Шестеро

Дружная семья

Следующие несколько дней ничего не происходило. Жизнь вернулась в привычное для нее течение: работа-дом-работа-дом. Эд наконец-то закончил картину, над которой трудился последние несколько месяцев. Она стала последней в серии работ. Через пару недель в местной картинной галерее состоится его первая крупная выставка. До этого он, в основном, продавал полотна или выставлял одну-две картины, но в этот раз, по его словам, все будет совершенно иначе. Мне Эд до сих пор не показал свои работы. Прячет их так тщательно, что мне начало казаться, что на них изображена я, причем не в самом лучшем виде. Он на мои подозрения лишь отмахивался и просил лишь подождать. В назначенный день и время я все увижу. Оставалось только дожить.

Михаил во время наших коротких встреч в коридорах делал вид, что не заставлял меня в последние недели играть в детектива. С Игорем дела обстояли еще хуже: мы встречались взглядами и сразу отводили глаза, будто между нами произошел серьезный конфликт, а не то неловкое недопонимание. Никогда не понимала, почему отношения между людьми такие хрупкие, как так выходит, что любая мелочь так легко переворачивает все вверх дном? Леонид не звонил и не писал. Наверное, это – не самый плохой знак. По крайней мере, он не сообщал плохих новостей, вроде известия о чьей-то смерти. И все же, факт свободного передвижения убийцы по нашему городу, не мог не приводить в дикий ужас. Каждый вечер, перед сном, я размышляла о том, что сейчас делает преступник. Умом-то понимала, что он – не какое-то эфемерное существо, специально появившееся в нашем мире, но иногда трудно отделаться от всяких странных мыслей, лезущих в голову.

Каким на вид должен быть человек, убивший Филиппа, напавший на Лилию и Эда; насколько нужно быть жестоким и беспощадным, чтобы просто взять и сделать все это? И ведь живет же этот кто-то дальше, наверное, даже не подает вида, что он на такое способен. Брат каждый день просил меня перестать думать об этом, но я не могла.

Мы с ребятами больше не проводили встречи, но иногда созванивались. Яна пригласила нас всех на ужин к себе домой сегодня вечером. Из-за этого я с самого утра такая нарядная, что на работе все недоуменно разглядывают меня и оглядываются, когда проходят мимо. Мой рабочий день подходил к концу, когда дверь в кабинет неожиданно открылась, и на пороге появился Леонид. В руках он держал небольшой круглый аквариум с плавающими внутри рыбками: маленькими данио и гуппи.

– Не отвлекаю? – спросил он, уже подходя к моему столу. – Прости, у меня руки затекли, пока я его нес. Это тебе.

Слов не хватало, чтобы выразить, как сильно в этот момент мое сердце встрепенулось от радости. Это, в самом деле, один из самых приятных подарков за все годы жизни.

– Спасибо! – я хотела обнять его в знак благодарности, но выглядел он серьезным и совсем не располагающим к объятиям.

– Извини, если ты еще не готова. Это для меня рыбы – просто рыбы, но для тебя они ведь питомцы. Ни в коем случае не пытаюсь заменить ими прошлых, но… Может, со временем ты снова захочешь… – я его перебила, видя, как тяжело ему подбирать слова.

– Ты, и правда, ничего не понимаешь в аквариумистике. Не напрягайся. Конечно, захочу. Со временем куплю аквариум побольше, восстановлю популяцию и, – я улыбнулась ему. – Не буду забивать тебе голову, просто скажу еще раз – спасибо. Наверное, сама я бы не решилась на этот шаг так скоро. Непросто начинать что-то с нуля.

– Теперь у тебя ноль с половиной, – сказал Лео, и мы посмеялись над его не самой удачной шуткой.

– На самом деле мне нужно на ужин.

– Я подвезу тебя, – констатировал он факт, даже не спрашивая разрешения.

Через пару минут мы уже ехали в его машине. Из колонок играла тихая непринужденная музыка, которая располагала к разговору, но мы почему-то молчали. Единственное, что нас связывало – расследование, о котором никто из нас, видимо, говорить не хотел.

– У брата скоро будет выставка, – наконец, заговорила я, – приходи, он будет рад.

Лео кивнул, словно для него это не стало новостью.

– Спасибо… – он сделал паузу. – Правда, Эд уже пригласил меня.

– Опередил. Ну, ладно, – ничего не оставалось, как пожать плечами. По крайней мере, попыталась начать разговор.

– Ева, я помню, что мы условились не говорить о деле, но есть новости… – он говорил виновато, будто кто-то его вынуждал.

– Говори, что за новости. Надеюсь, хорошие?

Лео пожал плечами.

– Лилия пришла в себя. Мы ее уже допросили. Они с дочкой снова вместе.

