Садовод

Глава 8

Волков сразу же вспомнил. Миша! Ну конечно, это же Настин одноклассник. Сергей видел его на групповой фотографии, сделанной по окончании средней школы. Не так уж сильно парень изменился. Разве что в плечах раздался да сменил пышную шевелюру на короткий спортивный ежик.

А ведь это о нем говорила Настя в тот вечер, когда узнала о гибели Беллы! Значит, он и был тем мальчиком-аутсайдером, над которым подшучивали злые одноклассники, которого пытались «поженить» на несчастной Белле. До тех пор, пока он не избил троих негодяев и не выбросил в окно их сумки. Снежная Королева говорила, что именно тогда его и начали уважать…

Не просто уважать, но и побаиваться. Непредсказуемых людей всегда опасаются. Вроде был тихоня тихоней, а вот взял да и навалял люлей сразу троим. Кто знает, на какое слово и на какой взгляд он еще может обидеться. Лучше быть с таким поосторожнее.

Миша Светлов чувствовал, как изменилось отношение к нему, и ему это нравилось. Всего за несколько месяцев он изменился до неузнаваемости: стал смелым, дерзким и мстительным, скорым на применение силы. Не прощал ни одного обидного выпада в свой адрес, первым лез в драку и отстаивал свое мнение до победного конца, даже если ситуация была совершенно пустячнной. Кабы жил он в советское время и состоял в какой-нибудь пионерской или комсомольской организации, пришлось бы ему каждую неделю являться на общие собрания в качестве обвиняемого. Но в двадцать первом веке людям уже не до общих собраний.

Записным красавцем он не был, но исходивший от него аромат силы, опасности и непредсказуемости с лихвой компенсировал заурядную внешность. К концу девятого класса Миша заметил, что им явно интересуется одноклассница Алена, не по возрасту одаренная по женской части и в прошлом имевшая серьезные отношения со старшими парнями из физкультурного института. И в то же время он стал ловить пронзительные взгляды, которые кидала на него скромная дурнушка Белла, несколько лет назад прозванная Квакшей из-за вечной привычки бубнить себе под нос непонятные словеса. Еще год назад он был таким же, как эта нескладная деваха. Немало пришлось ему вытерпеть оскорбительных замечаний на тему их внешнего и поведенческого сходства. «Тебе, Светлов, все равно никто не даст, а Квакшу никто не захочет, так что вам только одно и остается, что друг с другом…» Миша тогда только кулаки в кармане сжимал да зубами поскрипывал, жалел одновременно и себя, и Беллу. Никакой близости между ними не было: парень избегал лишний раз подойти к ней, чтоб не дать дополнительного повода для злых подначек. Да и она в его сторону тоже не смотрела.

Теперь вся эта дрянь осталась позади. Никто уже не смел сравнивать Светлова с Квашниной, а если бы посмел, мигом остался бы без передних зубов. И конечно, Миша не имел ни малейшего намерения заводить отношения с этой странноватой, зашуганной девушкой и тем самым ставить под угрозу наработанный за год авторитет. А как же: ведь в природе о самце судят не в последнюю очередь по его самке. Эту истину чуют нутром даже те мужчины, которые никогда не изучали этологии. И Миша не был исключением. В выборе между жгучей брюнеткой Аленой и серой мышкой Беллой он не колебался.

Но юмористка-судьба посмеялась над пятнадцатилетним подростком. Ей угодно было, чтобы мальчишескую невинность он потерял именно с Беллой. Почву для этого невольно подготовила Алена, с которой парень начал «дружить» за месяц до окончания девятого класса. Не обладая ни богатым интеллектом, ни милым характером, она четко осознавала, что способна привлекать парней только своими телесными достоинствами. И еще она знала (объяснил же кто-то!), что подавляющее большинство молодых мужчин готовы идти за красивой сексуальной морковкой до тех пор, пока морковка эта висит перед ними на веревочке. Висит совсем близко. Висит и манит. Стоит только морковку скормить, и сразу ослабевает интерес к ее обладательнице. Отношения с парнями Алена строила, исходя из этих нехитрых постулатов. Вопреки гулявшим по школе сплетням, она была девственницей; ухажерам своим позволяла «почти все, но не до самого конца». Потому-то ухажеры у нее и задерживались дольше, чем на три дня.

На Мишу Светлова, за короткое время превратившегося из омеги в альфу, она запала всерьез. А это означало, что ни в коем случае нельзя ему быстро «давать». А то получит свое и отвалит. Некоторыми ласками она его все же одаривала, но до главной своей тайны не допускала.

А парню, между прочим, шел шестнадцатый год, и тестостерон кипел не только в голове, но и в других частях тела. К тому же требовалось подтвердить свой высокий статус: кто, как не он, должен первым в классе расстаться с девственностью?..

