колокольчикам». В зависимости от моего настроения. Думаю, где-то на третьем-четвёртом стороннике движения «Я и суицид», больше меня провоцировать не рискнуть. Как и задавать каверзные вопросы.

Можно было поступить по-другому, намного проще. Бросить вызов лидеру класса, среди парней. Победа над ним позволила бы мне установить свои правила игры. Избегая большинства неудобных ситуаций. К сожалению, этот путь подразумевал занять место побеждённого «короля», чего мне сильно не хотелось. А так, уже к концу занятий большинство одноклассниц, даже если не будет говорить об этом вслух, думать-то им никто не запретит, замучаются искать ответы на вопросы: «Правду ли он сказал? Если да, то как это проверить? А лучше, сравнить.» Тут как в шутке про — Не думай о белой обезьяне. А чем ещё заниматься в таком возрасте подросткам, у которых в крови бушуют гормоны? В период противоречий, уже проявившейся конкуренции и мнимой самостоятельности. Несколько условной, в случае с аристократами. Тем более, если у них достаточно свободного времени. Да я чёртов гений!

«Да ты чёртов ИДИОТ!» — сообщила вечером Ивон, которой я дал послушать запись моего выступления, слитую кем-то из одноклассников в сеть. Оказывается, в тот момент меня тайно снимали на телефон. Не исключаю, будучи в сговоре с теми двумя идиотами, из-за которых всё и началось. Ладно бы только это. Вскоре запись какими-то неведомыми путями попала в школьный чат Святой Анны, положив начало «Великой битве сторонников с противниками». Меня буквально погребли под лавиной сообщений. Укоризненных и сердитых от Маргарет. Обещавшей серьёзно со мной поговорить. Кучей значков с поднятым большим пальцем и широко смеющимися смайликами от Даниэля. Возмущённых и ругающихся дьяволят от Збражской. Разгневанных и…, а вот тут было неожиданно, стыдливых и смущённых от Рэдклиф. Что она этим хотела сказать? Взбешённых и метающих молнии от леди Дженкинс. У меня аж телефон чуть не раскалился от её гнева. Старосту можно понять. Ведь она, по умолчанию: знает всё, в ответе за всех, первая во всём. А значит… Леди Грей, президент школьного совета, прислала письмо «смерти», на трёх электронных страницах и на двух языках, выполненное в том же стиле. Где между строк читалось детское, обиженное — «А меня-то за что?» и, «Ещё раз откроешь рот, зашью!» Принцесса Кэтрин, не иначе кто-то донёс, сама она в школьный чат не заглядывала, отличилась самым лаконичным сообщением. Состоящим всего из двух символов. Телефонной решёткой и восклицательного знака. Интересно, а это что значит?

Остроты ощущений добавили и напарницы. Гриффин, ходячее бедствие, над которой какая-то французская стерва посмеялась, сказав — «Неудивительно, что у тебя нет парня, с такими-то посредственными внешними данными и родителями», имея в виду, что она-то совсем не такая, невозмутимо ответила — «А на хрен мне сдался какой-то унылый маменькин сынок, неудачник, с большим самомнением и маленьким членом, если рядом магистр Гоблин? То есть магистр Йохаснон. Да он даже его мизинца не стоит.» И сделала настолько самодовольное лицо, что захотелось выжать на него пару лимонов. А ещё лучше, втереть их сок в кожу! Эльза, на неуместный вопрос, граничащий с неприличным, приблизила кулак к носу неосторожной, «близорукой овцы». Больше её не трогали, назвав дикаркой и бешеной волчицей.

Помимо провала привычной тактики, отделаться от надоедливых расспросов с помощью невероятной истории, ломающей чужие планы и меняющей тему разговора, после чего меня обычно оставляли в покое, на этом наши злоключения только начались. Как оказалось, нас троих не только не очень-то жаловали в классе, но и совсем не ждали в команде по силовому фехтованию. Её тренер, месье Шарль Лежак, с фальшивым сожалением сообщил, что мест нет. Команда полностью укомплектована. Вместо группы шевалье Пинар он уже взял запасную тройку шевалье Кариньян. Давно зарекомендовавшего себя с лучшей стороны. И, что главное, полностью устраивающего тренера.

