Шестеро

Бросьте это

После встречи с Лилией тучи надо мной сгустились сильнее прежнего. Не терпелось оказаться дома, чтобы, забравшись под горячий душ, смыть с себя грусть и скорбь, что целиком поглотили меня за этот день.

Когда до дома оставалось пройти несколько метров, откуда-то раздалось мое имя. Я, не останавливаясь, продолжала идти, не обращая внимания на чьи-то шаги за спиной. Они становились все ближе и ближе, пока этот кто-то не оказался рядом со мной.

– Если не отзываетесь, то хотя бы обернитесь, когда за вами бегут, – сказал запыхавшийся Леонид.

– Пожалуйста, скажите, что поймали убийцу Филиппа, – умоляюще попросила его я, чувствуя, что на самом деле никакие хорошие новости меня не ждут.

– К сожалению, нет, – он явно оценивающе рассматривал меня, а мое текущее состояние трудно назвать нормальным. – А вы в порядке? Выглядите подавленной что ли.

Он подобрал довольно меткое и четкое определение. Подавленность –именно то, что я ощущаю с того самого момента, как Лилия закрыла за мной дверь. Первые десять минут хотелось лечь на асфальт и плакать. Мне, словно приоткрылась щелочка в прошлое Филиппа. И вот я, тайный наблюдатель его непростой жизни, будто держу его за руку в каждом ее моменте. Мы вместе прошли этот путь и оказались в конечной точке невозврата. Теперь все иначе: начиная от моего отношения к Липпу, заканчивая тем, как после всего этого чувствую себя я.

– У меня прошла тяжелая встреча. Не думала, что на меня это так повлияет. Вы что-то хотели? – настолько погрузившись в мысли, я практически забыла, что Лео все еще здесь, идет рядом со мной.

– Вы виделись с Лилией? Врач Филиппа сообщил, что вы запросили у него контакты Лилии.

Мы подошли к дому. В комнате Эда горел свет. Он, наверняка, снова не ложился спать после того, как я рано утром ушла на работу. С этим нужно что-то делать, но сейчас необходимо разобраться с другой проблемой – следователь стоял передо мной, явно не собираясь никуда уходить.

– Да, мы пообщались, я задала кое-какие вопросы об их семье. Ничего такого, просто беседую со всеми, как вы и просили.

– Думаю, Ева, вам нужно бросить это.

– Что? – с совершенно неподдельным удивлением спросила я.

– Все эти разговоры, допросы подозреваемых. Оставьте это полиции, мы сами во всем разберемся, ваша помощь здесь лишняя, – его голос звучал неуверенно, казалось, что он сам себе не верит.

– Что, простите? Сначала устроили заговор с моим начальством, чтобы вынудить меня заниматься расследованием, притворяясь копом в юбке, а теперь говорите бросить это? У вас все в полиции такие непостоянные?

– Мы оценили риски и поняли, что если продолжить в том же духе, вы можете оказаться в реальной опасности.

– Будто бы это не было очевидным еще раньше. Вы с самого начала решили, что кто-то из ребят убил Филиппа, и попросили меня нарыть на них что-нибудь. Это, по-вашему, не опасная затея?

– Откуда же мне было знать, что вы начнете всех допрашивать и задавать опасные вопросы? – Лео повысил голос, и стало понятно: он сейчас не шутит и не преувеличивает, дело и правда плохо. – Я просил продолжать проводить ваши собрания и наблюдать за ними, попробовать вспомнить что-то важное. Вы явно зашли слишком далеко в своем желании помочь следствию. Поэтому, скажу еще раз: вам нужно бросить это.

– Да ну вас, – я открыла дверь ключом от домофона и зашла внутрь, но он последовал за мной.

Около лифта мы стояли молча. Каждый, видимо, обдумывал свое.

– Мне так жаль, что мы с ним практически не общались. Стоило узнать его получше, добрее к нему относиться. Так паршиво от того, что уже ничего не исправить, – тихо сказала я вслух, чувствуя, что готова вот-вот расплакаться.

– Лилия – невероятно сильная девушка, не так ли? – спросил Лео.

– Даже пугает, что есть такие люди. Они, кажется, могут справиться с чем угодно. Даже с тем, после чего обычный человек всегда сдается.

Мы поднялись на седьмой этаж. Только подойдя к квартире, я поняла, что он все еще здесь.

– Мы можем договорить в следующий раз?

– Я пришел к Эду. Он звонил сказать, что портрет готов. Так что, если вы не возражаете, хотелось бы его забрать.

– О, ясно. Ладно, проходите.

Эд вышел к нам в фирменном белом фартуке, заляпанном красками.

– Чао-какао, дорогие. Идем со мной, Лео, покажу тебе мое творение.

Следователь быстро сбросил с себя пальто и скинул ботинки. Выглядело это так, будто они двое – хорошие приятели. Мне бы хотелось, чтобы у брата, и правда, появились настоящие друзья. Он – отличный собеседник и у него неплохое чувство юмора, Эд может поддержать в трудную минуту и веселиться до упаду, когда все безоблачно. В сравнении с ним, я – настоящая бука, но мне все равно легче обзаводиться друзьями и новыми знакомствами, чем ему.

Через несколько минут Лео вышел в коридор, держа подмышкой холст, тщательно завернутый в пергамент.

– Вышло красиво, зря вы наговаривали на брата.

– Она на меня наговаривала? – раздался недовольный голос Эда из его комнаты.

Я громко цокнула и улыбнулась.

– Значит, для вас он постарался.

– Подержите. – Леонид протянул мне холст, чтобы у него появилась возможность одеться.

– То, о чем вы сказали, – начала я, – может так и есть, но мне все равно хочется довести начатое до конца. Осталось поговорить с еще двумя ребятами и изучить кое-какие материалы.

– Просто не лезьте на рожон. Нам не нужны еще трупы.

Я кивнула и открыла ему дверь, а сама в этот момент только и думала о том, какова вероятность, что кто-то из группы и правда мог это сделать?