Штормовое предупреждение

Глава 14

Миша медлит секунду, но потом вскидывает ружьё и целится в меня.

— Отпусти его, Кирюх, — кричит он. — Зачем пришёл?

— Убери оружие, — приказываю я. — И верни мои кристаллы. Вы мой дом ограбили.

— Ты чего несёшь? Тебя никто не грабил. Отпусти или башку тебе снесу, — быстрым движением руки он крутанул регулятор с правой стороны ствольной коробки. — Мне одного выстрела выхватит.

Переговоры зашли в тупик, толком не начавшись. Миша забыл и про то, как мы на охоту ходили вместе, и про то, как я его из лап военных вытащил. Не знаю, собирался ли он сейчас убить меня или нет, но настрой он имел решительный. Стоило ли удивляться? По большому счёту, я не знал этого человека, не знал, на что Миша способен, но судя по тому, с кем он водил дружбу, зря я ожидал от него какого-то благородства.

Даже растерялся немного, судорожно соображая, что предпринять. Из модуляционных винтовок в меня уже стреляли, но не в полную мощь. Неясно, поможет ли двадцать первый уровень пережить попадание столь сильного ударно-волнового импульса или нет.

— Ствол убери, — я схватил заложника за шиворот и притянул к себе, чтобы получше спрятаться за ним. — Выстрелишь, и вам обоим конец. И кристаллы мои отдай.

— Я не знаю ни про какие кристаллы, — упрямился Миша. — И человека отпусти. Я в игрушки с тобой играть не собираюсь. Мне по хер, кто ты и где учишься.

— Твой друг во всём сознался. Это вы ограбили дом на Осиновой. Просто отдай мне мои вещи. Я тебя не собираюсь убивать.

— А их тоже не собирался? — Миша посмотрел в сторону пикапа, за которым лежали двое. — Человека отпусти и вали отсюда. А то грохну!

Глаза его горели злобой, а я до сих пор не знал, что делать. Не очень-то хотелось убивать Надиного брата, но он целился в меня из ружья и даже не собирался отдавать кристаллы. Да и откуда мне знать, что Миша сделает, если я отпущу его приятеля? Что ему помешает нажать на спуск? Отступать было поздно.

— Ты отдашь кристаллы, — я толкнул заложника вперёд, продолжая удерживать его за шкирку, и двинулся навстречу Мише. — Или я сам заберу. Не надо мне угрожать.

— Стоять, я сказал! — крикнул тот. — Выстрелю!

Внезапно парень, которого я держал, рванул в сторону. Машинально я сделал то же самое, и в этот миг грохнул выстрел. Что-то садануло по щеке, а в стене заброшенного дома за моей спиной образовалась дыра. Миша промахнулся, ударно-волновой импульс лишь слегка меня задел.

Я отпихнул заложника, и тот упал. Миша больше не стрелял. Если регулятор мощности выставлен на максимум, батареи хватало лишь на один выстрел. Теперь винтовку следовало зарядить.

Нас разделяет не более пары десятков шагов. Я преодолеваю их в считанные секунды и сбиваю Мишу с ног. Он пытается оттолкнуть меня, сжимая перед собой ружьё обеими руками, но с его уровнем сделать это просто невозможно. Бью по лицу и голове до тех пор, пока Миша не перестаёт сопротивляться и не теряет сознание.

В это время парень со сломанной рукой поднимается и бежит прочь. Быстро нагоняю его и валю на землю. Он кричит от боли в руке, пытался подняться. Встаю ему на спину коленом, хватаю за подбородок и резко тяну на себя. Раздаётся хруст позвонков.

Поднимаюсь, оглядываюсь, иду в дом. На первом этаже две двери. За железной справа — какой-то шум. Похоже, там кто-то есть. Дёргаю ручку — не поддаётся, дёргаю со всех сил — она остаётся в моей руке. Цепляю пальцами саму дверь и рывками тяну на себя, пока не отваливается замок.

Передо мной — длинный коридор. В коридоре — человек с модуляционным ружьём. Едва успеваю отпрянуть в сторону, как грохочут выстрелы. Один, второй, третий… Когда всё смолкает, достаю нож и забегаю внутрь. Раздаются ещё хлопки. Чувствую очень неприятный удар в плечевой сустав.

