Серж. Книга 2

Глава 27

Группа в полном составе расположилась в креслах актового зала. Тихо разговаривали, обсуждая прошедшие выходные. Вошедший Седой с теплотой посмотрел на парней и, пройдя по залу, облокотился на невысокую сцену. Разговоры сразу стихли, девять пар глаз смотрели на командира.

— Как отдохнули? Хотя чего спрашиваю — достаточно посмотреть на ваши счастливые лица, — Седой замолчал, всматриваясь в сидящих перед ним парней. — До Нового года осталась неделя. Сегодня вечером едете домой.

Сидящие встрепенулись, и их лица озарили улыбки…

— Но собрал вас не для того, чтобы это объявить. Практически сразу после праздников мы убываем в командировку на шесть месяцев. Все уже утверждено и согласовано.

Все стихли и внимательно слушали командира.

— Мы отправляемся в Мозамбик. Наши военные и гражданские специалисты давно присутствуют в этом государстве. И, как вы знаете, там идет война, которую называют гражданской. Но по факту против правительственных сил действуют многочисленные разрозненные банды, войска соседних недружественных государств и наемники практически со всего света. Официально нашим военным специалистам запрещено принимать участие в боевых действиях. Но, как часто бывает, это в теории и в кабинетах принимающих решения. По факту наши там полноценно воюют. Последнее время участились случаи похищения наших гражданских специалистов, и не всегда их удается вытащить дипломатическим путем. Национальная армия существует, но вот боевой дух желает лучшего. Там, где наши ребята личным примером показывают, как надо воевать, всё более-менее нормально. Но если части не имеют военного советника, то частенько разбегаются даже при явном превосходстве над противником. Наша задача — создать подразделение, способное бороться с диверсионными и партизанскими отрядами противника. В стране уже работали парни из смежного ведомства совместно с кубинцами — им удалось создать боеспособное подразделение спецназа, но это было несколько лет назад. Нам надо возродить подготовку, так что работа предстоит большая и сложная. Наши кубинские товарищи уже прибыли и ведут подобную работу, мы им поможем. Что нам придется столкнуться с сильным и хорошо обученным противником — сомнений нет. Что придется принимать участие в боевых операциях, несмотря на запрет, — тоже. Третьего января к двадцати одному часу вы все прибываете на базу. У нас сутки на сборы. Вылетаем пятого рано утром. Летим гражданским бортом. Напоминаю: особое внимание уделите нижнему белью — помните, что в джунглях это очень важно. Родным и близким сообщать место убытия категорически запрещено. Номер полевой почты для писем вам озвучат. Всем зайти в строевую часть и уточнить, не требуются ли какие-то данные для оформления документов.

Седой посмотрел на присутствующих. Серьезные, внимательные взгляды, все сосредоточены, хоть в глазах и читается скрытая тревога. «В парнях уверен на все сто, эти не подведут. Главное, чтобы в больших кабинетах не озвучивали глупые приказы — ведь от них зависит жизнь всех присутствующих». Седой тряхнул головой.

— Вопросы?

Парни переглядывались, но вопросы никто не задавал. Все было предельно просто и ясно. Они летят туда, где идет реальная война. Все, с чем они сталкивались раньше, меркло — даже те единичные операции, в которых им пришлось принимать участие. Одно дело — прилететь, отработать и улететь домой. А тут — шесть месяцев жить в состоянии войны. Есть о чем задуматься и переосмыслить все, чему учили.

— У вас не должно быть сомнений. Вы все умеете и способны выполнить любую поставленную задачу, — произнес Седой.

Лица парней озарили улыбки. Еще бы — командир верит в своих подчиненных.

— В Мозамбике мы будем присутствовать как советские специалисты или…? — спросил кто-то из парней.

— Хотелось бы мне сказать, что как кубинские, но вот больно у нас рожи рязанские, — засмеялся Седой.

— Командир, а что дома говорить? Куда едем? Да и всем надо одинаково петь. Ты же знаешь наших красавиц — они покруче агентурных разведчиков противника… — засмеялся Игорь.

— Едем в ГДР, для обмена опытом и обучения местных специалистов, — Седой улыбался.

Сергей, войдя в квартиру, бросил сумку и, разувшись, прошел.

