Самая долгая секунда

7

— Ну что, нравится вам моя идея? — спросила Бианка. — Наверху в доме только две спальни. Там живет еще моя приятельница, которая платит мне за комнату. Но в подвале, в моей мастерской, стоит большой кожаный диван, который принадлежал еще моему отцу. Там же есть и душ. Там вы могли бы спать, а здесь наверху есть. Я конечно не могу очень много платить вам, но я буду платить столько, сколько смогу. Ну, например, сколько-нибудь процентов от того, что я зарабатываю. — Она вопросительно посмотрела на меня.

Я не знал, что ответить.

— В любой момент вы можете отказаться от этой работы, — продолжала она. — Но пока это было бы возможностью для вас зарабатывать себе на жизнь и подыскивать что-нибудь более подходящее.

Открылась входная дверь, и послышались легкие женские шаги. Вдруг в проеме кухонной двери появилась высокая, стройная, очень красивая блондинка в туфлях на высоком каблуке. Ее собранные на затылке волосы подчеркивали классическую правильность ее форм.

Она остановилась, как вкопанная, и посмотрела холодно на меня.

— Откуда он явился? — спросила она Бианку.

Та засмеялась.

— Розмари, позволь мне представить тебе моего гостя. Это тот самый человек, которого я спасла, — сказала она. — Его зовут Виктор Пацифик.

Розмари пристально смотрела на меня.

Бианка, пытаясь спасти ситуацию, проговорила непринужденно:

— Наверняка ты слышала о мужчинах, которые жертвовали своей жизнью ради женщин. Мистер Пацифик не рисковал жизнью ради меня, но тем не менее он почти что умер на пороге моего дома.

Она поставила еще одну чашку на стол и пригласила Розмари присоединиться к нам.

— Розмари, ты очень устала сегодня?

Блондинка присоединилась к нам, продолжая пристально и теперь уже враждебно рассматривать меня.

— Скажи, пожалуйста, что все это значит? — спросила она.

Бианка рассказала ей мою историю во всех подробностях. Когда она наконец закончила, Розмари обратилась ко мне:

— Так, значит, вы потеряли память? И к тому же совсем не можете говорить?

Я кивнул. Мне было безразлично, останусь я здесь или нет. Мне хотелось принять предложение Бианки, потому что мне действительно было все равно, где жить. В данный же момент это казалось простейшим решением всех моих проблем, потому что я мог уйти в любой момент. Но меня тревожила эта приятельница Бианки. Я чувствовал интуитивно, что ее враждебность возникла не на пустом месте. Она была красива и наверняка могла быть очаровательной. Но я ей не нравился, и она не скрывала этого. Почему-то она явно не доверяла мне.

Розмари посмотрела на Бианку:

— Мне кажется, ты сошла с ума.

Бианка сказала мне, улыбнувшись:

— Ну вот, видите, я же говорила вам. Все будут думать, что я сошла с ума.

— Бианка, не забывай, пожалуйста, что кто-то пытался убить этого человека. Когда узнают, что он жив, это попытка может повториться. Тогда и ты и я подвергнемся опасности.

Это ее возражение рассмешило меня. Я написал в блокноте: Может быть это была попытка самоубийства. Но я обещаю вам, что это больше не повторится.

— Мне это совершенно не кажется смешным, — сказала Розмари агрессивно. — Ты же ничего не знаешь об этом человеке, Бианка. Ты не знаешь, кто он и что он сделал. Вполне возможно, что он совершил какое-нибудь преступление.

— Если бы Виктор был преступником, то полиция никогда не разрешила бы ему покинуть больницу, — возразила Бианка.

Мне этот аргумент показался разумным, но Розмари продолжала настаивать.

— Ты ничего не пони маешь, — сказал она сердито и налила себе бренди в кофе. — Может быть, он совершил преступление, просто полиция еще не вышла на его след.

Она отпила кофе и вновь обратилась ко мне. Ее взгляд был по-прежнему холоден.

— Я скажу вам честно, мистер Пацифик, что предложение Бианки мне не по душе.

— Розмари вынуждена очень много работать, — сказала Бианка. — Она одна из самых популярных манекенщиц в Нью-Йорке. Сегодня она очень устала, не обижайтесь на нее. Завтра она наверняка пожалеет о сказанном сейчас.

— Нет, не пожалею, — сказала Розмари упрямо. — Но ведь мне нужен помощник, — сказала Бианка. — Розмари, ты не понимаешь всей прелести чего-то неожиданного, нового.

— Просто в некоторых вещах я не вижу совершенно ничего обворожительного. — Розмари говорила теперь намного мягче и гладила Бианку по руке. — Ну, хорошо, Бианка, поступай, как хочешь. Попробуй. — Розмари посмотрела на меня пренебрежительно и добавила: — Только не делайте никаких глупостей, понятно?

Я спокойно парировал ее взгляд. Она встала и вышла из комнаты. Было слышно, как она поднимается к себе наверх.

Бианка вздохнула.

— Пойдемте, Вик, я покажу вам мою мастерскую.

Она открыла дверь, за которой оказалась крутая ведущая вниз лестница. Она включила свет, и мы спустились.

Подвал оказался большим и широким. В одном углу находился масляный обогреватель и газовая колонка для нагревания воды. В другом стояли длинные рабочие столы с высокими стульями. На столах стояли подставки с аккуратно расположенными в них инструментами. Тяжелый станок, на котором находилось несколько наковален, был прикреплен к стене. Самая большая наковальня была размером с мою ладонь. На станке еще находились металлическая пила, точильный камень и сварочный аппарат.