Парень бросает ружьё и кидается в комнату рядом, настигаю его, и мы валимся на пол. Нож легко вонзается в шею и лицо моего противника.

Поднимаюсь на ноги. Парень лежит в луже крови. Она течёт из широких ран в шее, щеке и во лбу. Вместо левого глаза — месиво. Готов гадёныш. Зря стрелять начал, лучше бы сразу бежал.

Осматриваю остальные комнаты.

Здесь оказалось что-то вроде общежития с комнатами вдоль длинного коридора. Людей тут больше не было, зато в двух комнатах я обнаружил кучу оборудования и снаряжения для охоты.

Тут хранилось как модуляционное, так и обычное стрелковое оружие: пара дробовиков, пистолетов и охотничья винтовка. Были два силовые костюмы, один из которых, бежевый, показался мне подозрительно знакомым. В другом помещений я нашёл обе винтовки Рыбакова и ящики со стационарным локатором. Рядом с ним лежал ранцевый локатор.

Кристаллы пришлось поискать. Обнаружил их в комоде — все двадцать шесть штук, включая необычный камень с узором.

Марина не ошиблась, отправив меня сюда. Мародёрами оказались местные «нелегалы», которые решили воспользоваться ситуацией и обобрать несколько домов в эвакуированном посёлке. Естественно, они знали, сколько добра осталось на Осиновой шестнадцать и захотели прикарманить его себе. Но не на того нарвались…

Всё найденное барахло следовало отвезти на базу, но прежде — поглотить энергию покойников. Параметр СНС до сих пор держится выше девяти, но думаю, это не проблема.

Выхожу на улицу. Миша лежит без сознания. Лицо в крови и ссадинах. Присаживаюсь на корточки, беру запястье, пульс не прощупывается. И дыхания, вроде как, нет. Проверяю двоих у пикапа — тоже мертвы. Одного я и вовсе умудрился прикончить апперкотом — паренёк совсем слабый был.

А вот Миша и верзила с бородавкой на лице имели относительно высокие уровни: с первого я собрал 62 единицы энергии, со второго — 75. В общей сложности — 209 единиц. После поглощения ощутил лёгкое недомогание, но на этот раз оно прошло быстро.

Мой счёт пополнился ещё пятью трупами. Снова внутри борются сожаление и безразличие.

Кто эти ребята? Грабители, мародёры, возможно, у них самих руки в крови. Стоит ли таких жалеть? Вряд ли. И в то же время, досадно. Я же знал Мишу, на охоту с ним ходил, общались мы неплохо, а сейчас он меня убить пытался. Ну как так? А что Наде скажу? Впрочем, я быстро сообразил, что ей вовсе ни к чему говорить о происшествии. Посёлок пуст, свидетелей нет, никто не узнает, что я здесь был.

Пикап завести не удалось, хоть ключи и были в замке зажигания. Пришлось топать на базу пешком, брать внедорожник, возвращаться, грузить локаторы, костюмы и оружие и опять гнать на базу. Всё это я делал уже в кромешной тьме.

Помимо своих двух модуляционных пушек у меня появилось ещё четыре, плюс запасной костюм — такой же старый, как и мой, но только чёрного цвета, облепленный разными забавными шевронами. Из оборудования прихватил лишь локаторы. С остальным, подумал, пусть Марина разбирается.

Я решил не тянуть с продажей кристаллов. Оружие и доспехи не мои, не жалко, а вот кристаллы я сам добывал, тратил на это время. За них обидно будет, если пропадут. Поэтому вечером позвонил Марине, и она обещала завтра утром приехать на базу.

Затем набрал номер Нади, хоть было уже поздно. Она взяла трубку почти сразу.

— Привет, ты как? — спросил я. — Не разбудил?

— Привет, Кирилл, — обрадовалась она. — Нет, я ещё не сплю, только собиралась.

— Как жизнь?

— Да не жалуюсь. Мы тут квартиру сняли на пару недель. Я говорила? Ну вот, отдыхаю. На рынок сходила. Ты же видел, какой у нас большой рынок в Москве? Купила себе кое-что по мелочи. Не помню уже, когда столько времени свободного было.

