Шестой прыжок с кульбитом

Глава 33

Глава тридцать третья, в которой Елизавета свет Сергеевна излучает китайскую мудрость

Бездоказательные обвинения выслушивать обидно. Пришлось добавить резкости:

— Послушай, Лиза: твое тело умирало. Оно практически полностью было поражено метастазами. Медикаменты помогали, но держалась ты благодаря железной воле. Умирать неприятно, и в глубине души ты этому яростно противилась. А когда болезнь ушла, твой организм начал восстанавливаться с нуля. Причем энергично, по-другому ты не умеешь. Я же говорю: железная воля.

— И стальные яйца, — добавила Лизавета.

— Короче говоря, ты работящая, — нашел я подходящее слово.

Насчет стальных яиц сомнений не было, но аллегория показалась мне слишком яркой.

— Меня по-всякому называли, только не ленивой, — согласилась она. А потом процитировала: — Вы всё еще воруете? Тогда мы идем к вам.

Взмахнув блинчиком, я вернулся к теме:

— Так вот, о странностях. Твой организм однажды подвел тебя. И теперь ты, скорее всего на подсознательном уровне, требуешь от него прочности. Многократно большей прочности, чем было раньше.

Фиолетовые глаза удивленно сверкнули:

— Ты точно не колдун? Такие мысли бродили в моей многострадальной башке.

— Между тем в любом человеке скрыты дополнительные возможности, которые проявляются в экстремальных ситуациях. Ученые давно об этом твердят. Ты же видишь: твой организм, восстанавливаясь, раскрывает неизвестные генетические тайны. У тебя молнии из пальцев, у меня грузовой лифт во времени. Явление очевидно, но физика его непонятна.

— Мне физика и в школе была не по плечу, — призналась Лизавета. — На зубрежке тогда выехала. Я, знаешь ли, гуманитарий до кончиков ногтей.

У меня же, наоборот, склад ума технический. Но на дне каждого сердца есть свой осадок.

— В целом физика — штука консервативная, интуитивно понятная. Вроде традиционного стиля секса.

— А здесь, значит, нетрадиционный стиль? — хмыкнула она.

— Однозначно. Процесс перехода слишком сложен для меня, чтобы разобраться самостоятельно. А привлекать других людей стремно. Ничего, бог даст, разберемся.

— Эй, я тоже к людям в белых халатах не хочу! — шепотом вскричала она. — С некоторых пор к докторам отношусь с предубеждением. За добрыми глазами эскулапов обязательно торчат уши спецслужб. Они так разберутся, что на запчасти разберут.

— Умная девочка, — поддакнул я. — Обойдемся без яйцеголовых.

— В интернете полно ясновидящих телепатов, — заговорщицки прошептала Лизавета. — Они все знают, особенно про тазобедренную область. Копчик у них отвечает за состояние элементального тела, лобок бережет состояние тонкого тела, а пупок присматривает за ментальным телом. Там еще полно деталей, но жопа очень важна, Антоша.

— Так вот почему следует опасаться приключений на собственную задницу! — догадался я.

— Именно так экстрасенсы и говорят, — кивнула она. — За небольшую плату они считывают информацию из окружающего пространства и видят энергетические поля людей. Самые крутые из них зовутся медиумами, они умеют говорить с мертвыми.

— Присматриваешь себе новую работу? — усмехнулся я. — Гляди там, среди медиумов высокая конкуренция.

— Есть работенка попроще, — сказала она. — Самые резкие маги взламывают компьютеры с помощью одной только мысли.

— Говоря научным языком, — предположил я, — эти маги подчиняют себе духов компьютера?

— Ладно, давай серьезно о простом, — Лизавета задумчиво жевала котлетку. — Почему я жру, как мимо себя? Запихиваюсь постоянно, и не толстею?

— Ну, здесь все просто, — хлебнул я чайку. — Перестройка организма продолжается, и ему требуются полезные вещества, самые разные. Поэтому тебе хочется и мяса, и фруктов, и овощей. Это нормально.

— Антоша, а как объяснить, что я очки перестала надевать? Читаю легко, даже мелкий текст.

— Это плохо?

— Да нет, хорошо, — она понизила и без того тихий голос. — Но еще я стала видеть то, что сзади.

— Как это? — опешил я. — Так не бывает! Четкое поле зрения человека — сто десять градусов.

— Раньше я тоже так считала, — согласилась Лизавета. — А сейчас такое чувство, будто у меня на затылке еще один глаз. Голову не поворачиваю, а все вижу. И если раньше я только смутно ощущала сзади контуры образов и движение, то теперь ясно вижу.