После очередной мучительно-незавершенной встречи с полногрудой Аленой он брел к себе домой, неудовлетворенный и немного обиженный. Случайно ли ему повстречалась Квакша на полпути? Кто знает… Во взгляде ее Миша прочитал мольбу. И он понял, на что рассчитывает эта несчастная девушка, которую никто из сверстников и за человека-то не считал. Она хочет с его помощью выкарабкаться наверх. Стать столь же раскованной и бойкой, как ее одноклассницы. Обзавестись подругами. Привлекать к себе взоры парней. Избавиться от отвратительного прозвища. Кто ж может ей помочь, если не Миша? Ведь совсем недавно он был таким же, как она. Стоит только прилепиться к нему, и он заразит ее уверенностью и силой, и дальше все пойдет как по маслу…

Они больше часа бродили по улицам и разговаривали. Миша с удивлением заметил, что Квакша может не только под нос себе бубнить, что она и улыбаться умеет, и чувство юмора у нее наличествует. Да и внешность у нее совсем даже не отталкивающая, просто своеобразная.

Около восьми часов Белла робким голосом, потупив взор, предложила парню зайти к ней в гости. Благо оказались подростки недалеко от ее дома. Столь же робким голосом она сообщила, что бабушки дома нет, уехала на пару дней в сад, помогать подруге с весенними посадками. И кинула на Мишу такой красноречивый взгляд, что он без лишних объяснений все понял.

Там, в просторном жилище Веры Ивановны, и случилась та неожиданная неприятность, с которой часто сталкиваются подростки, вознамерившиеся лишить друг друга девственности. Болезненные попытки, одна за другой. Неловкость и смущение, страх и слезы. Закончилось тем, что растерянный и отчаявшийся Миша просто-напросто оторвался от Беллы и сбежал из квартиры, позабыв надеть носки и так и не осознав, по причине своей неопытности, что своей цели он-таки добился…

Уже много позже, анализируя неловкую и глупую ситуацию с высоты накопленного опыта интимной жизни, парень легко нашел объяснение случившемуся. С одной стороны, бьющая из его подростковых ушей гиперсексуальность в сочетании с неумелостью и элементарной безграмотностью. С другой стороны — физиологическая неготовность партнерши к таким смелым экспериментам. Ну рано было девятикласснице Белле Квашниной переходить на новый уровень сексуального развития! Просто рано.

Нельзя сказать, что история эта наложила тяжелый отпечаток на психику Михаила Светлова. Уже через месяц он все же добился желаемого от Алены, и все произошло просто и без напрягов. Потом были другие девушки. Их могло быть и еще больше, но парень всерьез занялся спортом, и силы после тренировок оставалось не так уж и много. Миша жил полноценной жизнью, после школы поступил в юридическую академию, окончил ее в прошлом году и в настоящее время работал в органах дознания.

Ни один мужик не станет рассказывать, что у него когда-либо случались трудности в интимных отношениях с женщиной. Не был исключением и Миша. Он бы тоже ничего подобного не рассказал коллегам, если бы история эта случилась с ним лет в двадцать. Но подростковые приключения — это другое. О них вспоминать не стыдно. Ибо кто из нас в пятнадцать лет не влетал в преглупейшие ситуации?..

— С тех пор я ее не видел, — вздохнул Светлов. — Хотя нет, пару раз все же встречал. До окончания девятого класса нам тогда оставалось всего две недели. Она в школу не ходила, а учителя откуда-то взяли, что она болеет. Появилась только на двух контрольных и на одном экзамене. На вручении аттестатов я ее тоже не припомню…

— Не общался с ней? — спросил Волков.

— Нет. Она в мою сторону даже не смотрела. Думаю, если бы я к ней приблизился, она бы сразу же убежала. Да мне и самому не очень-то хотелось. Как-то стремно было.

— Ну что ж, вот и причина, по которой Квашнина перевелась в другую школу, — удовлетворенно констатировал Сергей. — Не хотелось ей с тобой пересекаться каждый день. А может, и не только с тобой. Кто-то еще знал о вашей… попытке?

На круглом лице Светлова сначала промелькнуло смущение, а потом решительная обреченность. Дескать, если уж рассказывать, так все подчистую.

— Поначалу никто не знал. Как бы резона не было о таком говорить. А потом у меня отношения завязались с Аленкой, до зимы мы с ней встречались, а в ноябре поссорились и расстались. Поссорились очень жестко, орали друг на друга… Она, кретинка, меня в неблагодарности упрекала. Типа, она меня мужчиной сделала и мне свою девственность отдала, а я не ценю. Вот я ей и высказал, что мужчиной меня не она сделала. Очень приятно мне было видеть, как у нее лицо поползло от удивления и возмущения. Ну как же, она ж себя самой крутой телкой считала, и вдруг парень изменяет ей с какой-то ниочемной Беллой… Она в меня буквально вцепиться готова была от злости.

— Да, можно представить, — кивнул Сергей. — Она бы и в Квашнину вцепилась, если бы та в вашем классе осталась. Ты с Аленой не виделся после школы?

— Нет. По слухам, она уехала куда-то на юг.

— Ладно, мужики, давайте по последней, — предложил Черновский, разливая водку в пластмассовые рюмки. — Я надеюсь, вы не собираетесь эту Мхитарову разыскивать?