Я улыбнулся. Для Нади даже поездка на рынок стала великим событием. Можно представить, что она скажет, оказавшись в дорогих столичных бутиках. Хотелось мне на это посмотреть.

— А вы с Мишей, да? — спросил я.

— Нет, он уехал.

— В смысле? Куда уехал?

— Не знаю. У него какие-то свои дела, я даже не лезу.

«Ну и хорошо, что не лезешь, — подумал я. — В такие дела тебе и не надо лезть, иначе закончишь так же». Мне было ужасно жаль Надю, но я не мог сказать ей, что её брат умер… что я его убил. Она не должна узнать, что это моих рук дело.

— Ну что ж, рад, что у тебя всё хорошо, — сказал я. — Как время появится, увидимся.

— Ладно, буду ждать. Тут по радио сказали, что на следующей неделе уже вернуться можно будет. А ты сам как?

— Да всё хорошо. Нас тоже эвакуировали, теперь вот обратно отправляют.

— И вас тоже? Ого! Наверное, там много выбросов было.

Мы перекинулись ещё парой слов и распрощались, пожелав друг другу спокойной ночи.

Первоначально я планировал встретиться с Надей завтра, но сейчас вдруг понял, что этого сделать не получится. Мне будет тяжело смотреть ей в глаза после случившегося. Пусть пройдёт немного времени. К тому же есть другие дела, например, куртку от крови оттереть.

Но в целом, о смерти Миши я не сожалел. Местные нелегальные охотники были не самыми хорошими людьми и не гнушались ни воровства, ни разбоя. Без них посёлок станет спокойнее.

В воскресенье утром объявилась Марина. Она устроилась за столом с измерителем и стала проверять добытые мной кристаллы. Она тоже обратила внимания на ярко синий камень с узором внутри.

— Так называемый «каменный цвет», — ответила Марина, когда я спросил, что это такое. — Они очень редкие и сильно ценятся в ювелирном деле. Энергии у них не намного больше, чем в обычных кристаллах, но вот побрякушки с ними стоят дорого. Мастера, которые занимаются огранкой, дают за «цветы» большую цену, чем скупщики.

— Тогда я, пожалуй, оставлю его себе, — сказал я.

— Твоё дело, — проговорила Марина, отложив «каменный цвет» и сунув в измеритель следующий кристалл.

Как и прошлый раз, насыщенных кристаллов оказалось немного, всего четыре, остальные имели совсем мизерный заряд. За двадцать пять штук я получил тысячу шестьсот пятьдесят рублей.

Моё состояние росло. Марина посоветовала завести счёт в банке, я и сам об этом думал, тем более, что отделение банка имелось на территории спецшколы.

Весь остальной день я сидел за столом и пытался силой мысли сдвинуть вначале кружку, затем чайную ложку, затем кусок печенья. Ни то, ни другое, ни третье не поддавалось, несмотря на все мои старания.

Под конец дня мне аж досадно стало от того, что столько времени убил понапрасну. Встал из-за стола, бросил последний взгляд на кусок печенья, который так и лежал там, где я его положил… и вдруг он сдвинулся.

Я немедленно вернулся на место, желая повторить успех. Спустя секунд десять, кусок печенья снова сдвинулся. Тогда я положил чайную ложку и попытался проделать с ней то же самое. Вначале ничего не получилось, но затем ложка буквально улетела со стола.

Радости моей не было предела. Я умел использовать навык! Получалось через раз, да и контролировать свою способность пока не удавалось: предмет мог сдвинуться на сантиметр, а мог улететь со стола, но главное, что первый шаг был сделан.

В спецшколу я отправился на следующий день рано утром. Когда приехал, в части кипела жизнь. По территории ездили грузовики. Бойцы из роты обеспечения что-то выгружали, таскали, суетились.

Успел как раз к построению. Моё появление удивило всех. Но на расспросы Серёги и Никиты я, разумеется, отвечать не стал, мол, секретная информация.

За завтраком приятели рассказали, что происходило в моё отсутствие. Курсантов эвакуировали в какое-то пустующее училище в Балашихе. Места там было мало, спать приходилось на полу по взводу в каждой комнате. С санитарными условиями тоже имелись проблемы: так, например, душевые располагались в отдельном корпусе, и курсантов туда водили по расписанию.