«Отец скоро вернется с работы, и хорошо, что Наташа на работе — он успеет поговорить с отцом, не боясь, что она что-нибудь услышит. Шесть месяцев… Когда он вернется, Наташа уже будет дипломированным врачом».

Пройдя по квартире, Сергей вошел в кухню и, сварив чашку кофе, присел за стол.

«Вроде ничего нового — очередная командировка, коих уже было много, но отчего-то волнительно внутри. Или это оттого, что в его жизнь вошла Наташа?» — При мыслях о жене Сергей улыбнулся.

Спустя некоторое время послышался звук открывающегося замка. Сергей вышел в прихожую.

— Привет!

— Опа! А ты чего дома? — Николай Владимирович удивленно смотрел на сына.

— Отправили на праздники… — вздохнул Сергей.

— Когда и куда едете?

— Пятого, Африка… — быстро произнес Сергей.

— Надолго? — Николай Владимирович участливо смотрел на сына.

— Полгода…

— Накрывай стол, посидим. Хорошо, что Натальи нет.

Переодевшись, Николай Владимирович прошел в кухню. На столе стояла бутылка армянского коньяка, пара тарелок с закуской и две чашки горячего ароматного кофе. Присев, мужчина закурил.

— Опять Ангола?

— Нет…

— Тогда Мозамбик. Там сейчас жарко, — утвердительно качнул головой Николай Владимирович. — В качестве кого отправляетесь?

— Инструкторы по подготовке контрпартизанских подразделений…

— Понятно, придется воевать. Из местных вояки неважные… Наливай, чего сидишь? — улыбнулся Николай Владимирович. — Для Наташи ты куда едешь?

— По легенде — летим в Германию, местный спецназ натаскивать.

— Вот и ладушки. Значит, писать сможешь…

— Да, номер полевой почты нам дали, — вздохнул Сергей.

— Ну, ты как специалист, полистай что-нибудь про ГДР — рассказывать в письмах придется про красоты городов, природу…

— Уже думал про это. Надо в книжный сходить, подобрать пару интересных книг… — засмеялся Сергей.

— Вот это правильно. С Игорьком согласуй, что купишь, пусть он другие книги возьмет, да и парни ваши тоже. Глядишь, на полгода сказок и хватит, — засмеялся Николай Владимирович. — Главное, у тебя ясность наступила — понятно, к чему вас готовили последнее время.

Выпили давно разлитый по бокалам коньяк, сделали по глотку кофе, и Николай Владимирович закурил.

— Ты за Наташу не переживай. Работать она будет там же, где и практику проходит. Так что как диплом получит — сразу в Москву. Мы с ней уже обо всем договорились.

— Спасибо! — Сергей с теплотой посмотрел на отца.

— Мне-то за что? Это Наташенька умница…

Проговорив допоздна, мужчины разошлись отдыхать.

Новый год — самый ожидаемый праздник для миллионов людей; все ждут чуда, и оно иногда происходит.

Предновогодняя Москва всегда была особенной. У многих выходов из метро торгуют мандаринами с наклейками «Maroc» из деревянных ящиков. В магазинах появляются деликатесы, но в очередях люди не ругаются. Внутри магазины празднично оформлены — в небольших «дождиком» и флажками, а в центральных установлены украшенные ёлки. Лица людей будто меняются: отступают тяготы и заботы уходящего года, и в воздухе витают надежды на будущий. Люди словно становятся светлее и приветливее. На улицах часто встречаются спешащие люди с ёлками, смешно неся их на плече.

Сергей поддался общему настроению и тоже купил ёлку. Принеся домой, установил её на специальную подставку. Походив вокруг, любуясь делом рук своих, полез искать гирлянды и игрушки. Наташа и отец на работе — надо подготовить сюрприз к их приходу.

Распутывание гирлянды — это такое развлечение перед Новым годом. Потратив почти час, Сергей дал себе слово, что скрутит гирлянду, как положено… Но распутать мало — надо ещё, чтобы она горела… А это уже второй шаг в развлечении. Проверка каждой лампочки, и, найдя сгоревшую, — это почти победа! Осталось узнать, где хранятся запасные, — и победа будет полной…

На все манипуляции с гирляндой Сергей потратил пару часов, но оно того стоило. Разложенная на полу, она ярко горела… Навесив лампочки на ёлку, включил — не горит. Выматерившись, полез подкручивать каждую лампочку, и случилось чудо… Довольный проделанной работой, отправился на кухню. Сварив кофе, Сергей налил в чашку и, пройдя в комнату, присел в кресло.