Бианка показала на маленькую квадратную плавильную печь из кирпича, которая стояла в центре этого помещения.

— Ее я и хочу поручить вашим заботам. В ней я плавлю серебро и медь. А вот это кузнечные мехи. — Она дотронулась ногой до плоской черной доски, которая на несколько сантиметров торчала из печи, нависая над полом. — Их приводят в движение просто ногой. Сколько тяжелых часов я провела, приводя в движение эту доску.

Около печи стояли большие бумажные мешки. Я посмотрел вопросительно на Бианку.

— Там находится кокс для печи. Обычно для плавки мне нужна очень высокая температура, примерно 700 градусов.

Она пошла в другой угол, там стояла черная кожаная кушетка.

Я спросил письменно, предназначена ли она для меня?

— Да. Она очень удобная. Я сама часто сплю на ней, когда работаю ночами. Я дам вам пару одеял и подушку. Днем их можно убирать в этот ящик. — Она показала мне ящик для инструментов. — Тут совсем мало инструментов. Я их сейчас уберу.

Я отрицательно покачал головой.

— Ну, хорошо, — согласилась она. — Сделайте это сами.

Я кивнул. Она снова улыбнулась мне.

— А там находится ванная комната, — сказала она. — Она полностью в вашем распоряжении. — Бианка направилась к лестнице. — Отдохните немножко. Примерно через час я позову вас ужинать.

Она ушла. Я сел на кушетку в полном изнеможении. Наконец я настолько пришел в себя, что был в состоянии закурить сигарету. Она взбодрила меня.

Я подумал было о Бианке, но мои мысли тут же перескочили на Розмари. Тут мне пришло в голову, что я не знаю ее фамилии. Почему она не доверяла мне? Это недоверие меня настораживало и беспокоило.

Бианка и я ужинали в этот вечер на кухне. С трудом я поел немного и выпил стакан молока. В кухню вошла Розмари. Она была в элегантном черном платье и норковом палантине и надевала белые перчатки.

— Ты изумительно выглядишь, — сказала Бианка приветливо. — Ты приглашена на ужин?

— Да, — сказала Розмари. — Я договорилась пойти сегодня со знакомыми в Актон Плаца. — Тут она посмотрела на меня и спросила: — Вы знаете, где это находится?

Мне это название показалось знакомым, но где это находится, я не мог вспомнить.

— Это отель на Пятой авеню, — сказала Бианка.

Я кивнул.

— Этот человек может прекрасно развлекать кого угодно в течение целого вечера, — иронически заметила Розмари.

— Как ты жестока, — сказала Бианка.

Розмари посмотрела на нее с сомнением и ответила:

— Мне очень жаль, но я должна идти. Я вернусь не поздно. — Она вышла из комнаты и через минуту мы услышали, как хлопнула входная дверь.

Я спросил у Бианки, какая у Розмари фамилия.

— Мартин, — ответила она. — Розмари Мартин. Не правда ли, она очень красива? Как это ни странно, но я знаю о Розмари очень мало, хотя мы знакомы уже довольно давно. Мы познакомились на демонстрации мод. Я давала ей напрокат некоторые из сделанных мной украшений. Мы там случайно встретились с Розмари и сразу понравились друг другу. Потом мы изредка встречались, но близкими подругами никогда не были. По ее рассказам, у нее была прелестная квартира в одном из переулков около Пятой авеню. Но я ни разу не была у нее в гостях. Мне казалось, что она жила очень хорошо. Но как-то она позвонила мне и сказала, что хочет переехать. Нельзя ли переехать ко мне?

Я обрадовалась не только тому, что она будет жить у меня. Мне очень пригодились бы деньги, которые она стала бы платить за комнату.

А почему она переехала?

— Она сказала, что шикарная квартира, которую она снимает, слишком дорога для нее. Она хочет некоторое время жить поскромнее, поэкономнее. А я сдаю комнату дешево. Розмари пользуется большой популярностью, и каждый вечер бывает куда-нибудь приглашена. — Бианка улыбнулась и добавила:

— Это меня устраивает. Таким образом мне удается экономить хозяйственные деньги.

А вы все вечера проводите дома?

— Да. Я иногда работаю ночами. Даже если я ничего не делаю вечерами, то обычно так устаю за день, что с гораздо большим удовольствием остаюсь дома. Читаю или просто бездельничаю.

Я крепко спал. Вдруг зажегся свет. Часов у меня не было и поэтому я не знал, в котором часу это произошло. Очевидно, это было раннее утро, часа два или три утра.

По лестнице спускалась ко мне в мастерскую Розмари Мартин. Она пристально смотрела на меня. Мне показалось, что она была сильно пьяна. Она все еще была в вечернем платье и норковом палантине.

— Я не знаю ваших планов, Вик, — сказала она тихо. — Но будьте осторожны. Я не хочу осложнений. Понятно?

Я покачал головой.

— Прекратите притворяться, — сказала она. — Спокойной ночи и сладких сновидений. — Розмари ушла.

В эту ночь мне снова снилась темная комната, в одном углу которой горел свет. Я, весь в холодном поту, стоял посредине комнаты и с ужасом ожидал чего-то. Весь ужас ожидания заключался в том, что я не знал, чего я жду.