— Хм, — промычал я с блинчиком во рту, усиленно переваривая информацию.

— Надо только слегка напрячься. И это как-то передается в мозг. Обычное зрение работает по-прежнему, все вижу нормально, а здесь вроде «картинки в картинке». Это не зрение и не локатор, это круче цветного тепловизора!

— Это раздражает, милая?

— Мне нравится полный круговой обзор, черт побери! Ради заднего зрения я и побрилась заново, без волос на затылке изображение вроде бы лучше. А вот электрические молнии на пальцах мне не нравятся, — в ее голосе смешались категорические и просящие нотки. — Это безобразие надо излечить, Антоша!

— Погоди с молниями, — оборвал я оратора. — Большого слона кушают по кусочку. Третий глаз — это что-то связанное с индусами. Искала в сети инфу про этот вид зрения?

— Да, это индийская фича. У Шивы третий глаз был по лбу, а интернет что-то лопочет о чакре третьего глаза и Слепой Ванге, видящей собеседника. И еще я прочитала о ящерицах, у которых этот глаз на черепе. Меня за глаза обзывали змеей, но я же не ящерица. Верно, Антоша?

Кое-что я начал припоминать:

— Есть мнение, что индийское божество Шива — это славянский бог Жива, всевидящий и зоркий. А у тебя, Лизавета, просто поперло — ты выздоровела, посвежела и помолодела. А теперь вот открылось третье дыхание.

— А у меня другое мнение. Не на бога Шиву я становлюсь похожей, а на богиню темных эльфов по имени Ллос.

— Почему богиню эльфов?

— Стервой я до этого была и так, а теперь у меня есть острое желание ввести матриархат. Быстро и безжалостно.

— Хм… Чем тебе мужики не угодили?

— А чем они могут угодить? Ни ума, ни мудрости. Эмоции женщины ярче, а болевой порог выше. Если я сейчас начну рассуждать о том, что женщина в четыре раза умнее мужчины, то вряд ли докажу это тебе, мужлану. Поэтому скажу проще: так, как они правят страной — недопустимо. Угробят к чертовой матери, пикнуть не успеем!

Неожиданный поворот несколько ошеломил.

— Тогда ты богиня Артемида, покровительница охоты, — пробормотал я.

— На такую богиню согласна, Антон, — улыбнулась она. А затем закатила штанину: — Но не соответствую. Посмотри на эти палки. Видишь? А эта тощая задница? Грудь я тебе не показываю, там и так все ясно: две сморщенные груши.

— И что?

Лизавета топнула ногой:

— Сделай что-нибудь! Ладно, лысая башка отрастет. Но не буду же я ходить по Москве в таком виде?

С такой уничижительной самокритикой согласиться я не мог:

— Послушай, совсем недавно мы разговаривали на пляже. Я видел все: у тебя отличная подтянутая фигура.

— Да? — возразила она. — У курицы ощипанной ноги краше выглядят. А видел бы ты сиськи Ники…

— Я видел.

— Гад ты, Бережной! — с чувством процедила Лизавета. — Хоть что-нибудь похожее можешь сделать?

— Одним ударом такое не делается. Я не Александр Македонский, а ты не гордиев узел, — блинчик не помешал мне развести руками. — Cura te ipsum.

— Чего?

— Это по латыни: «исцели себя самого». Евангелие от Луки, глава четвертая.

— Выражайся яснее, будь ласка, — фыркнула она.

— Физкультура и спорт, милая моя. Подкачать ягодицы, приподнять грудь, увеличить бедра — физическими упражнениями можно изменить всё.

— Да? Надеюсь, не за год?

— Без труда не выловишь рыбку из пруда, а фигуры без физкультуры не бывает. Месяц — это минимум. А вообще-то заниматься спортом надо постоянно. У меня есть одна знакомая девушка, она на груди собаку съела! Сотни разных упражнений и диета, я тебе завтра файлы скину. И вот еще что: гантели и тренажеры. К примеру, гребной тренажер заставляет работать все тело, и дополнительная нагрузка падает на грудные мышцы.

— Годная мысль, — пробормотала она. — И где в Москве семьдесят второго года я найду гребной тренажер?

— Ради тебя, милая, я подниму эту штуку, — тяжело вздохнув, я вытащил из кармана плоский темный пакетик. — А эта деталь от молний на пальцах.

Лизавета извлекла из пакета перчатки, оглядела, потом надела. С размером я угадал — лайковые красные перчатки смотрелись весьма эффектно.

— Красиво! — воодушевленно заметил я. — К красному спортивному костюму идет. И, между прочим, натуральная кожа неплохой диэлектрик.

