Самая долгая секунда

24

Зазвонил телефон. Бурровс посмотрел на часы. Было двадцать минут первого.

— Очевидно, это Горман, — сказал Бурровс Йенсену и снял трубку. Это был действительно Горман, полицейский врач.

— Я наконец закончил обследование, — сказал он. — И могу сообщить результаты по телефону. Официальный отчет вы получите позже.

— Хорошо, — сказал Бурровс и взял блокнот.

— Мои предварительные данные были очень близки к истине, — сказал Горман. — Труп весит действительно сто семьдесят восемь фунтов. Волосы у него раньше были светло-каштановые. Теперь он седой. Однако, независимо от возраста, он сохранял прекрасную физическую форму.

— То есть?

— Я не могу установить точно его возраст, — сказал Горман нетерпеливо. — Вы же знаете, это довольно сложно. На вид ему лет сорок, может быть, чуть меньше, или чуть больше. Выглядел он, пожалуй, моложе сорока, но состояние его внутренних органов говорит о том, что он был старше.

— Может быть, он просто много пил?

— Это возможно.

— Что вы можете сказать об орудии убийства?

— Это был огромный нож. Величиной с меч. На подошвах ботинок мы обнаружили только пыль, песок и цемент, то есть в них он в последнее время за пределы Нью-Йорка не выезжал. Ботинки не новые, но в хорошем состоянии.

— Когда наступила смерть?

— Между полуночью и часом ночи. Но утверждать я этого не могу. Смерть могла наступить на полчаса раньше или позже.

— А шрам?

— Это несомненно след старой раны, — сказал Горман. — Я видел после войны много таких шрамов…

Бурровс повесил трубку и рассказал Йенсену то, что он узнал только что от Гормана.

— Да, предварительные данные Гормана были довольно точными.

— Да, да, — сказал задумчиво Бурровс. — Но…