— Вообще-то я думал, что участвовать будут не только признанные красавцы, такие, как ангелы и демоны, — сказал я, смущенно почёсывая щёку. То, что девочки оставались на диване, значительно улучшало мыслительный процесс. — Розарио? Как насчёт тебя?
Мне показалось, что тигр, с его звериной грацией, мог бы стать гвоздём программы.
— Это очень лестно, босс, спасибо большое. Но я скорее вижу себя в роли распорядителя и ведущего, — сверкнул глазами бухгалтер. — Я уже начал придумывать себе костюм.
— Но я всё равно не понимаю, — поджала губы Лолита. — Как уговорить народ участвовать, да ещё и в такой короткий срок?
— Я берусь поговорить с демонами, и всеми представителями... ну, Той стороны, — Белоснежка подняла руку, как примерная школьница.
— А я, так и быть, возьму на себя ангелов, — скорчила гримаску Чарли Куинн. И подмигнув Белоснежке, добавила: — А также, всю Эту сторону.
Я моргнул.
— А разве ты не... человек? — Чарли мне всегда казалась самой приземлённой, самой прагматичной из всех троих. Немножко с придурью, но в хорошем смысле — если вы понимаете, о чём я.
— О, когда мне этого хочется — конечно, — мило улыбнулась на мой вопрос девушка. — Но всё время оставаться человеком так скучно...
И она распахнула крылья. Огромные, прозрачные, казалось, они состоят из одного лишь белого ослепительного света.
Прикрыв глаза на мгновение, я переварил новую информацию. Хорошо. Отлично. Просто здорово. Девушка, с которой я недавно спал — ангел. Точнее, одна из девушек.
Отлично, Макс, так держать! Спать с первыми встречными — это для тебя пустяки, дело житейское. По сравнению с тем, что ты делаешь сейчас — почти что норма...
Стоп. Стоп-стоп-стоп. Я посмотрел на Белоснежку. Чёрные волосы, чёрные зрачки с красной, как кровь, радужкой. Маленькие рожки. Что?.. Какие ещё рожки?
Не подскочить до потолка мне помогло железобетонное самообладание. А ещё то, что вся троица пялилась на меня, усмехаясь и сложив руки на груди.
— Значит, ты ангел, да? — так, на всякий случай уточнил я у Чарли. Та кивнула.
— Такой родилась.
— И ты... Происходишь из Сан-Инферно?
Все вновь рассмеялись.
— Моя родина называется Райские Врата, — пояснила Чарли. — Это в нескольких измерениях отсюда.
— Поэтому вас здесь, как канареек на одной жердочке, — буркнула Лолита. Понаехали, блин.
— А... Как называется твоё измерение? — спросил я у Белоснежки. Хвост с острым шипом на конце, рожки — по-моему, пора посмотреть правде в глаза: я сплю одновременно с ангелом и демоном. Есть правда ещё Ариэль, но почему-то мне НЕ ХОЧЕТСЯ знать, откуда родом она... Пока, во всяком случае.
— Мы с Чарли из одного мира, — улыбнулась черноволосая красотка. — Только мы называем его не Врата, а...
— Дай угадаю, — перебил я. — Ад, Пекло — как-то так?
— Клоака Дьявола, — поправила меня Белоснежка.
— Знаешь, в чём ЕДИНСТВЕННОЕ отличие ангелов от демонов? — подмигнул Розарио. — Первые слишком любят мелодраму. А вторые — пафос.
— Очень ценное уточнение, — буркнул я и потёр щёки. — Теперь я точно никогда их не спутаю.
В глаза словно насыпали песку, а в голове установился ровный гул, как в пустом чугунке. Всё-таки я ещё не привык к здешним порядкам: бодрствовать по тридцать часов кряду...
— Ты что, устал? — Лолита опять прочитала мои мысли.
— Да нет, что ты, — я помотал головой, разгоняя туман. — Люблю бегать сломя голову сутки напролёт.
— Так что ты сразу не сказал? — удивилась охранница и потянулась к одному из многочисленных ящиков своего рабочего стола. — Вот, прими, — она бросила мне небольшую таблетку. — Это придаст тебе сил.
— Что это? — подозрительно уставившись на ярко-зелёную горошину я не спешил к ней прикасаться. Никогда не любил наркотиков. В смысле: на какое-то время тебе действительно становится лучше, но расхлёбывать последствия всё равно приходится, так что...
— Это энергетик, — пояснила Лола. — Принимаешь, и чувствуешь себя так, словно хорошенько выспался.
Вот об этом я и говорю...
— Нет, спасибо. Я и так слишком энергичен.