Вертя руками перед собой, Лизавета молчала некоторое время — разглядывала аксессуар. А потом высказалась:

— Предлагаешь ходить в красных перчатках? Хм… Так ты нашел мне работу палача, Бережной? Забавно. И что там платят?

Уважаемые читатели! Текст книги постоянно редактируется и дополняется.

Глава тридцать третья расширена. Добавлены главы 33/1 и 33/2.

Официальная страница автора находится на сайте Автор Тудей.

https://author.today/u/vn3738

Если вы читаете эту книгу на другом сайте, значит, вы читаете пиратскую копию, которая не отредактирована/сокращена/выпотрошена/прочее. В этом случае прошу сообщить автору лично

vn3738@yandex.ru

Спасибо.

Глава тридцать третья. Дополнение дробь один, в котором времена могут измениться, лишь мудрость непреложна

Загремел дверной замок, в прихожей раздался веселый голос Ники:

— Ой, собачка! Привет. А почему у тебя тарелка пустая? Хочешь котлетку?

Тут же в дверном проеме показалась голова Мальчика. Она смотрела на меня, и в глазах ее повторялся важный вопрос. Это блюдо овчарка готова была вкушать бесконечно.

— А котлеты кончились, — сообщила Лизавета, облизывая палец.

Слезы разочарования навернулись на глаза овчарки, но Авдеева поспешила ее утешить:

— Зато есть супчик с индюшиными фрикадельками, — и, предупреждая мой очевидный вопрос, добавила: — Без соли и специй, диетический вариант.

— Драсте всем, — простонала Ника, стремительно перемещаясь в ванную. — Мам, я голодная как собака. Мне тоже наливай.

Наполнив тарелки голодающим, Лизавета поманила меня за собой:

— Пошли в гостиную, там договорим.

В комнате, слава богу, лекарств не наблюдалось. А вот едва слышный запах болезни сохранился. Такое въедается насмерть, привкус беды никаким дезодорантом не перебьешь, месяца тут мало. Усевшись за стол, Лизавета указала мне место напротив:

— Физкультура, конечно, рулит. Фитнесом повально занимаются все бабы, прямо с ума посходили. Наверно, я тоже увлекусь, но позже. А нельзя ли придумать чего-нибудь быстренько, Антоша?

— Чего именно?

— Что-то вроде пластической операции. Ты видел, какая фигурка у Софии Ротару?

— Какая?

— Классная, как наливное яблочко.

— Чего не умею, того не умею, — хмыкнул я, безжалостно разрушая чужие иллюзии. — Впрочем, можешь съездить в Швейцарию. Пластический хирург Шульман знает женское тело лучше всех.

— Шульман? — нахмурилась она. — Кто это?

Таким же тоном вопрошал комдив Чапаев в одноименном фильме: «Македонский? Кто такой, почему не знаю?». Но я знал, кто такой Шульман:

— Великий кудесник. На протяжении своей карьеры он видел пятьдесят тысяч женских ягодиц, что прибыли к нему из разных стран мира. Он трогал их все, и лично оперировал половину из них. Доктор может изменить всё.

— Буквально всё?

— Ну, в смысле коррекции фигуры. Правда, квартирку эту придется продать.

— Жаль, что ты не умеешь, — пробормотала она. — И ради задницы квартиру продавать жалко. Это последнее, что у нас с Никой осталось. Ничего, переживем.

Я развел руками:

— Извини, милая.

— Да ладно! — улыбнулась она, подавляя досаду. — Не вышло, и бог с ним. Но попробовать же я должна была?

— Честно, Лиза: не всё в моих силах.

Авдеева стряхнула стола невидимую пылинку:

— Если ты думаешь, что я расстроилась, то ошибаешься. Идеалы не разрушились, разрыва шаблона тоже не будет. Антон, мне нравится твой лифт с черными коврами. Я согласна на третий глаз. Я могу смириться с немереным аппетитом, и готова заниматься спортом…

— Так-так, — блеснул я догадкой. — Но?

— Но перчатки для защиты от молний — это несерьезно. Ладно, сейчас зима. А потом?

— Позже разберемся, — пообещал я.

— Ты уж разберись, Антоша, — вздохнула она. — Самое подлое в этом электричестве, что я не ощущаю в себе ничего лишнего.

— Да пребудет с тобой сила, — пробормотал я слова, давно ставшие мемом.

— Сила во мне течет, но ее не чувствую, — повела рукой Лизавета. — А потом вдруг бах! — и из пальцев вылетает голубая стрела! Гадюка такая.

— Это нормально. Ты же не чувствуешь, как сердце качает кровь? Как работает печень? Почки тоже не слышишь. Внутренней энергией надо управлять, и совсем необязательно ее ощущать.