— Нет, а на фига? — поинтересовался Сафронов. — Мне вообще кажется, что мы слишком углубились в личность Беллы Квашниной. Она кто? Она жертва маньяка, одна из четырех. Так какого рожна мы в ее биографии копаемся?

— Ну вы наглые, мужики, да вы ж сами меня отправили по школам, где она училась! Я, как дурак, опрашивал учителей, искал одноклассников… Вон Мишу нашел, — кивнул Черновский на Светлова. — Зря, что ли?

— Вовсе не зря! — твердо сказал Волков. — Более того: я считаю, эту работу тебе надо и завтра продолжать. Съезди еще раз в ее вторую школу. И в библиотеку, где она работала, тоже сгоняй. Надо бы и в церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи… Нет, туда сам смотаюсь. Мужики, с этой девчонкой что-то нечисто. Да, она — жертва Садовода, но жертва не простая. Я не удивлюсь, если она с Садоводом была знакома.

— Это почему?

— Про яблоко не забывайте. Символ греха! Христианский символ. Квашнина была верующей христианкой. Мало ли с кем она могла пересечься в церкви? Наш маньячина может быть выходцем именно из церковных кругов. Членом какой-то секты, например. Про исламских фундаменталистов знаете, надеюсь? А христианских фундаменталистов разве не бывает? Какой-нибудь ушибленный на голову фанатик возомнил себя Десницей Божьей и начал «наказывать» людей, осмеливающихся не верить в Бога и при этом выглядеть счастливыми. И Белла могла об этом узнать. И он мог ее убрать тем же оружием и подбросить тот же предмет… Надкушенное яблочко, блин.

— А рабочие совещания иногда полезно разбавлять водкой, — задумчиво проронил Сафронов. — Классная идея.

Садиться за руль Сергей не рискнул. Ноль-семь на троих как-никак, тем более что Черновский выпил всего пару рюмок. Трезвенник Миша спиртного вообще не употреблял. Спортивный режим.

Настю он дома не застал. Вспомнил: у нее ж сегодня вождение до восьми вечера. Последнее вождение вроде бы. Послезавтра — внутренний экзамен в автошколе, а после праздников предстоит экзамен в ГАИ. Сдаст, никуда не денется.

Сергей тщательно умылся, перемежая холодную воду с горячей. Его тянуло лечь на диван и заснуть, но делать этого было нельзя. Весь вечер будет потерян.

Не торопясь, Волков сделал полсотни приседаний и столько же наклонов. Съел большую гроздь сладкого винограда. Перемножил в уме несколько трехзначных чисел. Еще раз умылся. Хмель стремительно улетучивался из головы, оставляя лишь приятную легкость и расторможенность мышления.

Настя вернулась, когда он уже разогревал в микроволновке котлеты с цветной капустой. За ужином он поделился с ней новостями. Узнав о давней связи Беллы с Мишей, она чрезвычайно удивилась.

— Никогда бы не подумала. Белла, такая нелепая, угловатая, застенчивая… У меня с одноклассниками не было особо близких отношений, за исключением двух-трех человек, но я все же знала, кто с кем в любовь играет. Беллу ни в чем подобном заподозрить было просто невозможно…

— Тем более со Светловым, да?

— Тем более с ним, — кивнула Настя. — После его чудесного преображения можно было ожидать, что он найдет себе супердевочку, не столько для любви, сколько для понтов. И он такую девочку вроде как нашел. Алену… Фамилию не помню.

— Мхитарова, — напомнил Волков.

— Точно!

Настя достала школьный альбом, показала мужу фотографию юной брюнетки с пухленькими губами и большими южными глазами. Чувствовалось во внешности Алены нечто кавказское.

— Ты с ней близко общалась?

— Нет. Я ж говорю, у нас класс недружный был. Да и сама эта Алена, как мне кажется, в друзьях не нуждалась. Скорее уж в обожателях и поклонниках… После школы, как мне говорили, она вместе с родителями куда-то в теплые края укатила.

Настя слегка нагнулась, погладила сидящего у стола Зигфрида, который ласково муркнул в ответ. Допила чай и настороженно взглянула на супруга.

— Сереж, так что с этим парнем, которого вы задержали? Так он и не признался в убийстве Беллы?

— Нет. Да и не убивал он ее, как мне кажется. Кроликов — очень толковый следователь, Настя. И тем не менее он Квашнина ни на чем зацепить не смог. И ты тоже его не опознала… Кстати, будь готова к тому, что придется еще раз опознавать, вживую. Завтра или послезавтра.

— Да не вопрос. А тех троих, парня и двух девушек, тоже не он?..

— Нет. Точно не он. Квашнин вышел из колонии за три дня до первого убийства. Само собой, мы постараемся проверить, где он находился в те дни, когда были совершены преступления, но я и без всяких проверок уверен, что он тут ни при чем. Не такой он человек, чтобы оказаться Садоводом. Ты знаешь, Насть, я за последние дни несколько раз свое мнение изменил. Вот сейчас мне снова кажется, что все четверо были убиты одним лицом, причем убиты именно по идейным или религиозным мотивам. Никак у меня это чертово яблоко из головы не выходит…

— И Белла тоже? Ты же говорил, она сама была очень верующей девушкой, в церкви чуть ли не жила. За какие грехи ее могли наказать?