— Да ладно тебе, это всего лишь гормоны и эндорфины, никакой химии.
— О, это меняет дело, — сердито буркнул я. А потом сделал над собой усилие и добавил: — Спасибо за заботу, нет, честно... Но бабушка говорила, что слишком счастливым быть вредно.
— Ты просто не понимаешь, глупенький, — ко мне вновь подошла Аэлита. Взяла со стола горошину и ловко сунула мне в рот. Я не сопротивлялся. А вы бы смогли?.. — В этом нет ничего такого, у нас все их пьют.
— Улыбайтесь, — криво усмехнулся я. — Бог любит идиотов.
— С тех пор, как еда стала недоступной, ничего другого не остаётся, — огрызнулся Розарио. — И если это дело рук того парня, о котором ты всё время трындишь... То у меня к нему накопилась парочка вопросов.
Я уже открыл рот, чтобы объяснить, что Бог — это не какой-то парень с соседней улицы, если подумать — Ну, он ведь просто НЕ МОЖЕТ им быть... Ведь правда не может?..
И тут мне в мозг ударила мятная волна. Она расплескалась под сводом черепа, затопила глазные впадины, брызнула из ушей...
Подпрыгнув до потолка, я сделал кувырок в воздухе — словно на батуте — и снова приземлился на ноги.
Минуту назад я чувствовал себя, как старая высохшая подмётка, по которой проехал асфальтовый каток. Но сейчас...
Казалось, я съел целое ведро солнечных зайчиков и закусил радугой!
— Кажется, энергетик подействовал, — сказала Белоснежка.
— Только он как-то не так подействовал, — осторожно заметила Чарли. — Обычно никто не воображает себя Попрыгунчиком.
— Гей-гоп! — крикнул я и от избытка чувств совершил ещё один кульбит под потолком. — Гей-гоп!..
— Ты как, Оторва? — осведомилась Лолита.
— Лучше не бывает! — я был на пике всего. Мой разум, не в силах спокойно лежать на своём месте, в черепной коробке, совершал такие же судорожные скачки, как и тело. — Дайте мне точку опоры, и я переверну мир! — пообещал я и прыгнул снова. На этот раз — с перекрутом.
— А если дать ему две таблетки?.. — с видом физика-ядерщика, которого только что допустили к адронному коллайдеру, спросила Чарли.
— Лучше подумай о том, какой приз мы выставим победителю, — посоветовала Лолита. — Лично я размышляю об этом весь последний час, и никакого толку.
— Лола права, — кивнул Розарио. — Я занят примерно тем же, и в голову так ничего и не пришло... На что могут польститься существа, практически всемогущие? Деньги? Драгоценности? Артефакты? У них всего этого добра и так навалом.
— А ничего этого и не надо! — я забегал по комнате. Взгляды остальных следили за мной с некоторой опаской. Но чтобы продолжить разговор, пришлось остановиться... — Я так понял, в этом городе больше всего ценится крутизна. Так вот: наградой в конкурсе будет титул!
— Титул? — хором переспросили девочки.
— Королева Сан-Инферно! — вскричал я. — Сварганим опупенную корону, шелковую ленточку через плечо...
— Понимаю, понимаю... — закивал, улыбаясь, Розарио. — И победитель сможет щеголять в этой короне. Открывать мероприятия, встречаться с фанатами, подписывать автографы... Мы продадим им БОЛЬШУЩИЙ кусок славы!
— А почему королева? — нахмурилась Лолита. — Я думала, ты имеешь в виду ВСЕХ, кто захочет принять участие.
Я смутился. С другой стороны, устраивали же на Земле конкурсы на звание "мистер галактика" и тому подобное? И вполне брутальные мужики с удовольствием принимали в них участие — играли мускулами, и всё такое...
— Ладно, меняем стратегию, — заявил я. — Короны будет две. Одна — для мисс, другая — для мистера.
— А как же андрогины? — встрял Розарио. — И существа, для которых пол — явление в принципе абстрактное?
— Хорошо, — я прикрыл глаза. — НИКАКИХ корон. — Победитель, победительница, или... кто-то там ещё. Словом, лучший андрогин на деревне. Но я что хочу сказать? Победа и БУДЕТ тем самым призом.
— Ладно, мы поняли, — кивнула Лолита. — Теперь следующий момент: необходимо разрешение глав диаспор.
— Каких диаспор?.
— Ну, ты уже знаешь, Оторва, что в Сан-Инферно намешано всякой твари по паре, — начала объяснять Лолита. — Кого-то больше, кого-то меньше... Но ангелы и демоны — это две самые крупные. И соответственно, влиятельные. Без их участия не обходится ни один хипес, если ты понимаешь, о чём я... Так кто возьмёт на себя эту почётную задачу?