— И как это сделать? — заерзала она.

— Есть несколько способов. И если это электрический ток, его можно для начала измерить.

Я сходил в прихожую, чтобы извлечь из кармана куртки мультиметр. Это такая штучка, по-простому именуемая «тестер», которой мастера сервисного центра частенько козыряют перед клиентами. Тестер имеется в доме каждого рукастого мужчины, и лежит в хозяйственном шкафчике рядом с молотком и пассатижами.

Размотав комплект проводов, концы красного и черного цвета вставил в прибор, а щупы приложил к ладоням Авдеевой. Показания на экране не изменились — как было «0,00», так и осталось.

— Внимание, — скомандовал я зловещим шепотом. — Выпускайте кракена!

Лизавета выдохнула, после чего кончики ярко-красных ногтей сверкнули синими протуберанцами. Явственно запахло озоном. Что-то звучно щелкнуло, экран прибора блымкнул и погас, а меня ощутимо тряхнуло. Сознание на мгновенье померкло — видимо, гроза все-таки зацепила краем. А когда я пришел в себя, к аромату озона примешивался запах горелой электроники.

Красный цвет плохо сочетается с синим, вот что я подумал об этой молнии из ногтей. Красный с синим противоположны по смыслу и вызывают противоречивые чувства. Примирить их может только белый цвет, и он появился — из прибора повалил дым. Кстати говоря, если красный смешать с синим, получится фиолетовый. Эти глупые мысли толкались в моей голове, когда в комнату заглянула Мальчик. Беспокойно прижав уши, она энергично вдыхала воздух.

— Все нормально, — вяло махнул ей рукой я. — Хорошая собачка, иди отдыхай.

Еще раз поёжившись от неприятных воспоминаний, поднес к глазам щупы. Зрительный контакт показал, что кончики стержней перестали быть острыми. Скорее всего, они тупо оплавились.

— Ну что? — жизнерадостно поинтересовалась Авдеева. — Я старалась! Какие-то цифры на экране мелькнули. Правда, потом они сразу пропали.

— Ты старалась, я ощутил, — мрачно резюмировал я, сматывая провода. — При этом бобик сдох. Но отрицательный результат — тоже результат.

— В смысле?

— Это обычный электрический ток. Только его много, — выдал я глубокомысленный вывод. — Можно от хулиганов отбиваться.

— И ты считаешь это нормальным? — она сузила глаза. — Между прочим, для защиты от хулиганов есть более надежный способ, такой как пистолет. Безо всякой рукопашной схватки я их близко не подпущу, за десять метров положу!

— Послушай, ничего трагического не случилось, — заюлил я. — Давно известно, что окружающий мир наполнен энергией. Энергия растворена в живых существах и пронизывает всё вокруг. У нее много названий, но чаще всего ее называют энергией космоса. Твой организм идет на поправку быстрыми темпами, видимо, вылез побочный эффект. Гармония мира слегка нарушилась, так сказать.

— Это теперь так называется? — голос Авдеевой похолодел. — Энергия космоса наполнила меня до краев? Скажи еще, что мне повезло.

— Это не хорошо и не плохо, милая, — мягко возразил я. — Это есть. И у нас с тобой не дискуссия типа научного спора с обоснованием феномена. Пока не припекло, мы воздержимся искать истину у более умных людей. А если не можешь сама объяснить — просто забей.

— Да?!

Мне ничего не оставалось, как продолжить речь психоаналитика:

— Непонятная тебе энергия, которая копится на кончиках пальцев, ничем тебе не грозит. У каждого человека есть внутренняя энергия, у кого-то мало, у кого-то много. У тебя ее стало очень много. Излишки лезут наружу. Это не плохо и не хорошо, такова реальность.

— Минуточку, — запротестовала она. — Эта энергия грозит окружающим. Я не какой-нибудь бог Зевс, чтобы швыряться молниями налево и направо. Я хрупкая мирная женщина, мне это ни к чему!

— Ты еще не научилась собой управлять, вот в чем дело, — примирительно сообщил я, подпуская в голос сочувствующие нотки. — У каждого человека есть недостатки.

Лизавета стояла на своем:

— Послушай, я следователь! Меня учили спрашивать подследственных, а не работать над собой!

И снова я попытался сгладить острые углы:

— Ничего страшного, милая. При наличии желания, то есть силы воли, недостатки можно перебороть. Или устранить.

— Да? — возмутилась она. — Интересное заявление. К примеру, в каждом помещении есть электрические розетки. Ты научишь меня разряжаться, вставляя два пальца в розетку?