— Интересно, почему в детстве наряжание ёлки доставляло радость? А сейчас — сплошная головная боль? — вслух произнёс Сергей.

— Потому что ты вырос, — произнёс Николай Владимирович, стоя в прихожей. — Что, проворонил отца, спецназ!

— Мда, что-то я ушёл в себя и не услышал, как ты вошёл.

— Игрушки нашел? — Николай Владимирович, смеясь, смотрел на сына.

— Пока и не искал, с гирляндой возился. Ты же её аккуратно свернул, — засмеялся Сергей.

— Щас переоденусь, дам коробку — и наряжай, чтобы Наташа порадовалась. Молодец, что догадался ёлку купить.

— Ну, ты ведь всегда покупал.

— Сын, ты был маленький. А дети всегда ждут чуда от Нового года. Да что дети — взрослые тоже, — вздохнул Николай Владимирович. — Серег, я с вами старый год провожу, новый встречу и уеду.

— Это куда?

— Да мы с друзьями решили собраться на даче, посидеть, в баньке попариться.

— Пап, спасибо!

— Вернусь третьего утром, тебя ведь проводить надо.

— Пап, я ж не маленький.

— Дурак ты, Серега… — вздохнул Николай Владимирович.

Сергей подошел к отцу и приобнял…

— Пап, всё хорошо будет, честно…

— Ты мне так в детстве говорил, когда нашкодить собирался, — засмеялся Николай Владимирович. — Ладно, я игрушки доставать. С ёлкой разберёмся и посидим.

Через час мужчины любовались наряженной, светящейся ёлкой. Довольные проделанной работой, пожали руки и прошли на кухню.

— Сын, организуй закусь, — закуривая, Николай Владимирович открыл шкафчик и достал бутылочку армянского коньяка.

— Эксплуататор… — вздохнул Сергей и открыл холодильник.

Порезав закуску и разлив по бокалам коньяк, Сергей присел за стол.

— Серег, давай за вас с Наташей, чтобы у вас всё было хорошо и вы подарили мне внуков…

— Пап, ты опять…

— Не опять, а снова. Ты мне что говорил? Наташе надо окончить академию. В наступающем году она станет врачом, — засмеялся Николай Владимирович.

— Не торопи ты нас, тут больше Наташа решить должна. Сам понимаешь, я мотаюсь хрен знает где…

— Вот потому ей и нужна лялька, и мне радость. Сын, пойми, я уже во сне вижу, как тут носятся маленькие сорванцы и называют меня дедом. Ты только вслушайся — «Дед»… Это музыка, а не слово!

Сергей, улыбаясь, смотрел на отца. А он, произнося слово «дед», прикрыл глаза, будто пробуя его на вкус…

— Будут тебе внуки, обещаю… — засмеялся Сергей.

— Только не затягивать. С Наташей я уже тоже поговорил.

— Пап, ты что?

— Я деликатно и ненавязчиво… — Николай Владимирович подмигнул сыну.

— Да, тебе действительно внуки нужны, а то ты нас с ума сведешь.

— Обещаю, в ближайшие полгода этот вопрос больше не поднимать.

— Ох, пап… — засмеялся Сергей.

— Серег, я на работе попросил справку приготовить по Мозамбику. В общем, там сейчас горячо.

— С чего ты взял, что именно туда летим?

— А куда, если не Ангола?

— Пап, не беспокойся, мы хорошо подготовлены. Как говорит наш командир, мы можем всё. Нас не зря гоняли на всех учениях. Да и пороха мы всё же немного понюхали и знаем, как это — оказаться там, где стреляют. Тем более сейчас самое горячее место — Афганистан, вот там мужикам действительно жарко. Нас туда не послали только из-за того, что готовили действовать в условиях джунглей и лесов. Там мы почти дома. А горы для нас — совершенно незнакомый театр. Кубинцы уже начали подготовку местных, так что мы будем не одни. Если станет жарко, нам есть на кого положиться, помимо самих себя. Кубинцы — надёжные ребята, не отступят и не побегут.

