Только теперь, выйдя из аудитории, Наташа почувствовала, во что ей пришлось окунуться. Было такое ощущение, будто ее только что искупали в грязи. Девушку просто колотило от напряжения. Да, нелегко ей далась последняя шутка…
Набрав в грудь побольше воздуха, Наташа резко выдохнула, как перед прыжком в воду, и пошла по длинному университетскому коридору в гардероб.
Студенты громко смеялись, шутили, как и положено первого апреля, толкались, весело пели какие-то песенки, и никто не замечал одиноко бредущую мимо них девушку с глазами, полными горя.
В гардеробе Наташа получила свое пальто и стала одеваться, стараясь сделать это как можно быстрее, чтобы поскорее уйти отсюда.
— Девушка, у вас сзади пальто испачкалось, — пошутил какой-то парень.
— Да, я знаю… — ответила Наташа, грустно улыбнувшись. — С первым апреля.
Парень посмотрел ей в глаза и понял, что ей не до шуток.
— У вас что-то случилось? — почти испуганно спросил он.
— Да, меня из университета выперли.
— А, знаю! — вдруг засмеялся студент, приняв Наташины слова за шутку. — С первым апреля! Пошли с нами, у нас в общаге посиделки будут.
— Да нет, спасибо… — ответила Наташа. — Мне домой надо.
На улице моросил мелкий весенний дождь. Наташа поежилась от сырости, подняла воротник и пошла к троллейбусной остановке, перепрыгивая через лужи. От того, что вокруг нее все веселились и смеялись, ей становилось еще грустнее.
На остановке девушка зашла под козырек и стала ждать свой троллейбус. Кроме нее под козырьком стояли две каких-то старушки и вьетнамец, видно, тоже студент. Вьетнамец был одет явно не по погоде, как одеваются все выходцы этой далекой жаркой страны в России. Он был одет в строгий, очень дорогой, черный в полоску пиджак, в джинсы и в лаковые черные туфли, которые очень подходили к пиджаку, но совсем не подходили к джинсам. От дождя дорогой пиджак обвис и потерял форму. Он выглядел на бедном вьетнамце как мешок.
К тому же обладатель этого пиджака здорово продрог от холода, а может, и от похмелья, которое угадывалось в его горячем дыхании.
Наташу почему-то очень насмешил и растрогал вид этого восточного гостя, которого неизвестно каким макаром занесло сюда. Она еле сдержала ироническую улыбку. Вьетнамец заметил внимание к своей особе с ее стороны, тяжело вздохнул, пожал плечами и промолвил на чистом русском языке:
— Россия, блин…
Старушки вздрогнули от громкого смеха Наташи и посмотрели на нее как на сумасшедшую.
— Смесно-о… — укоризненно покачал головой вьетнамец. — А водка два бутылки, знаес?
— Знаю, знаю… — ответила Наташа, кивнув головой и продолжая смеяться. — А зачем же так много пил?
— Россия, блин… — повторил тот и опять пожал плечами.
Он достал из кармана пачку папирос «Беломорканал» и закурил.
— Ты учишься в МГУ? — неожиданно для себя самой спросила у него Наташа.
— Нет, — вьетнамец отрицательно покачал головой. — Гнесинка, знаес?
— Так ты музыкант?
— Да. Скрипка, — он сделал глубокую затяжку и швырнул папиросу в лужу, как заправский россиянин. — Тебя как зовут?
— Наташа, — ответила она, поражаясь такой прыти восточного гостя.
— А меня Вам. Вам Ноанг Хам.
Тут подошел троллейбус. Наташа было бросилась к нему, но троллейбус шел в парк, и пришлось вернуться под козырек.
— У тебя пальто сзади испацкалос, — сказал Вам и заулыбался.
— А у тебя одного носка не хватает, — Наташа улыбнулась. — Я эти шуточки с первого класса изучила.