— Ну зачем же так? — злая ирония огорчала. — Милая, я не хочу тебя терять, ты мне по-прежнему дорога.

— Если я тебе дорога, почему ты относишься ко мне плохо? — скривилась она. — Сделай что-нибудь!

— Тебе надо обуздать свой взрывной нрав, — хотелось сказать «норов», но сдержался. — Научиться соблюдать спокойствие и не делать резких движений. Тобой управляют эмоции, попробуй сделать наоборот.

— В смысле, не вставлять два пальца?

В очередном примирительном жесте я поднял руки:

— На самом деле все просто. Джедай использует силу для знания и защиты, а не для атаки. Давай проведем сеанс аутотренинга?

— Хорошая вещь, — согласилась она. — В прошлый раз мне эта нега понравилось.

Не откладывая дело в долгий ящик, я приступил. То есть наложил руки сверху ее ладоней, пока они не напитались новым электричеством. Промедление здесь, прямо говоря, смерти подобно.

— Представь себе, милая: шумит водопад, течет речка. Ты сидишь на берегу, и прохладная вода касается твоих ног. Она смывает песок, грязь и все печали. Она очищает, и на душе становится легко. От водопада летит водяная пыль, она наполняет воздух прохладой и свежестью. Ты сидишь, и тебя ничего не тревожит…

Говорил я мягким ровным голосом, скорее монотонным. И Авдеева наливалась фиолетовым свечением, впадая в транс медитации. Глаза ее закрылись, голова поникла.

— Это твоя энергия, и ты вправе сама ей распоряжаться. Достаточно ей приказать, и она растечется по всем жилам, растворится без следа. И вернется только тогда, когда ты этого захочешь. Это твое тело, и ты здесь хозяйка. Тело должно быть крепким, здоровым, и пугать только лишь врагов. Ты спокойна, у тебя все в порядке. Розовые единороги улетели плясать на свою радугу, тишина полная. Прекрасных нимф, сладострастных сирен и сорок гурий пропускаем, сразу переходим к главному: ты сидишь на берегу, а трупы твоих врагов проплывают мимо. Они плывут, а ты сидишь. Все отлично, и нет никаких проблем.

Когда Лизавета открыла глаза, на лице ее блуждала легкая улыбка.

— От тебя идет тепло, — тихим голосом произнесла она. — Оно заполняет все тело, с пяток до макушки. Я растворяюсь в этом тепле, становлюсь невесомой.

— Как перышко? — хмыкнул я.

Она кивнула с серьезным видом:

— Будто облако. И еще я хочу спать.

— И это правильно, — поднялся я. — Спать всем людям полезно. Отдохни, завтра будет нелегкий день. Не передумала?

— А что мне здесь делать? Надо работать, — Лизавета кивнула собственным мыслям. — Я умирала, но ты меня вытащил. И теперь ты отправишь меня в прошлое, чтобы я построила наше будущее. Достойная задача, и вполне законная плата за новую жизнь. Я не передумала, Бережной. Однако есть один важный момент.

— Да?

— Что же мне туда надеть?

Глава тридцать третья. Дополнение дробь два, в котором голые амбиции лучше одетых поражений

Ника увязалась провожать меня, спорить не стал. Ясное дело, ей снова приспичило поговорить. И хотя говорено уже не раз, деваться некуда. Она тоже идет в новую жизнь, которая всегда пугает неизвестностью. Впрочем, от меня не убудет.

Собачка убежала проведать кустики, а мы не спеша побрели по бульвару. День заканчивал свой бег, мрачные свинцовые тучи цеплялись за крыши высоток. Ветер гнал их на антенны, и тогда проткнутые остриями тучи извергали кучи брызг. И это весна? Мартовская сырость и холодрыга ничем не отличалась от осенней, да и зимней тоже.

— Как вы думаете, Советский Союз можно сохранить? — натянув капюшон, Ника спрятала руки в карманы куртки.

— Если не пытаться, так ничего и не выйдет, — хмыкнул я. — Жизнь странная штука, постоянно выбрасывает хитрые коленца. Вот смотри, гордые испанцы когда-то завоевали Америку. Их империя простиралась от запада до востока, занимая половину мира. Караваны галеонов везли золото инков в королевскую казну, нескончаемым потоком, веками. Сколько их доплыло, не знаю, но только в бухте города Кадис, что на юге Испании, затонуло семьсот двадцать кораблей с золотом. И где эти золотые времена? Где владычество Испании?

— Интересно, а куда они дели кубический километр золотых изделий? — с усмешкой Ника прищурила один глаз.

— Хороший вопрос… Истинные испанцы всегда мечтали очистить Валенсию от мавров, а теперь их потомки готовы лизать сапоги потомкам этих самых арабов.