Я перевёл взгляд на девочек.
— А разве вы не пообещали договориться...
— Мы обещали взять на себя потенциальных конкурсантов, — накручивая локон на палец, пояснила Белоснежка.
— А обычные представители диаспор, и их главы, как ты и сам можешь догадаться — две большие разницы, — добавила Чарли.
— Да? — я махнул рукой. — Ничего страшного, я просто схожу, и поговорю с ними...
Народ вновь расхохотался. Несмотря на эйфорию, меня это начало несколько раздражать.
— Что опять не так? — рявкнул я так громко, как в общем-то не собирался.
— Оторва, собрать глав диаспор вместе — это всё равно, что бить молотком по ампуле с нитроглицерином, — пояснила Лолита. — И при этом надеяться, что как-нибудь пронесёт, и тебе не оторвёт голову.
— Поганец и Золотко не выносят друг друга, — расшифровал метафору Лолы Розарио. — И если в обычной среде контакты ангелов и демонов — вполне обычное дело, — он отвесил лёгкий поклон в сторону Белоснежки и Чарли. — То главы диаспор не могут оставаться в одном помещении дольше... Нисколько не могут. Буквально ни одной секунды.
И это натолкнуло меня на гениальную мысль.
— Отлично! — я деятельно потёр руки. — Устройте мне трёхстороннюю встречу.
— Оторва, тебе только что сказали, что они не встречались лично уже... Лет сто, не меньше. И не будут менять привычки только из-за того, что тебе не хочется повторять два раза.
— Будут, — убеждённо сказал я. — Потому что я сделаю им предложение, от которого они не смогут отказаться.
Остаток дня прошел продуктивно.
Сначала мы с Розарио обсудили мерчендайзинг: футболки, кепки, накладки на лапы и хвосты, наклейки на чешую и временные тату. А также открытки с участием конкурсантов — их можно сверстать заранее, а когда определиться десятка победителей — сделать фото и шустро напечатать, чтобы распродать к концу мероприятия.
Остатки улетят и на следующий день, но нас это уже не спасёт: конкурс должен пройти следующей после этой ночью, и наутро, то есть, к официальному закрытию квартала, у нас должна быть вся сумма.
Честно говоря, я сознательно не интересовался у Розарио, сколько это — пятикратная прибыль клуба за три месяца. По двум причинам: от величины суммы я могу впасть в панику, а это заставит меня принимать глупые решения.
Вы будете смеяться, но я прекрасно понимал: в этом безумном предприятии как никогда нужна холодная голова.
Вторая причина была в том, что я пока не разобрался в номиналах местных валют. И какую бы цифру Розарио не назвал, для меня это будет всего лишь абстрактное число, без которого я вполне могу обойтись.
Ставка сделана, обратного хода нет, и шансы в данный момент пятьдесят на пятьдесят: мы или сможем набрать достаточно, или нет.
Но стараться нужно так, словно от этого зависит моя жизнь... Стойте. А ведь от этого и вправду зависит моя жизнь!
До наступления вечера мне предстояло совершить ещё один подвиг: уладить проблему со своими непосредственными обязанностями — то есть, мытьём посуды. Потому что, как только начнётся рабочая ночь — посуда начнёт поступать бесперебойно.
Моё отсутствие сразу же заметят. И разумеется, доложат Эросу Аполлону...
А подвиг состоял вот в чём: договориться с Папой Борщом о том, чтобы он поставил кого-нибудь мне на замену.
— Никаких проблем, дружок, делай своё дело, — сказал Папа.
— Но я обещаю, что потом, когда всё закончится... Что? — я во все глаза уставился на повара. Тот как раз орудовал огромным тесаком, разрубая коровью тушу. Ну, я надеюсь, что туша была коровья... если закрыть глаза на то, что у неё была зелёная шкура и больше, чем четыре ноги. Сам процесс, надо сказать, тоже был весьма поучительным. — Что?.. — я с трудом удержался, чтобы не вздрогнуть, когда Папа Борщ повернулся ко мне всем туловищем, держа на весу длиннющий окровавленный тесак. — Вы меня отпускаете?
— Все знают о твоём пари, сынок, — повар посмотрел на меня так, словно я следующий в очереди на расчленение. — Я тоже там был, если ты помнишь. И что уж говорить, многим не понравилось то, как хозяин хочет с тобой обойтись, — он потянулся, и с хрустом почесал небритую щеку тыльной стороной руки, в которой был зажат тесак. — Мы-то уже привыкли, и лучше иметь такую работу, чем не иметь вообще. Но вот так облапошить новичка...
