Сердце Тигра

— По вашему приказанию прибыла, сэр.

— Заходите, лейтенант, — сказал Блейр, показывая на кресло перед своим столом. — Присаживайтесь.

Флинт села в кресло; в ее глазах было выражение, среднее между надеждой и осторожностью.

— Спасибо, сэр, — сказала она. — Ах… вы и остальные ребята вчера замечательно сражались, полковник. Хотя я не могла разобрать все, что происходило там… из Центра управления.

Он улыбнулся.

— Вам не нужно делать намеков, лейтенант. Я знаю, что вам было очень сложно в роли наблюдателя.

— Это просто… Послушайте, сэр, летать за пультом управления на корабле — это нечто совершенно другое. Мое место в кокпите. Полеты для меня — все. Если вы не сможете вернуть меня туда, лучше переведите меня в другое подразделение, где я смогу начать все сначала.

— Вы говорите очень прямо, лейтенант, — ответил Блейр. — Позвольте мне говорить так же. Если я не верну вас в летный состав, то потому, что у меня есть проблема с тем, как вы летаете. Так что можете быть уверены, что моя характеристика в вашем личном деле отразит мои сомнения. Не думайте, что после перевода вы сможете сразу вернуться в кокпит только потому, что я больше не ваш командир.

Ее выражение лица было мрачным и горьким.

— Я сделала глупость на Локанде. Я признаю это. Но я не думаю, что ошибка должна висеть надо мной вечно, полковник. Видеть то, как эти ублюдки пролетают мимо, знать, что они собираются заразить мой дом чумой… я не смогла с этим справиться. Но такое вряд ли произойдет снова. — Она сумела криво улыбнуться.

— Сейчас война стала для вас менее… личной. Я правильно понимаю? — Он сохранял серьезный тон.

— Думаю, да, сэр, — ответила она. — Я очень не хочу в этом признаваться. Я имею в виду, что когда я принимала присягу, я давала клятву всей Конфедерации, не одной планете. Но Локанда была настолько более реальной для меня, когда все это произошло. Я могла видеть все это: места, людей. В этом и была разница.

— Если бы разницы для вас не было, вы были бы не человеком, — сказал Блейр. Он на секунду посмотрел на нее. Она казалось слишком маленькой и хрупкой, чтобы быть боевым пилотом. — Проблема в том, что вы один раз уже давали мне обещание и не выполнили его. Так ли сильно вы хотите вернуться в кабину истребителя, что готовы исполнить свое обещание?

— Я не смогу доказать это, если вы не дадите мне возможности, полковник, — ответила Флинт. — Когда я лечу в своей птичке и вижу кошачий истребитель… только тогда я чувствую, что живу.

Блейр грустно кивнул. Он вспомнил, что однажды Ангел сказала что-то подобное, еще на «Когте Тигра».

— Я знал… я знаю одного человека, который думал точно так же. Она жила, чтобы вести… «бой во благо», как она это называла.

— Для меня смысл жизни — полет, — сказала ему Флинт. — Я люблю это чистое ощущение… когда меня ничего не сдерживает. Знать, что я полностью контролирую свой корабль… что бы ни случилось.

— Да, — проговорил Блейр, снова кивнув. — Да, только пилоту знакомо это чувство.

— Что ж, полковник, если вы понимаете мои чувства, тогда вы должны понимать, каково мне сейчас. Я не была создана для того, чтобы наблюдать за всем со стороны или играть в регулировщика в Центре управления полетами. Я прошу вернуть меня в летный состав. — Она немного помолчала. — Пожалуйста…

— Обычно я не даю третьих шансов, лейтенант, — проговорил он. — Но вы бы очень помогли нам вчера. В следующий раз вы нам понадобитесь даже еще больше. Вы возвращаетесь в летный состав, Флинт. Приказ вступает в силу немедленно.

— Спасибо вам, сэр…

Он поднял руку.

— Но если вы снова не подчинитесь приказам… Бог вам в помощь. Потому что я помочь не смогу.

— Я понимаю, полковник. — Она поднялась. — На этот раз вы не пожалеете об этом.