— Все течет, все изменяется?

— Империи рушатся и возрождаются. Ничего не поделаешь, постоянна только вечность. И еще характер Лизаветы Авдеевой.

— У мамы тяжелый характер, — согласилась она. — Настоящий инфант террибль, способный говорить резкие слова и совершать безжалостные поступки. Она не боится принимать решения и, что более печально, не боится своих поступков. Всю жизнь мама проторчала на работе, поэтому папа от нас сбежал. От второго папы сбежала она. Наверно, правильно сделала, ведь они ругались постоянно. Потом в Москве замуж вышла, и тоже неудачно. Мама слишком прямолинейна, а на язык чересчур остра. А когда берет след — ничего не видит, кроме цели, ломится напролом. Гончие рядом с ней отдыхают.

— И потом свои же бьют по рукам? — невесело улыбнулся я.

— Точно, — кивнула Ника. — Из-за этого она в Генеральной прокуратуре не задержалась, выжили нафиг. Вернулась из Москвы обратно, да так и застряла на должности следователя по особо важным делам в Следственном комитете. Понимаете, жизнь есть хитросплетение человеческих душ, а следователь — душевных дел мастер. Иногда нельзя лезть в душу отдельным людям в служебных сапогах. Можно же как-то обойти, чего-то не заметить, сгладить углы… Она не умеет.

Мысленно я пожал плечами: умненькая девочка, и излагает почти что мою точку зрения. У Лизаветы Авдеевой сомнения порождают размышления. Размышления приводят к результатам. Результаты порождают ересь. Ересь порождает наказание. Лизавета бесится, когда ее успехи огорчают начальство. И злится, когда талант следователя приносит неприятности. Проницательная, но не очень дальновидная. Короче говоря, обычная деловая стерва. У нее хватило ума разрушить собственную личную жизнь, но не хватило изворотливости уцелеть в подковерной возне.

— Сделаем так, Ника, — сказал я, — будешь работать тормозом.

— Как это? — остановилась она.

— Лизавета Сергеевна прекрасно чувствует фальшь. А также тех, кто юлит и крутится. Лжеца она видит насквозь, ее вокруг пальца не обведешь. Но главное достоинство Авдеевой в чутье и хватке, тут ты верно подметила. Если взяла след, не упустит. Но чтобы мама берегов не потеряла, ты проследишь. И примешь меры. В конце концов, мне позвонишь. Я ее откуда хочешь вытащу… Но лучше до этого не доводить.

Ника не подвела, оправдала мои ожидания — взяла под козырек:

— Идея понятна, Антон Михалыч! Мы с Лёлей будем как два ручных тормоза. Думаю, справимся. Да и мама после болезни изменилась в лучшую сторону.

Реплика показалась сомнительной:

— Что-то я не заметил…

— Этого сильно не видно, но я чувствую, — пояснила она и пообещала: — Скоро вы тоже поймете.

— Думаешь?

— Сами увидите. Однако вы не договорили за Советский Союз.

— Чего это тебя так волнует?

— Мама пишет доклад о причинах развала СССР. Последний месяц я ей помогаю, постоянно роюсь в открытых источниках. Целую гору литературы прошерстила! А ясности нет.

— Наверно, месяца мало, чтобы в этом разобраться, — хмыкнул я. — Тридцать лет прошло, кто-нибудь разобрался?

— А я пошла с самого начала, — сказала Ника. — Прежде чем понять, почему рухнул Советский Союз, надо понять, как он возник.

— Хорошая мысль, — согласился я. — И чего накопала?

— Лично я не верю, что СССР создали рабочие и крестьяне, — рубанула она сразу. — Во-первых, они были далеки от революционной борьбы, а во-вторых, у населения не было ничего, кроме собственных цепей. Мне кажется, что революции «от народа» вообще не существует, это устойчивый миф. Для великой цели нужны огромные ресурсы, и кто-то их дал.

Перебивать не хотелось, но я все-таки влез:

— Кто?

— Тот, кто это всё задумал. Кто помогал Марксу материально, пока он творил своё собрание сочинений? Кто обеспечивал русских диссидентов, путешествующих по Европе? И безбедно существующих, между прочим. Кто организовал учебные лагеря, где вырастил тысячи боевиков и террористов?

— Хм, логично.

— Вспомните революцию 1905 года. Кто печатал рекламную революционную продукцию в Европе? Кто закупил оружие в Англии, и пароходами переправил в Россию? Вот только не надо говорить мне о членских взносах революционных партий, на которые товарищ Литвинов покупал английские винтовки. Нет, партийные взносы были, как и пожертвования сочувствующих богачей. Но это крохи, на смокинг товарища Литвинова не хватит. Вот попробуйте организовать один съезд партии, с питанием и проживанием в Лондоне!