— А ты думаешь, я зря два раза в храм ездил? Меня очень интересует личность Беллы Квашниной. Что-то в ее жизни было такого, чего мы не знаем. Вот видишь, про ее давнюю связь с Мишей Светловым ты же не знала? И никто не знал. А значит, могут всплыть и другие тайные обстоятельства… Настюша, у меня к тебе просьба: созвонись завтра с одноклассниками, попробуй найти эту самую Алену.

— Зачем? — удивилась Снежная Королева.

— Сам не знаю. Просто из всех людей, когда-либо контактировавших с Квашниной, Алена — единственная, кто мог всерьез ее недолюбливать. Девушка, не сомневавшаяся в своей неотразимости и незаменимости, вдруг узнала, что ее парень изменил ей, да не просто изменил, а девственность мужскую потерял, и с кем?.. Не с такой же яркой красавицей, а с какой-то белой молью, ничего из себя не представлявшей. Представляешь бурю эмоций?

— Ну, не знаю. У меня бы никакой бури не было. Наверное. И ненавидеть девушку, с которой замутил мой парень, я бы точно не стала.

— Так понятно, ты же не ревнивая. А твоя одноклассница другой была.

— Все равно, не верю я, что Аленка могла столько лет зло таить. У нее только за два последних класса трое парней сменилось, не считая Миши. И с чего бы она стала через восемь лет мстить Белле?.. Но я попробую узнать, раз тебе это важно.

Уже перед сном, лежа в постели и наблюдая, как Снежная Королева расчесывает на ночь свои роскошные волосы, Сергей вдруг спохватился.

— Настя, а почему ты сегодня не позвонила, не предупредила, что к дому подходишь? Я бы тебя встретил у подъезда.

— Да надоело, — своенравно повела плечом девушка. — Бояться и скрываться должны преступники, а не нормальные люди. Да и вообще, не волнуйся ты за меня. Уже двенадцать дней прошло, и ни разу я того парня не видела.

— Праздники скоро, — задумчиво пробормотал Сергей. — Он выходит на охоту по праздникам. Он не терпит, когда кто-то счастлив…

— Да, точно, я об этом как-то подзабыла. Но праздники мы же проведем вместе, так?

— Естественно. Два года знакомства, как такое не отметить, — улыбнулся он.

— Кафе, ресторан?..

— Нет, — покачал головой Волков. — Я не хочу провоцировать Садовода. Не хочу создавать привычную для него ситуацию. Лучше на природу куда-нибудь выедем, погода вроде наладилась.

— Может, в веревочный парк? — оживленно предложила Настя. — Помнишь, я тебе говорила, что в Интернете их рекламу видела. «Дитя джунглей» называется. Там классно.

Сергей живо представил, как они со Снежной Королевой перелетают с ветки на ветку, цепляясь за лианы, как мелькают в зеленой кроне их тренированные тела, как играют под кожей упругие мышцы… Он знал, что такое настоящие африканские джунгли. Доводилось с ними соприкасаться, когда служил на российской авиабазе в Южном Судане. Хорошо бы вдвоем туда выбраться. Но пока сойдет и веревочный парк.

«Тайные обстоятельства», которые надеялся узнать Сергей Волков, действительно всплыли во второй половине следующего дня. Старший лейтенант Черновский, продолжавший копаться в юных годах несчастной Беллы Квашниной, появился в отделе полиции около пяти часов вечера. И тут же вывалил на своих коллег ворох информации, которой один только Волков и придал серьезное значение.

В новой школе она вела себя почти так же, как и в старой. Но некоторые перемены все же произошли. Учителя и одноклассники ее вспомнили как нелюдимую, замкнутую, необщительную девочку, почти никогда не улыбавшуюся. Однако училась неплохо. Избавилась от привычки смотреть в пол и бубнить себе под нос. Прежним прозвищем ее никто не называл.

Волков и сам догадывался, что постельный инцидент с Михаилом Светловым должен был иметь последствия для психического состояния Беллы. Ведь что произошло-то? Она прониклась чувствами к парню, который сам недавно завоевал место под солнцем, и надеялась при его поддержке вылезти из сумрака. Ради этого готова была ему отдаться. А он, парень этот, сбежал от нее! Сбежал в самый драматичный момент ее подростковой жизни, сразу после мучительного дефлорационного акта! Тут не нужно быть психологом, чтобы понимать, каким образом такое событие может отразиться на дальнейшей интимной жизни девушки. Особенно если она и так не отличается здоровой и крепкой психикой.

Никто из опрошенных Черновским людей не помнил, чтобы Белла с кем-то «мутила» в старших классах. Не поступило таких данных и из института, который она так и не успела окончить. Похоже, Миша Светлов был не только первым ее мужчиной, но и единственным. Так и не нашлось подтверждения идее Волкова о том, что Квашнина все же имела личное счастье, за которое ее и зарезал Садовод.