Вам пожал плечами, почему-то посмотрел на свои ноги, но ничего не сказал.
Вдруг Наташа поймала на себе злой взгляд одной из старушек. Она постаралась не обратить на это внимания, но старушка подошла к ней и прошипела, почти на ухо:
— Как тебе не стыдно?!
— А почему мне должно быть стыдно? — удивилась Наташа.
— Ты почему с этим… Ты почему с ним разговариваешь? Тебе что, русских парней мало?!
Наташе стало так неприятно и почему-то так стыдно, что она огрызнулась:
— Да вам какое дело?! У меня вообще муж есть.
Старушка посмотрела на Наташу как на ненормальную, от которой к тому же еще можно было и заразиться, и отошла от нее.
Тут как раз подошел троллейбус, который, к счастью, шел не в парк. Наташа вскочила в заднюю дверь и села на свободное место к окну. Двери с грохотом закрылись, и троллейбус тронулся.
Настроение у Наташи было опять испорчено. Проклятая старушенция напомнила ей то, что произошло в университете. Опять Наташа почувствовала на себе всю ту грязь, все те помои, которые на нее вылили. Ей опять стало больно. Только боль на этот раз была какой-то тупой, ноющей, не такой острой, как сразу после собрания.
Троллейбус медленно тянулся по дождливым московским улицам. Наташа смотрела в окно и не видела ничего, кроме монотонного серого московского пейзажа. Почему-то вспомнилась Виана, ее слезы по поводу того, что Сашка самовольно ушел в армию, ушел именно из-за Наташи. Бывают такие моменты в жизни каждого человека, когда все вокруг кажется скучным, бессмысленным, даже враждебным. Именно это сейчас и происходило с Наташей. Девушка вдруг стала зла на всех, ей не хотелось никуда ехать, никого видеть, зато хотелось провалиться сквозь землю, чтобы хоть ненадолго остаться одной, или вдруг очутиться возле мамы, прижаться к ней щекой и забыть про все на свете. Но Наташа прекрасно понимала, что ни то, ни другое невыполнимо, и от этого готова была расплакаться.
Однако она не плакала. Она просто смотрела в окно, за которым ничего хорошего не происходило, как и в ее жизни.
На вокзале народу было мало. Часы показывали три четверти шестого. Подали состав. Он был такой грязный, что Наташа вдруг поняла, что в нем ни за что не поедет. Она постояла минут пятнадцать, глядя, как в вагоны заходят люди, но так и не решилась в него войти. Наконец двери захлопнулись, и электричка уехала.
— Тьфу, дура… — выругалась Наташа, но от этого совсем не стало легче. Ехать домой вообще расхотелось. Она представила себе, что на даче профессора ей придется долго все объяснять Андрею, он ничего не поймет, назовет ее сумасшедшей, и поняла, что если именно сейчас не побудет одна хоть несколько часиков, если не отвлечется от своих дурных мыслей, то просто поругается с мужем, потому что ей ужасно хочется с кем-нибудь поругаться.
Куда пойти, Наташа совсем не представляла. В кино не хотелось, а просто шататься по улицам было еще холодно. Необходимо было такое место, где к ней никто не приставал бы с вопросами, как у нее дела, где никто не навязывался бы к ней со своей дружбой. Но где найти такое место?..
Подвал! Наташа вдруг вспомнила про подвал, в который возил ее Сашка на репетицию. Да, это и было то самое место, где она хотела бы сейчас очутиться.
Резко развернувшись, Наташа решительным шагом направилась в метро.
Был конец рабочего дня, и в метро набилось полным-полно народу. Какая-то женщина с сумками, полными продуктов, прижала Наташу к двери вагона. Несколько раз Наташа порывалась развернуться поудобнее, но это ей никак не удавалось. Так и пришлось всю дорогу ехать, читая надпись на двери — «Не прислоняться».