— Всё равно как-то беспокойно. Старею, наверное, — вздохнул Николай Владимирович.

— Кто стареет? Да ты ещё ого-го…

— Ты главное не забывай, Наташе пиши и почаще. Она хоть ничего не говорит, но ведь переживает. Тем более, она каждый день в госпитале видит ребяток, которым не повезло или они были недостаточно осторожны.

— Пап, всё понимаю, да и Наташа тоже.

— Помнишь, как мы с тобой, сидя за этим же столом, рассуждали о твоём будущем после университета? Тогда я радовался, что ты начал меняться, стал задумываться. И вот ты другой, совсем, — улыбнулся Николай Владимирович. — От того Сергея ничего не осталось, будто тебя подменили. Только глаза точно такие же, упрямые. Но в них появилась уверенность. Именно уверенность, а не самоуверенность, и это очень хорошо. Ты, сын, научился оценивать себя. И как бы мне ни было тяжело от того, что ты скоро уедешь туда, где стреляют и гибнут люди, я рад, что ты изменился. Я рад, что ты — тот, кем стал. Как там у вас говорят? «Разведка особого назначения»? Давай за тебя и всю вашу команду! — Николай Владимирович поднял бокал.

— Пап, спасибо!

Суета последнего дня года всегда радостная. С утра строгаются салаты, на плите что-то кипит и шкварчит, хозяйки, разрумянившись, стоят у плит и разделочных столов. Ведь новогодний стол должен быть самым-самым, чтобы наступающий год был таким же насыщенным и богатым.

Сергей встретил Наташу после работы, и, взявшись за руки, они отправились в метро.

— Сейчас приедем — ложись отдыхать, а то не дотянешь до Нового года.

— Сереж, готовить надо, что ж мы с пустым столом встречать будем?

— Всё успеем… Батя уже начал потихоньку готовить, варит овощи на винегрет. Ты только ревизию продуктов проведи и скажи, что ещё докупить. Пока отдыхаешь, мы всё подготовим.

— Ох и повезло мне с мужчинами! — Наташа подхватила Сергея под руку и плотнее прижалась.

— Не перехвали! — засмеялся Сергей. — Отец с нами Новый год встретит и уедет на дачу.

— И когда вернётся?

— Третьего утром.

— Сереж, он тебе про внуков спрашивал?

— Постоянно, — засмеялся Сергей.

— И что ты отвечаешь?

— Радость моя, всё в наших руках, но последнее слово за тобой. Давай этот вопрос оставим до моего возвращения.

— А ты сам детей хочешь? — Наташа почти остановилась.

— Хочу: мальчика и девочку, похожую на тебя. Вот только я ж командировочный…

Наташа всматривалась в смеющиеся глаза Сергея. Что она там хотела рассмотреть?

— А Женька беременна, только Игорю ни слова… — как бы между прочим произнесла Наташа и пошла дальше.

— Что? Как? Игореха будет отцом? — Сергей остановился и смотрел на смеющуюся Наташу.

— Сереж, срок маленький, так что пока ничего Игорю не говори.

— Как не говори? Меня же порвёт от такого знания… — засмеялся Сергей.

— Не говори. Ему это может помешать там, куда вы едете.

— Наташка, да чем такое может помешать? О чём ты говоришь?

— Сереж, поверь… Когда у человека рождается ребёнок или его только ждут, то сознание даже у сильного мужчины меняется.

— Ты хочешь сказать, что Игорь может…

— Нет. У таких мужчин, как вы, приоритеты другие. Сначала дело, потом те, кто прикрывает спину, а уже потом родные. Просто ему будет легче там, когда он не будет знать, что новая жизнь уже народилась. Сереж, поверь, так будет лучше.

— Наташ, а зачем ты мне это сказала? Если я не могу поделиться с другом?

— Чтобы ты присмотрел за ним… Вы же ничего не рассказываете, но ты забыл, где я работаю. Пару дней назад парней привезли, они молчат, конечно. Только один, узнав фамилию, уточнил: мужа не Сергеем ли зовут.

— Что с ними?

— Все хорошо будет, покоцало сильно, выкарабкаются с нашей помощью.