Зато Сергея заинтересовал один эпизод, приключившийся с Беллой за два месяца до того, как она распрощалась со средней школой. На первый взгляд ничего особенного. Проводился самый обыкновенный конкурс рефератов по гуманитарным дисциплинам между учениками старших классов. В добровольном порядке, только для любителей. Сама Белла ничего не писала, так как любимых предметов у нее и во второй школе не появилось. Однако на защите и обсуждении рефератов она присутствовала вместе со всем классом. Вот там и разгорелся конфликт между ней и одним из участников конкурса, чей опус занял второе место. По воспоминаниям очевидцев, девушка засыпала докладчика по имени Женя возражениями и обвинениями, оскорбляла его и прямо потребовала, чтобы он признал свою неправоту, отказался от участия в конкурсе да еще и извинился перед всеми присутствовавшими. Но не тут-то было. Парень попался находчивый, ершистый, да и в теме своего реферата разбирался исключительно хорошо, так что легко парировал все ее выпады. Эмоциональная схватка между Беллой и Евгением сработала ему даже на руку: жюри однозначно решило, что реферат парня заслуживает высокой оценки.

Конфликт на этом не угас: до самого выпускного вечера девушка смотрела на удачливого оппонента, как Гитлер на Чарли Чаплина, всем видом демонстрируя свою неприязнь. Пыталась настроить против него педагогов, распространяла слухи о его наркотических и гомосексуальных наклонностях, пробовала поссорить пацана с его девушкой. Выглядели все ее потуги довольно комично и парню доставляли больше удовольствия, чем проблем.

Апогеем противостояния стала безобразная сцена на выпускном вечере. Квашнина отпустила какое-то язвительное замечание по поводу Жениных отношений с его девушкой. Та, на беду, оказалась рядом и ответила Белле аналогичной колкостью. Завязалась бурная словесная перепалка, переросшая в короткую, но яростную женскую драку. Могла бы она быть и не короткой, но вовремя вмешался смотревший за порядком преподаватель и разнял бесновавшихся девушек.

С такой вот неожиданной стороны раскрылась тихоня Белла, бывшая Квакша. Волков хотел расспросить Черновского о том злополучном реферате, который стал причиной конфронтации между школьниками, но не успел. Позвонила Настя. Дрожащим от волнения голосом она сообщила, что поиски ее одноклассницы Алены Мхитаровой привели к результату. Но не к такому, на какой рассчитывал Сергей.

В тот день сыщикам несказанно повезло. Сделав всего несколько телефонных звонков, они узнали фамилию следователя, который в прошлом году вел дело об убийстве Алены Мхитаровой. Везение заключалось еще и в том, что в настоящее время он работал не в Пермском крае, где погибла девушка, а в одном из районных следственных отделов города. Созвонились с ним, договорились о встрече.

На встречу поехал Волков, потому что никто, кроме него, не видел в этой встрече никакого смысла. Ну какое отношение имеет смерть бывшей одноклассницы Беллы Квашниной к похождениям Садовода? Они даже географически разнесены на триста с лишним километров. И по времени — на полгода, если считать, что первое убийство маньяк совершил в январе.

Не поехал с Волковым и Миша Светлов, которого сыщики известили о прошлогоднем происшествии. Хотя мог бы и проявить интерес, ведь речь шла о его бывшей, хотя и давно забытой девушке. Подъезжая к нужному дому, Сергей слегка поморщился, вспомнив о Мишином безучастии. Он не любил мужчин, легкомысленно относящихся к своему прошлому.

Следователь Ковалев принял визитера в своей квартире, благо находился в отпуске и готовился отбыть на курорт с женой и двумя детьми.

— Вам очень повезло, что связались со мной сегодня, — добродушно заявил он, пожимая Сергею руку. — Завтра утром мы улетаем в Хорватию.

— Очень хорошо, приятного полета, — улыбнулся Волков, представив лазурные волны Адриатического моря и золотистый пляж с мелким песочком. Втихую позавидовал. Ему самому до отпуска оставалось еще два месяца.

— Значит, расскажу вам по памяти, как было дело, — пообещал Ковалев, когда они расположились в комнате. — Бумажек никаких у меня нет, естественно, они остались в транспортной прокуратуре Пермского края…

— Почему в транспортной?

— Ну как же, девушку эту ведь на железной дороге убили. Ткнули ножом и выбросили из тамбура.

— Дело не раскрыто?

— Нет, — с видимым сожалением покачал головой следователь. — Я не смог. Сергей Васильевич, у меня за пятнадцать лет работы один только «висяк» и есть. Потому я его так хорошо и помню…

— А куда ехала Мхитарова?