Только на улице стало немного посвободней, и Наташа смогла вздохнуть полной грудью. Осмотревшись по сторонам, она перешла дорогу и направилась вверх по Малой Грузинской.
Вдруг ее окликнули:
— Доченька!
Наташа резко обернулась и увидела старушку, которая стояла неподалеку от нее. Старушка поправляла платок и улыбалась.
— Это вы меня звали? — спросила Наташа удивленно.
— Тебя, милая, — кивнула головой женщина. — У тебя сзади все пальто испачкалось.
— Господи, ну сколько можно?! — воскликнула Наташа, всплеснув руками. — Такое впечатление, что этой шутке всех в школе учат.
Повернувшись и покачав головой, Наташа заспешила дальше.
Возле Дома кино толпилась куча народу, видно, была какая-нибудь премьера или закрытый показ. Наташа жалась к краю тротуара, чтобы не толкаться среди людей. Вдруг прямо возле нее остановилась «Волга», чуть не обдав ее фонтаном брызг из лужи. Наташа было шарахнулась в сторону, но сзади на нее навалилась толпа народу, прижав ее к двери машины. Тут дверь с трудом открылась, и из нее вышел не кто иной, как сам Олег Янковский. Он лучезарно улыбнулся поклонникам и хотел уже пройти в здание, но ему не давали, крича со всех сторон:
— Олег Николаевич, распишитесь, пожалуйста!
Через плечи Наташи к знаменитому артисту потянулось множество рук с входными билетами, программками и блокнотами. Янковский посмотрел на Наташу, улыбнулся еще шире и спросил:
— Вас как зовут?
Наташа от испуга сглотнула слюну и вдруг сказала:
— Меня зовут Света.
Артист достал из кармана ручку и написал на первой попавшейся под руку бумажке: «Свете с любовью от О. Янковского…» Роспись у него была красивая и размашистая.
— Спасибо большое, — поблагодарила Наташа, еле сдерживая смех.
— Что вы, это вам спасибо, что пришли ко мне на премьеру, — галантно кивнул головой артист. — Кстати, у вас пальто испачкалось.
— Да, спасибо, я знаю.
Тут толпа оттеснила Наташу, и она опять оказалась на свободе. Отдышавшись и поправив на плече сумку, которая после давки оказалась у нее на шее, Наташа отправилась дальше.
Двор она нашла почти сразу, хоть и была здесь больше года назад. Войдя в подворотню, Наташа чуть не вскрикнула от неожиданности — у подъезда стоял мотоцикл Саши. Подпрыгнув на месте, девушка опрометью бросилась в подвал.
В подвале слышалась музыка и смех. Наташа толкнула дверь и вошла внутрь.
Ни Игорь, ни Кирилл, ни Олег сначала даже не заметили ее, так они были увлечены репетицией. Наташа поставила сумку на пол и остановилась в нерешительности.
— И не говори мне, что ты этого не хочешь! — сказал Игорь и засмеялся.
— Здравствуйте, ребята… — тихо поздоровалась Наташа.
Только теперь они заметили ее.
— Ой, привет, Наташка, сколько лет, сколько зим! — воскликнул Кирилл, спрыгивая со сцены и подходя к ней. — Какими судьбами?
— Да я просто мимо проходила… — пробормотала Наташа, пока Кирилл помогал ей раздеться.
— У тебя все пальто сзади испачкалось, — сказал Игорь, доставая из сумки бутылку шампанского.
— Господи, ну уж вы-то могли бы придумать что-нибудь поновее. Я это уже человек от ста сегодня слышала.
— А ты людей слушай, они плохому не научат, — сказал Кирилл и показал Наташе ее пальто. Сзади оно все было испачкано мелом. Увидев это, девушка громко рассмеялась.
— А я думала, что это первое апреля! — воскликнула она, отряхивая пальто.
— Ну, в принципе так оно и есть, — тихо пробормотал Олег.
Кое-как отряхнув мел, Наташа повесила пальто на вешалку и посмотрела на ребят.
