Глава 51

Глава пятьдесят первая, в которой ветру нет дела до листьев, которые он оборвал

В автосалоне «Тойота», как обычно, царило оживление. Посетители вальяжно фланировали от машины к машине, а в моём «рафике» сидела расфуфыренная дама. Она азартно вцепилась в руль, представляя себя где-то в пути, далеко отсюда. А знакомый продавец в костюме тем временем втирал свои мантры спутнику гонщицы, солидному джентльмену в джинсах и свитере.

Таблички со словами «продано» не наблюдалось. Это зумер мою машину продает, что ли? Я собрался было возмутиться, но вдруг вспомнил, что машину вчера не оплачивал. Собирался — это да, однако обещать жениться не означает жениться. Сам виноват, от склероза средства нет.

А на чем мы вчера остановились? Ага, на кредитном отделе. Я развернулся в указанном себе направлении, и тут заметил Хильду. Улыбаясь, она шагала в мою сторону, рядом трусила черная овчарка. Валькирия сияла что называется «рот до ушей». Но удивляло не это — она прямо-таки светилась. Не образно, а в астральном смысле излучала плотное красное сияние.

При этом над головой девушки висел нимб с серебристыми искрами. Вот как, хорошо прижилась моя аура, нашла себе благодатную почву. А ведь я деву только слегка полечил, даже на лифте с черным одеялом не катал. Видимо, контакт был очень плотный. Никогда такого не было, и вот опять!

Не прекращая улыбаться, Хильда стянула лопухи «Синхайзер» на шею.

— А я тебя ждала позже, — безо всякого стеснения она прижалась, целуя в щеку.

— Так вышло, — не стал я вдаваться в подробности. Забывчивость с покупкой машины — не лучшая тема для легкого трепа и флирта.

— Побрился, постригся, — дева коснулась ладонью щеки. — Как мило с твоей стороны! А вчера выглядел натуральным рэднеком.

— Небритый хмурый тип в очках и шляпе — вот портрет истинного интеллигента, — припомнил я описание образа.

— И чем он отличается от рэднека?

— По сути, ничем. Но интеллигент знает алфавит, рэднек же носит в руках топор. А у меня, как ты помнишь, руки были пустые.

— Да, руки я запомнила, — снова улыбнулась Хильда. — Видишь, Дик тебя тоже узнал.

Закончив обнюхивать штанину, пес ткнулся мокрым носом в ладонь. Явно требовал почесать его за ухом, пришлось уделить собачке внимание. При этом я сообщил назидательно:

— Эта процедура называется «лечение наложением рук».

— Да-да, и мы ее не закончили, — звонким колокольчиком засмеялась она. А затем, смешно сморщив носик, предположила: — Запах яблока и гвоздики. Хуго Босс?

— Босс Ботлед, — кивнул я. — Привычный одеколон, но вчера не собирался на свидание. Так лучше?

— Конечно, лучше, — усмехнулась Хильда. — Сейчас модно выглядеть небритым дровосеком. Этаким реднеком, который не рубит деревья, а целый день ухаживает за собой, чтобы вечером понравиться другим дровосекам. Вчера ты был такой.

— Мне не нравятся дровосеки! — запротестовал я. — Мне по душе шведские девушки с косой!

Да, после работы я перышки почистил, наплевав на конспирацию. А что, свидание с женщиной не каждый день бывает. Дева тоже принарядилась в нарядное платье, туфельки и кацавейку, отороченную мехом. И косу переплела — теперь несколько тонких косичек, лежащих на голове, сходились в одну толстую за спиной. Очень стильно.

Где-то читал, что женская коса содержит до двухсот тысяч волосков и может выдержать двадцать тонн груза. Полезная деталь, особенно для валькирии.

— Наверно, ты прав, — задумчиво произнесла она. — Рэднеки не носят велюровые шляпы типа «мафтир-гитл».

— А это что такое?

— То же, что и «хомбург», только без залома. Головной убор ортодоксальных евреев.

— Эй, не надо меня путать с дровосеками и евреями, — возмутился я. — Обычная городская шляпа, безо всяких намеков.

А сам подумал: надо свой конспиративный облик кардинально менять. А то ишь ты закавыка — то ли рэднек, то ли хасид. Что люди подумают? Наверно, стоит с Аленой посоветоваться, ведь в институте кинематографии изучается тема актерского образа и перевоплощения. Да и нарядах Алена шарит лучше меня.

— Ладно. А почему ты здесь стоишь? — прищурилась Хильда. — Мог бы и позвонить.