— Значит, так… — Ковалев прикрыл глаза, мысленно возвращаясь в прошлое. — Скорый поезд сообщением Абакан — Москва. У нее билет был до Москвы. Если я не ошибаюсь, Мхитарова всю молодость провела в городе, школу здесь закончила, а потом уехала с родителями куда-то на юг. В Сочи вроде бы. Весной прошлого года она познакомилась с инженером из Москвы, работавшим на строительстве олимпийских объектов. Сразу после Олимпиады вместе с ним поехала в столицу, вышла за него замуж. Три месяца жили душа в душу, Алена работала в каком-то крупном холдинге. В августе ее направили в командировку в город, вести переговоры с местными фирмочками. Пробыла она здесь всего три дня, утрясла все командировочные дела, села в поезд… Не помню точно, в какое время, но ближе к вечеру. А убили ее через три-четыре часа после отправления, когда поезд только-только проскочил границу нашей области и Пермского края. Тело нашли железнодорожники следующим утром.

— Говорите, ножом ткнули?

— Да. Не очень профессионально. С таким ранением она могла бы и выжить, если бы сразу медпомощь оказали. А так, похоже, просто кровью истекла. Да и с насыпи катилась, сами понимаете…

— Что пассажиры, проводники? Ничего не видели и ничего не слышали?

— Ничего. Сергей Васильевич, вы бы знали, чего мне стоило этих пассажиров найти и допросить! Они же все из разных городов, и сибирских, и уральских. Большинство до Москвы ехали, а кое-кто и раньше вышел. Да только без толку. Никто не вспомнил ничего важного. Соседи по купе только в полночь забеспокоились, что Алены так долго нет. Думали, в вагон-ресторан пошла.

— А она курила?

— Да, курила. У нее в кармане и пачка сигарет нашлась с зажигалкой. Так что в тамбуре могла оказаться совершенно добровольно. Соседи вспомнили, что она и за два часа до исчезновения курить ходила.

— Алексей Алексеевич, насколько я знаю, проводники запирают двери вагонов на ключ. Как же дверь могла оказаться открытой?

— Правильный вопрос. Я тоже сначала на проводников грешил. Двое их было, молодой парень и женщина средних лет. Пацана я немного помурыжил, он и признался, что часто забывал запирать двери. Мог забыть и в тот раз. Но против него никаких улик не нашлось. И с Мхитаровой он не был знаком, мы всю его биографию перелопатили…

— А среди пассажиров у нее знакомые были?

— Вот насчет пассажиров не уверен. Во всяком случае, никто не заявил об этом. Мы проверили соседей по купе и еще нескольких подозрительных граждан. Хотя, по-хорошему, проверять надо было весь поезд. Между вагонами сообщение свободное, ее кто угодно мог ножом ткнуть.

— Отчего ж вы не проверили? — настойчиво спросил Волков.

— Отчего?.. Слушайте, я не люблю плохо отзываться о своих бывших коллегах, но оперативные службы наши сработали хреново! Я десяток поручений раздал и на их начальника давил, как мог, и без толку! Нет, кое-что они сделали, конечно, но вполне допускаю, что могли и схалтурить. Кстати, лично я дело не закрывал. До ноября провозился, а потом меня сюда перевели, по собственному желанию. У меня жена отсюда родом. Дело передали другому следователю, я потом ему звонил, справлялся. Короче, дело уже в январе в архив легло.

— Значит, пассажиров детально не проверяли, — задумчиво протянул Волков. — Ну хорошо, но списки-то вы наверняка составили, и они сохранились? Значит, не поздно это сделать и сейчас?

— А кто будет этим заниматься? Дело в архиве, говорю же. Разве что доброхот какой-нибудь, по собственной инициативе и в личное время. Да только…

— Что?

— Это ведь поезд, а не самолет. Нельзя ограничивать круг подозреваемых только теми людьми, которые занимали места согласно купленным билетам. Вы же сами знаете, проводники иногда пускают «зайцев», за определенную мзду. Понятно, что никто из проводников тогда не признался, что вез «зайцев», но нельзя в это верить на сто процентов. Наконец, кто-то мог проникнуть в поезд и без ведома проводников. На одной станции залез, на другой соскочил, и все дела. Или вообще на ходу…

— А какая была ближайшая остановка вслед за тем местом, где обнаружили труп?

— Город Волнушка. Не город, скорее, а городок, но там крупный железнодорожный узел, там даже скорые поезда делают остановку.

— Понятно. Алексей Алексеевич, у вас там остались хорошие знакомые среди полицейского начальства?

— Смотря что нужно, — осторожно сказал Ковалев.

— Посмотреть материалы дела всего лишь. Желательно не только следственные, но и оперативные.

— Ничего себе «всего лишь»! — возмутился следователь, но тут же смягчился: — Ладно, вы посидите немного, я попробую дозвониться.

Он вышел в другую комнату, а Сергей неторопливо пил чай и думал, есть ли смысл в его визите к следователю Ковалеву. А вдруг Сашка Сафронов и Андрюха Черновский окажутся правы? Что, если смерть бывшей Настиной одноклассницы никоим образом не связана с преступлениями Садовода? Ведь нет ни одного факта, при помощи которого можно было бы привязать одно к другому.