— А Сашка?.. — спросила она.
— Он в армии, разве ты не знаешь? — ответил Олег.
— Знаю, но… А его мотоцикл, почему он здесь?
— Его Санек Олегу отдал, когда уходил, — сказал Кирилл, наигрывая на пианино какую-то мелодию.
— Да ты проходи, не стой на пороге, — улыбнулся Игорь и кивнул головой на стул.
Наташа села, посмотрела на бутылку, которую Игорь вертел в руках, и спросила:
— А вино по какому поводу?
— Да мы тут Олега собрались женить, — ответил Кирилл, ехидно подмигнув Игорю.
— Да ладно вам, перестаньте, — умоляющим тоном сказал Олег, и Игорь с Кириллом засмеялись.
— Ты что, правда женишься? — спросила Наташа.
— Да нет, это они дурью маются, — Олег почему-то виновато улыбнулся. — Сегодня же день смеха, вот они и задумали меня женить.
— Да? И на ком? — Наташа усмехнулась.
— Это ты у них спроси, думаешь, они знают?
Игорь засмеялся.
— А ты что, нам не доверяешь? Мы тебе жену заочно подыщем. Ты у нас парень красивый, видный, а до сих пор не пристроен. Никуда не годится, нужно тебя женить, обязательно нужно. Скажи, Наташа, — он повернулся к девушке.
— А ты сам-то чего до сих пор не женишься? — спросил Олег.
— А мне пока без надобности.
— Ну и мне без надобности, — ответил Олег, вставая из-за ударной установки.
— Так что, репетировать больше не будем? — спросил Кирилл.
— Конечно, нет, вон какие гости, — ответил Игорь и подбросил бутылку с шампанским в воздух.
— Зря ты ее так бросаешь, — Олег сел рядом с Наташей. — У тебя все шампанское вытечет.
— Никуда оно не вытечет, — сказал Игорь, подбрасывая бутылку опять. — Уж с шампанским-то я обращаться умею. С шампанским и с гитарой, больше ни с чем.
Игорь поставил бутылку на стол и сел.
— А кто у вас теперь вместо Саши? — спросила Наташа.
— Никого. Пока никого, — вздохнул Олег. — Никак гитариста подобрать не можем.
— А как же вы тогда без него репетируете? — удивилась девушка.
— Так и репетируем. — Кирилл пожал плечами. — Собираемся тут по вечерам и играем, чтобы форму не потерять.
— А гитариста ищете?
— Ищем, только пока без толку, — сказал Игорь, ставя на стол стаканы. — Любителей, таких, как Сашка, мало, а профессионалы все только за деньги работать согласны. Но мы найдем.
Ребята сели за стол.
— А как у тебя дела? — спросил у Наташи Игорь.
— Нормально, — ответила Наташа, грустно улыбнувшись. — Меня сегодня из института выперли.
— Как это — выперли?!
— Вот так, выперли, и все, — сказала Наташа даже с каким-то хвастовством. — Вернее, не выперли, я в академку ушла. Но если бы не ушла, то точно вылетела бы. Это как пить дать.
— И за что же? — спросил Игорь. — Ты не говори, если не хочешь, но у меня просто профессиональный интерес, меня ведь тоже выперли, если ты помнишь.
— Да, я помню, — задумчиво кивнула головой Наташа. — А меня — я даже не знаю за что. Наверное, дорогу кому-то перебежала, а кому — я и сама не знаю.
— Да, такое иногда случается в этом Датском королевстве. — Игорь криво усмехнулся.
— Ладно тебе, ты лучше расскажи, за что тебя выперли? — Кирилл хлопнул Игоря по плечу.
— А ты думаешь, что даме это будет интересно?
— Конечно, интересно, а почему нет? — удивилась Наташа.
— Я просто думал, что ты сегодня не в том настроении, чтобы слушать веселенькие истории, — признался Игорь.