Возражать я не стал. В прошлой жизни как-то довелось проводить двухдневный семинар с дилерами. Гостиница в городе Сочи, аренда конференц-зала, фуршет, прощальный ужин — нашей фирме тогда всё это встало в хорошую копеечку.

А Ника продолжала вещать:

— Товарищ Ленин узнал о февральской революции семнадцатого года из газет. Незадолго до событий он признался: «Мы, старики, вряд ли доживем до решающих битв этой грядущей революции». А когда Ильич рванул на родину, кто обеспечил проезд через Европу до Питера? Между прочим, шла война. Ленин ехал не один, а с семьей и соратниками. И запломбированных вагонов было несколько. Кто снарядил американский пароход для Льва Троцкого? Пароходик непростой, тоже полный вооруженных товарищей.

— Резонные вопросы, — кивнул я. — В экономических статьях мелькает такой термин, как «хозяева денег». Точное выражение, мне нравится. Хозяева денег отлично овладели такой наукой, как управление событиями. Обычный человек уверен, будто все давно предопределено. Трепыхаться бессмысленно, остается лишь реагировать на произошедшее.

— Такое мнение бытует, — неожиданно добавила Ника. — Древние японцы утверждали, что человек слаб. Его обуревают мечты о величии, богатстве и могуществе. Только сплошь и рядом возвышенные желания разбиваются о хилые возможности. Японцы приводят один довод: попробуй выпить море. Просто начни глотать, и через пять минут поймешь тщетность попытки и свою ничтожность.

— Ну да, простой обыватель и свою жизнь не всегда способен построить, уверенно шагая по пути ошибок и заблуждений. А эти умельцы управляют событиями осознанно, что называется бессистемное или бесструктурное управление.

— Как это? — не поняла она. — Управление — это «стой там, иди сюда».

— Да, в армии так, прямая команда. Хозяева денег поступают хитрее. В качестве примера возьми Юго-восточную Азию, где случилось экономическое чудо. Трудолюбивое местное население, кто-то скажет. Ага. Что же их трудолюбие раньше счастья не принесло? Или все-таки накачка технологиями и деньгами трудолюбивого местного населения? Для того чтобы организовать бизнес на новом месте, хозяева денег никого не уговаривали и не заставляли.

— А как?

— Достаточно создать условия для прибыли, и бизнес сам побежит. К примеру, борьба за экологию в цивилизованных странах привела к тому, что очистные сооружения и мощные фильтры на заводские трубы стали забирать до половины прибыли. А в Китае можно было ставить новый завод вообще без природоохранных мероприятий. И налоги там меньше. И китайская рабочая сила дешевле европейской. В результате все рады, включая местное правительство. Но мы отвлеклись, ты говорила за революцию.

— Да, я решила смотреть в корень. То есть начать с загадки, кому это выгодно.

— Логично, — снова согласился я.

— Революция — это большая кровь и большие деньги. Вы же понимаете, что русский народ революцию не делал? Люди жили себе, никого не трогали. Большинство узнало о том событии, когда их грабить пришли. «Белые пришли — грабят, красные пришли — грабят»… В этой карусели были и зеленые, и черные — все революционеры. Борцы за все хорошее против всего плохого… Целью этой заварухи была не Россия. Вернее, не только Россия, а пожар в Европе. Германия поднялась, Венгрия загорелась. До Финляндии тоже докатилось. «Весь мир насилья мы разрушим», ага.

— Кстати, — оживился я. — А ты знаешь, что сделали большевики, когда взяли Зимний?

— Конечно. Аврора стрельнула, а они по сигналу разогнали юнкеров и полуроту женского батальона.

— Правильно. Раненых солдат тоже убрали из Зимнего, там же был госпиталь. Всех разогнали, чтобы они не мешали искать сокровища царской семьи.

— Нашли?

— Что-то растащили, что-то поломали. Но опись составили. И в Питере, и в Москве. А потом стали паковать. Из Эрмитажа в Москву переправили несколько тонн серебряных и золотых изделий.

— На хранение?

— Хороший вопрос, — усмехнулся я. — Судьба этих вещей неизвестна. Вполне официально, но с минимумом формальностей, агенты Комитерна вывозили из Москвы ювелирные изделия и драгоценные камни. Целая система была отлажена. На революционную борьбу в европейских странах требовались средства, вот их и нашли.

— Погодите, но зачем своё-то отдавать? Ладно, царя выгнали. Ну так посчитайте, и приберите в советскую казну!