Хотя нет, два слабеньких фактика все же вырисовываются. Орудие убийства — раз. Жертвы Садовода тоже погибали от ножа. Кроме того, по словам Ковалева, Алена Мхитарова на момент смерти имела вполне налаженную личную жизнь и неплохую работу. Стало быть, со стороны ее можно было бы назвать счастливой женщиной. Это два. Маньяк, разбрасывающий на местах преступлений яблочные фигурки, не любит, когда кто-то счастлив. Со своей попутчицей он мог расправиться именно по этой причине.

А вот интересно, случайно он встретился с будущей жертвой в одном поезде или специально купил билет, чтобы убить ее по дороге? Если специально, значит, планировал убийство заранее. Значит, был знаком с Аленой и ранее. Это было бы неплохо. Можно будет проанализировать списки пассажиров поезда Абакан — Москва и закончить ту работу, которой пренебрегли пермские опера в прошлом году.

Уходя из гостеприимного дома, Волков имел при себе листочек, на котором аккуратным почерком Алексея Алексеевича Ковалева были записаны фамилии нужных сотрудников полиции и транспортной прокуратуры. Хоть он и продолжал сомневаться в необходимости такой поездки, но все же твердо решил съездить в эту самую Волнушку. Не так уж далеко. Если сильно гнать, можно за три часа домчаться. И ехать надо завтра с утра, только так. Послезавтра — первое мая, праздники начинаются, а в праздники государственные службы не работают.

Только он завел двигатель, как позвонил Черновский, которого Волков еще два часа назад просил установить координаты того самого Жени, реферат которого шесть лет назад стал причиной школьного конфликта. Получив нужные данные, Сергей взглянул на часы, пару минут подумал и решил удовлетворить свое любопытство уже сегодня. А то мало ли, вдруг Женя на праздники куда-нибудь свалит?..

Насте он не стал говорить о своих планах на предстоящий день. Смерть Алены Мхитаровой они, конечно, обсудили. Когда твои ровесники, которых ты хорошо знал, во цвете лет уходят из жизни, об этом поневоле будешь и думать, и говорить. Тем более если погибли они насильственной смертью.

— Поверить не могу, — слегка подрагивающим голосом говорила Настя, — ведь это как раз в те дни случилось, когда мы с тобой в свадебное путешествие ездили. Мы на золотистом песочке нежились и в Средиземном море купались, а она кровью истекала под железнодорожной насыпью…

— На моем месте кто-нибудь другой сказал бы: «На все воля Божья», — невесело усмехнулся Сергей. — Настюша, не накручивай себе нервы. То, что случилось с Аленой, это случайнейшая случайность. Никто от подобной случайности не застрахован, и с нами тоже она может приключиться, но вероятность исчезающе мала…

— Алена, наверное, тоже так думала, до того момента, когда ее в тамбуре ножом ткнули. Мы же люди. Всем нам свойственно говорить: «Да со мной ничего такого уж точно не случится». Инстинкт самосохранения работает. Гасит неприятные мысли о возможности внезапной смерти.

— Согласен с тобой, Настюша. По той же причине предки наши и загробную жизнь придумали. Чтоб не так страшно было умирать. Но и ты согласись: у нас с тобой в тысячи раз больше шансов дожить до глубокой старости, чем шансов погибнуть от несчастного случая в молодые годы.

— А в нашем мире не только несчастные случаи происходят, но и криминальные, — упрямо мотнула головой Снежная Королева. — Ты лучше меня это знаешь, раз в полиции служишь. Посмотри, они же все молодые, и первые жертвы Садовода, и Белла, и Алена… А могла бы и я быть в их числе. В конце концов, ты в это дело потому и впутался, что за мою жизнь забеспокоился…

Голос Насти звучал встревоженно, но Волков знал, что нервный срыв ей не грозит. За два года знакомства он ни разу не видел свою белокурую возлюбленную в состоянии эмоционального кризиса. Не было ни надрывных рыданий, ни исступленных воплей, ни битья посуды. Положительные эмоции Настя могла выражать очень громко и очень бурно, негативные же эмоции проявлялись только через интонацию и мимику. Да и то не каждый мог их заметить. Поначалу Сергей вообще сомневался, что жена его способна на гнев, страх или отчаянье. Потом понял: способна, как и любая нормальная женщина. Просто природа наградила ее редкой способностью гасить эмоциональное смятение, облекать его в более спокойную и менее разрушительную форму. Так кипящая вулканическая лава замедляет свой бурный ход и застывает, соприкасаясь с холодными океаническими водами. Не зря Сергей называл свою жену Снежной Королевой.

Следующим утром он уже летел по трассе, выжимая до ста сорока километров в час. Западный ветер опять принес пасмурную погоду, накрапывал мелкий дождик, и капли влаги разбивались о лобовое стекло. Одна за другой звучали из динамиков песни французских исполнителей, на которые недавно «подсел» хозяин автомобиля.