— Нет, в том, именно в том. Или мне нужно плакать навзрыд? Честно говоря, не очень-то и хочется. И вообще, плевать я хотела на этот МГУ. Сегодня первое апреля, значит, нужно смеяться, вот и все.
Наташа сказала это с таким задором, что все поняли — ей совсем плохо.
— Только давайте сначала выпьем, — сказал Игорь, срывая с бутылки фольгу.
Он долго возился с проволокой, пока вдруг пробка не выскочила из бутылки и в потолок не ударил фонтан пены.
— Ой, держи! Пальцем закрой! Ты ее немного наклони! — наперебой стали орать ребята, вскакивая со своих стульев, чтобы не оказаться с ног до головы облитыми вином.
Игорь попытался закрыть горлышко рукой, но это не помогло, даже наоборот. Если раньше вино било в потолок, то теперь стало лить во все стороны, обдавая друзей искристыми брызгами.
Вино вылилось почти все, только совсем немного осталось на донышке. Игорь молча поставил бутылку на стол и стал облизывать пальцы.
— Ну, что я тебе говорил?! — спросил Олег. — Не нужно было ее подбрасывать.
— Да чего уж теперь! — Игорь в сердцах махнул рукой.
— Да, теперь уже поздно, — засмеялся Кирилл. — Вот и женили мы нашего Олега.
— Ладно, как-нибудь в следующий раз, — сказал Игорь, облизав все пальцы.
— Ну слава Богу! — облегченно вздохнул Олег. — Нет худа без добра. Они меня достали с этой женитьбой. Дали в газету объявление, мой адрес и даже мне не сказали.
— И что?
— Стали приходить письма от разных женщин. Штук по десять в день. И все на мое имя. Отец допытывался, кто это мне столько пишет?
— Но это ладно, — засмеялся Кирилл. — Он ведь всем еще и ответы писал!
— Какие ответы? — не поняла Наташа.
— Обыкновенные, — вздохнул Олег. — Не могу же я оставить всех этих женщин без ответа.
— Ну и что ты писал? — спросила Наташа, улыбаясь.
— Писал, что уже нашел спутницу жизни и женился. — Олег и сам начал понемногу улыбаться.
— Вот видишь, Наташа, — сказал Игорь, — он уже нашел спутницу жизни, а нас с ней знакомить не хочет.
— Подожди. — Наташа махнула на Игоря рукой и опять обратилась к Олегу. — А ты сам-то эти письма читал?
— Сначала читал, пока не понял, в чем дело, а потом перестал. Мне это показалось не очень культурным. И вообще, пусть лучше Игорь расскажет, как его из института выгнали, у него это лучше получится.
— Да мне, честно говоря, не хочется об этом рассказывать, — сказал Игорь и вылил остатки шампанского в стакан. — Можно, я не буду этого делать?
— Конечно, можно, — ответила Наташа.
— Вот и отлично. Это тебе, — Игорь протянул вино девушке.
— Ой, нет, мне нельзя, — испугалась она.
— Почему нельзя? — удивился Игорь.
— Ну… у меня еще сегодня дела, — выкрутилась она. — Будет неудобно, если от меня будет пахнуть спиртным.
— Смотри, дело твое, — Игорь пожал плечами. — Кто хочет?
Олег и Кирилл отрицательно покачали головой.
— Ну тогда я сам, — сказал Игорь и поднял стакан. — За Сашку, чтоб ему хорошо служилось.
— А, кстати, вы не знаете, куда он попал? — спросила Наташа.
— Знаем, — ответил Олег, почему-то отведя глаза в сторону. — Он в Средней Азии служит. А разве он тебе не написал?
— Нет, не написал, — ответила Наташа, покраснев. — Он вообще моего адреса не знает, я ведь недавно переехала… Мне его мама сказала, что он в армию ушел, но больше так ничего толком и не смогла объяснить.