Внутри, словно растворился груз, в горле исчез комок, мешающий дышать. Анна снова обнимала маму, а та ее. Лучшая картина из всех, что я когда-либо представляла.

– Она в порядке?

Он коротко кивнул, внимательно следя за дорогой.

– Да, но преступника Лилия не видела. Мы надеялись на нее, но… увы и ах.

– Он напал с маской на лице?

– Вообще-то нет. Лилия утверждает, что видела человека в черном плаще с объемным капюшоном, который тщательно скрывал лицо. К тому же, как только она открыла дверь, ее ударили ножом. Все ее мысли были заняты Анной, так что она сразу бросилась к дочери, но ту защищать не пришлось. Нападавший быстро скрылся. Лилия сравнила его со смертью в капюшоне. У нее до сих пор сильный испуг. Мы приставили к ее палате и их дому несколько полицейских, но вряд ли убийца снова туда сунется.

– Рада, что в целом с ними все хорошо, – сказала я, вздыхая от облегчения.

Мы подъехали к дому Даяны. Практически во всех окнах горел свет, а в одном из них даже виднелись силуэты людей. Похоже, кто-то из гостей уже прибыл.

– Хочу извиниться заранее, если мы не сможем раскрыть это дело. Не хочется признавать, но все к тому и идет, – голос Леонида стал на два тона ниже.

Я повернулась и постаралась выдать подобие обнадеживающей улыбки. Не знаю, получилось ли, но он ответил мне тем же. Мы немного посидели вот так, смотря друг на друга и глупо улыбаясь, а потом мне пришлось уйти на ужин, где все только меня и ждали.

Яна открыла дверь со словами: «Ну, наконец-то! Не прошло и года!». Все уже сидели за столом и держали в руках наполненные до краев бокалы.

– Что пьем? – спросила я, присаживаясь на свободный стул.

– Вишневый компот. Я сама закрывала его, – ответила Яна, сняв фартук, чем самым открыла нам вид на свой красивый брючный костюм сиреневого цвета.

– Одобряю, – тихо сказала Эля. И это – лучший комплимент из всех возможных, остальным даже не пришлось что-то добавлять – Яна уже расплывалась в сияющей улыбке.

– Рада, что вы все смогли прийти, – начала хозяйка дома. – У меня было время подумать о жизни и о том, какое место занимаете в ней вы, мои дорогие.

– Звучит, как речь чиновника, – съязвила Эля, за что Свят, сидящий рядом, толкнул ее в плечо.

– Да, звучит чересчур, но недавно я оказалась в положении, из которого, казалось, нет выхода.

Мне хотелось взять ее за руку, как-то поддержать, но она в этом вовсе не нуждалась. За последние недели она прошла через то, что называют личным адом на земле, и смогла из этого выбраться. Ей не нужна моя помощь, эта женщина ни в ком теперь не нуждалась. У нее есть она сама, и этого ей достаточно.

– Ладно, пора заканчивать эту помпезную речь. Я лишь хотела сказать, что наша жизнь вовсе не кончена, не переставайте бороться за себя.

Лола поднялась с места.

– Звучит, как тост. Пьем! – она протянула вперед бокал и все остальные потянулись к нему, после чего раздалось громкое чоканье.

Мы с Яной во время этого действа переглянулись и заговорщически улыбнулись друг другу. У нас теперь есть наш собственный секрет.

Стол ломился от угощений. Не знаю, как остальные, но я очень давно столько не ела. Майонезные салаты, запеченное в духовке куриное филе, маленькие круглые румяные котлетки, бутерброды с красной рыбой и нарезки: сырная, мясная, овощная, фруктовая. Мы выглядели, как большая дружная семья. Внутри от этой мысли становилось радостно, но вместе с этим к горлу подступала грусть, ведь одного из нас уже нет в живых, а его убийца по-прежнему на свободе. Сколько я ни старалась, избавиться от этих мыслей не получалось, и нет мне из-за них покоя. Какое-то странное неприятное наваждение.

– Из-за этой еды у меня откроется язва, – сказал Свят.

– Милый, у тебя нет язвы, – напомнила ему Яна. – Ты же в том месяце сам нам рассказал, как ходил на обследование к гастроэнтерологу.

– Ну, значит, появится после такого застолья, – пробубнил он себе под нос.

– Значит, не ешь, дурында, – сказала Эля и украла у него с тарелки котлету, поддев ее вилкой.

– Эй! – Свят снова толкнул ее в плечо.

Лола и Тима в это время ворковали о чем-то своем, никто не решался им мешать или привлекать к общему разговору. Краем уха я слышала, как они обсуждают совместную поездку на море. Наверное, мысленно они уже там: отдыхают на пляже и потягивают коктейли.

Смотря на них всех, я испытывала гордость. Не ту, когда видишь в других собственный успех, а ту, когда горд за то, что они справились без тебя.