Волков вслушивался в грассирующие звуки, изредка ловил знакомые слова, но то и дело возвращался мыслями к вчерашнему разговору с Женей, который некогда учился в одном классе с Беллой Квашниной, а ныне числился аспирантом кафедры средневековой истории гуманитарного университета. Причем аспирантом весьма перспективным. Так уж получилось, что в разговоре им пришлось коснуться тех научных проблем, над которыми Женя работал, и Волков успел по высшему баллу оценить профессионализм и увлеченность будущего ученого. В исторической науке тот ориентировался не хуже, чем хорошая хозяйка на своей кухне.

После беседы с аспирантом Женей у Сергея сложилось непередаваемое словами внутреннее ощущение. Как будто он на зимней рыбалке, сидит у полузамерзшей лунки и видит, как маленькая рыбка тычется острой мордочкой в лед, словно сама желает быть насаженной на крючок. А он по неведомой причине не желает ей помочь, проломав тонкую ледовую корочку. Такое у него и раньше случалось. Бьется какая-то мыслишка о своды черепной коробки, а привычки и стереотипы не дают ей прорезаться. А кто из нас свободен от стереотипов? Да никто не свободен.

На подступах к Волнушке автомагистраль проходила параллельно железной дороге, буквально в сотне метров. Сергей поглядывал на серые нумерованные столбы с натянутыми проводами и думал, что, возможно, именно вот на этом участке и случилась трагедия. Где-то здесь в августе прошлого года проходил поезд Абакан — Москва, из которого выбросили Алену Мхитарову. Возможно, вон под теми кустами она и лежала еще несколько минут или часов, пока не скончалась от потери крови. Волков представил себе плоскую рожу, встреченную Настей в парке культуры и отдыха, и сильно стиснул рулевое колесо. Впервые за свою службу он чувствовал горячее желание поймать преступника. Не потому, что начальство требует, и даже не потому, что преступник этот может быть опасен для Снежной Королевы. А просто так, по велению сердца.

В транспортной прокуратуре его уже ожидал сотрудник, с которым вчера созванивался следователь Ковалев. Но пробыл там Сергей совсем недолго. Пробежался глазами по листам уголовного дела. Обращал больше внимания не на то, что в нем было, а на то, чего в нем не было. Ничего интересного не обнаружил, разочарованно вздохнул и направился в городское управление внутренних дел, которое располагалось в соседнем здании, явно нуждающемся в ремонте.

Сотрудники полиции отнеслись к его появлению без энтузиазма. Волков не удивился: в самом деле, кто он такой? Обычный мент из соседней области, который непонятно почему жаждет ознакомиться с оперативными материалами дела, закрытого четыре месяца назад. Если б не вчерашний звонок Ковалева, его бы дальше дежурной части вообще не пустили. А так его провели в пустой пыльный кабинет и позволили ознакомиться с нужными бумагами. Но перед этим Сергей наведался в расположенную здесь же, в управлении, вполне приличную столовую, так как изрядно проголодался.

Если уголовное дело — это четкость и ясность, то оперативные материалы — это хаос и мешанина. Волков мог бы долго копаться в ворохе разнокалиберных листочков, покрытых частично печатными, частично рукописными текстами. Но он в первую очередь взялся за самый важный документ. А таковым документом он считал список пассажиров поезда «Абакан — Москва», в котором произошло убийство. Железнодорожная компания в свое время предоставила его оперативникам, с разбивкой по вагонам. Четыре купейных, восемь плацкартных. Всего — пятьсот семьдесят шесть мест. Пассажиров в списке значилось чуть меньше, пятьсот шестьдесят. Понятное дело: кто-то уже успел выйти, а их места еще не успели занять. Отдельно прилагался список проводников общим числом двадцать пять человек.

Как понял Сергей, в прошлом году сотрудники полиции тщательно отработали только тех людей, которые ехали в том же купейном вагоне, что и Алена. Ментов можно понять: работы много и нет гарантии, что она будет выполнена не впустую. А проверить тридцать пять человек все же проще, чем отрабатывать пятьсот с лишним, это понятно.

Сам Волков никого проверять не собирался, да и не было у него такой возможности. Люди, ехавшие в поезде, они же по всей стране разбросаны. От Волги до Енисея, как в песне поется. Август, время отпусков. Многие едут на юг с пересадкой в Москве. Потом обратно возвращаются. Москвичи, наоборот, в столице остаются. Это скольким же городским и областным управлениям внутренних дел нужно поручения разослать, чтобы всех охватить?.. Так что Сергей мог надеяться только на удачу. На то, что смерть Алены Мхитаровой связана с убийствами в городе. Проще говоря: на то, что девушку убил Садовод.

К изучению оперативных материалов Сергей приступил в половине третьего, а без четверти четыре он резко откинулся на стуле, сцепив руки на затылке. Не предчувствие удачи он теперь ощущал, а самую настоящую удачу, большую и красивую. Непонятно только было, что с этой удачей делать.

Еще через несколько минут он сел в машину. Порылся в бардачке. Вдруг повезет еще раз и там совершенно случайно окажется карта Пермского края?.. Но нет, не оказалось. Откуда бы ей там взяться, в самом деле.

Карту пришлось купить в киоске за тридцать рублей. Волков отыскал на ней нужный объект, мысленно проложил маршрут и поехал на север.