— Я гражданин. Если вы помните, мне присвоили статус, когда я стал владельцем казино.
— Так и я об том же! — он снова принялся рубить тушу. Теперь — на аккуратные маленькие кусочки. И наблюдая, с какой ловкостью Папа Борщ орудует тесаком, мне в голову закралась мысль, что далеко не всегда он был поваром... — Ты добился того, о чём многие мечтают годами. И это просто здорово. Помогает не опускать руки... Но хозяин затеял мерзкое дело: сбросить тебя на самое дно. А потом растоптать. И тем самым вроде как напомнить всем нам: ваше место в грязи. Не смейте поднимать голову...
— Но мне он показался довольно адекватным, — возразил я. — Немного высокомерным, но я не знаю ни одного хозяина стрип-клуба, который был бы при этом душкой.
Чёрт побери, да я НИ С ОДНИМ хозяином стрип-клуба, кроме Аполлона, не знаком. Но зато я знаком с папой Коломбо, а у того ГОРАЗДО больше влияния, чем у нашего шефа. И всё равно Коломбо ведёт себя нормально. Я хочу сказать, не задаётся и не плюёт никому на голову...
— Так что иди, сынок, — подытожил Папа Борщ. — Делай своё дело. Даже при нулевых шансах иногда везёт.
Я не стал уточнять его последней фразы, и наскоро поздоровавшись с Фонци и пустив его плавать в раковину, слинял.
А вечером мы с Лолитой вновь направились в казино. Да, вы не ошиблись, именно ВЕЧЕРОМ.
Нам понадобилось тихое местечко, чтобы переговорить с глазу на глаз с представителями диаспор, а так как бурная светская жизнь в злачных местах проходит днём, то казино, которым мы с Лолитой совместно владеем, и было тем самым тихим местечком... по ночам.
Послав с посыльным весточку папе Коломбо, я также попросил его пригласить от своего имени Поганца и Золотко, — как выяснилось, это были настоящие имена тех, с кем мне предстояло общаться.
В дверях нас встретил Лука Брази.
Поздоровались мы как закадычные друзья, и вместе прошли туда, где вот-вот должны были начаться переговоры.
Зал был пуст. Не крутилось колесо рулетки, никто не шлёпал карты за столиками, никто не тряс азартно стаканчик с костями... Не было даже официанток.
Вся мебель была сдвинута к стенам, освобождая в центре довольно обширное пространство. Там стоял один-единственный квадратный стол, и к нему — три простых стула.
ПУСТЫХ стула — насколько я мог заметить.
В смысле — меня никто не ждал.
— Э... Лука? Не просветишь нас, что происходит? — уголком рта спросил я, в то время как лихорадочно пытался прийти в себя.
— Их Величества задерживаются, — пояснил консильери. — Каждый из них просто УМРЁТ, если явится первым, понимаешь, о чём я?
Я с облегчением кивнул. Это я могу понять...
— Они не виделись сто лет, и каждый хочет доказать другому, что вовсе не спешит прервать этот срок. — Но в конце концов они явятся, поверь мне на слово, — Лука Брази утешительно похлопал меня по спине. — Любопытство пересилит.
Я знал, о чём это он: ведь я сам и был инициатором встречи Монтекки и Капулетти...
Им ОБЯЗАТЕЛЬНО захочется взглянуть на наглого, посмевшего замахнуться на их влияние, новичка.
— Ладно, подождём, — я взглянул на Лолиту, но та лишь кивнула.
— Не могу не добавить, что вы оба просто отпадно выглядите, — заметил консильери. — Думаю те, кого вы пригласили на встречу, это тоже оценят.
Тут уместно будет рассказать, в чём мы с Лолитой заявились в казино на этот раз.
Ещё когда только обсуждался вопрос встречи с представителями двух крупнейших диаспор, нас прервал Розарио.
— Дорогие мои, — уперев одну руку в бедро, изящным жестом другой он указал на нас. — Вы что, собираетесь идти... В ЭТОМ?
Бездна презрения крылась в том, как он просто повёл указательным пальцем.
— Конечно нет, — с достоинством ответила Лолита. — Я собираюсь взять с собой меч.
Розарио переглянулся с девочками. У тех на личиках была такая же презрительно-снисходительная гримаска. Вот вы учились когда-нибудь в школе? Прекрасно. Тогда вам известно, как смотрит самая популярная девчонка, признанная королева бала, на ботанов вроде нас с вами...
Вспомнил! Я ведь больше не ботан! Ну, по крайней мере, внешне. Да, приятно наконец-то почувствовать себя... так сказать, по ту сторону баррикад.
