Сестра моя, жизнь

В шалящую полночью площадь,

В сплошавшую белую бездну

Незримому ими — «Извозчик!»

Низринуть с подъезда. С подъезда

Столкнуть в воспаленную полночь

И слышать сквозь темные спаи

Ее поцелуев — «На помощь!»

Мой голос зовет, утопая.

И видеть, как в единоборстве

С метелью, с лютейшей из лютен,

Он — этот мой голос — на черствой

Узде выплывает из мути…

Я понял жизни цель и чту

Ту цель, как цель, и эта цель —

Признать, что мне невмоготу

Мириться с тем, что есть апрель.

Что дни — кузнечные мехи

И что растекся полосой

От ели к ели, от ольхи

К ольхе, железный и косой,

И жидкий, и в снега дорог,

Как уголь в пальцы кузнеца,

С шипеньем впившийся поток

Зари без края и конца.

Что в берковец[29] церковный зык,

Что взят звонарь в весовщики,

Что от капели, от слезы

И от поста болят виски.