— Из-за речки?

— В основном оттуда сейчас раненые и поступают. Сереж, вас ведь не туда отправляют? — Наташа заглянула мужу в глаза.

— Нет, успокойся. Мы едем совсем в другое место, там спокойно и безопасно. Тем более мы едем делиться опытом. А это значит, что будем сидеть в учебном центре и читать скучные лекции. Совершать многокилометровые выходы на природу. Но климат там мягкий, так что даже насморк не подхвачу.

— Врешь ведь!? — Наташа толкнула Сергея плечом.

— Как можно? Посмотри в мои честные глаза и скажи, что ты там видишь? — Сергей остановился и развернул Наташу к себе лицом.

— Да ну тебя… — засмеялась Наташа и поцеловала мужа.

За разговорами добрались до метро. Спустя полчаса вышли на станции «Баррикадная». На звук открывающейся двери вышел Николай Владимирович.

— Наташенька! — Мужчина поцеловал невестку в щеку. — Ты давай покушай и баиньки. Мы тут сами…

— Что ж вы меня все спать-то укладываете? — засмеялась Наташа.

— Это называется забота! Ты у нас одна, и мы тебя оберегаем! — назидательно подняв указательный палец вверх, произнес Николай Владимирович.

— Ну если так, то придется подчиниться, — засмеялась девушка.

Стол накрыт и ломится от яств. Наташа еще суетится на кухне, заканчивая последние приготовления.

— И куда столько наготовили? — вздохнул Сергей.

— Не ворчи. Николай Владимирович с собой возьмет на дачу, друзей побаловать, — улыбнулась Наташа.

— Так на стол-то зачем столько выставлять? Ведь не съедим… — Сергей развел руками, стоя у стола.

— Новогодний стол всегда должен быть самым-самым… — Наташа поставила тарелку и осмотрела стол в очередной раз. — Хлеб забыла…

— Пап, давай по пятьдесят?! А то Наталья всего наставила, а прикасаться запрещает — сейчас слюной захлебнусь.

— Ты знаешь, женщины все такие. Пока не сядем за стол, ни к чему прикасаться нельзя. Только почему не объясняют? Какая разница, когда я это проглочу — сейчас или потом? — засмеялся Николай Владимирович. — Наливай, пока Наташи нет.

Сергей быстро разлил. Бокалы тихонько сомкнулись, и мужчины быстро выпили.

— Вот партизаны… — засмеялась Наташа, входя в комнату.

— Мы чисто для аппетиту, — хором произнесли мужчины.

— Давайте за стол, пора проводить старый год… — Наташа улыбалась.

Включили телевизор. Показывали, как всегда, «Иронию судьбы, или С легким паром». Николай Владимирович поднял бокал с коньяком и встал.

— Год был хорошим. У меня появилась дочь, — мужчина с теплотой посмотрел на Наташу. — Сын стал настоящим мужчиной, офицер… За вас, мои дорогие! — Одним глотком Николай Владимирович выпил коньяк.

Сергей последовал примеру отца, а Наташа пригубила вино из фужера. Сергей задумчиво улыбался…

— В прошлом году в это же время мы бежали марш-бросок…

— В Новый год? — Наташа смотрела смеющимися глазами на мужа.

— К двенадцати были глубоко в лесу и по координатам нашли условленную точку. Там стояла палатка, в которой нас ждали отцы-командиры. В двенадцать часов мы, взрослые мужики, офицеры… — Сергей, покачав головой, засмеялся. — Орали: «Ёлочка, гори!» — и она зажглась… Представляете: мороз, лес, мужики с автоматами… — Мужчина, продолжая улыбаться, вздохнул. — А потом мы бежали назад. Это был замечательный Новый год…

— Надо выпить за таких, как вы… — произнес Николай Владимирович.

— Спасибо, пап! — тепло произнес Сергей.

В двенадцать смотрели поздравление советских граждан с Новым, восемьдесят третьим, годом, зачитанное Игорем Кирилловым. Выпили за наступивший Новый год. А спустя полчаса Николай Владимирович засобирался.

— Ребятки, вернусь третьего утром. Вы уж тут сами… Наташенька, все было чудесно! Серега, смотри мне… — мужчина погрозил пальцем сыну.