После завтрака, мы, как обычно, отправились на занятия в классы учебного корпуса.

Перед физподготовкой, когда мы вернулись в общагу, чтобы переодеться, Гаврюшин отозвал меня в сторону.

— Не знаю, где ты шлялся, — сказал он, — но уроков ты пропустил много. Надо навёрстывать. Я тебе после обеда передам список, будешь заниматься.

— Ладно, — пожал я плечами. — Навёрстывать надо, согласен.

— А сейчас смотри какое дело. Поскольку у тебя появился навык, твоё расписание меняется. Два раза в неделю, в понедельник и четверг, вместо физической и энергетической подготовки будешь ходить на специальный курс. Сейчас покажу, куда идти. Следуй за мной.

Мы спустились по лестнице и вышли на улицу.

— Я должен сообщить, что у меня повысился уровень, — сказал я.

— Какой?

— Двадцать первый.

— Какой?! — Гаврюшин вытаращился на меня.

— Двадцать первый, — повторил я.

Взводный хмыкнул и покачал головой, а потом произнёс, как ни в чём не бывало:

— Понял. Внесём в личное дело.

Мы добрались до левого крыла спортивного корпуса, которое находилось напротив штаба боевой группы. На первом этаже оказались учебные классы, мы зашли в один из них.

В просторном помещении за партами расположились девять курсантов — семь парней и две девушки. За преподавательским столом сидел Бурдюков. Его я совсем не ожидал увидеть здесь.

— Здравия желаю, ваше благородие, — поздоровался я по уставу.

— Здорова, Кирилл, проходи, присаживайся, — встретил меня Бурдюков по-простому. — Слышал, у тебя навык открылся. Будем тренировать, значит. У нас таких целая группа набирается.

— Негусто, — я уселся за парту. — Девять человек со всей школы?

— Ну а что ты хотел? Общий уровень низкий. Бывало и меньше.

— А ты сам-то чем владеешь?

— У меня телекинез и заморозка.

— Целых два навыка? Какого фига?

— Тренируюсь много.

Я познакомился с ребятами. Все они были с третьего курса. Трое владели пирокинезом, пятеро, как и я — телекинезом, один умел ускоряться. Насколько я понял, принципы тренировки были общими, поэтому наличие в группе людей с разными способностями учебному процессу не мешало.

Вначале Бурдюков прочитал короткую лекцию, затем мы отправились в соседний зал, где занимались до обеда практикой. Упражнения у всех были индивидуальными.

Мне Бур велел катать шары. Я клал перед собой шар размером с бильярдный и силой мысли пытался прокатить его по прямой траектории до заданной точки. Это являлось одним из базовых упражнений для развития телекинетических способностей. Пока что даже оно получалось плохо: объект двигался куда угодно, но только не в заданном направлении.

Во вторник перед обедом была, как обычно, строевая подготовка, которую я терпеть не мог, считая её самым бесполезным занятием на свете. Одно утешало — курс длился всего полгода, и вскоре нам больше не придётся маршировать по несколько часов два раза в неделю.

Но определённые плюсы у строевой всё-таки были: на другой половине плаца занимались первокурсницы, можно было потаращиться на девчонок и даже встретиться с ними в перерыве. Обычно мы не упускали случая перекинуться парой слов с нашими подругами.

Но сегодня я оказался в замешательстве, поскольку не знал, с кем общаться: с Лидой или Соней. Здесь были обе девушки, и к кому бы я ни подошёл, это породит проблему.

Спасла ситуацию Соня. Она вместе с Леной и Юлей подошла к нам и легонько обняла меня одной рукой в знак приветствия. Я ответил тем же.

— Давно не виделись, — сказала она. — Где пропадал?

— На задании был.

— Да? Как интересно… А мы тут всякое думали. Может, ты дезертировал или тебя иные убили. Я даже беспокоиться начала. Что за задание?

— К сожалению, некоторые вещи я раскрыть не в праве. Ты знаешь об этом.

— Ага, он у нас тайный агент, — пошутил Серёга, который стоял рядом, общаясь с Юлей.

