Самая долгая секунда

23

Я отпросился у Хайнеса на один час после обеда. Он отпустил меня.

Мне нужно было попасть в фотолабораторию, адрес которой я вчера нашел.

В помещении фотолаборатории пахло сухими негативами, проявителем и другими химикатами. За столом сидел мрачный служащий с квадратным подбородком. Он терпеливо подождал, пока я написал ему свой вопрос-просьбу.

Есть ли у вас фотографии небоскребов Нью-Йорка?

Он прочитал мой вопрос вслух и добавил:

— Это все равно что спросить, есть ли соль в океане?

Я показал ему открытку, которую нашел у Розмари, и спросил, не знает ли он, где находится этот небоскреб.

— Эта открытка сделана с очень плохого негатива, которым пользуются, очевидно, не меньше десяти лет. И к тому же, она так сильно заретуширована. — Он еще раз посмотрел внимательно на открытку. Заглянув в картотеку и отобрав шесть негативов, я стал рассматривать и сравнивать их с моей открыткой. Потом сказал: — Я думаю, что это здание находится или на Тридцать шестой улице недалеко от Шестой авеню или на Тридцать восьмой улице.

Он откинулся в кресле и добавил:

— Да, да, мне кажется оно должно находиться там. За эту информацию вы ничего мне не должны.

Я поблагодарил его и вышел из лаборатории. Поскольку я находился недалеко от Тридцать восьмой улицы, то решил поискать этот дом. Нашел я его довольно быстро. В холле на стене висела табличка с фамилиями жильцов. Я ее тщательно изучил, но не нашел ни одного знакомого имени.

Поскольку у меня еще было время, я отправился к другому дому, о котором мне сказали в фотолаборатории. Он находился недалеко отсюда. И из него я вышел ни с чем. Единственное, что я узнал и что могло мне помочь, было то, что на первом этаже этого дома находился банк. Это был Первый Международный Экспортный Банк.

На свое рабочее место я вернулся вовремя. Хайнес спросил, уладил ли я свои дела. Я кивнул ему и занялся работой.

Во время работы у меня было достаточно времени для размышлений. Совершенно ясно, что для того, чтобы найти Вайнрайта, нужна помощь адвоката. Вдруг я вспомнил, что в списке жильцов того дома, где жила Розмари Мартин, я видел фамилию Вайнрайта.

Я решил нанять адвоката.

Вечером после работы я пошел прогуляться по Нижнему Манхэттену. Это был район бедняков. Дома здесь были старыми и неухоженными. На одном из них я увидел табличку с фамилиями адвокатов. Переписав адреса, я отправился по ним. Первые три бюро, в которые я наведался, были закрыты. Лишь в четвертом я увидел за исцарапанным письменным столом небольшого круглого человечка, который копался в каких-то папках. Его звали Боцелл.

Он смотрел не отрываясь на мой шрам, и когда я начал говорить, это повергло его в еще большее удивление. Наконец мне это надоело, и я решил воспользоваться снова своей доской.

Я объяснил, что меня интересует информация о человеке по имени Говард Вайнрайт и его маклерской фирме.

Боцелл согласился заняться этим делом, но, когда он назвал цену, я отрицательно покачал головой и собрался уходить. Это было для меня слишком дорого.

Боцелл схватил меня за рукав и спросил, сколько я согласен заплатить за его услуги. Я назвал сумму в пятьдесят долларов, но он затребовал сто. Мы сошлись на сумме в восемьдесят долларов и договорились, что я зайду за информацией на следующий день вечером.

Вечерние газеты не сообщали почти ничего нового об убийстве Розмари Мартин. Почти все газеты сходились на том, что Розмари не работала ни манекенщицей, ни фотомоделью. Она жила под вымышленным именем и, очевидно, покончила жизнь самоубийством из-за несчастной любви.

Меня эта версия вполне устраивала. Может быть, и полиция считала, что это так.

В гостинице ко мне привыкли, и недоверие, которое я вызывал первое время, исчезло. У меня появились кое-какие деньги, я мог себе позволить удовольствия, которые раньше мне были недоступны. Во мне вдруг стали просыпаться желания, которые я, очевидно, и раньше имел.

Алкоголь? Нет. Время от времени я выпивал рюмку виски, но не испытывал большого удовольствия от этого. О женщинах я тоже не думал. Это объяснялось не отсутствием сексуальной потенции, а скорее тем, что я боялся привязаться к кому-то. У меня внутри была пустота. Я не испытывал желания заводить какие бы то ни было знакомства с новыми людьми. Когда я стал копаться в себе, я вдруг, как по волшебству, понял, чего мне не хватает.

Гашиш!

Я вдруг испытал острое желание покурить именно гашиш. И что-то подсказывало мне, что это должно принести огромное удовольствие.

Я подошел к администратору, дал ему двадцатидолларовую банкноту и попросил достать мне сигареты с гашишем.

Он убрал банкноту в карман и сказал:

— К сожалению, мы этим не торгуем.

Его волосы блестели в тусклом свете лампы. Я почувствовал, что во мне растет раздражение. Я наклонился к нему и посмотрел на него с яростью. Он, поняв мою реакцию, выпалил:

— Я могу достать сигареты с марихуаной.

Я согласился и пошел к себе в номер.

Через некоторое время в дверь постучали. На пороге стояла худенькая девица и улыбалась.

— Вы заказывали сигареты? — спросила она.

Я кивнул.

Она зашла в номер, открыла большую черную сумку и вынула шесть сигарет. Девица была очень худа, но это не портило ее. Она была привлекательна. Улыбаясь, она спросила:

— Вы хотите, чтобы я осталась?

Администратор прислал ее ко мне явно в надежде получить дополнительно деньги.