— Он тебе в письме передавал привет, — сказал Олег, задумчиво глядя себе под ноги.
— А я его видела, — сказала Наташа.
— Когда это? — удивился Игорь.
— Прямо перед тем, как он ушел. Я шла на занятия, а он на мотоцикле куда-то ехал. Я его звала, но он так и не услышал.
Ребята как-то странно переглянулись между собой, но никто ничего не сказал.
— Вы мне дайте его адрес, я ему обязательно напишу.
— Да, конечно, — сказал Олег, достал из ящика стола конверт и протянул его Наташе. — Вот, возьми.
Наташа взяла, прочитала адрес, который состоял из каких-то цифр, и положила конверт в карман.
— Ладно, хватит о грустном, — сказал Кирилл. — Сегодня не тот день, чтобы грустить.
— Это тебе так кажется, — Игорь вздохнул. — А у меня дома такие проблемы, что вы себе даже представить не можете.
— Какие? — удивился Олег.
— Вот такие. Меня свидетелем в суд вызывают. У нас в доме убийство произошло.
— Какое убийство?! Ты ничего не говорил, — Кирилл даже открыл рот от удивления.
— Да у нас сосед есть… вернее был, — начал рассказывать Игорь. — Он на прошлой неделе из командировки вернулся, на день раньше. В общем, банальная история. Пришел домой, а там его жена с любовником в постели спят. Так он, недолго думая, пошел на кухню, взял с плиты сковородку и проломил им обоим головы. А потом испугался, что его посадят, и выбросился в окно с десятого этажа. Насмерть.
Все молчали, пытаясь переварить эту ужасную историю. Наконец Наташа тихо спросила:
— А кого судить будут?
— Сковородку! — рассмеялся Игорь.
— А давайте Наташку научим на гитаре играть! — вдруг предложил Кирилл.
— Ой, я не смогу, — запротестовала Наташа, но ее никто не слушал.
Ребята повскакивали со стульев и пошли на сцену.
— Иди сюда, — сказал Игорь, протягивая Наташе гитару, на которой раньше играл Сашка.
— Нет, у меня не получится.
— Все у тебя получится, ты только перестань ломаться — и все получится.
Наташа подошла к Игорю.
— Ты не так ее надеваешь, — сказал он, когда она стала надевать ремень.
— Ну, вот видишь. Я не знаю, с какой стороны к ней подходить.
— Ничего страшного. Сначала будут немного болеть пальцы, но это потом пройдет… Смотри.
Он стал показывать ей разные аккорды, зажимая струны на грифе.
— Для начала тебе нужно будет выучить всего три аккорда, так называемые блатные. Целая куча людей знает всего три блатных аккорда и тем не менее преспокойно выступает на сцене, даже с очень большим успехом. Попробуй вот этот.
Наташа зажала три струны. Струны больно впились в пальцы.
— Ой! — воскликнула она и затрясла рукой. — Больно.
— Да, приятного мало. Но это только с непривычки. Ладно, давай, я покажу тебе несколько переборов. Смотри.
Игорь стал перебирать струны, беря один за другим три аккорда.
— Все понятно? — спросил он наконец.
Наташа кивнула.
— Попробуешь?
— Да.
— Ну давай. Я буду работать ладами, а ты играй, договорились?
— Хорошо.
Наташа с Игорем стали играть. Получалось неловко, девушка все время сбивалась, но это все же была музыка. Примитивная, но музыка. Тихо стал отбивать ритм Олег, потом подключился Кирилл.
— Вот видишь, все у тебя получается, — улыбнулся Игорь. — Теперь давай попробуй сама, а я возьму бас.
Теперь пошло труднее. Наташа никак не могла попасть пальцами на струны, приходилось все время останавливаться. Краем глаза девушка видела, как морщится Кирилл, слушая ту какофонию, которая вырывалась из-под пальцев девушки. Наташе вдруг стало интересно, и она продолжала.