Я усмехнулся. Он был не далёк от истины.

— А ты как поживаешь? — спросил я Соню.

— О! Эта была самая ужасная неделя в моей жизни, — заявила Соня. — Нас поселили в какое-то холодное здание, мы спали по двадцать человек в одной комнате. Даже душа нормального не было. Я очень счастлива, что мы не задержались там.

— Ага, — согласился я.

— Ну я долго болтать сейчас не могу. Потому расскажу.

— Да, точно. Встретимся в спортзале, как обычно?

— Нет… давай не в спортзале. Лучше на набережной. Я погулять хочу. Завтра после ужина, например, — предложила Соня.

— Давай попробуем завтра после ужин.

Перерыв был короткий, так что долгой беседы не получилось. Раздались свистки взводных, пришлось возвращаться в свои подразделения и продолжать занятия. Я нашёл взглядом Лиду. Она отчитывала двух курсанток и не обращала на нас никакого внимания.

Я не был уверен, что у нас с Соней получится встретиться после ужина. Помнил прекрасно, как Лида постоянно ей мешала. Но в этот раз всё сложилось, как мы и планировали. Соня явилась в назначенное место, опоздав всего на пять минут.

Мы брели по набережной. Дул холодный ветер, деревья стояли безлистые. Сегодня было теплее, чем обычно, но всё равно погода не слишком-то располагала к прогулкам. Да никто здесь и не шастал, кроме нас.

Я взял Соню под руку, она прижалась ко мне, и мы побрели вдоль беспокойной озёрной глади, не обращая внимания на непогоду. Говорила, в основном, Соня, а я слушал. Мне и рассказать-то было нечего, разве что про поездку с боевой группой две недели назад, об остальном — нельзя. Но Соню, похоже, не слишком-то интересовали мои дела, ей больше хотелось поведать о собственных переживаниях.

Мы оказались в конце набережной, где заканчивалась балюстрада, и остановились. Вокруг было пусто. Соня потянулась к моим губам, и мы снова слились в поцелуе. А потом она прижалась ко мне, словно пытаясь согреться, и мы стояли так некоторое время и молчали.

— Замёрзла? — я обнял её крепче.

— Ни капли. Ты меня согреваешь своим теплом.

— Ага. Только нам надо возвращаться скоро.

— Ох, и не напоминай. Опять эта казарма.

— Уже жалеешь, что решила пойти в спецшколу?

— Иногда приходят такие мысли. Порой мне сильно не хватает горячей ванны с пеной, нормальной кровати или… блинчиков с карамелью, которые делал наш повар на завтрак. Просто напоминаю себе, зачем я здесь.

— Ты целеустремлённая, — заметил я.

— Родители говорили, что упрямая… А когда ты в следующий раз ключи достанешь от спортзала?

— А когда удобнее всего будет? Давай в пятницу. В субботу снова турнир, свободный день. Можно отоспаться, если что.

— Как жаль, что не получится отоспаться вместе, — томно проговорила Соня.

— Всё впереди. А сейчас пойдём в общагу, а то на построение опоздаем.

Обратно мы шли быстрым шагом, поскольку время поджимало.

— А почему ты меня не пригласишь куда-нибудь в субботу или воскресенье? — внезапно спросила Соня.

— Потому что не знаю, что буду делать в эти дни.

— Это из-за турнира?

— Могут и другие дела появиться.

— Опять твои тайные задания?

— Они самые.

— Ты разжигаешь моё любопытство. Даже не знаю, что предположить. Может быть, с девушкой встречаешься на стороне?

Соня угадала. Вот только я сомневался, что встречусь с Надей в ближайшее время. Скорее всего, СКИФ опять выдернет в пустыню.

— Ну да, и именно поэтому капитан дал мне увольнение на целую неделю, — отшутился я.

Соня рассмеялась:

— Ну кто тебя знает? Загадочный ты наш.

— А у тебя всё в порядке… с твоей взводной?

— А что такое? Ты продолжаешь думать о Хворостовой даже во время нашего свидания?

— Да я много о чём думаю, и никто мне этого не запретит. Но в данном случае о тебе переживаю.