Английский магистр, приехавший на несколько месяцев, в лучшем случае, команде «Рыцарей Сент-Лоран», как пятая нога. Даже в качестве почётного члена, старшего брата-наставника. Для этого у неё уже есть паладины. То же самое касается и двух оруженосцев Святой Анны. На кой они нужны, если под рукой есть доблестные французские рыцари из уважаемых родов, годами добивающихся столь почётного места? Нет, конечно, провести совместную тренировку, поединок, лекцию, обменяться опытом, предоставить нам стадион, арену или учебный инвентарь, это всегда, пожалуйста. Двери клуба для нас открыты в любое время. Но, только как для почётных, иностранных гостей. Месье Лежак не собирался подпускать чужаков к секретам тренировок и тактическим наработкам «Рыцарей Сент-Лоран». Мы были лишними, о чём он нам поведал почти открытым текстом. И ведь наверняка директор Шелтон об этом если не знал, то догадывался. А значит, мои предположения относительно ссылки приобретают всё больше оснований.

Напоследок месье Лежак попросил особо команду не отвлекать. Ведь у неё на носу весенний турнир Франции, где она должна занять одно из призовых мест. Если же у нас возникнут какие-то мелкие вопросы или пожелания, нужно обращаться напрямую к капитану «Рыцарей Сент-Лоран» Натаниэлю ле Бланш. Он всё устроит в лучшем виде. После чего, пожелав хорошего дня, тренер ушёл по своим делам, оставив нас в глубокой задумчивости.

— Что будем делать? — поинтересовалась хмурая Эльза.

После такого разговора у меня тоже возникло неприятное ощущение, будто о нас вытерли ноги.

— Пока ничего. Ждём ещё один день, потом собираем второе собрание в расширенном составе на том же месте. Узнаем, как дела у наших шотландских друзей.

— Но мы же не смиримся? Правда? — с надеждой спросила расстроенная Гриффин, заглядывая мне в глаза.

Ведь она мечтала о возвращении к подвигам в составе нашей тройки.

— С чем? — задумчиво поинтересовался, продолжая смотреть вслед ушедшему тренеру.

— С тем, что нас не взяли в команду, — удивлённо обозначила очевидный факт. — Даже не позволив доказать, что мы этого достойны.

— Вообще, не вижу в этом проблемы. Мы и не обязаны быть в их команде, — улыбнулся, отвлекаясь от своих невесёлых мыслей. — Команда, это прежде всего люди, объединённые общими стремлениями, правилами, соглашениями, а не разрисованная тряпка на палке, красивое название или помещение. От того, что мы не стали Рыцарями Сент-Лоран», мы не перестали быть Чёрными рыцарями Святой Анны.

— Действительно, — сразу повеселела Джейн. — Не подумала. Тогда, наплевать на них. Не хотят, да и не нужно, — попыталась себя приободрить.

— А вот тут ты неправа, — возразил, заставив её растеряться. — Меня не устраивает к нам такое неуважительное отношение. С нами никто по-человечески даже не поговорил. Не объяснили свою точку зрения. Не извинились за то, что ввели в заблуждение ещё там, в Англии. Мы же не рвёмся в основной состав команды, чтобы испортить им предстоящий турнир. Двухминутный разговор с тренером, в коридоре, как бы между делом, да ещё и по нашей же инициативе, серьёзно? Неужели они считают, что этого будет достаточно? — выжидательно на неё посмотрел, подталкивая к определённой мысли.

— Нет, — решительно ответила девушка. — За такое нужно наказывать, — ударила кулаком в раскрытую ладонь.

Вот такой настрой напарницы меня больше устраивает.

— Верно. Но, сначала нужно узнать, как дела у наших друзей? Исходя из этого и будем думать над ответными действиями. Спешить нам некуда. Это у них турнир на носу.

Заговорщицки улыбнувшись, обменялся с ней понимающими, уважительными кивками. Словно проведя неформальную церемонию, перед объявлением войны.

Собравшись в «Золотой гусыне», расспросил наших шотландских друзей об их успехах. Грейс в классе приняли без особого радушия, впрочем, как и без враждебности. На данный момент её просто игнорировали. Доступ в библиотеку девушка получила без проблем. Клубная деятельность для неё необязательна.

Гленна получила свободный доступ в бассейн. В обход клуба плавания, куда её никто не приглашал. Она попала в один класс с Эвеном, где к ним отнеслись намного приветливее, чем к нам. У этой пары появились даже кандидаты в здешние друзья. Повезло. Рад за них.