Я объяснил ей, что в ее услугах не нуждаюсь. Девица равнодушно пожала плечами.

— Ладно, — сказала она. — Если вы передумаете, то я приду в любой момент. Меня зовут Маргарита. — Оставив свой телефон, она ушла.

Я лег, закурил одну из принесенных Маргаритой сигарет и глубоко затянулся. И вдруг я понял, что ощущение, которое я испытываю, мне очень хорошо знакомо.

Сигарета начала действовать, и тут же вся моя апатия пропала. Это было немного грустно, потому что мне нравилось жить, ничего не чувствуя и не испытывая привязанности к кому бы то ни было и, главное, не боясь никого потерять.

Незаметно тонкий серый дым сигареты вызвал во мне чувство беспокойства. Я подумал об Амаре и тут же резко поднялся, поняв, что ненавижу этого человека.

На следующий день я работал рассеянно, с нетерпением ожидая того момента, когда смогу наконец отправиться к Боцеллу.

Когда я пришел, Боцелл предложил мне сесть.

— Я кое-что узнал для вас, — сказал он важно. — Хотя это было нелегко. Я представился ему кредитором, который имеет претензии к Вайнрайту и его фирме.

Я молчал.

— Вам, очевидно, известно, что зовут его Говард Вайнрайт. Он является главой небольшой фирмы, клиентов которой никто не знает. И с момента его исчезновения ни один из клиентов так и не объявился. Ни у кого к фирме нет никаких претензий.

Я попросил поподробнее рассказать мне о бюро Вайнрайта.

— Бюро у него было довольно маленькое, — сказал Боцелл. — Оно находилось на Уолл-стрит. У Вайнрайта была помощница, которая работала одновременно и секретаршей и машинисткой. Девушка была иностранкой, но ее фамилии мне, к сожалению, выяснить не удалось. Я только знаю, что ее звали Сарой.

Ответ на следующий вопрос я знал прекрасно, но мне нужно было еще одно подтверждение. Я спросил, где жил Вайнрайт.

— На Тридцать шестой улице, справа от Пятой авеню, — сказал Боцелл.

Он записал мне адрес, который я прекрасно знал. Это был прежний адрес Розмари.

— Я также узнал, что Вайнрайта разыскивает полиция, — сообщил Боцелл. — Они хотят поговорить с ним о смерти какой-то женщины, которую он знал.

Они нашли его?

Пока нет.

Когда он пропал?

— Никто точно этого не знает. Месяца три-четыре назад. Может быть, и раньше. Никто не сообщил о его исчезновении. Это никого не взволновало.

А что с его квартирой и офисом?

— Все оплачено на несколько лет вперед. От хозяев никаких жалоб нет.

Расплатившись, я попрощался и отправился к себе в гостиницу. Я лег, закурил еще одну сигарету с марихуаной и задумался.

Вайнрайт пропал примерно в то же время, когда было совершено покушение на меня. Он и Розмари жили в одном и том же доме и наверняка это не было случайностью. Мне было очень важно обыскать его квартиру. Это, конечно, очень рискованно, возможно, за ней по-прежнему наблюдала полиция. Но поскольку у полиции и без этого много работы, я очень надеялся на то, что ночью наблюдение снималось. Я решил дождаться полуночи.

Ночью Тридцать шестая улица была совершенно пустынна. Холл дома, где жил Вайнрайт, был освещен слабо и поэтому я не сразу нашел его фамилию в списке жильцов.

Поднявшись на нужный этаж, я легко открыл отмычкой дверь его квартиры, надел перчатки и вошел.

Квартира состояла из гостиной, столовой, кухни, комнаты для прислуги и ванной. Комната для прислуги была переоборудована бюро. Здесь стояли письменный стол, пишущая машинка. Здесь же находилась и картотека.

Открыв одну из папок для бумаг, я увидел, что она пуста. Очевидно, в квартире уже кто-то побывал до меня.

Содержимое письменного стола тоже не продвинуло меня в моих поисках дальше. В одном из ящиков я увидел стопку чистых конвертов. Я вынул их просто так, из любопытства, и вдруг из одного из них выпал небольшой лист бумаги.

На нем было напечатано:

Мекка. Эль-Сувейка. Сент. — 2241

Окт. — 4333

Ноябрь — 8781

Этот листочек я положил в карман и вышел.

В платяном шкафу аккуратно висели мужские костюмы, пальто, стояли ботинки. В ящиках были аккуратно разложены сорочки и белье. В карманах были только спички и старые счета. Второй платяной шкаф был абсолютно пуст.

Открыв комод, я опять напал на след Розмари. Ящики были пусты, но я снова уловил запах сандалового дерева. Я сразу вспомнил комнату Розмари, которую она снимала у Бианки. Тот же самый запах. Очевидно, Розмари его очень любила. Теперь я понял, почему комод и второй платяной шкаф пусты. Когда-то она жила здесь у Вайнрайта.

Я не знал, когда это было, но, очевидно, до того, как она познакомилась с Бианкой. Познакомившись с Бианкой, она почему-то сразу переехала к ней.

Но почему этот запах так долго держался? Неужели он был настолько стойким? Ведь прошло уже несколько месяцев. Почему Вайнрайт не пользовался этими ящиками?

Я вспомнил, что Бианка говорила мне как то, что Розмари, уезжая, сообщила, что у нее есть еще одежда. Очевидно, она имела в виду вещи, которые хранились у нее здесь, в квартире Вайнрайта, и у нее был ключ. Боцелл утверждал, что Вайнрайт пропал несколько месяцев назад. Знала ли Розмари, куда он уехал? На этот вопрос я теперь уже никогда не получу ответа. Я направился в гостиную. В этот момент я почувствовал, что мне в спину уперлось дуло револьвера и кто-то произнес:

— Значит, я ждал не напрасно.