— Ладно, хватит пока, — сказал наконец Игорь. — Дайте ей отдохнуть.
— А я совсем не устала.
— Зато мы немного устали, — виновато улыбнулся Кирилл. — Ты ведь только начинаешь, а нам трудновато это слушать.
— Не обращай внимания, — сказал Олег. — У тебя совсем даже неплохо получается. К тому времени, как Сашка вернется, он нам уже и не понадобится, если, конечно, ты будешь заниматься.
— Да, Олег прав, — поддержал Игорь. — Для первого раза ты очень даже хорошо сыграла. Если будешь учиться, то станешь классной гитаристкой, это я тебе говорю.
Они так уговаривали Наташу, что ей стало смешно.
— Ладно вам издеваться, — сказала она. — А то я действительно поверю, что у меня получается, и вы потом от меня не отвяжетесь.
— А никто пока и не собирается, — сказал Игорь. — А ты, если действительно хочешь научиться играть, купи себе простую акустическую гитару и тренируйся дома по вечерам. Первые две недели ничего получаться не будет, это я по своему опыту знаю, а потом научишься играть три аккорда. Пока тебе хватит, а потом я тебе еще что-нибудь покажу. Так и сама не заметишь, как на большую сцену попадешь. И почаще к нам приходи.
— Ну, до большой сцены мне еще далеко, — усмехнулась Наташа. — А приходить к вам я и без гитары могу. Вы мне лучше сыграйте что-нибудь, если вам нетрудно.
— Нет, конечно, нетрудно, — вздохнул Олег. — Но мы без Саши и сыграть-то толком ничего не можем, вот ведь какое дело. Так, чепуха всякая.
— Чепуху сыграйте, — тихо попросила Наташа. — Мне очень нравится ваша музыка.
— Нам и самим нравится, — усмехнулся Кирилл. — Но чепуху играть не будем. Тебе тогда нравиться перестанет.
— Но мы можем дать тебе кое-что послушать, если ты очень хочешь, — вдруг сказал Олег. — У нас есть одна песня на кассете. Мы ее еще с Сашкой записали, в последний день перед тем, как он в армию ушел. Хочешь послушать?
— Конечно, хочу.
Игорь достал из шкафчика магнитофон, долго разматывал шнур и наконец подключил его в сеть.
— Слушай, — сказал он и нажал на кнопку.
Сначала было просто шипение. Потом раздался голос Сашки.
— С Богом! Раз, два, три, четыре…
И полилась музыка.
Музыку очень трудно описывать словами, ее нужно только слушать. И Наташа слушала. Слушала шум ночного города, по которому они с Сашкой неслись на его мотоцикле, слушала рев машин, завывания ветра, слушала ритм биения своего сердца. Своего и еще одного, которое было сейчас где-то очень далеко от этого тихого подвальчика.
А потом Сашка начал петь:
Вкус твоих губ сладок.
Вкус твоих губ солон.
Мир, как картины Дали,
Весь твоих глаз полон…
Было такое впечатление, что он поет эту песню только для нее. Наташе стало даже чуть-чуть неловко оттого, что ребята тоже слушают эту песню…
А музыка все лилась и лилась, наполняя душу девушки грустью и одновременно каким-то спокойствием.
Вот и кончается сон.
Опять суета, гомон.
Миг… или час… или жизнь
Мир будет глаз полон…
Музыка кончилась.
— Ну как, нормально или еще разок? — спросил Сашка, но потом раздался щелчок и все стихло — кончилась запись.
— Ну как, нормально или еще раз? — словно эхо, повторил Игорь.
Наташа не ответила. Все посмотрели на нее, и она резко отвернулась. Олег подал какой-то знак Игорю, и тот не стал больше ничего спрашивать.
— Ой, мне пора, — вдруг сказала Наташа, посмотрев на часы. — Я могу на электричку опоздать.
Она встала, взяла с вешалки пальто и стала одеваться.