Хотя в глубине души я всё ещё оставался тем неуверенным в себе парнем, для которого клингонский батлет — штука неизмеримо более ценная, чем стильно-модный двубортный костюм...
— Мы этим займёмся, — Белоснежка решительно вышла вперёд. — Чарли, тащи нашу косметичку. Ариэль, сбегай поройся в сценических шмотках! Ты знаешь, что нужно искать.
Девчонок как ветром сдуло, а меня пробрала дрожь.
Сценических?.. Но единственное, что я видел на сцене — это бикини с блёстками, и тюрбаны с перьями. Как-то не представляю, чтобы я в таком виде заявился на переговоры в казино...
К счастью, до перепалки не дошло, так как Ариэль уже вернулась, вся в вихре чёрного шелка и ещё чего-то сдержанно-серого, такого стильного, что у меня захватило дух.
За ней прибыла и Чарли. Она несла в руках чемодан немалых размеров — словно собралась в путешествие, годика эдак на три...
Оказалось, это косметичка.
Не слушая никаких возражений, девочки принялись порхать вокруг нас с Лолой, как трудолюбивые пчёлки.
Результаты превзошли все мои ожидания...
Начну с Лолиты. Ей предстояло выступать в роли телохранителя — роль спокойная, сдержанная — ведь всё внимание будет сосредоточено на том, КОГО она охраняет.
Поэтому для неё Ариэль выбрала строгий чёрный костюм мужского покроя, приталенный, что выгодно подчёркивало атлетическую фигуру Медузы. Костюм был шелковый, и когда Лолита в нём двигался, переливался, как шкура очень дорогой пантеры.
К нему полагалась белая рубашка с таким маленьким воротничком, и чёрные туфли-лодочки на шпильке.
Клубнично-рыжую гриву Лолиты причесали и уложили в строгую косу на затылке, а на лицо нанесли такой макияж, который называют "невидимым" — в том смысле, что без всяких блёсток, накладных ресниц и лиловых теней, но очень эффектно подчёркивающий все достоинства её точёного выразительного лица.
— Лола, — оценив результат, я восхищенно выпучил глаза. — Если бы ты могла себя видеть...
— А ты догадался, да, умник? — прошептала она, подойдя ко мне вплотную.
— Знаешь, в моём измерении ходит достаточно легенд о Медузе Горгоне, да и других мифических существах... Впрочем, сейчас я понимаю, что вовсе не мифических, а так сказать, иноизмеренческих. Но сути это не меняет.
— Буду благодарна, если ты никому не скажешь, — неожиданно робко попросила она.
— Замётано, — я улыбнулся ей своей самой широкой улыбкой.
Ну, а теперь несколько слов о вашем покорном слуге...
Для меня Ариэль выбрала светло-серый костюм-тройку, который отлично оттенял мою шевелюру. К нему — чёрную рубашку с едва заметной искрой... Как я уже понял, блёстки, искры и мишура в Сан-Инферно являлись не признаком карнавала, а рабочей нормой. Утешало одно: по общим меркам я выглядел довольно тускло...
Ботинки тоже были чёрные, из мягкой кордовской кожи, а ещё — такие крутые часы что я испугался. В смысле, если я посею где-нибудь эти котлы, то мой долг Аполлону не сможет покрыть никакой выигрыш.
— Ну вот! Теперь никто не примет тебя за новичка, — сказал Розарио, подводя меня к зеркалу — для этого пришлось спуститься в холл.
Того, кто там был, я, конечно же, не узнал. Но внутренне собрался, чтобы соответствовать.
— Твоя главная козырная карта — УВЕРЕННОСТЬ, — добавил тигр. — Веди себя естественно, раскованно... — Главное, делай вид, что выглядишь так всегда.
— Спасибо, — его совет больше убавил мне уверенности, чем прибавил. А ну как эти воротилы поймут, что за красивой витриной не так уж много товара?
Но в целом я понимал, что девочки сделали невозможное: превратили нас с Лолитой из провинциальных простофиль в респектабельных центровых... Что в данный момент и было нужно.
Ладно, теперь, когда вы получили представление о том, как мы с Лолитой выглядим, вернусь к текущим событиям.
Потому что дверь в зал только что приоткрылась, и кто-то махнул рукой нашему сопровождающему.
— Ну вот, — сказал Лука Брази, поворачиваясь к нам. — Кажется, все в сборе и пора начинать.
Сказав это, консильери аккуратно взял Лолиту под локоток, и они вместе отошли куда-то к стене, где полностью слились с обстановкой.
А я остался один.