— Ой, как мило, что ты обо мне беспокоишься, — растаяла Соня. — Но твои волнения напрасны. Хворостова смирилась с тем, что осталась не у дел, и больше меня не донимает.

— Ты уверена? С чего ты взяла?

— Просто знаю.

Сколько же желчи прозвучало в этих словах! Под миловидной внешностью моей подруги скрывался коварный чертёнок.

Мы дошли до женского общежития и отправились каждый в свою сторону.

В спортзал я заглянул в четверг, но не столько ради тренировки, сколько для того, чтобы обсудить пару вопросов с Колей Якутом, в том числе попросить ключи в ночь с пятницы на субботу.

Но первым дело сообщил ему, что у меня повысился уровень, и что вряд ли получится участвовать в турнире, поскольку из шестой категории я вырос, а седьмая в рамках школьных состязаний не соревнуется.

Коля, услышав про двадцать первый уровень, выпучил глаза и сразу же потащил меня в соседнюю комнату. Включил прибор, надел мне на голову обод с проводами и долго всматривался в монитор, будучи не в силах поверить увиденному.

— Э, да такого не бывает! — восклицал он. — Копытом мне по лбу! Не бывает и всё. Я хрен знает, как ты умудрился, но никто не может прокачать три уровня за две недели.

— А я могу.

— Да чтоб тебя… Неужто всё это правда?

— Что «правда»?

— Ну что ты — гибрид.

Тут настала моя очередь таращить глаза от удивления.

— А ты откуда знаешь? Это же…

— Военная тайна? Да успокойся ты, — махнул рукой Якут. — Никому не скажу. Но честно, я прям не верил, что такое возможно. Значит, не будешь в финале участвовать. Сразу в Москву на губернские общевойсковые поедешь. Готовься, там будет жёстко. Это тебе не ягелем жопу подтирать. Курсанты там редко призовые места занимают.

— Попробуем исправить ситуацию, — обещал я. — А ещё у меня к тебе просьба. Дашь завтра ключи на ночь?

— Что, опять? Опять у тебя там шуры-муры? И обязательно в моём спортзале?

— А сам девок туда не водил?

— Ну бывало… — уклончиво ответил Якут.

— Ну вот. В прошлый же раз проблем не было? Не было. А насчёт порядка не переживай. Приберусь там, всё на место сложу.

— Ладно, только ты сильно не наглей, понял? А то начнётся каждый день «дай ключи, дай ключи». На этой неделе дам, на следующей не проси.

— А потом?

— Потом посмотрим…

В общем, ключи снова оказались у меня, а значит, свидание можно было считать на пятьдесят процентов удавшимся. Теперь всё зависело от того, сумеет ли Соня удрать после отбоя. Прошлый раз получилось, может, и сейчас повезёт.

В пятницу после отбоя я отправился в боксёрский зал. Здесь тренировались наши парни перед завтрашним выступлением, которое для кого-то могло стать решающим. Меня упросили провести пару-тройку спаррингов, но в двенадцать все отправились спать. Никто не хотел завтра ходить сонным.

Минут через пятнадцать прибежала Соня. Я как раз убрал на место лапы, щитки и прочий инвентарь и направлялся в кабинет, когда она появилась в коридоре. Куртка распахнута, глаза сверкают, на устах улыбка.

— Ну вот, вырвалась из темницы… Мы одни? — она заглянула мне через моё плечо, пытаясь понять, есть ли кто-то в зале.

— Одни, — я открыл дверь кабинета. — Проходите, ваше сиятельство. Диван ждёт.

— О, даже так! А вы учтивы, сударь, — Соня прошла в комнату, кинула куртку на стол и плюхнулась на диван.

— Подожди немного. Сейчас свет выключу везде, запру дверь и сразу же вернусь, — сказал я.

— Опять заставишь даму ждать? — игриво проговорила Соня. — Ну что ж… придётся мне здесь томиться в одиночестве.

— Одиночество ваше будет недолгим.

Я направился в конец коридора.

Вдруг наверху хлопнула дверь, застучали по ступеням шаги. Кто-то спускался, но из коридора лестница не просматривалась. Свернув на лестничную клетку, я нос к носу столкнулся с Лидой.