— Можно, я тебя провожу? — сказал Олег.
— Можно.
Игорь и Кирилл задумчиво смотрели на нее.
— Ну, ты заходи еще, — сказал Кирилл Наташе.
— Хорошо, обязательно зайду, — ответила девушка и улыбнулась.
На улице уже стемнело. Олег подошел к мотоциклу и хотел его завести, но Наташа сказала:
— Не нужно, давай лучше пройдемся пешком.
— Как скажешь, — улыбнулся Олег.
Она взяла его под руку, и они медленно побрели по улице. Дождь кончился, мокрый асфальт блестел, разбивая на сотни осколков горящие фонари. Наташа шла рядом с Олегом, опираясь на его руку, смотрела на эти миниатюрные отражения, и в голове у нее постоянно вертелись слова песни: «Мир, как картины Дали, весь твоих глаз полон… Твоих глаз полон… Твоих глаз…»
— А что Сашка вам написал? — спросила она.
— Да так… ничего особенного, — тихо ответил Олег. — Пишет, что решил немного послужить на благо отечества, что ему даже нравится в армии…
— Странный он, — задумчиво пробормотала Наташа.
— Ты знаешь, я ему даже немного завидую, — признался Олег. — Мало кто способен на такой поступок, как Сашка. Все мы только трепаться готовы, а он взял и ушел, назло всем, назло матери, которая тряслась над ним, как над маленьким.
— Ты думаешь, что он именно поэтому ушел? — спросила девушка.
— Нет, не думаю… Не знаю, — сказал Олег. — Об этом только он один может сказать точно, остальные могут только догадываться.
Возле Дома кино было уже пусто. Наташа вспомнила, как она столкнулась тут с Янковским совсем недавно, и грустно усмехнулась. Эта встреча показалась ей такой далекой, как будто произошла не сегодня, а несколько дней назад.
— Ты ему обязательно напиши, ладно? — попросил Олег.
— Напишу, я же сказала, — улыбнулась Наташа. — Только мне немного неловко.
— Почему?
Наташа повела плечами.
— Мы и разговаривали с ним всего пару раз, а тут вдруг я буду ему писать…
— Ну и что тут такого?! Ты даже представить себе не можешь, как это трудно, как это… как это страшно — вдруг остаться одному, без друзей, без родных. Да он наверняка каждой строчке будет рад. Сам себе не признается, а будет рад. Он ведь гордый, поэтому и в армию ушел. А уж если ты ему напишешь… Ведь ему только мать пишет и мы.
Наташа ничего не ответила. Она не стала объяснять Олегу, что прекрасно знает, что такое — вдруг остаться без друзей, без родных, совсем одной в чужом городе…
Когда подошли к станции метро, Олег сказал:
— Ты приходи к нам еще. Серьезно, приходи. Мы всегда будем рады тебя видеть. Назначим тебя нашим постоянным слушателем, если на гитаре играть не научишься.
— Хорошо, приду, я же сказала, — улыбнулась Наташа. — Ну ладно, мне пора. Ты иди, тебя ребята ждут.
— Ты первая иди, — сказал Олег.
— Ну хорошо. — Наташа вдруг чмокнула Олега в щеку и побежала к огромным дубовым дверям, поправляя на ходу сумку.
Олег постоял немного на месте, потом повернулся и побрел обратно.
Когда он проходил мимо Дома кино, из открытых дверей высыпала толпа. Во главе толпы гордо шествовал Олег Янковский. За ним бежали люди, протягивая ему разные бумажки для автографа. Парень немного посмотрел на тезку, ухмыльнулся и побрел дальше.
— Ну что, проводил? — спросил Игорь, когда Олег вернулся.
Олег кивнул головой и стал снимать куртку.
— Напишет? — спросил Кирилл.
— Обязательно, — ответил Олег и улыбнулся.
— Ну вот и отлично. Давайте репетировать.
Ребята заняли свои места и стали играть…