— А как же интернационализм? — развел руками я. — Дружба народов, и всё такое. Мировая революция без подпитки не бывает. Хозяева денег не дураки, когда есть возможность потратить чужое, шанс они не упустят. Между прочим, царская сокровищница в течение двухсот лет только наполнялась коронными ценностями. Однако время собирать камни прошло, наступило время их разбрасывать.

— Да уж, — пробормотала она. — У бегемота нету талии, у жирафа шея длинная. Но нам до морды не достать…

— Мы отвлеклись от вопроса: кому выгодно, — заметил я. — В результате Первой мировой войны рухнула Российская империя, а вместе с ней Австро-Венгерская, Германская и Османская. С рынка исчезли золотой российский рубль, австрийская крона, немецкая марка, турецкий динар. Французский франк захирел, а на первое место в структуре мировых резервов вышел британский фунт. На втором месте оказался американский доллар.

— Да-да! — воскликнула Ника. — Об этом я тоже читала.

— Факты известные, — кивнул я. — В 1931 году Британия отказалась обменивать фунты на золото, а США, наоборот, ввели новую форму золотого стандарта. В 1934 году доллар приравняли к 1/35 унции золота. При этом рядовые граждане США больше не имели права гасить доллары золотом. Им вообще запретили иметь золото, в том числе и за рубежом. Наконец, в 1944 году на конференции в Бреттон-Вудсе доллар назначили главной резервной валютой мира. Протокол подписали все страны, включая СССР. Правда, Сталин отказался его ратифицировать, за что получил холодную войну. Доллар до сих пор главный в мире. Вот тебе ответ на вопрос, кому выгодны войны и революции.

— Я тоже так думаю, — сообщила Ника. — Осталось добавить парочку деталей. Я насчет той истории, когда министр путей сообщения Лев Троцкий предложил купить в Швеции паровозы. Эту идею поддержали Ленин, Каменев и Красин. Советское правительство заказало тысячу паровозов и дало аванс. Исполнения договора ждали несколько лет, потому что шведы сначала построили заводы по производству паровозов. В результате Россия заплатила двести тридцать две тонны золотом. Данные на 1923 год говорят о том, что поставки железнодорожной техники оказались в семь раз меньше, чем вывезенные на эту цель средства. В позднейших публикациях вместо золотых рублей появляются новые денежные единицы, затрудняющие подсчёт баланса. Это афера века получила название «золотые паровозы». Почему не загрузили Путиловский завод? Зачем отдали заказ за границу? Ответ прост. Почти половину золотого запаса потратили, чтобы рассчитаться с зарубежными спонсорами российской революции.

Печальную историю дополнил я:

— И это не все. Закупка паровозов легла в основу операции прикрытия по легальному вывозу золота из страны. Оно легло на тайные счета ленинской гвардии. Автором паровозной аферы считают Юрия Владимировича Ломоносова. Он имел ранг Народного комиссара, но о нем мало что известно. Жил за границей, занимался вопросами ремонта и закупки железнодорожной техники. Информаторы Дзержинского докладывали о роскошном образе жизни Ломоносова. Жена его жила в Стокгольме, дочь в Берлине, а сын учился в Англии. Отчитывался комиссар, бывший статский советник, лично перед Лениным, даже Троцкий на это жаловался. Профессор и нарком Ломоносов не вернулся в СССР из заграничной командировки в 1927 году. Лишили его советского гражданства аж в 1945 году. А умер он в 1952 году своей смертью, в Канаде. Загадочная история и загадочная личность.

Тем временем мы подошли к моему дому. Мне оставалось только предложить Нике проводить ее, но она опередила:

— Ну, я пошла, у нас свидание с Лёлей. Отвальная, так сказать.

— Нужное дело, — усмехнулся я. — Может, все-таки проводить?

— Отобьюсь, — она похлопала по куртке. — Теперь ученая, два ствола всегда со мной. И собачка ваша нагулялась, хватит.

— Если что, звони, — пожал я протянутую руку. — Что касается развала Советского Союза, то здесь всё непросто. С одной стороны, прослеживается четкое желание хозяев денег взять финансовые потоки под контроль. И взяли. А вот насчет «валить» или «не валить» СССР мнения хозяев денег разделились. Об этом говорит половинчатость решений. С одной стороны, СССР развалили успешно. С другой стороны, почему оставили Россию целой? Ничего ведь не мешало. Страна стояла на коленях, выпрашивая западные кредиты. Уральская республика Росселя фактически отделилась, даже флаг утвердили и деньги свои напечатали. Чечня воевала с русскими вовсю, Татарстан стоял на низком старте. Почему не добили? Подумай об этом.