— Тут такое дело, — показал рукой я. — Машину покупаю.

— Вот эту? — удивилась она, и неожиданно захохотала. — Энтони, Тойота RAV4 — хороший выбор, но это уникекс. Скорее даже, женский вариант паркетника. Практически, гламур. А тебе нужен брутальный джип.

— И какой же, по-твоему, мне нужен джип? — скептически хмыкнул я, догадываясь о ходе мыслей девы.

— А что может быть лучше Тойоты Ленд Крузер Прадо? — обозначила вопрос Хильда, и тут же сама на него ответила: — Разве что Вольво XC60.

Обернувшись на женский смех, продавец-зумер вгляделся в меня.

— Так вы вернулись! — обрадовался он как родному. — Будем оформлять?

— Нет, — неожиданно встряла валькирия. — Погоди, Лёша.

— Вас понял, — закивал парень. — Пойдете к директору? Логично, там скидка будет больше.

Подхватив меня под руку, Хильда направилась в сторону от шоу-рума. Прошла мимо офиса, где за неприметной стеклянной дверью с надписью «служебный вход» оказался тесный коридор. Неоновая лампа над головой блымала и щелкала, однако деву это не пугало. За следующей дверью оказался сервис — большой ангар, заполненный боксами с оборудованием и автомобилями. Обычный автосервис, коих за свою жизнь я повидал немало. Гудели подъемники, суетились люди в фирменных спецовках.

Следом за нами просочилась охрана. Сделав вид, будто прикидываются ветошью, парни остались у двери. А Хильда глазом не повела — направилась к джипу темно-синего цвета. Пикнула брелком, «крузак» радостно моргнул в ответ.

— Взгляни, Энтони: это не женственный «рафик», это самец с брутальным характером, — она распахнула дверь. — Хочешь посидеть?

— Да что мы, «Кукурузера» не видели? — хмыкнул я. — В нашей деревне и так ездил, и рулил не раз.

Прошли те времена, когда понты были важнее пенсий. Тогда я катался на бэхе ха-пятой и носил тяжелые часы «ролекс». Не в целях самообороны, время тоже было тяжелое. Нравы в среде новых русских бизнесменов царили простые — руководителя фирмы встречали по одежке, а провожали по айфону. Пусть у тебя часы из Гонконга, а бэха сильно б/у, неважно. Издалека не видно. И даже если ты сильно устал от показухи, в тебе все чаще подавали голоса понты. Понты метались и колотились.

Однако это в прошлом. Будучи безработным, сейчас я мог купить себе «Майбах». Легко, как какой-нибудь Минц, безработный лондонский банкир. Но зачем мне это надо? Однако вслух сказал иное:

— А что твоя машина здесь делает?

— Я сервис-менеджер, — улыбнулась она, разведя руками. — Если перевести на русский, то технический директор.

— Ах, вот оно что, — я сделал вид, будто услышал новость. Из досье Хильды вытекало, что она не просто директор, а региональный. Не хухры-мухры, птица высокого полета, безо всякой иронии.

А вот скрытая насмешка на устах девы понятна. В России слово «менеджер» затаскали, лепят куда попало. У нас и уборщицу могут назвать менеджером по клинингу.

— Пока болею, поставила мальчика на профилактику, — с хитрым прищуром пояснила дева. — Пользуюсь служебным положением, как в России говорят.

— А ты болеешь? — удивился я.

— Еще неделю буду болеть, — убежденно заявила валькирия. — Мне выдали болезненный лист, забыл?

— А как же твоя работа?

— Я подумала и решила, что сервис обождет. От работы лошади дохнут, а волки в лес убегают. И незалеченные травмы могут иметь плохие последствия. И собачка хворает. Да, Дик?

Вывалив язык, собачка улыбнулась. И снова подлезла мне под руку. А потом, оглядываясь, устремилась на выход, где зеленели ёлочки редкой рощицы.

— А если серьезно?

— Мне надо серьезно заняться тем негодяем, который нас сбил. Я его отучу за рулем пить! И откупиться у них не выйдет. Пойдем, прогуляемся? — не дожидаясь ответа, Хильда потянула меня следом за овчаркой. — Дик зовет. Бедняга пошел на поправку, и стал кушать как мимо себя. А потом какать просится, уже третий раз будем гулять. Спасибо тебе.

— Да не за что, — хмыкнул я. — Обращайтесь.

— И обратимся, дай бог тебе здоровья, — серьезно кивнула Хильда. — От нас так просто не отделаешься!

Загрузка...