Роя попробовали было задирать, за его ярко-рыжий цвет, ужасный акцент, не самый высокий уровень знаний, а также низкое происхождение, но парень сразу объявил на весь класс, что он: «Не любит учебники. Любит драться. У него уже есть девушка. Восхищается старшим братом, паладином. Уважает храбрецов. Презирает трусов. Если у кого-то проблемы с… зубами, пусть обращаются.» Такой подход прекрасно сработал и его оставили в покое. Кстати, Рой с Эвеном тоже подходили к месье Лежаку, с тем же результатом.

— Мы можем ходить в клуб фехтования сами по себе. Без обязательств и особой цели. Думаю, это не так уж и плохо, — подытожил Эвен, не выглядя расстроенным.

— Без обязательств, это хорошо. А вот без цели, очень плохо, — согласился с ним лишь частично. — Когда теряется мотивация, теряется и прогресс.

Это правило я выучил исходя из богатой игровой практики.

— Ваши родители перед вами какую цель поставили? Отличиться или развлекаться во Франции в своё удовольствие?

— А что мы можем поделать-то? — пожал плечами Рой, тоже не особо опечаленный перспективой беззаботной жизни.

Судя по лицам, девушки, как и парни, не горели энтузиазмом рваться на подвиги. Не видя в этом личной выгоды. Их всё устраивало. И с этим мне предстояло что-то делать. Ну а кому ещё?

— Ты поверишь, если я отвечу на это одним словом? Всё! — сказал, как отрезал.

Став серьёзным, смерил их оценивающим взглядом, от которого они почувствовали себя неуютно. Даже Грейс. Как будто бы в чём-то провинились. Раньше я так не умел.

— Будем решать задачу по частям. Сначала я решу вопрос с новой, внеклубной командой по силовому фехтованию Сент-Лоран. Кто сказал, что в школе должна быть только одна спортивная команда? Создадим свою. А потом, перед самым турниром, бросим вызов Рыцарям Сент-Лоран. Их разгром станет самым эпичным событием этого года. У многих людей тут же начнётся извержение того, из чего они состоят. Полыхать их лица и задницы будут долго. С чем и отправятся на турнир, получать ещё одну порцию насмешек. Ведь это будет выглядеть, будто на него послали слабейшую команду школы. Представляете величину удара по репутации? Более громкой заявки о себе мы не сделаем, — зловеще улыбнулся, представляя себе эту восхитительную картину.

— А мы сможем? — шумно сглотнув, представив себе последствия, неуверенно уточнил Рой.

— Если будем часто задавать такие вопросы, то нет. Попробовать-то нам никто не мешает.

— Для этого вам нужно будет подать заявку, которую отклонят. Найти куратора и помещение, — предупредила Грейс, не разделяя моего оптимизма.

— Смотря кто и как её будет подавать, — загадочно улыбнулся, не спеша раскрывать свои планы.

В которых ещё и сам до конца не разобрался.

— О вас я тоже не забыл. Продвигать, так всех. В полную силу. Чуть освобожусь, помогу леди Монмут стать желанной гостьей в бассейне, собирая вокруг себя круг любительниц поплавать. А леди Малькольм дам несколько уроков в медицине А-поля. Увидим, что из этого получится. Но одно могу гарантировать. Скучным эту поездку вы точно не назовёте, — перешёл к агитации.

— А сейчас уже пора, или ещё немного подождём? — Гриффин шёпотом спросила Эльзу, держа в руках телефон с уже набранным номером.

— Это кому вы там звонить собираетесь? — подозрительно прищурился, почувствовав «запах» измены в наших рядах.

— Капитану, — честно призналась разведчица. — Провести молодость во Французской тюрьме совсем не то, о чём я мечтала.

Уловив шутливые интонации, да и заметив весёлый блеск в её глазах, я тут же приосанился. С важностью отметив, что пока паниковать рано.

— И что, у вас всегда так? — с лёгким недоумением поинтересовалась Грейс, пытаясь понять, насколько мы серьёзны.

— Нет. Это они так напряжение сбрасывают, — пояснила немка, доедая уже третью сырную запеканку. — Но, если вы подумали, что магистр сейчас шутил, то ошибаетесь. В одном он прав. Всё только начинается. И как прежде, уже не будет.